Владислав Орлов - Уголовное наказание: понятие, цели, состав исполнения. Монография

• Название: Уголовное наказание: понятие, цели, состав исполнения. Монография
• Автор: Владислав Орлов
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4365-0091-1

В монографии рассматриваются понятие, содержание, цели уголовного наказания, состав исполнения уголовного наказания. Впервые комплексно проанализированы объективные и субъективные признаки (элементы) состава исполнения уголовного наказания.

Для студентов, адъюнктов, аспирантов, преподавателей юридических вузов и факультетов, практикующих юристов, работников уголовно-исполнительной системы и иных правоохранительных органов, может представлять интерес для всех, кто интересуется уголовным наказанием.

---

Нельзя также не отметить, что норма о возмещении причиненного преступлением вреда содержится и в УК Китая. В частности, в ст. 36 указывается, что если в результате преступных деяний потерпевший понес материальные убытки, то преступник, кроме уголовного наказания в соответствии с законом, должен быть с учетом обстоятельств приговорен к возмещению материальных убытков. Несущий гражданскую ответственность за возмещение ущерба преступник, одновременно приговоренный к штрафу, при недостатке средств для полной выплаты или при вынесении приговора к конфискации имущества должен прежде всего нести гражданскую ответственность по возмещению убытков потерпевшему. Согласно ст. 37 УК Китая, в отношении лиц, совершивших незначительные преступления и которых нет необходимости привлекать к уголовной ответственности, можно не применять уголовное наказание; с учетом конкретных обстоятельств дела им может быть вынесено общественное порицание или они могут быть обязаны письменно раскаяться, принести извинения, возместить ущерб, либо компетентным органом на них налагается административное наказание или взыскание[305].

Отличительным от других стран является положение, закрепленное в ст. 60 «Компенсация потерпевшему» УК Швейцарии о том, что «если кому-то преступлением или проступком причиняется вред, который не покрывается возмещением, и предполагается, что причинитель вреда не возместит его, то судья по требованию потерпевшего присуждает размер возмещения вреда в судебном порядке или путем компенсации из:

A. выплаченного осужденным штрафа;

B. конфискованных предметов и имущественных выгод или их прибыли от реализации с учетом затрат по реализации;

C. замененных требований по возмещению убытков;

D. средств поручительства.

Судья может назначить это только в том случае, если потерпевший уступает соответствующую часть своего требования государству.

Для случая, когда это установить в приговоре не представляется возможным, кантоны предусматривают простой и быстрый процесс»[306].

Следует отметить, что в дореволюционном законодательстве России также содержались нормы, регламентирующие возмещение причиненного преступлением вреда.

В частности, в ст. ст. 165 и 166 отделения второго «О гражданских взысканиях по преступлениям» главы шестой «О последствиях наказаний, и о гражданских взысканиях по преступлениям» Свода законов уголовных Российской империи, изданного в 1832 г., указывалось, что понесенное преступником наказание не освобождает его от вознаграждения за вред или убыток, им причиненный казне или частным лицам. Меры взыскания и образ удовлетворения за причинение ущерба и повреждения казенной и частной собственности, за похищение и растрату казеннаго имущества и за покражу частного, определяются в последующих Разделах сей Книги, в Уставах Казеннаго Управления и Государственнаго Благоустройства и в Гражданских Законах[307].

Обратимся к Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в ст. ст. 62–66 отделения второго «О вознаграждении за убытки, вред и обиды» главы второй «О наказаниях» которого указывается, что виновные в преступлении, причинившем кому-либо убытки, вред или обиду, сверх наказания, к коему присуждаются, обязаны вознаградить за сей вред, убыток или обиду из собственного имущества по точному о сем постановлению суда.

Когда преступление учинено несколькими лицами, и главные виновные не в состоянии вознаградить за причиненный вред, убыток или обиду, то следующая на вознаграждение денежная сумма присуждается с других участвовавших в преступлении, или же, в случаях их несостоятельности, и с тех, которые, знав с достоверностью об умысле на оное, не довели сего до сведения правительства, или того лица, против коего преступление было умышляемо.

Взыскание вознаграждения за причиненный вред, убыток или обиду, в случае смерти главных виновных и участников их, распространяется и на их наследников, но требуется только из того имения, которое им досталось от виновных.

Виновные, не имеющие никаких средств к вознаграждению за причиненные ими вред, убыток или обиду, могут, если они не подвергаются наказанию уголовному, быть, по требованию обиженной стороны, заключены в тюрьму, на основании общих правил о несостоятельных должниках.

Если приговоренный к вознаграждению за причиненные преступлением убытки, вред или обиду, и к денежному за то же преступление взысканию, окажется несостоятельным к полной того и другого уплате, то из имения его сначала делается вознаграждение за убытки, вред или обиду, а равно и по другим частным искам, и судебное денежное взыскание налагается лишь на оставшееся за сим имущество[308].

Заметим также, что в ст. 2008 раздела Уложения «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц» говорится о праве обиженного (оскорбленного) требовать, кроме применения к виновному наказания, и возмещения материального. Вопрос о размерах возмещения решался Законами гражданскими и некоторыми другими постановлениями.

Таким образом, в российском уголовном законодательстве недостаточно учтен опыт регламентации возмещения причиненного преступлением вреда. Нельзя не согласиться с предложением Ю. М. Ткачевского о включении не только в УК РФ, но и в УИК РФ специальных предписаний, обязывающих осужденных посильно возместить ущерб, причиненный их преступными действиями[309]. При этом справедливо отмечает автор, что «возмещение материального ущерба, причиненного преступлением, возможно в порядке гражданского судопроизводства и при рассмотрении гражданского иска в уголовном судопроизводстве, но не в порядке реализации ныне действующего уголовного наказания. Нельзя посредством уголовного наказания адекватно восстановить жизнь, здоровье, честь и достоинство потерпевшего, разрушенные памятники культуры, испорченную экологию и т. д.»[310].

Одним из менее исследованных аспектов в теории пенологии является вопрос о критериях оценки достижения цели уголовного наказания в виде восстановления криминологической справедливости.

Данной проблеме лишь некоторые авторы уделяют внимание.

Так, Е. В. Курочка на основании того, что восстановление социальной справедливости реализуется на этапе назначения справедливого наказания, отраженного во вступившем в законную силу приговоре суда, считает, что показателем эффективности достижения данной цели будет соотношение количества совершенных преступлений и количество преступлений, за которые виновные лица реально понесли наказание[311].

С указанной точкой зрения следует согласиться лишь отчасти, поскольку соотношение количества совершенных преступлений и количество преступлений, за которые виновные лица реально понесли наказание, характеризует одну из количественных сторон восстановимости социальной справедливости. Не следует забывать также о количестве сторон, которым посредством преступления был причинен ущерб, и количество сторон, которым указанный ущерб был восстановлен, и т. д. Кроме того, не менее важным являются и качественные показатели восстановимости социальной справедливости.

О. В. Филимонов определяет пять уровней, на которых должно по возможности осуществляться одновременно восстановление социальной справедливости с применением наказания:

«Первый из них – это уровень требований к справедливости наказания, предъявляемых обществом, с позиций господствующих в нем представлений о должном поведении и ожидаемых мерах, овеществляющих в себе адекватный ответ на социальные отклонения…

Второй уровень отражает требования к наказанию со стороны государства, которые находят отражение в санкциях, предусмотренных уголовным законом за совершение конкретных преступлений…

Третий уровень отражает требования к наказанию, подлежащие учету со стороны суда. Назначенное судом наказание, как указано в ч. 1 ст. 6 УК, должно быть справедливым, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного…

Четвертый уровень предполагает учет интересов потерпевшего…

Наконец, пятый уровень обеспечения справедливости наказания состоит в учете законных интересов осужденного»[312].

Учитывая вышеизложенное, критериями восстановимости криминологической справедливости могут выступать следующие нравственные и юридические показатели:

а) отношение законодателя к совершенному преступному деянию и соответствующему за него уголовному наказанию, которое находит свое отражение не только в санкциях, предусмотренных уголовным законом за совершение конкретных преступлений, но и в особом порядке и условиях применения (назначения и исполнения) соответствующего наказания;

б) отношение суда к совершенному преступному деянию и надлежащему за него уголовному наказанию с позиции требований ч. 1 ст. 6 УК, согласно которой наказание должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, а также иных положений Общей части УК РФ;