Эдуард Мустафин - Записки поюзанного врача

• Название: Записки поюзанного врача
• Автор: Эдуард Мустафин
• Жанр: Русское современное

От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…

---

Записки поюзанного врача Эдуард Рубинович Мустафин

© Эдуард Рубинович Мустафин, 2016

ISBN 978-5-4483-3786-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора…

В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – не менее талантливо (вот занудства однозначно меньше, чем у Вересаева) написанные «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?».

Период профессионального бархатного сезона. Когда с трудом понимаешь, где кончается маска (вдалеке слышится чарующий баритон Г. К. Отса «Всегда быть в маске – судьба-а мо-о-оя…») и начинается лицо. Когда уже и сам не понимаешь, где кончается честно отработанная профессиональная невозмутимость и начинается честно заработанное отсутствие эмоций. Когда человек с диастолическим давлением выше шестидесяти миллиметров ртутного столба и отсутствующей трахеостомой особо больным и не считается… Вроде все. Первая порция сочувственных слез выжата?

Как писала одна из моих первых читательниц (ну а что – то, что кем-то написано, когда-нибудь кем-нибудь все равно будет прочитано) «Вы обязаны писать стихи, о вечном, о том, что безнадеги нет и об умении отстреливаться, да!». Стихи почему-то получаются преисполненные обсценной лексикой, рассуждения о вечном работника предпоследней перед конечной остановки выглядят пафосно, безнадега – дело глупое, ибо всегда может быть хуже, а вот отстреливаться надо. До последнего патрона. Хотя носимый запас несколько поизрасходован. В этой жизни все просто. Есть окоп, есть задача. Вот и выполняй. Как получится.

С уважением. Автор.

P.S. Слова «кстати» и многоточий действительно много. Сам знаю.

О 32 часах, из которых, собственно, и состоит жизнь…

И воздух рвут лихие музыканты.

А небо недалекое светло

Мы не герои и не оккупанты,

Мы просто те, кому не повезло…

(Л. Сергеев. Из наушников mp3 плеера)

Дежурство прошло удачно. Пока печатаю свою описанину в операционной на настоящий момент – 01.30 – уже три кесаревых. Четвертое стоит в очереди. Рука бойца колоть устала. После использования поступивших в новой партии спинальных иголок – головная боль у каждой второй, несмотря на малый (25 гаджей) диаметр. Значит покрытие. Или заточка. Мой личный запас (ну что поделаешь, приходится поддерживать мифы о том, что у меня осложнений меньше; хотя можно сказать, что сегодня девонькам-то повезло – то ли со мной (в общем), то ли с установленной мной для себя системой обеспечения (в частности)) нормальных игл разных других производителей по этой причине несколько поистощился. Значит, завтра еще перераспределю со старого места работы, на котором еще неделю работать до получения трудовой. С паршивой овцы…

***

В операционной сильно зашуганной акушорами черезпятьминут мамочке:

– Хауса смотрели?

– Конечно, все сезоны…

– Ставлю в известность – я хуже…

– Не может быть. Почему?

– Знаний меньше. Отмороженности больше. Издержки отечественной сборки. Поэтому рекомендую правдиво отвечать на задаваемые вопросы и соглашаться со всеми предложениями…

***

Теперь на столе испуганная малолетка.

– Аллергия на что-нибудь есть? Какие-то хронические заболевания?

– А вы вообще кто?

– Я, пожалуй, единственный, кто сегодня в операционной головой работает…

– А-а-а, вы анестезиолог… Вы людей усыпляете!

– Не только. Я их еще бужу. Иногда…

***

В перерыве, выползя быстро покурить на крыльцо утыкаюсь в красивый черный БМВ, украшенный бело-розовыми свадебными лентами. Стало интересно, поэтому ухватил пробегающего мимо озабоченного потенциального и перспективного папашу:

– А вы это чего, прямо со свадьбы?

– Почти… – Мрачно ответил потенциально-перспективный папаша.

Во время следующего забега не перекур лент на БМВ уже не было.

***

Периодически листаемые каналы работающего в фоновом режиме телевизора из воскресной ординаторской принесли неожиданный результат – какого-то «Склифосовского» рекламируют. Тут подняли для общения свои головы оба внутренних собеседника.

– Не считая всякой прочей мелочи на эту тему, один наш ответ доктору Хаусу уже снимали. – Проговорил первый. – Доктор Тырса получился…

– Этак еще немного и сценарии «про врачей» по популярности на второе место выйдут. После «про ментов». Правда, если дело пойдет такими темпами, то нас всех педофилы с педерастами обгонят. Можно сказать, что степень популярности сериальных сюжетов про какой-то симулякр обратно коррелирует с уважительным отношением к этой представителям этого симулякра в реальной жизни. Чем не тема для работы по социальной психологии… – Ехидно уточнил второй (он пообразованнее первого будет).

– Ну да, ну да. – Согласился первый. – Без «усталовытерпотсолбаивыдохнулбудетжить» никак. Дерьмо, блевотину и прочие биологически-опасные жидкости не покажут. Только кровь – она смотрится красиво. И еще про многое не покажут. Про то, что главное в нашей работе – это красиво написать, а далее можно вообще ничего не делать. Про муторное соблюдение установленных протоколов для минимизации рисков и защиты пациента от гениальности врача. И про отсутствие этих вменяемо написанных протоколов на русском. Про периодическое отсутствие медикаментов. Про заместителя министра, брякнувшего во время инспекционного осмотра роддома: «Это у вас что – родзал-изолятор? Почему такой маленький? У моих друзей в доме комната для кактусов больше». Про…

– Ничего, – Буркнул второй – Это – всего лишь характеризует смотрящих сериалы. Им тоже хочется посмотреть на жизнь из противоположного окопа. И будут думать, что посмотрели. Но все равно никто из них, и смотрящих, и снимавших, не поймет, насколько живущие в этом противоположном окопе эмоционально изуродованы. Вот у создателей Хауса это почти получилось…

***

Ну а наутро (А. Н. Толстой «Хмурое утро») еще 8 часов. У бабки, засунутой терапевтами в палату интенсивной терапии (чуть не написал «эвтаназии») на выходные трусы пропали (очевидно, потому, что предъявляла слишком много жалоб).

– Стринги с кружавчиками? – Пришлось заботливо поинтересоваться, радуясь, что пропала не вставная челюсть с зубами из желтого металла (случалось, отписывался потом месяца 2). – Может фетишисты голову подняли?

Четыре учебных лапароскопии для хирургических врачей-курсантов. Зато время быстрее пройдет. 5 чашек кофе – уже в ушах булькает. Вторая пачка сигарет за сутки.

Третьим на наркоз шел молодой человек с варикоцеле. Расширением вен на яичке. Лапароскопически. Через 3 дырки. 19 лет, в общем-то, здоров. Но рутинное соблюдение мелочей позволяет иногда избежать профессиональных минут ужаса, оставляя только часы скуки. Поэтому, несмотря на то, что здоров, все равно опрашивать юношу положено так же, как и старух с букетом сопутствующей патологии:

– Хронические болезни есть, с которыми на учете состоишь?

– Да нет…

Но лучше уточнить.

– То есть кроме яйца у тебя ничего не болит?

– Яйцо тоже редко…

Вот так потихоньку все и шло (красиво, надо сказать шло, ибо, в связи с предстоящим увольнением, я выгребал все свои нычки, не оставляя врагу ни крошки хлеба, ни капли спиртного, жаль, что не было моста, который было бы нужно взорвать) к перебежке на следующее место приложения узкоспециализированных знаний и выполнения консалтинговых функций (просмотр технических заданий конкурентов с элементами промышленного шпионажа), а потом к поездке домой.

***

А что, может совсем уйти из медицины? Пенсия есть, а на жизнь всяко заработаю…

Об экзистенциальном…

Просто так вспомнилось. Молодой парень лет двадцати с небольшим. Единственный сын у родителей. Поздний ребенок. Отличник и спортсмен. Терминальная опухоль средостения. Четвертая клиническая группа. На сленге – «кварта». Ко мне его засунули, только чтобы не нервировать сокамерников, лечению в реанимации такие больные не подлежат. Синдром верхней полой вены и выраженный болевой синдром на девяточку по визуально-аналоговой шкале (знающие поймут) – не самое удачное сочетание. И не самая комфортная смерть на достаточно длительное количество часов. При введении опиоидов – масса нежелательного, включая потерю респираторного драйва. Пациент старался громко не кричать (мысленно отмеченная галочка в графе «неплохо держится»). И все-таки, был назначен и введен морфин. Спустя короткое время он сказал: «Мне стало заметно легче…» (еще по одной мысленно отмеченной галочке в графах «неплохо держится» и «жаль»). Потом он улыбнулся и уснул. А потом, минут через сорок, перестал дышать. С реанимацией я не заморачивался.