Лекс Лин - Просветление

• Название: Просветление
• Автор: Лекс Лин
• Жанр: Криминальный детектив

В стремлении отомстить за погибшего от рук гангстеров единственного близкого человека, молодой парень приезжает в крупный мегаполис и устраивается в пафосный ночной клуб вышибалой. Благодаря открытому и честному характеру завоевывает симпатию начальника охраны, по сути, являющегося правой рукой криминального дуэта владельцев клуба. Под влиянием случайных событий и общения с шефом, кардинально меняет свое отношение к окружающему миру. Он решает вопреки всем обстоятельствам разбогатеть и обрести настоящую свободу, эмигрировав в США. Для этого он собирается ограбить своих криминальных работодателей.

---

Лекс Лин Одержимость Бронкса — 1

Просветление

Глава 1

Гениальный и продуманный во всех отношениях парень, вошёл в бар на пятой авеню Нью-Йорка. Уго — так звали этого матёрого вепря из Восточной Европы, но здесь он был больше известен как Мистер Зеро. Почему Зеро? Да потому, что он никогда не оставлял за собой никого и ничего. Этот парень никогда ни на кого не работал, за исключением одного ночного клуба в Варшаве, но тогда ещё он не был тем, кем является сейчас. Сегодня он уже давно сам по себе, и когда кто-нибудь переходит ему дорогу или он сам куда-то влезает, то не зовёт никого на помощь, а решает всё самостоятельно.

Уго никогда не считал, сколько людей он убил. Просто, он всё равно бы сбился со счета. При этом за всю свою жизнь, он «не тронул» ни собаки, ни кошки. Даже комаров, которые кусали его, он не прихлопывал, как все это делают, а сдувал, или сгонял, чтобы не дай Бог не повредить им лапки или крылышки. Вот такой сентиментальный был наш Уго. Хотя по имени чаще его называла только тётя Зельда, да и то это было только в далёком детстве.

Его мать умерла от передозировки «крэка», когда нашему герою ещё не было и четырёх лет. Она родила его от своего приятеля-наркомана Джефри Бронкса, который сгинул в могилу сразу же после зачатия. Саманте, когда она поняла, что беременна, было уже поздно что-то предпринимать, и она решила всё пустить на самотёк. Будь что будет! И через девять месяцев в социальном хосписе появился на свет крепыш, весом пять килограммов восемьсот граммов. Её этот факт очень удивил, так как Джефри был далеко не крепким парнем. Худой дрищ — так Саманта его дразнила, когда он чем-то ей насолит.

Через три дня новоиспеченную мамашу с малышом на руках отправили домой. Хотя домом это было трудно назвать — ржавый трейлер на окраине Варшавы, где царил полный хаос. Но она туда не пошла, а решила поехать в Зебки к троюродной сестре, которая жила на своей ферме и держала несколько коров. Так как молока у Саманты не было, она решила, что сестра войдёт в её положение и не прогонит с малышом на улицу.

Сестра Саманты, Зельда Кравиц, в силу своей разгульной молодости в Варшаве не могла иметь детей и поэтому очень обрадовалась появлению Сэмми с малышом на руках. Зельда прекрасно знала, что когда родители Саманты умерли, она связалась с наркоманом и сама «села на иглу», но, несмотря на это, приняла родственницу. Через неделю Саманта сказала, что поедет в Варшаву собрать какие-то документы на пособие малышу Уго, но так и не вернулась. Про малыша непутёвая мамаша не забывала и регулярно присылала небольшие деньги и записку, в которой каждый раз просила прощенье за то, что так никчёмно складывается её жизнь, и на плечи Зельды она переложила воспитание своего ребёнка.

Зельда знала, что такое наркотики. Её жених, от которого она ждала ребёнка в шестнадцать лет, тоже «сидел» на «крэке». Всё его время было занято поиском новой дозы, которая всё время только увеличивалась. У него была очередная ломка, когда он настолько сильно избил Зельду, что ей пришлось лечь в больницу на целый месяц. Через три дня врачи сказали, что плод сохранить не удастся, а после операции ещё и то, что она больше никогда не сможет иметь детей. Из глубокой депрессии ей помогла выйти санитарка — тётушка Вильма, которая несколько раз в день протирала пол в палате, где лежала Зельда и ещё две молодые женщины с такими же проблемами. Вильма рассказывала девчонкам о Боге. Да так рассказывала, что иногда казалось, что она — его дочь, подобно Иисусу. И Он прислал её именно к ним, чтобы дать надежду и силы жить дальше, несмотря ни на что и верить — Бог любит их и знает, что с ними произошло. И впредь будет оберегать их от всех невзгод.

Пока Зельда лежала в больнице, Крис покончил собой, так и не найдя денег на очередную дозу. Когда Зельду выписали, тётя Вильма познакомила её с пастором церкви, которая находилась по соседству с её домом. В этой церкви она прослужила три года, где обрела веру и совершенно новое восприятие окружающего мира, который оказался, не так уж и плох, если приложить некоторые усилия. К тому моменту её мама, которая жила в Зебки, тяжело заболела и умерла. В наследство Зельде достался дом и несколько коров.

Сначала Зельда хотела забить коров и продать родительский дом, но вспомнив своё детство, её охватила ностальгия. Она решила, что в память о том замечательном времени, во что бы то ни стало, сохранит всё, что так грело её душу. В неполные двадцать лет она научилась вести хозяйство и воспитала в себе характер, который пригодился на протяжении всей жизни. К великому сожалению, она так и не смогла иметь детей. Видимо поэтому мужчины, которые встречались на её пути, в скором времени уходили, и она вновь оставалась одна. И когда Саманта появилась на пороге её дома с младенцем Уго, а позже исчезла, Зельда решила, что её молитвы услышал Господь, и приняла малыша как своего сына.

Уго рос послушным мальчиком: Зельда дала ему замечательное воспитание. Когда пришла весть о том, что Саманта умерла от передозировки, Уго было четыре с половиной года. Он был ещё совсем юн, чтобы что-либо понять, но Зельда решила сказать всю правду о том, что произошло, чтобы больше никогда не возвращаться к этому вопросу. Они с малышом даже ездили в Варшаву, где тетушка заказала надгробную плиту Саманте, ведь её хоронили социальные службы, и кроме таблички на могиле ничего не было. Потом они два раза в год ездили туда в день её рождения и в день памяти.

Уго очень любил тетушку Зельду и никогда ей не перечил, а наоборот выполнял всё в точности так, как она ему говорила. Наверное, это была его благодарность за то, что Зельда так хорошо отнеслась к нему и его матери.

Уго рос очень крепким и при этом не занимался никаким видом спорта. Он, просто, помогал по хозяйству на ферме и, видимо, этого было достаточно для того, чтобы расти здоровым и сильным.

Характером он не пошел ни в отца, ни в мать. Тетя Зельда сказала ему однажды, что он очень похож на своего прадеда по материнской линии — дедушку Саманты, который в своё время очень любил внучку и тяжело переживал её побег из дому, но, к сожалению, ничего не мог с этим поделать. Однажды, он даже тайком от близких ездил в Варшаву, чтобы разыскать её, да сам угодил в переплёт: заблудился, потерял деньги и вернулся не солоно хлебавши. После этой поездки пан Новак целыми днями напролёт сидел на лавке у своего дома, откуда была видна дорога из города, и всё ждал свою внучку. Но она так и не появилась. Часто, он прям там, на лавке и засыпал. Поэтому, когда пан Новак умер, он ещё три дня сидел на своей лавке как живой, опершись на трость и надвинув на глаза шляпу. Всё ждал любимую внучку. И все соседи, проходя мимо, здоровались с ним и думали, что старик «кимарит». И только когда подул сильный ветер, и он свалился с лавки прямо в лужу, да так, что торчало лишь перо фазана, соседи подбежали к нему, чтобы помочь, но было поздно.

— Уже три дня, как поздно, — невозмутимо заявил патологоанатом.

Пан Новак был таким огромным, что для него было большой проблемой даже разговаривать с кем-то, так как ему приходилось наклоняться, чтобы слышать собеседника. Поэтому он присаживался куда-нибудь во время разговора для того, чтобы голова визави находилась на уровне его головы, и было легче общаться. При этом он всегда снимал и клал любимую шляпу с пером фазана, которого он подстрелил на своей первой в жизни охоте, себе на колени: — «Перо на шляпе приносит мне удачу!» — говорил он.

Из-за огромных размеров пана Новака его в шутку называли «Малышом», но при всех своих размерах он был приветлив и добр абсолютно ко всем без исключения, даже ко всякого рода жуликам, коих в народе не жаловали. Он считал, что каждый имеет право жить в этом мире, вне зависимости от мнения окружающих: — «Раз человек родился, значит, ему на этом свете быть! А плох он или хорош — не нам решать. У самих рыло в пуху, если присмотреться получше,» — говорил он всегда.

За эту жизненную позицию его все и любили. С ним было трудно не согласиться, смотря на него снизу вверх.

Пан «Малыш» терпеть не мог драк и потасовок и если увидит, что где-то заварушка, то место было мало всем. Доставалось и правым, и виноватым. Зато на улице надолго воцарялись мир и покой. При этом он никого не бил, а просто проходил через толпу дерущихся, расталкивая их в разные стороны со словами:

— Да дайте же пройти, Черти!

Да так всё это весело выглядело: ботинки и шляпы летели в одну сторону, а хозяева тех вещей в другую. В этом был весь пан Малыш — гора, которой невозможно возражать.

Вот примерно таким же и вырос наш Уго, только в отличие от своего прадеда, был беспощаден к людям. А всё потому, что однажды тётя Зельда не вернулась из города, куда ездила взять кредит на развитие фермы. Она мечтала дать лучшее образование своему любимому и единственному племяннику, который был для неё как родной сын. Образование стоит очень дорого и чтобы заработать денег, нужно было расширить ферму и закупить больше кормов для скота. Для этого нужны деньги и она оформила заявку на кредит в одном из банков.