Никита Хрущев - Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2

• Название: Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2
• Автор: Никита Хрущев
• Жанр: Политика
• Год: 2016

Вторая книга воспоминаний Н.С. Хрущева посвящена взаимоотношениям с внешним миром, в первую очередь с ближайшими союзниками – Восточно-Европейскими странами и главным соперником – Соединенными Штатами Америки.

Автор рассказывает о непростом становлении того, что сегодня мы называем Евразийским пространством: создании коалиции Восточно-Европейских и, до определенной степени, Азиатских государств, построении согласованной политики, направленной на улучшение жизни людей, о том, как закладывались основы совместной оборонной стратегии путем создания Варшавского договора (1955) и единого экономического пространства – Совета экономической взаимопомощи (1952).

Особенно интересны свидетельства автора о том, как принимались решения в кризисных условиях.

Фотографии для книги предоставлены Сергеем Никитичем Хрущевым. В оформлении обложки использована фотография из архива МИА «Россия сегодня».

---

Мне признаться было очень приятно слушать эти слова. Я был очень доволен таким поручением и был уверен, что смогу помочь полякам. Я знал по опыту: при любых разрушениях можно восстановить хозяйство, получить минимально нужное количество электрической энергии, восстановить водопровод и канализацию, хлебопечение и другие отрасли коммунального хозяйства, без которых жизнь в городе невозможна.

– Хорошо, – ответил я, – выеду немедленно, но разрешите мне взять специалистов из Москвы, а может быть, затребовать кое-каких инженеров из Киева, надо сразу иметь под рукой специалистов, которые занялись бы электричеством, канализацией и транспортом.

– Берите кого хотите. Вы знаете московских инженеров-коммунальников и киевских. Это ваше дело.

Я сформировал бригаду специалистов и выехал в Варшаву. Мне было очень приятно помочь польским друзьям, но мне, не скрою, хотелось взглянуть на разрушенную немцами Варшаву, встретиться с людьми, пережившими восстание, поговорить с ними.

Прибыли мы в Варшаву. Мне сказали, что новое польское правительство располагается на правом берегу Вислы, в предместье Варшавы, оно называлось Прагой, там остались неразрушенные строения. На левом же берегу основной город находился в руинах, все там было разрушено.

Первым делом я встретился с Берутом, президентом, Осубкой-Моравским, премьер-министром, и Спыхальским[181], мэром Варшавы.

Познакомили меня с польским архитектором, я забыл его фамилию, он разработал первые соображения по восстановлению Варшавы, показывал мне кое-какие наброски.

В этот мой приезд Берут познакомил меня с Берманом[182].

Главным помощником я взял с собой Андрея Евгеньевича Страментова[183]. Я Страментова уважал и хорошо знал. Это подготовленный человек, прекрасно знавший городское хозяйство, особенно дорожное строительство. А здесь мне еще очень требовались его пробивная энергия и его организаторские способности. Страментову я поручил возглавить бригаду специалистов, которую мы составили из московских инженеров коммунального хозяйства. Первым делом они должны были обследовать остатки коммунального хозяйства Варшавы и определить, что можно восстановить и в какие сроки.

Работа была очень тяжелая. Коммуникации Варшавы скрывались под горами щебня и битого кирпича. Я поднимался на самолете, осматривал Варшаву с воздуха: это была какая-то груда развалин, а не город. Я не знаю более образного слова, чем руины, но никакое слово не может дать представление о тех разрушениях, которые я увидел, о состоянии города Варшавы в те дни. Это был не город, а горы щебенки.

Я наблюдал такую картину: лежит куча щебня, а смотришь, из-под этой кучи выходят люди. Оказывается, дом разрушен, но осталось подвальное помещение. Люди как-то расчистили вход и превратили это подвальное помещение в жилье.

Наши специалисты докладывали мне каждый день о проделанной работе. Мои посланцы по энергетике, водопроводу и канализации – это нас интересовало прежде всего – пришли в радужном настроении.

– Знаете, – говорят, – на электростанции турбины не разрушены, их можно восстановить. Здание разбито, надо расчистить. Как только здание приведем в порядок, можно будет запустить турбины и получить ток. Электроэнергии получим столько, что потребителей не хватит.

Я обрадованно шутил с товарищем Берутом:

– Товарищ Берут, нельзя ли от вас за услуги, которые мы вам оказываем, получить немного электроэнергии, у нас на Украине ее не хватает.

Это шутки. У них ее тоже не хватит, как только начнет работать городское хозяйство. Первым делом следовало наладить освещение, потом пустить насосную станцию, чтобы создать хотя бы элементарные городские условия для живущих в Варшаве людей.

Берут мне отвечал:

– Пожалуйста, за работу будем платить по затраченному труду.

Когда мы запустили турбины, я доложил Сталину, и он мне сказал:

– Вы оттуда не выезжайте, пока не создадите хотя бы минимальных условий нормальной жизни, не восстановите необходимые агрегаты для обслуживания населения Варшавы. В Киеве пока обойдутся без вас, там есть ваши люди и дело налажено. Пусть они без вас поработают, а вы в Варшаве поработайте.

Мы радовались, что водопровод скоро будет пущен, насосы исправны; если были какие-то поломки, то они будут быстро восстановлены. Стали восстанавливать водопроводную сеть. Она где-то была разрушена снарядами, а где-то разорвало морозом водопроводные трубы разводящих сетей, но главные подземные коммуникации были в исправном состоянии или требовали для восстановления небольших усилий. Канализация тоже оказалась исправной. Все стали вводить в строй. Половина Варшавы получила электричество, водопровод и канализацию. С пекарней было проще: дали воинские походные пекарни. Они удовлетворяли потребности небольшого населения Варшавы, потому что люди после разгрома Варшавы Гитлером расползлись по провинции. Варшавяне начали расчищать город.

В какой-то праздничный день, видимо в воскресенье, руководители Варшавы организовали воскресник по уборке и расчистке улиц.

Мне товарищ Берут предложил принять участие в воскреснике: «Давайте символически поработаем», – и с хитрецой посмотрел на меня, он всегда говорил с улыбочкой.

Я согласился с готовностью.

Мы взяли лопаты, главным орудием производства в тех условиях была лопата, и пошли на какую-то улицу. Народу вышло относительно много. Улицы заполнились народом: кто с лопатами, кто с носилками, одни грузили, другие относили. Одним словом, работали. Тут же, конечно, крутились и киношники. Они зафиксировали для истории, какой была Варшава. Сейчас Варшаву восстановили, и она превратилась в красивый современный город.

Мне захотелось побывать в Лодзи. Я много слышал о Лодзи, это был пролетарский центр, рабочие Лодзи имели богатые революционные традиции.

Я спросил товарища Берута:

– Как вы смотрите, если бы я съездил в Лодзь?

– О, это хорошо, пожалуйста.

Тут вмешался Осубка-Моравский:

– Я бы с удовольствием тоже поехал с вами. Вы не возражаете?

– Буду рад.

Поехали. Дорога в Лодзь клинкерная, неразрушенная. Погода стояла солнечная. Приехали в Лодзь. Проехали по улицам, осмотрели город. Город находился в хорошем состоянии, больших разрушений не было. Опустился вечер, мы намеревались заночевать в Лодзи, а утром возвратиться в Варшаву.

Нас разместили в гостинице. Гостиница была обставлена богато, видимо, когда-то это была роскошная гостиница, но и в то время, когда нас в ней разместили, она выглядела тоже хорошо. Только страдали мы от холода. Отопление не действовало, и мы вынуждены были укрываться всем, что у нас было.

Сели мы за ужин. Ужинали мы в ресторане тем, что с собой привезли: селедочка у нас была и кое-какие другие продукты. Ресторан, по нашим понятиям, роскошный. К нам с Осубкой-Моравским пришли лодзинские руководители. Когда ужин был в разгаре, появился Роля Жимерский. Он с нами не ехал, не знаю, был ли по делам в Лодзи или где-нибудь в окрестностях. Своим появлением он сразу внес оживление в наш ужин. Человеком он был очень общительным, с веселым нравом, приятным, умным собеседником.

Поужинали. Лодзинские руководители рассказывали о своих делах. На меня они произвели очень хорошее впечатление, люди умные и болеющие за свое дело. Они делали все, что было в их силах, чтобы скорее восстановить свой город. По-моему, никакие предприятия в Лодзи не работали, и город был полупустынный. Оживления на городских улицах я не видел. Люди ходили, понурив голову, снабжение, видимо, было плохое. В общем, так выглядели все города, которые освобождались от гитлеровской оккупации.

На следующий день мы вернулись в Варшаву.

После возвращения из Лодзи товарищ Берут мне больше рассказал о товарище Гомулке, который в то время занимал пост секретаря Центрального Комитета.

– Сейчас он болен и лежит у себя на квартире, поэтому хорошо было бы, если бы вы смогли к нему заехать, – сказал Берут.

Я ответил, что с удовольствием навещу Гомулку, мне самому очень хотелось познакомиться с ним. Я поехал к нему на квартиру. Встретила меня женщина – жена товарища Гомулки, по-моему, она в тот момент занималась стиркой. Квартира Гомулки выглядела мрачной, плохо освещенной, стены и потолок закопчены. Видимо, отапливалась она печуркой, «буржуйкой», как мы ее называли в Гражданскую войну.

Гомулка меня встретил приветливо, он был на ногах, не в постели. Лицо его было перевязано какой-то широкой черной лентой, выглядел он довольно экстравагантно.

Мы приступили к беседе. Он рассказал о положении дел в Польше и дал свои оценки. Не помню, сколько времени я у него провел, но я остался очень доволен и встречей, и беседой. Гомулка на меня произвел очень хорошее впечатление.

По возвращении из Варшавы я заехал в Москву и рассказал Сталину о проделанном. Кроме того, оставил записку, где подробно описал, в каком состоянии увидел Варшаву, что именно мы сделали, какое впечатление на меня произвели различные люди. Уделил много внимания встрече с Гомулкой, который был для нас фактически новой личностью. Сталина очень интересовало, что он за человек. О Гомулке я высказал только положительное. И не об одном Гомулке, но и о других польских политических деятелях. Однако с ними Сталин встречался и раньше, а вот Гомулка был для него человеком новым.