Юрий Марахтанов - Твой след ещё виден…

• Название: Твой след ещё виден…
• Автор: Юрий Марахтанов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-98948-062-3

Книга повествует о событиях «лихих девяностых», когда в одно мгновение развалились такие могучие образования, как СССР и КПСС, когда жизнь россиян перевернулась с ног на голову, а группа бессовестных политиков от имени народа спровоцировала в России государственный переворот, чуть было не погубивший страну. Все эти события поданы через судьбы того поколения, по которому прошёлся бесчеловечный каток, так называемой, «перестройки».

---

– Кирилл Николаевич, а Вы как сюда попали, на этот завод? – хотел сказать: «В эту дыру», – но сдержался, хотя иронии скрыть не сумел.

– «Стреляли», – загадочно улыбнулся директор. – Фильмы-то наши, русские, не забыли ещё? – он повернулся вполоборота, держа руки в карманах.

«А мы, оказывается, с юмором!» – съёрничал мысленно Саша. Директор хотя и не походил на деревенского тракториста, – брюки в сапоги заправлены, – но желваки на скулах поигрывали.

– Можете, Кирилл Николаевич, на «ты» меня называть, я Вам в сыновья гожусь.

– Да уж избавьте. Вы с «италиев» приехали, а мы – вот тут.

– Я из деревни только что, бабушку хоронил, – Саша снял очки, кепку-бейсболку, расстегнул ворот рубашки.

– Извини, – буркнул директор. – Бардак тут пока у нас. В долгах, как в шелках. Пока приватизировались, только и делали, что митинговали, да на собраниях заседали. Половину завода растащили. Теперь обратно собираем, на ноги потихоньку встаём. А станки ваши хорошие. Производительные. До компьютеров нам, правда, далекоещё. Сам иногда думаю: «Зачем сюда пришёл?» Полгода «назначенным» работал. К людям привыкал, они – ко мне. Потом выборы: почти единогласно. Теперь с утра до ночи здесь. Дома всё забросил, – он остановился, словно задумался: идти ли в цех, но махнул рукой. – Ладно, пошли! Не я же до такого состояния завод довёл.

В цеху Саше сразу стало тоскливо. Виденные им в красочных буклетах аналогичные производства: с кафельными полами; стеклянными потолками, через которые лился естественный свет; персоналом в белых халатах, стоящими у чистеньких станков, откуда выходила разноцветная продукция; обязательными мониторами компьютеров, обслуживающих техпроцесс, – всё было совершенно из другого мира. Как изумрудное море Сорренто. Здесь, ярко-белый свет ртутных ламп под потолком с трудом пробивался через серо-сизый дым, заполнивший цех. Штабеля чёрных длинных труб проглядывали сквозь дым пустыми глазницами разных диаметров. На полу тяжело лежали лужи тёмного грязного масла, лишь кое-где присыпанные, набрякшими маслом же, опилками. Станки, выкрашенные скучной шаровой краской, монотонно шлёпали пресс-формами и сплёвывали в металлические поддоны унылые чёрные изделия. По пояс раздетые рабочие с грязными потёками на вспотевших спинах, сидели у станков: одни срезали облой с изделий; другие, развернув обрывки газет, углубились в чтение чёрных по белому строк. Дикий рёв дизельного погрузчика, плевавшего из выхлопной трубы синим дымом, заглушал общий монотонный шум технологического процесса. Кто-то молча тащил длинный трос; кто-то нёс стопу ящиков, и, казалось, она сама идёт на кривых ногах с закатанными до колен брючинами; женщина в розовом лифчике пыталась натянуть на себя кофтёнку раньше, чем к ней подойдут.

«Стриптиз», – ужаснулся Саша, имея в виду всё вместе взятое. Но всё странным образом работало. Начальник смены – молодой мужик с широкой улыбкой и шикарными усами, отвёл директора в сторону и стал спокойно о чём-то докладывать. Кирилл Николаевич записывал, потом подошёл к баку с сырьём, стоявшему рядом со станком, взял горсть, долго рассматривал, стал пробовать на зуб, выплюнул зло и опять что-то записал в блокнот. Потом включил рацию, висевшую на поясе, и стал резко кому-то выговаривать. Саша слышал только обрывки фраз.

– Ещё раз подсунете непроверенное лабораторией сырьё… а я говорю, что перемешали полистирольную группу с полиэтиленом… на участок надо почаще спускаться, да! Не в кабинете сидеть! – он выключил рацию, добавил с досадой. – Аборигены хреновы! – подошёл к Саше. – Ну, посмотрели? Короче: у меня перечень составлен по запчастям на ваше оборудование, готов проект договора. Кроме того, есть чертежи на пресс-форму. Можем делать здесь, в России, но у вас сейчас надёжнее. Ваши пресс-формы работают уже десять лет, и у нас к ним нет претензий. Весь объём заказа примерно на тридцать пять тысяч долларов. Валютный счёт у нас есть. Растаможка – наши проблемы. О компьютерах давайте через год поговорим. Думаю, что наши условия вашему программному обеспечению, не по плечу.

– Почему же? – обрадовался Саша возможности высказать, наконец, своё мнение.

– Потому что ваши программы и режимы рассчитаны на нормальное сырьё – ГОСТированное, а мы, как видите, на «вторичке» работаем. Параметры совершенно непредсказуемые: по текучести, температуре расплава, влажности, – и массе других показателей.

– Как же вы работаете!? – искренне удивился Саша.

– Как живём, так и работаем.

«А он не так уж и прост, как мне в начале показалось», – Саша даже обрадовался, что эскиз портрета на директора, оказался не совсем верным. Они уже поднялись в кабинет, где их дожидались трое молодых людей.

– Знакомьтесь, – представил их Кирилл Николаевич. – Соучредители, члены Совета директоров. Гриша, Юлек, Лёша. Вы почти ровесники, сами разберётесь, как друг к другу обращаться. Я в бухгалтерию, а вы тут побеседуйте. Я Александру вкратце изложил суть наших намерений. Проекты договоров на столе.

– Давай пощуримся, – сказал Юлек. Он придвинул бумаги к себе, поднял голову на Сашу. – Ты итальянец?

– Не напрягайтесь, ребята. Я – русский.

– По паспорту мы все русские, – Юлек протянул руку. Рукопожатие получилось вкрадчивым. – Давно в Италии?

– Скоро три года.

– Не торопишься возвращаться?

– Пока нет.

– Правильно. Надо тоже плацдарм создавать где-нибудь в Адриатике. В Порто-Гарибальди, например: с одной стороны море, с другой – голубое озеро Валли-ди-Комаккьо! Бывал?

– Нет.

– Дача в четырёх уровнях, площадка для гольфа, сад – апельсины, мирабели, оливки! Лёха, любишь оливки?

– Терпеть не могу.

– Да, это не сало. Ладно, пока нет директора – сугубо между нами. Он у нас из коммунистов, для него рабочий класс, как для Лёхи хохлы, а для нас с Гришей – евреи. Родня, в общем. Он, если его не осаживать, и в вентиляцию деньги вбухает, и зарплату рабочим увеличит, путёвки детям в пионерлагеря оплатит. В прошлом году учудил. Взял и со счёта старого своего предприятия одной девчонке учёбу оплатил, в Академии художеств. Прикинь! А в этом году опять оплатил, уже со счёта нашего предприятия.

– Ну, ты, Юлек, не прав, – возразил ему Лёха. – Их всего два человека со всей нашей области поступили. Талантливая девчонка. Вон её картина висит, акварель. Каждый раз приезжаю, и всё время она будто заново написана. Как на душе у меня, или какая погода за окном, такое и у пейзажа настроение. И девушка на берегу: то исчезает, то появляется.

У Саши что-то внутри защемило. Он медленно поднялся, подошёл к небольшой акварели, висевшей на боковой от него стене, прямо против окна. И на его глазах, словно на белой бумаге, опущенной в проявитель, на берегу реки, из тумана стала появляться девушка с длинными распущенными волосами и обнажённой фигурой. В углу акварели неяркая подпись: Таис. Он стоял долго, молчал и не мог отойти.

– Вот видишь, Юлек, человеку тоже понравилось. Мы ещё её картины им в Италию продавать будем. Все деньги и вернём, – Лёха за спиной Саши рассмеялся.

– Продайте мне, – повернулся Саша.

– А я тут, чем любоваться буду на Совете директоров? – растерялся Лёха, видимо, не ожидавший такого поворота. – Да и Кирилл Николаевич, как никак, здесь хозяин. Его спрашивай.

– В чём вопрос? – в кабинет вошёл директор.

– Это Таис? – спросил Саша.

– Ну, да. Она так подписывается. Дочь моих знакомых. Опять про учёбу, что ли речь зашла? Верну я вам эти деньги.

Юлек буркнул:

– Вот, Савва Морозов. Господин итальянец хочет купить акварель. Рафаэли и ботичелли всякие в Италии нынче не в моде.

Наконец подал голос из угла Гриша:

– Двести баксов.

Саша полез в бумажник.

– Шутка.

– Она не продаётся, – резко остановил Сашу директор. – Это подарок. Если автор разрешит, то – пожалуйста. Могу дать телефон. Но она сейчас в Питере. У неё сессия.

Видимо у Саши на лице что-то отразилось, потому что директор внимательно поглядел ему в глаза. Но что Саша мог объяснить чужим для него людям? Около часа сидели, правили договора. Накидывали «ключей», каждый для своей стороны, чтобы в случае чего дверь открывалась в пользу собственной фирмы. Юлек чего-то темнил, но когда директор в очередной раз вышел из кабинета, он напрямую предложил.

– Перечисляем в два раза больше. Открываем наши личные счета в итальянском банке. От разницы в сумме – восемьдесят процентов ваша фирма скидывает нам. Пять процентов – твои, Саша. Кирилла в курс не вводим, не поймёт. Проплата пойдёт с «Регионспецстроя», а не с завода. Согласен?

Саша понял, что завод куплен, чтобы скачивать прибыль. Ни о каком развитии речи быть не может. «А несчастные триста баксов за учёбу для Таис – пожалели!» – с обидой, будто это касалось его лично, подумал он.

– Мне надо посоветоваться с шефом. Но при любом раскладе, запчасти и пресс-форма вам нужны?