Наташа Труш - Когда я стану бабочкой

• Название: Когда я стану бабочкой
• Автор: Наташа Труш
• Жанр: Русское современное

Он хотел стать писателем, а стал изобретателем велосипедов для людей с проблемами опорно-двигательного аппарата. Он жил одиноко в маленьком городке на севере Америки и видел во снах родной Ленинград, дорога в который была для него закрыта. Его одиночество разделял любимый кот. Неожиданно для себя он вдруг обрел и семью, и детей, и внуков. И даже вернулся в родной город… А бабочки? И бабочки в этой книжке тоже есть. И экзотические, цена которым – копейка, и незаметные серенькие – бесценные…

---

Но все это были лишь мысли вслух. Пока что ни о какой работе речь не шла, хотя Настя и готова была на любую.

У Никиты кризис и вынужденная трезвость вызывали вспышки дикой ярости, во время которых он крыл в сто семь этажей правительство, законы, страну, политиков известных и не очень. Когда ярость сходила на нет, он начинал брюзжать, что совсем выбивало Настю из колеи. И это все вместо того, чтобы встать пораньше, поехать на биржу труда и найти хоть что-то.

Настя поняла, что если Никита срочно не найдет себе занятие, то все может плохо закончиться. Он менялся у нее на глазах и пугал ее этими изменениями.

Настя провела на кухне мощную ревизию, и обнаружила несколько банок мясных и рыбных консервов, мешок корма для Филимона, много муки, в которой поселились жуки, полмешка сахару, ну, и небольшой запасец круп с макаронами.

В холодильнике тоже кое-что было, правда, не колбаса и сыр, а замороженные картофельные котлеты, клюквы целый пакет, две банки варенья, три банки консервированной кукурузы, две пачки масла, и три пузырька соевого соуса. Не густо, но при разумном подходе жить можно какое-то время.

Больше всего Настю расстраивал младший сын Васька. Когда он, хлюпая простуженным носом, хныкал, что хочет новый киндер-сюрприз, чтоб в нем был самолетик, как у Саши в их детсадовской группе, Настя никак не могла объяснить ему, почему не может купить это шоколадное яйцо.

Тогда Васька шел к Никите, и докладывал ему все, что он думает о кризисе, о родителях и о своей горькой доле. Никита притворно горько вздыхал и нес какую-то околесицу про плохих дяденек из Америки.

Настя не выдержала, оторвалась от просеивания жукастой муки, и сунула нос в комнату:

– Что ты ему примеры какие-то тухлые приводишь, заокеанские? Ты расскажи ему про то, как сам необдуманно с работы ушел, дверью хлопнув, а потом, вместо поиска новой работы, увлекся более приятным. И про меня расскажи, как я на науку пахала, которая, похоже, никому не нужна в этой стране. А на десерт приведи пример из Булгакова.

– Это про что? – удивленно спросил Никитос.

– Это про кризис, который не в клозетах, а в головах…

Никита криво усмехнулся, подтолкнул Ваську на выход. Тихонечко сказал:

– Иди, сынок, к маме, она тебе все объяснит…

А сам нежно скрипнул пружинами дивана, отвернулся носом к стене и сделал вид, что уснул. Правда, когда из кухни потянуло жареным, Волков встрепенулся, сел, нашел ногами тапочки, и, шаркая по-стариковски, пополз в кухню.

На ужин были оладьи и глазунья. Четыре тарелки и в каждой по одинокому желтому глазу в голубоватом белке. А к оладушкам была сметана и варенье. Васька похныкал немного, вспомнив киндер-сюрприз, который ему так и не купили не понятно по чьей вине – то ли родителей, которые почему-то не работали, то ли неведомых ему американских дяденек, – но оторвался на оладьях. А под конец еще и мандарин получил.

– Мандарины? – Никита удивленно-театрально приподнял одну бровь. – Первый признак приближающегося Нового года! Знаете, дети, в нашем с мамой детстве этот праздник пах не только елкой, но и мандаринами.

На этом воспитательная часть закончилась, и Никитос спросил у Насти:

– Настен, а где мандаринчик-то взять?

– А мандаринчики, милый, только детям! Никит, ну, ты шутишь, или как? Денег нет. Есть только долги. И дети. А ты сидишь и в ус не дуешь?!

– Я дую! Еще как дую! Но что мне делать, если я не могу ничего найти, Настя?! Что мне делать??? Я ничего не умею делать, кроме как придумывать что-то новое!

– Ну, так придумай что-нибудь! Что-нибудь более простое, чем сувенирная зажигалка на троих!

Услышав, как пренебрежительно жена говорит о том, что было дорого его сердцу, Никита набычился. Молча доел оладьи, – на аппетит обида не повлияла, – и, отставив тарелку в сторону, тяжело поднялся. Он навис над столом, и глядя в Настину макушку, жестко сказал:

– Я никому – слышишь, никому! – не позволю так! – Ник поднял вверх указательный палец, – … говорить о моем творчестве!

Настя только рукой махнула. Она все поняла: муж не пойдет ни в охрану, ни на стройку. Стало быть, и в охрану, и на стройку идти ей.

А между тем подкатил Новый год, но он не принес с собой обычной радости. Он и так-то в последние годы у Насти проходил очень своеобразно, без шумных застолий, с чужим салютом за окном. Конечно, можно было купить и фейерверк любой и бабахнуть под окном ко всеобщей радости, но как-то не очень хотелось. Тем более что в округе и так хватало стреляльщиков. Поэтому Настя благоразумно приобретала на сэкономленные деньги баночку икры, коробку дорогих конфет, ну, и фруктов заморских – не бананов с мандаринами, которыми никого не удивишь, а манго, кумкват, физалис и еще такие желтые звездочки.

Вот Дед Мороз для Васьки – это было святое. Его приглашали непременно. И с таким подарком, что ребенок был счастлив целый год.

В этом году Настя даже не планировала никаких излишеств, включая прошеного гостя в красной шубе с бородой, который дорого обходится. Кроме того, что надо было оплатить заказ на Деда Мороза, купить подарок – а Васька в этом году замахнулся на снегокат, – так еще и поить-кормить Деда Мороза со Снегурочкой, а может и еще с какими-нибудь елочными прихлебателями, типа Снеговика и Медведя с Зайчиком. Те еще халявщики в этих праздничных конторах, целой компанией теперь по домам подарки развозят. Дошло до того, что порой забывают, зачем пришли. В квартиру вваливаются и сразу в кухню. Безошибочно дорогу находят. Ну, а там уже, как принято, в таких случаях: водочка, огурчики-грибочки, колбаска-сыр и фрукты-конфеты. По полной программе.

В этом году Настя думала, как вывернуться, чтобы оплатить подарок ребенку в детском саду. Туда срочно надо было принести пятьсот рублей. А где их взять???

Пользоваться банковской кредиткой Настя категорически не хотела. Берешь на время и чужие, отдаешь свои и навсегда. Да еще и с процентами. По карте только автомобиль на заправке поила бензином – как не считай, а это было проще, чем мотаться по городу на общественном транспорте.

Настя подъехала к рынку. Тут можно было разжиться не очень дорогими фруктами. Не такими, как в супермаркете, ровными и красивыми, а с примятым бочком, с пятнышком. Но и цена из-за этих изъянов была соответствующей. Дешевле только совсем даром.

Насте повезло. Буквально за копейки купила бананы, апельсины, перцы и ананас. Вышла с огромной сумкой. В голове калькулятор щелкал. С фруктами, считай, вопрос решен. Осталось определиться с салатами и горячими закусками.

«Ну, закуски – это громко сказано, да еще во множественном числе! – подумала Настя. – Картошки побольше и потушить с мясом или курицей. Да так, чтоб на следующий день хватило. Ну, и суп „прошлогодний“. Пожалуй, щей сварю пятилитровую кастрюлю!»

На этой гастрономической ноте взгляд ее равнодушно скользнул по витрине цветочного киоска, и внутри екнуло: в большом стеклянном кубе, установленном посреди павильона, порхали бабочки. Огромные, красивые, как ожившие цветы, совершенно не реального окраса и с невыговариваемыми латинскими именами. Но это, по мнению тех, кто про бабочек ничего не знал. Для Насти же все они были старыми знакомыми. Кого-то изучала по картинкам, кого-то – в коллекции Зоологического музея, а несколько редких экземпляров достались ей от отца и деда – биологов Савельевых. Они хоть и не собирали коллекцию специально, но если случалось отловить в экспедиции редкий экземпляр, то участь его решалась однозначно – под стекло! Как говорил дед, «в стеклянный гроб».

Настя, не дыша, замерла, разглядывая бабочек. Потом оттащила тяжеленную сумку в машину, и вернулась.

Внутри павильона было тепло и влажно. Прилавок ломился от букетов, корзинок и крошечных кипарисов в горшках. Стеклянный куб с бабочками занимал много места, но зрелище того стоило. И с улицы любопытные захаживали, и, войдя, непременно останавливались поглазеть.

Настя быстро определила бабочек. Все сплошь – экзоты, не редкие давно, так как такую красоту научились разводить и в неэкзотических условиях русского севера. Но красивые!!!

Настя потопталась у бабочек, и решительно направилась к продавцу.

– Девушка! А бабочками у вас кто занимается?

– Вы хотите купить? – продавец – молодая девчушка внимательно посмотрела на Настю.

– Нет, я на работу хочу устроиться.

– А вы – кто?

– Я – биолог, а бабочки – это моя специальность. Я хорошо знаю их и многое умею.

– Ну, хорошо. Вы оставьте телефончик, а я передам его Денису Григорьевичу, он у нас главный по бабочкам.

Настя нацарапала на листочке номер своего мобильного.

«Хорошо бы устроиться в бабочкину конторку, – думала она, выруливая с площади. – Они там не плохо зарабатывают. Правда, сложно сказать, пользуются ли бабочки спросом в кризис. Но и ферму, – а она наверняка имеется, – никто не закроет. Дорогое это удовольствие. В общем, попытка – не пытка!»