Павел Манжос - Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне. Песни любви

• Название: Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне. Песни любви
• Автор: Павел Манжос
• Жанр: Поэзия

Стихи о любви – большая редкость. Тут две причины: нет или стихов, или любви. Любят люди так, как поэты сочиняют о любви. Если сегодня любят как-то не так, виноваты поэты. Это они – стилисты чувств. Словосочетание «фабрика звёзд» придумал плохой поэт: звёзды на фабрике – это как трусы на фавне: звезда – явление из ряда вон. В сборник вошли стихи разных лет, не публиковавшиеся нигде, за исключением сайтов «Стихи.ру», «Поэмбук» и одного из интернет-изданий, названия которого автор не запомнил.

---

Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне Песни любви Павел Манжос

© Павел Манжос, 2016

ISBN 978-5-4483-3584-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Когда-нибудь…

Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне:

Сомкнутся тихо веки в полусне

И голос мой придёт издалека,

А в нём – неутолимая тоска!

Но станет даль прекрасна и светла,

Морщинки мотылёк вспорхнёт с чела,

И дрогнет что-то вечное в струне…

Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне!

И мышью в угол юркнет суета,

И воплотится странная мечта,

И жизнь и смерть в одном взойдут огне…

Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне!

Сосна небесная

Алине Коптевой

Под бархатным небом Италии

Росла вековая сосна.

Кора на стремительной талии

Была ей ужасно тесна.

И сквозь обомшелые трещины

Печально сочилась смола:

Ей не были крылья завещаны,

А корни как цепи ствола.

Шептали подруги чуть слышно ей:

«Что проку в свободе-гульбе?»

Но небо в венцы свои вышние

Звало и манило к себе.

Однажды, забравшись опасливо

В альпийский сиреневый снег,

К сосне – о, она была счастлива! —

Смеясь, подошёл человек.

Пила прожужжала шмелино, и…

Из цеха на травный ковёр

Громада вкатила машинная

Сияющий чудо-планёр.

И в небо взметнулись порывисто

Два сильных сосновых крыла:

Летела над речкой извилистой,

Над чистым покоем села,

Над горными кряжами пёстрыми,

Качающими облака,

Над морем, над сонными сёстрами, —

Сосна, словно птица, легка!

Пусть курс – зоревой и рискованный,

Но истину ввысь отпусти:

Есть те, что корнями прикованы,

И те, с кем душе по пути!

(25 августа 2015)

Ангел-хранитель

Спи, любимая, тихо спи!

Ты – сама красота земная.

Может, полная тайн любви,

Жизнь прекрасная, жизнь иная

В неразгаданном, мглистом сне,

Приоткрыв заповедную дверцу,

Твоему примечтается сердцу,

Не мечтающему обо мне.

Спи, далёкая, тихо спи!

Синих снов твоих свята обитель.

Я лишь дух, я твой ангел-хранитель,

Не отрёкшийся от любви.

Лунным светом укрытые груди,

Обнаженная нежность ног…

Так, как могут быть счастливы люди,

Счастлив я, что отречься не смог.

Ты проснёшься на утро, не зная,

Что всю ночь мне стучала в виски

Красота твоя – боль моя злая…

Спи печаль моя, тихо спи!

(1979)

Безответная любовь

Любовь без ответа печальна.

Бедняги… Да полно об этом!

Но было бы хуже, когда бы

Один из них не был поэтом.

Он, взявши перо и бумагу,

Делами займётся благими —

Начертит сперва на листочке

Таинственный профиль богини.

Затем, почесав черепушку,

Начнёт излагать по порядку:

Да, было, мол, дело… Влюбился!

Стихами испишет тетрадку.

И пусть они будут корявы —

Где грамоту взять работяге!

Но вырастет что-то святое

На виды видавшей бумаге.

Там будет иная, другая —

Не та, что жестоко отвергла, —

Красавица, умница, душка,

Чья прелесть в глазах не померкла

И вряд ли померкнет когда-то!

Вот так, обрезаясь по кромкам

Изломанных судеб поэтов,

Любовь к их приходит потомкам.

Научит любить безоглядно,

Тянуть бестолковую строчку,

Желая взаимного чувства

Уж коль не себе, так сыночку…

(15 февраля 2013)

В вашем танке

В вашем танке… Как там, в танке?

Ах, наверно, очень глухо!

Лишь снаряды да болванки,

Шлемофон стрекочет в ухо.

Я с гранатой не подлезу

И губительницу мину

Из-под ржавого железа

Осторожно очень выну.

Посажу на стали ратной

Я цветок любви безвестной,

Чтобы было вам приятно

И уютно в башне тесной.

А цветок-то пустит корни —

Треснет вмиг броня на танке,

Упадут к ногам покорно

Все снаряды и болванки.

И тогда ко мне ты выйдешь

Как из замкнутого круга,

И поймёшь ты и увидишь,

Что не жить нам друг без друга!

(10 мая 2009)

Вальс юности

Взор зимы и ветра дрожь,

Жмётся сумрак к фонарю,

По стеклу танцует дождь,

Шепчет клён про жизнь мою…

Здесь былого лёгок груз,

Здесь ручьём текли года —

Их безоблачная грусть

Не вернётся никогда.

Много лет тому назад

За окном цвела весна,

Был весь мир как белый сад,

И любовь была хмельна.

Тонкий стан, дугою бровь,

Синих глаз лиха беда…

Только первая любовь

Не вернется никогда.

Был ли то волшебный сон

Или утренний туман,

Знает только старый клён,

Что весной всю зиму пьян.

Но под шум его ветвей

Сам пойму я без труда:

Мне из юности моей

Не вернуться никогда.

(1987)

Васильки

Я знал её ещё девчонкой,

Всегда влюблённой в васильки:

Из-под густой белёсой чёлки

Смеялись взгляда огоньки.

Груба судьбы моей холстина!

Тогда мне было невдомёк,

Что сплетня – это паутина,

В которой сердце – мотылёк.

Зла и прожорлива, как кратер,

Молва, исторгнув злобы желчь,

Провозгласила: «Дрянь характер,

С такой и щепки не разжечь!»

И я кривым мерилом мерил

Любовь, молве сполна платил.

Молва сплела, и я поверил

В большую прочность паутин.

Ну а теперь – какого ж чёрта

Мне снятся в поле васильки

И та девическая чёлка,

И те смешные огоньки?..

(1989)

Вернувшиеся голоса

Прибрежнные камни не плачут.

Поверь, это просто роса.

И воспоминаний не прячут

Вернувшиеся голоса.

Кричал я – всерьёз, не для смеха:

«Люблю тебя, радость моя!»,

И мне беспокойное эхо

Кричало, что любит меня.

Над кручами правобережья,

Где блещет Покровки глава,

Заоблачно вьётся надежда,

Что в нас эта сила жива.

Но ты далеко, и – чужая,

Наш берег забыла давно.

Для эха беда небольшая:

Кому отвечать – всё равно.

Реке берега ненавистны,

А небу – земная узда,

Не ведает ветер отчизны,

А счастье – не помнит гнезда.

(1983)

Восхищение

Ты – земное творение неба!

Твои руки – симфонии Грига!

Если б был я монах, обо мне бы

Говорили, что я твой расстрига.

Жемчугов светоносные снизки

Не заменят живого сиянья.

Если б был я купец италийский,

Без тебя б я просил подаянья.

Но судьба не промолвит ни слова,

Как бы в небо я взмыл голубино,

Если б ты меня, грешного, злого,

Просто так – невзначай – полюбила!

(1985)

Времена жизни

Май как вздох облегченья,

и праздником белой сирени

Пахнет кожа твоя,

но губами лишь к ней припаду,

На губах вдруг почувствую

горечь тревог и сомнений:

Прячут горечь цветы,

только сладость цветов на виду.

Май пройдёт,

и раскатный июнь пробежится по плёсу,

Облака дождевые,

как копны травы, вороша.

Я июнь попрошу,

чтоб отвёл от тебя свою косу —

Пусть нескошенным стеблем

твоя зеленеет душа!

Переполнит июль

светлым мёдом гудящие ульи

И горстями глазастые звёзды

рассыплет врасхлёст.

Я скажу, чтоб без мёда тебе

было сладко в июле,

По ночам над тобой

чтоб глаза не смыкались у звёзд.

Тишиной под шагами твоими

незримо улягусь,

И нависшую злую беду

удержу на весу…

Подарю тебе свежесть рассвета,

деля с тобой август,

Но прости меня:

от сентября я тебя не спасу.

Что ж, так было всегда:

осень вечно грустила о лете,

Но всесильным волшебником

время границу вело.

Пусть так было всегда,

но останься ещё на столетье —

Да хранит нашу нежность

его золотое крыло!

(1984)

Гвоздь

Я на этом свете гость,

Мне беды не минуть.

Ты мне в сердце вбила гвоздь

И забыла вынуть.

Надо вызвать мастеров

С цепкими клещами —

Раз-два-три – и будь здоров!

Дело за плечами!

Ноет гвоздик, паразит,

Боли грудь достали.

И ничто не поразит

Этой прочной стали!

(22 марта 2014)

Горизонт

Что-то снова душе невзгодится,

Пахнут пеплом печали всходы.

Там, где небо с землёю сходится,

Растворяются все невзгоды.

К середине мы все прикаяны

И не выплеснем боль наружу.

Вот дойти бы до той окраины,

Растворить в горизонте душу!

Свои песни б дождями сделал я,

Что с нездешней тоской знакомы,

Замела бы позёмка белая

Чёрной памяти окоёмы.

Я оставил бы миру вешнему

Всё, что сделал я в мире этом,

И цвела бы мечта по-прежнему —