Марина Бойкова-Гальяни - Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов)

• Название: Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов)
• Автор: Марина Бойкова-Гальяни
• Издательство: ЛитагентПроспект (без drm)eba616ae-53d9-11e6-9ba0-0cc47a1952f2
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 9785392187751

«Проспект на Невском: двадцать два автора, которых нужно знать» – сборник рассказов, состоящий из двух частей, – необычный и во многом экспериментальный проект. Это стало результатом творческого сотрудничества московского издательства «Проспект» и союзов писателей Санкт-Петербурга. В первой части опубликованы рассказы в легком жанре: приключения, фантастика, детективы. Вторая часть представляет малую реалистическую прозу. В сборнике помещены произведения как уже признанных, так и молодых авторов.

---

Она растерянно улыбнулась и быстро оглядела себя. Черный лебедь отражается в зеркале знакомой гримерной – зубцы стрельчатой короны рассыпают темные искры, два перышка на висках упруго покачиваются, пух на митенках подчеркивает тонкие запястья, туго подвязанные пуанты делают ноги бесконечными. «Где я сейчас была, у викингов, в зазеркалье?» – растерянно подумала балерина. По внутренней радиотрансляции раздался звонок и прозвучал голос помощника режиссера, ведущего спектакль: «Госпожа Скворцова, ваш выход!»

Алла отбросила посторонние мысли, выпрямилась и летящим шагом выбежала на сцену. Зрители ахнули в едином порыве, ослепленные мрачным великолепием черного лебедя, и Алла раскинула руки, приветствуя принца Зигфрида.

– Сигурд, – одними губами шепнула она.

Александр Мартусевич По ту сторону

Рассказ

При работе в такси никогда не знаешь, кого сегодня увидишь и с кем пообщаешься. Все время новые люди, а они все такие разные… за это Андрей и любил свою работу. А вот те, кто любил ее только за чаевые, обычно недолго держались в таксомоторе.

Мартынову приходилось возить артистов, спортсменов и других знаменитостей. Он был свидетелем и семейных сцен, и безутешных слез, и бурного восторга по случаю свадьбы, рождения сына и прочих событий. Все это жизнь, она многогранна и интересна, она крутится вокруг тебя, и ты будто в ней участвуешь.

Да что говорить, подвезти красивую девушку – уже заряд положительных эмоций для молодого человека. Так и в тот день получилось: в совершенно неожиданном месте «проголосовала» красавица с ярко-рыжими волосами, прелестными конопушками на чуть вздернутом носике и симпатичном малиновом плащике.

– Вы свободны?

– Для вас – да!

– На Гражданку отвезете?

– Непременно. Садитесь.

Девушка оказалась идеальной пассажиркой – не сидела как сова, уставившись в одну точку, но и не хихикала невпопад, после каждого слова. Представилась Юлей, выслушала пару фирменных анекдотов Андрея с вежливой улыбкой, что-то спрашивала, указывая маленьким пальчиком на какой-нибудь необычный дом или сооружение. Андрей знал город и с удовольствием пояснял. На Пискаревском проспекте девушка попросила остановиться у недавно построенной церквушки. Выходить не стала, смотрела из окна. «Туристка?» – подумал Андрей и предложил:

– Может, хотите сфотографироваться? У Вас есть фотоаппарат?

– Нет-нет. Просто… красиво построено. Поехали дальше.

– Она восстановлена, недавно. Говорят, здесь и до войны была церковь.

Юля нравилась Андрею, она держалась непосредственно, но скромно. С ней было легко говорить на разные темы. И неожиданно для самого себя Мартынов спросил, есть ли у нее молодой человек.

– Есть.

– А-а-а… Жаль, что это не я.

– Не надо жалеть, – с грустью в голосе ответила девушка.

В разговоре выяснилось, что Юля любит кататься на мотоцикле со своим парнем. Андрей рассказал, как в молодости, в деревне заехал на своем «Минске» в огород к соседу и застрял там в картошке.

– Ой, как же так получилось?

– Это называется – не справился с управлением.

– Наверное, ушиблись?

– Ни царапины! А вот мотоциклу досталось – сосед весь гнев на нем выместил.

Подъехали к нужному дому. Стандартная девятиэтажка. Юля сказала, что у нее с собой денег нет, но она поднимется домой и вернется, чтобы рассчитаться.

Девушка скрылась в подъезде, Андрей остался ждать. Минут через пять забеспокоился: «Неужели прохиндейка оказалась? А так не похоже на нее!» Мартынов вышел из машины, закурил. «По этажам бегать бесполезно. Имя наверняка наврала. Вот почему сказала – не жалейте, что я не Ваша девушка… прохвостка – профессионалка… но как натурально сыграно!»

Начал накрапывать мелкий осенний дождик. Андрей горько сплюнул, чертыхнулся и пошел к машине.

Случаи с неоплатой (как сейчас говорят – кидалово) у него уже были. Издержки работы. Вот и сегодня… ущерб невелик, но настроение от этого портится сильно – как будто об тебя ноги вытерли. «Ведь я к ней со всей душой!»

Только открыл дверь машины, как из подъезда вышла женщина. Андрей ее окликнул и подбежал:

– Извините, а не знаете, девушка… рыженькая такая, красивая… здесь живет?

Женщина задумалась. Андрей попробовал ей помочь:

– Плащ у нее такой… ярко-малиновый.

– Юля, что ли?

– Да-да, – Андрей радостно закивал головой. Лицо женщины изменилось. Она опустила голову и вполголоса сказала:

– Нет ее. Погибла она.

– Как? Да не может быть… я ее вот… только что…

Женщина пристально посмотрела Андрею в глаза, и он осекся:

– К-как же так?

– Вот так. Разбились они два месяца назад, со своим другом, на мотоцикле.

– Это… точно?

– Молодой человек, я над ее гробом стояла. В новой церкви на Пискаревском их отпевали. Извините, мне надо идти.

Андрей посторонился, пропуская женщину. Ошарашенно посмотрел ей вслед, потом поднял взгляд на окна девятиэтажки. В горле пересохло. Он сел в машину и, прежде чем уехать, твердо решил, что никому этого не расскажет. Все равно не поверят.

Назавтра, в выходной, Андрей сходил в церковь. Впервые за несколько лет.

Август 2011

Александр Мартусевич Вечер 20 мая

Рассказ

23–55

Мы успели! Ура! А ведь не верилось уже. Напряжение было такое, что у меня ладони вспотели. А не так уж жарко – вторая половина мая. Наконец совсем стемнело, и на площади были видны только ярко сияющий ларек с сигаретами и обшарпанное вокзальное здание с тускло подсвеченной вывеской «Волхов».

– Вы еще пива успеете попить, зазор у вас 20 минут, – сказал водитель Алексей, вынимая наши вещи из багажника «мерседеса».

– Ладно тебе, пиииива! Скажешь тоже! Поезд, наверное, пару минут всего стоит в этой глуши, надо узнать, где третий вагон остановится, – подал голос Иваныч. И добавил: – Сколько с нас?

– Ну, к-как договаривались. Три.

– Три тысячи? Да тут ехать… чуть больше часа. А нервотрепки сколько…

Иваныч посмотрел в мою сторону в поисках поддержки. Но не дождался и продолжил:

– Может, скостишь? Мы не олигархи, в командировку едем.

– Да т-тариф такой, и п-потом ведь договаривались, – Алексей говорил спокойно, но легкое заикание выдавало его волнение.

– Ну давай – две? Ладно, две пятьсот! – не унимался старшой.

Тут я не выдержал, скинул сумку с плеча и подошел к нему вплотную:

– Денис Иваныч, давай деньги. Уговор был? Был. Или тебе не хватает? Я добавлю.

В этот момент мне захотелось его ударить. Видимо, он что-то прочел в моих глазах, отступил на шаг и полез в бумажник, пробурчав что-то вроде «кругом миллионеры». Достал три тысячные купюры и отдал Алексею. «Неужели он не понимает, – подумал я, – что этот парень только что дважды нас спас – сначала от позора, а потом от смерти?»

– С-спасибо, обращайтесь, – выдавил наш водитель удрученно. Я пожал ему руку, Иваныч – не стал. Мы двинулись к перрону, а «мерседес» пыхнул в нас порцией выхлопных газов и укатил в сторону Питера.

23–30

Я тоже волновался, но не так, как Иваныч. Старшой достал уже третью сигарету подряд и хлопал себя по карманам в поисках зажигалки.

– Черт бы побрал всех гаишников и все старые «мерседесы», – злобно прошипел он, закуривая.

Водитель услышал, и вращение баллонного ключа замедлилось.

– Зачем ты валишь все в одну кучу? – удивился я. Это могло случиться и с твоим джипом.

– Не могло. Я умею ездить.

У меня сжался кулак в кармане, но я взял себя в руки и подошел к Алексею:

– Не надо помочь?

– Да здесь д-двоим нечего д-делать, – сказал наш водитель. – Не волнуйтесь, успеем, все р-рассчитано.

Он уже поставил запаску и затягивал гайки. Я отошел на обочину.

Темнело. Солнце уже скрылось, а выкрашенный серой краской небосвод опирался на черный силуэт леса. Чувствовалось приближение белых ночей: полдвенадцатого, а ночь еще не вступила в свои права.

Машины проносились по шоссе все реже, немного сбавляя скорость перед нашим аварийным знаком, потом снова разгонялись. Все спешили куда-то, каждый по своему делу. Мы тоже спешили, даже очень, но… стоя на месте.

23–15

Ничто не предвещало никаких неожиданностей. Мы с Денисом Иванычем развалились на заднем сиденье, смотрим в окно на выкрашенные багровым закатом верхушки деревьев. Они пробегали мимо нас со скоростью 100 км/час. Настроение у меня было благостное, и для поддержания разговора я изрек:

– Вот не люблю немцев, они моего деда на войне убили. А машины умеют делать, черти. Подлокотники удобные, пепельницы, подстаканники – полный ажур. А кожа за столько лет даже на швах не затерлась. Какого она года выпуска, говоришь?

– Восемьдесят седьмого, – гордо ответил Алексей.

– О! Почти двадцать лет! А как бежит! – толкаю я локтем Иваныча.

– Да, хорошо едем. Не знаю, что бы без тебя делали, – старшой похлопал водителя по плечу. Он сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок в приоткрытое окно. Я в то время тоже был курящим, но решил потерпеть. Когда в Питере садились в машину, Иваныч спросил Алексея: