Владимир Янковский - Пули для прокурора. Продолжение жесткого детектива

• Название: Пули для прокурора. Продолжение жесткого детектива
• Автор: Владимир Янковский
• Жанр: Русское современное

Новая повесть – логическое продолжение истории, рассказанной в предыдущей книге «Замуж по заданию». Героиня обеих повестей Надежда Фомина, вернувшись после завершения очередного расследования из США в родной губернский город С., волею судьбы фактически становится свидетелем убийства прокурора Виктории Громовой. Делом профессиональной чести частного детектива становится поиск убийц, не побоявшихся уничтожить старшего советника юстиции.

---

Пули для прокурора Продолжение жесткого детектива Владимир Янковский

© Владимир Янковский, 2016

ISBN 978-5-4483-2398-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог. За что убили саратовского прокурора?

Саратов. Темный февральский вечер. Он шел домой. Без охраны. Без опасений. Это было древнее, но четкое правило игры – пока он при своей должности, его не тронут. Его охраняет Система Всея Руси, для которой личная безопасность преданных ей исполнителей не только дело принципа, но и самосохранения.

«Не убий прокурора» – этот негласный всероссийский закон не осмеливались нарушить даже самые «отмороженные» уголовники…

Но убили прокурора Саратовской области Евгения Григорьева как-то буднично и просто. У подъезда его дома в него вогнали две пули (стреляли из пистолета с глушителем). И уже первая оказалась смертельной…

Киллеры сработали профессионально. После умелой слежки, которую не заметили ни Григорьев (а он таких «охотников» в 90-е лично отправлял за решетку оптом), ни местные спецслужбы (они обязаны присматривать за безопасностью высоких областных чинов), преступники выбрали самое удобное, хотя и банальное для покушения время и место. Вечер, у подъезда. Но убивали почему-то без масок (с помощью свидетелей даже удалось составить фоторобот). Сначала это было похоже на странную небрежность – будто убивали не прокурора, а банального директора рынка…

«Видать, честный был прокурор», – рассудила на интернет-кухнях страна.

Правда, по народной нехитрой логике получалось, что покойный Григорьев в отличие от остальных 82 поныне здравствующих (дай им Бог здоровья!) областных прокуроров России совершил какую-то страшную, «системную» «ошибку». Такую, что его не смог защитить даже прокурорский мундир.

Но, не зацикливаясь на простецкой версии, о которой настойчиво говорит весь Саратов, дескать, «не взял, а за это наверху не прощают», мы попробовали на месте понять: где же все-таки «ошибся» честный саратовский прокурор Григорьев…

Комсомольская правда. 2008. 11.03.

Ремарка автора

Эту историю мне рассказала племянница, Надежда Фомина, уже знакомая вам по предыдущей книге «Замуж по заданию». Семья собралась в полном составе по случаю пятнадцатилетия бракосочетания Надежды… В конце вечеринки Надя, сидя возле меня с бокалом минеральной воды, задумчиво произнесла, наблюдая за играющим на компьютере своим сыном-подростком:

– А ведь свадьба наверняка бы не состоялось, не убей киллер в январе 2001 года прокурора…

– Но ведь саратовского облпрокурора убили в феврале 2008-го? – удивленно посмотрел я на племянницу.

– Этот случай всей стране известен, конечно. Впрочем, об убийстве нашего прокурора писали и в 2001-м достаточно много… Рассказать? – племянница заинтриговала меня.

Её многочасовой рассказ я изложил своими словами.

Автор.

Глава первая. Разговоры по душам

Вам никогда не приходилось возвращаться не просто домой, а на Родину после долгого отсутствия? Тогда вам не знакомо то щемящее чувство, почти непередаваемое словами, состояние, как в детстве говорили, – «под ложечкой сосет» – так тревожно-волнительно было всегда: когда первый раз получила пятерку во втором классе, научилась плавать в третьем, в седьмом впервые целовалась с соседом по парте рыжим Антошкой Пырьевым – мы тогда остались дежурить в кабинете математики, а учительница ушла на совещание. Я вытирала доску, а одноклассник решительно подошел ко мне и, совершенно неожиданно для меня, чмокнул в шею. Замерев от волнения, повернулась к вмиг покрасневшему Антошке, залепила грязной тряпкой ему по лицу, а потом вдруг притянула к себе и первая поцеловала в губы.

Такой восторженно-эмоциональный подъем случился пять лет спустя, на первом курсе юрфака. Мне никак не давался английский, нашей суровой Изабелле Юрьевне или по-студенчески просто Белке надо было каждую неделю сдавать эти проклятые «тысячи» – так преподаватели называли определенное количество знаков, необходимых к переводу на очередное занятие. Главным спецом по английскому в группе считался Алешка Тарасов, закончивший специализированную «английскую» школу. Не скрою, Тарасик мне очень нравился, и перед сессией я напросилась к нему домой на совместный перевод. Алешкиных родителей дома в тот вечер не было – они, заядлые театралы, отправились на очередную премьеру в драматический театр.

Заниматься мы уселись рядышком в комнате Тарасова-младшего, за огромным письменным столом. Учебники, словари и тетрадки спокойно разместились на его полированной поверхности. Но расстояние между двумя тумбочками было слишком узко для двоих: наши ноги невольно соприкасались, не говоря уже об уткнувшихся друг в друга плечах. Всякий раз, объясняя мне русский перевод того или иного слова, Алешка поворачивался ко мне головой, на своих щеках я ощущала его теплое трепетное дыхание. В конце концов случилось то, что неизбежно происходит в жизни каждой девушки: через полчаса мы начали целоваться до синевы губ, а потом совсем потеряли рассудок…

Словно в тумане помню Алешкины дрожащие пальцы, неловко расстегивающие пуговички моего платья, потом гладящие мои плечи, спину, бедра, жаркие губы, прильнувшие к моей груди, в том миг у меня и «засосало под ложечкой» – и первое, к моему счастью, осторожное и нежное слияние в одно целое с мужчиной. Как безумно хорошо нам обоим было тогда!

В последующей, уже взрослой жизни, такое неописуемое по радости состояние случалось все реже и реже – вручение долгожданного университетского диплома, редкие встречи с любимым отцом, жившим далеко от меня, в Москве, – они с мамой развелись, когда мне было всего три года, и отца по-настоящему я узнала только в пятнадцать лет. Но на смену щемящей и звонкой радости косяком шли суровые и отнюдь не праздничные ощущения: ужаса – когда впервые вместо мишени мне пришлось стрелять в живого человека. Я знала: это бандит, он не должен уйти, целилась долго и тщательно, но каких трудов мне стоило нажать на спусковой курок! Животного страха – тогда одна и без оружия я оказалась против троих здоровых мужиков в темном подъезде чужого дома. Безнадежности – дело вроде бы выиграно, но радости от громкой победы нет.

В таком неопределенном состоянии безнадежности спустя в общей сложности полгода я возвращалась на родину из Соединенных Штатов. Поставлена окончательная точка в моем последнем деле. Американская Фемида, в отличие от российской, беспощадна. Питер Кинг и Стив Бинг, мои американские противники, чье участие в убийстве двадцатилетней российской девушки Лизы Синицыной мной было доказано, в конце концов оказались на электрическом стуле – тогдашний губернатор Техаса, а ныне американский президент, не стал портить свой имидж твердого политика и не помиловал убийц из Далласа.

Зло наказано, справедливость восторжествовала?! Но Лизы ведь не вернуть?! Не Пиррова ли эта победа? Помните, великий карфагенский полководец одерживал победы над набиравшими силу римлянами ценой огромных жертв. Вот и я пожертвовала для этой победы самым дорогим для любой женщины. Ради дела я пошла под венец. Первый раз в жизни. Никогда не думала, что выйду замуж за иностранца, тем более, преступника. Нет, не так я представляла замужество и свадьбу. Мне думалось, что приедет за мной принц на «шестисотом» мерседесе, ресторан будет ломиться от гостей, а танцы не прекратятся даже с наступлением рассвета.

Свадьбы как таковой не было, по крайней мере, здесь, в России. Правда, надо отдать должное, свадебное путешествие состоялось – на крупнейшем в мире пассажирском лайнере «Карибский путешественник» мы с Питером Кингом объехали практически весь Карибский бассейн. Но счастья не было. Разве может приносить радость жизнь с человеком, которого мне надо, выражаясь по-русски, засадить в каталажку?!

А теперь, после завершения всей операции, кто я такая? Миссис Надежда Кинг, вдова американского преступника?! Добрые друзья из ФБР уговорили меня не аннулировать брак с Кингом – на его счетах остались немалые суммы, решения суда о конфискации нет, так что я единственная наследница крупного состояния. Вдова, вдова… Нет, в Штатах мне не хватало общения. Вернусь домой, надо будет обязательно пооткровенничать с кем-нибудь из подруг, обсудить сложившуюся ситуацию.

Подумала так и ужаснулась. Разве у меня есть закадычная подруга? К которой можно прийти в любой момент, выкурить пачку сигарет, выпить бутылку хорошего марочного коньяка и говорить, говорить до рассвета. Счастье – это когда тебя понимают, так, кажется, написал один юный десятиклассник в культовом фильме шестидесятых годов «Доживем до понедельника». А кто меня понимает? Школьная подруга Галка Ежова выскочила замуж за танкиста и тянет лямку офицерской жены в гарнизоне где-то на Дальнем Востоке. Университетская – Лариса Овсянникова – живет со своим мужем-прокурором за триста километров от нашего города в самом захолустном райцентре области. Вот и все наличные друзья на сегодняшний день. Есть, конечно, и ближайшие родственники – кузен Слава Медведев и его жена Маша. Они всегда помогали мне в моих расследованиях. Но сейчас мне нужен совет старшего друга.