Альберт Савин - Кто остановит новые Содом и Гоморру?

• Название: Кто остановит новые Содом и Гоморру?
• Автор: Альберт Савин
• Жанр: Публицистика

Нравственность нужна не для того, чтобы судить по ней, насколько общество свободно или ограниченно, а потому, что без неё все лучшие человеческие качества (ум, талант, активность и сама свобода) получают совершенно равные права как созидать, так и разрушать созидаемое. Именно поэтому расхожий лозунг «поднять нацию до европейского уровня» стал означать «опустить нацию до европейского уровня свободы нравов»! Автор попытался прояснить – что практически за этим скрывается.

---

Кто остановит новые Содом и Гоморру? Альберт Савин

© Альберт Савин, 2016

ISBN 978-5-4483-2136-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Вникая в суть свободы

Сколько ни стараться – никак не выходит смириться с унижением российского народа и страны за 20 век, совершёном снобистски, нагло и цинично, с применением невиданного в мировой практике политического приёма, в котором оценка российских событий первой половины 20 века была проведена с позиции международных норм и принципов права, будучи введенными лишь со второй его половины. А именно в свете этих норм – российская освободительная революция большевиков от извечного барства, сама собой вырисовывалась не иначе, как варварская.

И это несмотря на то, что всему миру было известно, как ещё за полвека до освободительной революции в России, в самой цитадели свободной цивилизации США – состоялась кровопролитная внутригражданская пятилетняя бойня между Севером и Югом за свободу от цветного рабства!.

С позиции господ-рабовладельцев это действительно было катастрофой для – их образа жизни, их культуры, их традиций, и с многочисленными человеческими жертвами. Но с позиции бывших рабов – победа в ней стала началом свободы для их нового образа жизни, культуры и традиций.

И если бы первое лицо Российской Империи, точно также, как и в США – само признало необходимость и организовало завершение освободительного процесса от господско-крепостного барства над народом – не потребовалось бы никакого политического подполья и все жертвы одинаково почитались бы во имя свободной Великой России!

Американской Статуе Свободы – весь мир и по сей день рукоплещет. Российских освободителей – не знают, как бы побыстрее убрать с глаз долой и из сердца вон. Наверное, сегодня уже не требуется гадать – кому Владимир Ульянов (Ленин) и его сподвижники остались своими, а кому как были, так и остались ненавистны. И здесь так же – с позиции барства это действительно было катастрофой для их образа жизни, их культуры, их барских традиций. Но с позиции освобождённых от барства – победа в ней означала начало свооды для их нового образа жизни, культуры и традиций.

Но кто же и когда подменил свободу от рабской зависимости, от темноты (во всех смыслах), от нищеты, бомжества и сиротства – свободой детей от родителей, учеников от педагогов, а мужчин от женщин, вплоть до полной утери половой ориентации, и личность, как гражданина общества – от общества, от избираемой им власти, от своего государства? А нет в том никакой тайны!

Очевидно, те, кто в точном соответствии с международными нормами права (да, да – никто не ослышался!) открыл российские шлюзы полной свободе нравов, не замедлившей проявиться «лихими девяностыми» – и по сей день аукующейся по городам и весям рефреном подобия лихого освоения дикого Запада в Штатах.

Те, кто и по сей день не понял, что самой свободе совершенно безразлично, какому потоку открываются шлюзы – чистому, мутному или и с целыми ошмётками грязи. Или очень хорошо и во-время сообразил, что для разрушения России – именно такой свободы и недоставало.

2. Свобода свободе – рознь!

В извечном споре между *славянофилами* и *западниками* поднимались, очевидно, многие проблемы. Но нет среди них самой, пожалуй, животрепещущей – один и тот же ли для тех и других смысл понятия о свободе. Сугубо национальному оттенку свободы и по сей день, похоже – не придаётся никакого значения Но судите сами – кому и какая свобода импонирует больше.

Та – в которой испокон веков, уходя из дома – не запирали дверей от соседей, гостей и властей, ибо они и были самыми надежными охранителями. Та – в которой по первому удару самодельного набата бросались не сговариваясь и не торгуясь на выручку соседей от нагрянувшей беды. Та – в которой для возведения дома вместо сгоревшего требовались не деньги, а прежде всего руки соседей, гостей и властей. Та – в которой с отпором супостату и в голову не приходило иметь при себе смертоносное оружие. Та – в которой преступник боялся не кары судебной – а одного взгляда, родных, любимых и соседей.

Или та – в которой и на прогулку не выйдешь без газового охмурителя за пазухой. Которую приходиться отгораживать стальными дверьми и бетонными заборами, а гостей встречать не иначе, ка через автомат-домофон. Та – в которой вся страна опутывается телеглазками, а при входе в супермаркет в тебе видят вора. В которой ожидание твоей беды становится радостным предвкушением удачного шанса для соседа поправить на ней своё благополучиею Та – в которой и в сугубо мирное время, без малейшего намёка на войну – требуется вооружаться смертоносным оружием похлеще, чем на войне? Судите сами.

3. К подвижкам ниже пояса

К подвижкам, вдохновлённым успешным подведением итогов бархатной реформации и очередными задачами, среди которых особо трогательно звучит забота о детях в новой России. Но вот одна какая заковыка….

Может новой России и 25 всего лет. Да только проблеме детей – ох как далеко уже не двадцать пять Двадцать пять – это отреставрированой господской Думе образца столетней давности, долгожители которой одинаково успешно зарабатывали политические и сугубо материальные дивиденды тем, что сначала варганили законы, разрешающие всё, что ими не запрещено. И теперь, вроде как с разбуженым разумом – принялись зарабатывать новые дивиденды на обратных законах, заставляющих возвращать помещения и площадки для детских садов от владельцев, приобретавших их в точном соответствии с законами по оголтелой приватизации.

Заметим, что вопрос к этой же Думе о всенародных зимних каникулах, которым самое место в весенней страде, дабы уменьшить праздность с пьянством – трудом на своих сотках, наверное уже оскомину набил. Да и кто сегодня празднует? Очевидно только те, кому просто по-боку ещё один новогодний и рождественский презент с очередным повышением цен.

Одно только остаётся непонятным – как за эти каникулы сами представители высшей власти умудряются и Храмы посещать, крестясь по-православному и аплодировать бомонду, опустившемуся ниже пояса. Так ведь «ниже пояса» – это определение, ещё щадящее воображение. Куда ниже голых, извините, пупов, которые уже и африканские племена в самых дремучих джунглях – стали всё чаще и чаще прикрывать стыдом перед цивилизацией!

4. О явлении сексуальной деволюции

А почему, собственно – не революции? Да очень просто, Ватсон: нельзя же на самом деле признавать революционным – открытие самой эрогенной зоны в прямой кишке с экскрементами или в пасти у самки – самца. Сексуальная деволюция – та самая, что закончив бродить очередным призраком по Европе, направилась по протореной тропе к нам в Россию, в точном расчёте на основной инстинкт – который несмотря ни на какие увещевания и как только выдаётся хотя бы минутка свободы, настойчиво толкает из всех интернет-новостей выбирать в первую очередь – про секс, из всех телеканалов – только те, что про секс, и из всей остальной культуры – только ту, что про секс.

Сексуальная дэволюция потому, что способна одним махом раздевать донельзя широчайшие массы людей, независимо от того – кто ты: уборщица или философ, доктор или депутат, на кухне или на работе, в огороде или на подиуме, на сцене или за трибуной-кафедрой, когда с тобой знакомятся и когда провожают. Радоваться этому или же подождать?

Возможно Зигмунд Фрейд вполне добросовестно переворошил всю подсознательно – инстинктивную область психики, тысячелетиями загружаемую языческими страхами, неврозами, инцест-комплексами и прочими архетипами. Но последователи фрейдизма могли бы и додуматься, что Человек только тогда и начинается, когда в отличие от примитивных особей научается, нисколько не покушаясь на глубину страстных чувств – лишь распределять их по времени, месту и обстоятельствам.

Чему же радоваться, если даже в общем потоке людей и машин в тебе усматривают не учительницу или врача, не леди или джентльмена, а в первую очередь тело, виртуально податливое под сексуальные фрикции – оральные, анальные, какие ещё? Разве что – лоральные?

Почему мы называем однополое сожительство ненормальным?. Да потому, что если следовать официальному правовому распространению этой тенденции – то прямо направимся к вырождению своего рода и всего рода человеческого. Самих геев никто и не винит – покуражутся и придут к разбитому корыту.

Винят тех – кто поощряет это как тенденцию прогрессивную, а однополую любовь – как нечто высшее!

5. Об основном неосновном инстинкте

Основная причина, по которой Европа введена в заблуждение тем, что основным инстинктом принялись считать инстинкт сексуальный – есть выводы Зигмунда Фрейда из анализа «подсознательного», с запечатлёными в нём страхами, неврозами, Эдиповыми комплексами и иными проявлениями психической неустойчивости людей. Но надо ли особо аргументировать, что к цивилизованым обществам – людей повело отнюдь не подсозенание, а осознание разумом инстинктивного поведения в пользу и развитие самого важного инстинкта – инстинкта самосохранения, в том числе и от беспорядочного секса, последовательно затем сформированного в высшую ценность каждой человеческой жизни.