Сергей Ильичев - Ангелы церкви

• Название: Ангелы церкви
• Автор: Сергей Ильичев
• Жанр: Русское современное

Это книга о наших с вами современниках – священнослужителях Русской Православной Церкви, о тех, кого называют Ангелы Церкви. Вам предстоит погрузиться в их непростые судьбы, обрамленные в литературно-художественном изложении. Здесь и бывший десантник, ставший сельским батюшкой, и иподьякон Святейшего Патриарха, и даже клоун, который не иначе как Промыслом Божьим становится в один ряд c воинами Иисуса Христа и Домостроителями тайн Божьих. Правда, мы должны признаться, по большей части все же это собирательные образы и довымышленные истории их взлетов и падений, которые свойственны каждому из нас, ибо изначально они такие же люди, как и все мы. А отличает их от нас обязанность служения Истине. И эти соработники Бога также подвергаются искушениям и нападкам, как людским, так и мистическим. Другое дело, как они эти искушения судьбы преодолевают. Об этом и повествует наша книга.

---

Сергей Ильич Ильичев Ангелы церкви

[битая ссылка] [email protected]

Оболганный и оплеванный, стоит Христос на порогах наших домов. И все с той же многовековой и безграничной любовью Господь Бог в надежде продолжает стучаться в наши двери.

А мы, обрюзгшие от чрезмерной сытости и лени, погрязшие в пороках и обуреваемые низменной страстью, все еще решаем для себя извечный вопрос: открывать или не открывать Ему наши двери, впускать или нет в свои сердца…

Сергей Ильичев

БЕЛЫЙ КЛОУН В ЧЕРНОЙ МАНТИИ

Роман

Сколько помню цирк, люди всегда приходили именно на клоунов.

Эти «взрослые дети» – барометры нашей жизни.

По ним сверяют свое ощущение времени, свою совестливость и чистоту сердец, наконец…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ «Чужой крест»

1998 год. Север Франции. Побережье пролива Ла-Манш.

На крутом берегу, омываемом седыми волнами, высится красавица часовня, построенная в русском стиле, и небольшой бревенчатый дом с гульбищем на втором этаже.

Старая женщина и сопровождающий ее пожилой мужчина, что в сей час подъехали на машине к самому дому, уже пошли до часовни и, перекрестившись, перешагнули через ее порог.

Из алтаря навстречу им вышел еще крепкий, хотя и совершенно седой, старик монах-схимник.

Мужчина и женщина склоняют свои головы под его благословение. И только после этого он принимает их в свои объятия.

– Родные мои…

– Как же мы по тебе соскучились, отец, – сказал мужчина.

Они обнялись.

Монах внимательно смотрел на женщину. Увидел ее красивое лицо, уже окутанное морщинками, и все так же влюбленные в него глаза. Глаза, полные слез, которые от радости встречи переливались через край и тихо скатывались по предательским морщинкам ее памяти нежными ручейками, старавшимися сгладить эти самые морщинки пред лицом того, кого она любила всю свою жизнь.

– Какими судьбами? – спросил он женщину.

– Вчера нас пригласили в посольство. Тебя зовут в Россию на празднование Тысячелетия Крещения Руси. Мы привезли официальное приглашение от советского правительства и Русской Православной Церкви. По секрету просили сообщить, что тебя ждет высокая награда…

– Бог с ней, с этой наградой. Главное, что Православная Церковь сумела выстоять и «врата ада не одолели ее». И вот она уже сама распрямляет свои могучие плечи.

– Кстати, отец, – вступил в разговор мужчина. – Церкви стали возвращать верующим. Открываются монастыри. Может быть, и ты вернешься к родному очагу?

– На все воля Божья, родные мои. И когда надо выезжать?

– Если с заездом домой, в Париж, то дня через два… И вот что еще. Я думаю, – продолжала женщина, – тебе по такому случаю и для участия в праздничных мероприятиях необходимо срочно пошить новое облачение…

Монах улыбнулся.

– Я подумаю… А теперь давайте помолимся, возблагодарив Творца за предоставленное нам счастье этой встречи.

После молебна была прогулка по побережью. Потом скромный ужин в кругу семьи, долгая беседа у камина и длинная, бессонная ночь, в течение которой он вспоминал всю свою жизнь…

И первое, что отчетливо обозначилось в его памяти, была одна нечаянная встреча на железнодорожном полустанке «Красивый…»

Это было в марте 1965 года, в Иркутской области, на железнодорожном полустанке «Красивый».

…Третий состав в этот день экстренно тормозили на этом небольшом полустанке в глубине Сибири. Это было своего рода уже чрезвычайным происшествием, а если точнее – то тянуло и на должностное преступление.

Но кабинет начальника полустанка, того самого, кто тормозил эти составы, был пуст. И никто из его помощников не осмеливался прикасаться к рыкающим телефонным аппаратам, а тем более подставляться под их тревожные трели, что словно автоматными очередями вразнобой молотили по стенам оставленного хозяином кабинета.

Видно, кто-то там, наверху, очень хотел получить из первых рук хоть какую-нибудь путную и объективную информацию о том, что же все-таки происходит на вверенных им путях и на этом Богом забытом полустанке…

…А все дело-то в том, что прошедший войну и чудом вернувшийся живым, сменивший на посту начальника станции своего же отца – и сам уже всю свою жизнь отдавший железной дороге и этой станции – ее начальник Степан Минин – вихрем проносился по вагонам, одним лишь своим видом распугивая, словно куриц, уже устроившихся в ночь на насесте, вагонных проводниц…

Нет, не подумайте ничего худого. Степан был трезв, как стеклышко. Хотя дежурный милиционер сначала и попытался было проформы ради, притормозить старого друга и отвести от беды, а потом лишь махнул на него рукой, понимая, что лучше не лезть под горячую руку бывшего фронтовика. И сидел тихо, здесь же, на привокзальной скамье, предварительно смахнув с нее снег…

Однако в самих вагонах не все были так благодушны и спокойно настроены. Не имея никакой вразумительной информации о причинах остановки поезда, люди вели себя по-разному. Кто-то, обладая силой и властью, попытался было взять Степана за грудки и даже выкинуть из поезда. Другой пообещал пожаловаться на такое самоуправство начальника местной станции аж самому министру путей сообщения. А третий был сбит с ног уже Степаном, когда тот попытался размахивать перед ним своим табельным оружием…

Рядовой Минин совершал сейчас, пожалуй, свой последний в жизни рейд по тылам уже родного Отечества…

Он искал в этих милых его сердцу и ставших родными поездах… хоть какого-нибудь, но живого «попа». Искал его так, как, пожалуй, лишь в молодости, когда на фронте отправлялся в тыл добывать очередного вражеского языка…

Задача, поставленная сегодня перед ним, была не из легких. В конце 60-х годов найти священника в Сибири, да еще в проходящем поезде, было подобно чуду…

И если бы только не сестра, что лежала сейчас при смерти и которая вдруг захотела исповедоваться…

…Когда Степан красным сигналом светофора перекрыл дорогу и литерному составу, то уже и сам понимал, что только за одно это он точно пойдет под суд…

Степан знал, понимал, что это был последний поезд, который следовал сегодня через его полустанок.

А вот дотянет ли сестра до завтрашнего дня?

Из областного центра к полустанку уже стягивались машины с нарядами милиции и скорой помощи. К переезду, где по непонятным причинам задерживали пассажирские поезда, на всякий случай выслали и пожарные бригады. Никто еще толком не ведал, что же происходит на этом, казалось бы, всегда спокойном переезде…

В спальном вагоне, по ступенькам которого поднимался Минин, его встретил сам начальник поезда.

– Ты что ль поезд держишь? Не видишь – литерный? Так очки надень! – зло рявкнул он идущему навстречу Степану. – Мы и так из графика выбиваемся…

– Ты лучше скажи мне, мил человек, не едет ли в вашем поезде какой-либо священнослужитель?

– Так это ты из-за попа… целый состав тормознул? – уже с негодованием произнес он, и вытащил свисток, чтобы призвать на помощь стоявшего рядом милиционера.

– Тебя человек по-хорошему спросил, есть ли в твоем поезде поп? – проявляя солидарность и ставя начальника поезда на место, мягко, но твердо сказал милиционер.

– Всякое на своем веку повидал, но чтобы таких… Ну ничего, оба у меня под суд пойдете…

– А может, и ты с нами… за компанию? Втроем-то оно веселее будет… – предложил Степан.

– Хрен вам, а не в компанию… В седьмом спальном видел одного в черном балахоне и с бородой…

– Так бы сразу и сказал, папаша, а то мы время тут с тобой только теряем, – бросил в ответ Степан и устремился к седьмому вагону…

– Тамбовский волк вам папаша! – уже более в пустоту, а может, для поддержания имиджа перед высунувшимися из купе пассажирами кричал им вдогонку начальник состава…

Архиепископ Владивостокский и Приморский Георгий стоял на вечернем молитвенном правиле, когда в дверь его купе осторожно постучались. Он отложил молитвослов и встал с колен, чтобы открыть дверь.

Первое, что он увидел, – были распахнутые настежь счастливые глаза Степана. Уже не молодой мужик своим любящим сердцем в этот момент понял, что свой последний бой, чтобы там потом ни случилось, он уже выиграл. И что ему сегодня будет не стыдно перед сестрой, чью, может быть, последнюю волю он исполнил.

В то же самое время соприкосновение с человеком в монашеском облачении было для него неожиданным. Уж не сон ли это? И тут наш боец даже немного оробел…

Видя на лице мужика всю эту гамму переживаний, отец Георгий улыбнулся и ласково сказал:

– Слушаю тебя, радость моя!

– Отец – поп, уж извините меня, что не ведаю, как вас звать и величать… Сестра родная умирает, исповедоваться хочет. А за сотни километров нет ни одной действующей церкви. Христом Богом прошу, не откажите…