Виктор Старовойтов - Красный луг. Приключенческий роман

• Название: Красный луг. Приключенческий роман
• Автор: Виктор Старовойтов
• Жанр: Современные любовные романы

Приключенческий роман содержит ряд исторических фактов из жизни села Красный луг, рассказанных стариками. В книге описываются приключения и жизнь семьи Весниных, а также других жителей села.

---

Нечаянная радость

Только вчера перекрыли крышу дома бабке Феклусье, а сегодня уже выпал снежок. Бабка жила одна. Мужа давно похоронила, а сынок сгинул где-то в чужих краях во время Гражданской войны. Люди помогали выжить старой, а в последнее время и колхоз стал помогать. Сама-то тоже дома не стала отсиживаться, пошла работать на новую птицеферму простой птичницей. А сынок ейный уходил не воевать, а искать свою суженую-ряженую да видать не судьба. А то, может, и до сих пор ищет, бродит по белу свету. Цыганка приходила, на блюдечке гадала, суженую ему показала и даже сказала где искать её надобно и, как не упрашивала мать остаться дома, не остался, ушёл. Всё же, хотя бабка и безутешна была в своём горе, но и к ней однажды заглянула нечаянная радость. Снежок выпал, покрыл земельку белым саваном, может на время, а может и до весны ужо. Поздним вечером управившись с хозяйством, бабка собралась уже и спать ложиться, молитву на сон грядущий прочитала перед иконостасом, но тут собака затявкала, предупреждая о появлении непрошеных гостей. – Кто бы это мог быть в такой неурочный час, неуж что на ферме приключилось? – Идя к дверям, думала она. На улице перед дверями стояла женщина, рядом с нею, держась одной рукой за материну юбку, а другой придерживая на груди пёстренького котёнка, посверкивающего из-под руки любопытными глазёнками, стоял пацан. Не смотря на приближающуюся зиму и довольно прохладный вечер, оба были одеты явно не по сезону. Бабкин кобель, завидев вышедшую хозяйку, добродушно тявкнул, с чувством исполненного долга заковылял за угол дома. Лет ему было наверняка не меньше, чем самой бабке, поэтому ему совершенно было не до гостей, скорее бы добраться до тёплой подстилки в конуре, а то ходят тут всякие… Женщина устало и робко смотрела на старуху, молчала, и лишь выкатившаяся слеза указывала на то, что появилась она на подворье старой не случайно. Бабка пригласила гостей в дом, усадила за стол, угостила чаем. Женщина и ребёнок были одеты по городскому, по летнему, в одном лёгком платьице, на ногах лёгкие боты на босу ногу, голова не покрыта. Тяжёлая русая коса переброшена через плечо, свисает ниже пояса, лицо женщины красивое, с ямочками на щеках, глаза словно омута в реке во время грозы, у рта отпечаталась горестная складочка, видать не лёгок был её путь по жизни, хотя так вроде и не скажешь… На вид ей было не более сорока лет. Старуха ни о чём не расспрашивала, давая гостям прийти в себя, отогреться. После женщина опустилась перед нею на колени и заговорила: – Мне сказали, что вы и есть мама Ивана Согрина… А я, значится, буду женой вашего сына… С сыном, вашим внуком, пришла до вас… Хотите – привечайте, хотите – гоните, не венчаны мы, в войсковой части расписаны были…

Бабуля еле-еле удержалась на ногах от такого заявления, с трудом заговорила: – Что ж ты, доченька, на коленях-то, чать не чужая… А Иванушко-то где ж, почему с вами не пришёл?

– Нету больше Ивана, одни мы остались. С Иваном я познакомилась ещё в шестнадцатом годе, он к нам на фабрику устроился слесарем. Поженились в самый разгар революционных событий, в большевистскую партию вступили одновременно, потом и воевали вместе. Он пулемётчиком был на тачанке, я лошадьми управляла и ему помогала, на беляков и бандитов страх наводили. Потом вот ребёночек народился, я уж больше не могла за Иваном гоняться, вернулась на фабрику, там у меня хоть и худенький, но свой домишко от родителей оставался, да и на фабрике худо-бедно зарплату платили. Через полгода мой Иван после госпиталя домой вернулся, раненый был. Дома-то недолго и пожил, от ран и болезней вскоре скончался, похоронила его… Вот и остались мы с Васяткой сиротами. Просил Ваня, чтобы побывала у вас, проведывала, да попервоначалу всё никак выбраться не могла, парнишка малой был, да и могилку не хотела оставлять. А потом в окрестностях банда объявилась, напали среди ночи на рабочий посёлок, людей побили, дома и фабрику подожгли. Мы, в чём были, повыскакивали из горящих домов. А больше податься некуда, родни нет, вот и пошли до вас..

Невестка говорила, а сынок ейный, прижавшись щекой к пушистому котёнку, уже спал на лавке, накрытый тяжёлым бабкиным тулупом. До рассвета проговорили две женщины, вспоминая и горюя, плача, одна по сыну, другая – по мужу. Не отпустила никуда старая молодуху, пришлось ей остаться в селе.

Красный луг

Галина Ивановна всегда была при делах. Закончилась перепись населения посёлка и в Сельском Совете поймать её стало почти невозможно, разве что рано утром. Собрания партийной ячейки, приём новых членов партии, организация комсомольской ячейки, создание пионерской организации в школе, новостройки и прочие разные события не обходились без её участия. Не гнушалась Галя и физической работы, бралась за косу в сенокос, кидала охапки сена на остожье вилами наравне с мужиками, ловко управлялась молотком и топором на строительстве. Партийная ячейка села насчитывала 20 человек, комсомольская – более тридцати, а в пионерии были все, начиная с пятилетнего возраста и постарше, все щеголяли с повязанными красными галстуками, что очень смешило приезжих проверяющих из района. Летом ещё Илья предложил Гале стать его женой и она согласилась. Свадебку, как водилось испокон веков на селе, справили всем селом, всем миром. Колхоз дал молодожёнам новый дом, а жители помогли с мебелью и прочей утварью. Вот только счастья молодым отведено было очень мало. Небольшие мобильные группы лесных бандитов – отшельников не давали спокойно жить. По уезду то тут, то там нападали на хутора и небольшие посёлки, убивали активистов, разоряли хозяйства, жгли. В газетах часто писалось о проводимых ими зверствах. Недобитки из леса в одном из посёлков привязали девушку-трактористку к трактору, облили керосином и сожгли заживо. Закончилась война с внешними врагами, по стране гулял НЭП, но внутренний враг всё ещё не мог успокоиться. Грабежи, мародёрство, диверсии продолжались. Перед Новым годом заглянул в село начальник районной милиции, рассказал о внешней и внутренней политике на сходе, положении с правопорядком в уезде, пригласил желающих поработать в милиции. При этом особые надежды возлагал на Илью, так как несколько лет назад сам был у Ильи в отряде простым бойцом. Помимо Ильи ещё несколько человек согласились. На следующее утро Галя уже собирала своего ненаглядного на новую службу. Обещал, что скоро вернётся, как только расправится с бандитами, просил беречь дитя, носимое любимой женщиной под сердцем. Надолго ли уходил, неизвестно было, только ведь кому-то всё равно надо защищать свой Кусочек Родины от всякой нечисти. Притих посёлок. Умолкла звонкая балалайка Кости Заморокина, осталась висеть на стене отчего дома. И теперь по вечерам люди собирались в Галином доме, не давая ей скучать в одиночестве. Под гитару разучивали Галины песни и те, новые Советские, что удавалось записать в городе. Говорили о многом, девчата помогали готовить приданое для малыша… Днями была работа, Галя по-прежнему была не заменима повсюду и везде успевала. А оставшись одна, не могла не думать о муже и будущем ребёнке. Под гитару напевала ему колыбельные песенки или Полонез Огинского, разговаривала с ним, могла и всплакнуть. Деревенские пацаны под окнами день – деньской воюют друг с другом, а то лазят по окрестным горам в свободное от учёбы время и ничегошеньки не боятся. Ищут сладкую ягоду калины и рябины, черёмухи, прихваченную морозцем и недоеденную дроздами. Приносят и Гале, угощают. Уважают и любят её на селе и стар и мал. А на боевые посты вместо выбывших дружинников встали их подруги, молодые девчата. Дежурят на всех тропах и дорогах по два часа, больше на морозе не выдержать, не смотря на тёплые полушубки и валенки. Редко, но случаются и встречи с лихоимцами с применением оружия. Тогда на помощь поступают бойцы из резерва, постоянно находящиеся при штабе ДНД (добровольная народная дружина). Поговаривали, что в тайге объявился белый недобиток Мыльный, лютует с такими же отморозками в окрестностях и на дорогах. На крупные сёла не нападает, а вот мелким достаётся от него крепко, в том числе и хуторским жителям. Не раз и не два отряд Ильи вставал ему на хвост, встречался с Мыльным в открытом бою, но всякий раз тому удавалось уйти безнаказанно. Уйдёт в леса, залижет раны, поднакопит сил и снова вылазит, делает своё чёрное дело. Мечется под натиском милиции как загнанный зверь, уничтожая всех и вся на своём пути. И чем крепче сжимается кольцо удавки, тем яростнее сопротивляется, бешенее становится и остановить его может только смерть.

От Ильи приходили с оказией коротенькие весточки-записки на клочках бумаги, обрывках газеты, даже на пачках из-под сигарет. Сообщал, что жив, здоров, что любит и ждёт не дождётся повидать свою любимую жёнушку. Ожидая Илью, Галя часто выходила под тополя на берег, смотрела на заснеженную тайгу, скалы на другом берегу реки напротив посёлка, ребятишек, катавшихся с крутого берега на самодельных самокатах, и разговаривала с дитём или мужем.