Ольга Фикс - Институт репродукции

• Название: Институт репродукции
• Автор: Ольга Фикс
• Жанр: Русское современное

История акушерки Насти, которая живет в Москве в недалеком будущем, когда мужчины научатся наконец сами рожать детей, а у каждого желающего будет свой маленький самолетик.

---

И тут он меня окликнул.

– Настя, постой! Ты чем-то расстроена?

– С чего Вы взяли? Вымоталась просто.

– А ведешь себя на тебя не похоже. Обычно ты, как бы не устала, не ходишь – летаешь. Прям каблучками из асфальта искорки высекаешь. Я знаешь, всегда на тебя любуюсь. А ты все проносишься мимо, как ветер. Я уж и не чаял догнать.

– А сейчас, выходит, догнали?

– Выходит, догнал. А чего ты все на «Вы» да на «Вы»? Вроде уже не на работе. Вряд ли я намного старше тебя. Так что у тебя стряслось-то?

Он так запросто спросил, а я, действительно, была в тот день сама не своя. Даже не заметила, как все ему выложила. Причем начала вроде как спокойно, отстраненно, выдержанно – типа, как большая. А потом сбилась, зазапиналась, завсхлипывала. Под конец и вовсе разревелась у него на плече самым позорным образом.

Слава Б-гу, к этому времени мы уже не торчали перед входом в Институт, на виду у всего многосотенного коллектива, а сидели себе в уголке в Стеклянном бистро, расположенном на последнем этаже высотки в Битцевском парке, куда Игорь затащил меня попить кофейку. Сюда многие ходят – здесь красиво и недорого. Интерьера почти никакого – столы, стулья, посередине барная стойка и окна со всех сторон.

– Понимаешь, у меня такое ощущение, что есть как бы две морали. Одна нормальная, общечеловеческая, где все понятно, что хорошо, а что плохо, и как поступать, чтоб самому себе в глаза смотреть не стыдно потом. И вторая, профессиональная, ну вот как у воров в законе – что типа, можно, конечно красть, но только чтоб по понятиям. Или вот у врачей – вообще-то, конечно, не убий, не навреди, но если по-другому не выходит, то что ж тогда, тогда вроде можно. Аборты, например, эти – скажи, ты ведь делал аборты?

Игорь кивнул, не перебивая.

– Ну, и вот как ты это себе объясняешь?

– Что помогаю людям справиться с нелегкой жизненной ситуацией.

Мы пили кофе с коньяком, ели взбитые сливки и разглядывали в окна копошащихся где-то далеко внизу маленьких людишек.

– Слушай, Настя, – произнес он. – Я одного не могу понять – тебе зачем все это надо?

Я недобро прищурилась.

– В смысле?

– В смысле – зачем ты подалась в акушерки? Тебе что, делать, больше в жизни нечего? Острых ощущений захотелось? Оказаться в средоточии жизни?

Опять – двадцать пять! Кто б знал, как я ненавижу такие разговоры.

Ладно, попробуем сыграть дурочку.

– Игорь, я что, в самом деле такая плохая? Что, не так инструменты тебе подаю? Свет не так ставлю?

– Да инструменты ты замечательно подаешь! Про свет уж и не говорю – с тобой вообще никакого света не надо, ты сама как изнутри светишься. Просто…, – он растеряно повертел в руках сигарету, глядя на нее с таким видом, точно и не знал, зачем вынул ее из пачки. – да пойми ты – ну не княжеское это дело – жопы от говна оттирать! (я поперхнулась недопитым кофеем, и Игорь слегка запнулся) – Ну, всякому ж видно, что ты интеллигентная, образованная девушка, из хорошей семьи (о! если б он только знал!), явно получившая хорошее воспитание (аналогично). Почему ты не пошла в мединститут? Баллов по ЕГЭ не хватало? Извини, не верю.

Да, дурочка из меня средненько получается. Прямо скажем, на троечку. Станиславский бы, небось, тоже сказал: «Не верю!»

А если я не хочу быть врачом, тогда что?

Если я вообще не люблю врачей?

Нет, этого я ему, пожалуй, говорить не буду.

– Я кажусь тебе неудачницей?

– Ты кажешься мне не на своем месте.

– Я как-то всегда думала, что не место красит человека…

– Ой, да включи мозги – во что его там можно окрасить, твое второе акушерское? Да его хоть розовой краской облей! С какой стороны не смотри – обсервация мерзкое место, даже в таком крутом Институте как наш. И работать там должна не рафинированная интеллигенточка в розовых очечках, а нормальная разбитная деваха, вроде вашей Лизки, или там Марь Федоровны, которым все всегда по барабану.

– Игорь, кончай мучить сигарету, дай ее лучше мне.

– Ты куришь?!

– Почему вдруг такое изумление?

– Да как-то у меня это с тобой не вязалось.

– По-моему, у тебя сложился какой-то не вполне соответствующий действительности образ меня. Игорь, ну правда, ну дай сигарету, а то я прямо здесь начну засыпать, а мне ведь еще домой ехать.

– А где ты живешь?

– В Яхромке.

– Где-где?! Это где такое?

– Поселок такой дачный, за Химками.

– Да это ж край света! И как ты оттуда сюда таскаешься?!

– Да ничего особенного, монорельс-метро-автобус. По московским меркам…

– Да, я все никак не привыкну, что это теперь тоже как бы Москва. Я еще помню, как мама где-то в тех местах дачу снимала, еще перед первым классом было, я там все лето прожил. Головастиков с пацанами в прудах ловили…

– You are welcome. Пруды на месте, головастики тоже. По крайней мере, по словам моих братиков и сестричек…

– А что, у тебя их много?

– Да хватает… Ну то есть не столько конечно, сколько в пруду головастиков.

– Ну а все-таки? Сколько братьев и сколько сестер?

И как это у меня вырвалось? Не иначе как с недосыпу.

– Ой, ну какая тебе разница? Ну, скажем, по паре и тех и этих. Хватит с тебя?

– Что, правда? Пятеро детей! Настя, ты врешь! В наши дни такого не бывает.

– Как врач, ты должен знать, что в наши дни бывает и не такое.

– Ну да конечно, только это либо у мамаши алкоголички, которая имплант по пьяни менять забывает, либо у каких-нибудь богатеньких буратин, которые таким странным образом развлекаются. А у нормальных людей, вроде нас с тобой…

Вот это-то меня к нему и влекло. Он был поразительно, восхитительно, непоколебимо нормален.

*

Ни в какую Яхромку я в тот день не поехала.

Он жил один – к окончанию мединститута родаки купили ему квартиру. Это он так говорил – родаки. Квартира была в Ясенево, на верхнем этаже, в высотке нового типа, с посадочной площадкой для ЛЛС (личных лет. средств) на крыше

– Я, – говорил Игорь, – типа, как Карлсон – живу в маленьком домике на крыше.

И действительно, именно так оно все и было – маленький домик с собственной остроконечной крышей. Крылечко, на котором можно сидеть и курить, посверкивая во тьме красными огоньками. Выцветший зеленый ковер с ворсом под траву, изображающий палисадник (по краям его стояли кадки с давно засохшими цветами – Игорь их вечно забывал поливать). Мы часто валялись на этом ковре длинными летними ночами, глядя на звезды и занимаясь любовью. От любопытных глаз нас защищал белый пластиковый штакетник. Было тепло, в воздухе чувствовался запах гари – на окраинах горели торфяники. Жильцы в квартирах на нижних этажах, у которых не хватало денег на кондиционер, задыхались от жары, причем некоторые в буквальном смысле. В Битцевском парке вовсю заливались соловьи. Я была влюблена, и мне казалось, что конца этому не будет. Бывает же любовь с первого взгляда. Бывает же любовь навсегда.

*

– Игорь, а у тебя дети есть?

– Хм, насколько я знаю, нет. А к чему вдруг такой вопрос? А у тебя есть?

– А я даже и не знаю.

– В смысле?!

– Ну, в смысле, когда мы только еще пришли из училища, дядь Лева нас всех так агитировал сдавать яйцеклетки, а я тогда так к нему относилась, так что, ну понимаешь…

– Понимаю – просто ни в чем не могла ему отказать!

Заморачиваться на эту тему я начала с тех пор, как однажды, заскочив в дядь Левин кабинет и никого там не застав, невзначай наступила на раскиданную вкруг стола американскую газету Reproduction News. На центральном развороте запечатлен был поросший зеленою травкой двор, уютный такой, с бассейном. Вокруг бассейна на травке в живописных позах располагалась группа молодых людей лет 25 +, активно занятых трепом и барбекью, которое тут же, в уголке, жарил для них невысокий пузатый дядечка в джинсах. Все дружно лыбились в объектив традиционной американской улыбкой.

В тексте под картинкой повествовалось о некоем докторе Q, каковой в молодости, будучи студентом медицинской школы, сдавал неоднократно сперму, с целью пополнения скудного студенческого бюджета. Сегодня многие из его детей выросли и, воспользовавшись принятом в их штате правом на получение информации о своих биологических родителях, отыскали своего отца. Фотография была сделана на ихней семейной встрече, где собралось 27 человек детей, всего же доктор Q. стал, по имеющимся у него данным отцом 69 отпрысков обоего пола.

«Г-ди!» – ужаснулась я. – «Да это ж прям анекдот какой-то! 69 детей! И вдруг все они – ну пусть не все, пусть как в этом случае чуть менее половины – начинают звонить, представляться, рассказывать о себе, просить помощи, поддержки, денег, любви, заботы…»

В тот злополучный день, 5-го октября 202..года из меня, по словам лаборантки Леночки, было извлечено шесть полноценных, пригодных для оплодотворения яйцеклеток – так что ж, на мне теперь в какой-то степени лежит ответственность за жизнь и благополучие шестерых детей?!