Роман Дальний - Снежный путь

• Название: Снежный путь
• Автор: Роман Дальний
• Жанр: Киберпанк

Неопределённое альтернативное будущее. Затерянный в сибирской тайге Центр глобальных исследований теряет контроль над высокоразвитым искусственным интеллектом. В непредсказуемую виртуальную среду отправляют сознания людей в надежде решить проблему. Четверо не вернулись, на добровольно-принудительной основе отправляется пятый…

---

– Вирт-шок. Мы предупреждали. Но с ним на самом деле ничего не случилось, кроме сильного испуга. Не каждый день человеку удаётся пережить свою смерть. К завтрашнему утру придёт в себя. А сейчас… не будем терять времени. Следующий!

Михаила подхватили под руки и потащили в аппаратную. Он не сопротивлялся. Дал себя усадить, надеть плотно прилегающий, подстраивающийся по размерам головы, шлем, отчего потух весь мир, и обездвижить себя зажимами. А перед тем, как нейроспециалист запустил программу, ещё успел сказать:

– Козлы вы всё-таки…

А потом добрый дядя нажал кнопку.

Глава 7. Недетские игры (виртуальность)

И весь мир провалился к чёрту. Нет, не визуально – перед глазами всё ещё стояла тьма, – а по ощущениям. Но скоро на смену этим ощущениям пришли другие – непередаваемые. Он почувствовал себя частью машины и частью исполняемой на ней программы. Почувствовал единство с чуждой его разуму средой. Чуждой, но совершенно не враждебной. А потом осознал, что, являясь теперь частью исполняемого кода, может вносить и свою лепту в происходящие вокруг процессы. Понял он и то, что, если только захочет, то все ощущения сможет перевести и в наглядную визуальную форму, но он не хотел. Оказалось, просто не нужно.

Он попробовал каким-то образом проявить себя в новой для себя среде, но сделал неприятное открытие – программа держала в жёстких рамках, не давая излишней самостоятельности. А ещё точнее, загоняя его самостоятельность в строгие рамки соответствия сценарию.

И сколько продолжалось его знакомство с чистой информацией и её порядками, он не мог бы сказать. Один миг? Или несколько эпох? Вот только на осознание времени, как такового, в пределах нового мира, ему не дали как раз того, над чем он думал. Мир неожиданно вспыхнул, недолгое время побыл размытым и нечётким, а затем в одно мгновение приобрёл необходимые очертания – Михаил стоял посреди той же самой улицы, что видел ранее на экране. Но он уже толком и не помнил ни улицы, ни того, что по другую сторону.

Михаил ознакомился со своим снаряжением. На нём тоже оказались доспехи, но не такие, как были на Сергее, а кольчужного типа. Поверх же нательной кольчуги надета кожаная туника, с наклёпанными стальными пластинами. Всё это дело сидело на нём просто идеально и совсем не сковывало движений, хотя вес железяк и чувствовался. За спиной болтался арбалет, раза в полтора больше среднего, но оно и понятно – он и сам посильнее среднего. Впрочем, для арбалета с его механизмом натягивания тетивы это не столь важно, как для лука. Однако он тут же поставил небольшой эксперимент: достал арбалет и попробовал натянуть тетиву вручную. Получилось, в общем-то, даже без особого надрыва. Удовлетворённо хмыкнув, он повесил арбалет обратно за спину.

Оглядел Михаил и засунутую за голенища сапог пару метательных ножей и остался весьма доволен идеальной балансировкой клинков. И под самый занавес вытащил из ножен меч – не такой впечатляющий, как у предыдущего участника шоу, но зато именно под его руку. А вот чего у него не было, так это щита. Но он не стал сильно переживать по такому поводу. Просто тактику надо будет применять совершенно другую, и всё.

А после осмотра вещичек он начал ознакомление с окружающим миром. Впечатления и ощущения тут же нахлынули на него бурной рекой. И прежде всего – запах нечистот, выливаемых прямо в сточные канавы у домов. Он брезгливо поморщился. Да, средневековье – оно в книжках только всё такое чистое и благородное, что куда бы деться, а на самом деле – вонь, антисанитария и невежество, переходящее местами в варварство. Он передёрнул плечами и постарался абстрагироваться от отрицательных моментов, надеясь, что принюхается в конце концов.

На ходу он стал разрабатывать и стратегию своего поведения в новом мире. И желательно было, чтобы эта стратегия оказалась действенной. Он не хотел получить себе стрелу в глаз, хотя бы и виртуально – воспоминание о стреле в глазу засело в памяти намертво и никаким программным методом не вычищалось.

А во избежание разных досадных моментов он подвигся на изучение окружающих улиц и вообще всего, что могло представлять для него интерес. Как и обещала им жертва компьютеризации в толстенных очках – улочки имели совсем другой рисунок, нежели в прошлый раз. И он постарался как можно лучше запоминать их расположение. Дошёл он и до городской стены и внимательно её осмотрел в том месте, где предполагал к ней выйти, после чего ему в голову пришла неожиданная мысль, и он отправился за покупками.

По ходу действия он ещё разговаривал с окружающим людом, ненавязчиво выясняя нужные для себя подробности, и в конечном итоге в его голове созрел вполне определённый и завершённый план. При разговоре с людьми он очень старался пореже дышать, чтобы не вдыхать шедшие от них ароматы. Полегче было только в районах побогаче, там люди пользовались благовониями и каждое утро хотя бы обтирались мокрыми полотенцами, что делало общение с ними более приемлемым. Но дело было к вечеру и большинство собеседников уже основательно попрели в своих вычурных и смешных для него одеждах, а благовония – летучие вещества – собирали на свои запаховые молекулы и молекулы естественных запахов. Михаил очень старался ничем не показать своего отвращения к окружающим гремучим миазмам, но говорить старался не подолгу.

Его манера разговора явно отличалась от принятой здесь, поэтому, когда он уходил, ему ещё долго глядели вслед. А вот с кем он старался не сталкиваться, так это с городской стражей. Как только он замечал патруль, так сразу старался незаметно и без суеты исчезнуть из вида. А ну, как спросят документы? И что он им скажет? Бонд, Джеймс Бонд?

Но вот узенькие улочки районов победнее, такие узенькие, что местами там с трудом расходится пара человек, привели его туда, куда он шёл за своими покупками. Идя по трёхэтажному ущелью, он внимательно посматривал вверх. Ему очень не хотелось ко всему прочему ещё и быть облитому помоями, или ссаниной. Ну а вонь там стояла вообще несусветная, но он терпел.

В конце концов он таки нашёл, что искал. На паперти местной захудалой церквушки для бедных сидели нищие и просили подаяния. Остановившись неподалёку, он стал внимательно их рассматривать. И нашёл одного нищего, сходного с ним роста и габаритов. И на нищем были надеты лохмотья, некогда бывшие то ли плащом, то ли накидкой. Впрочем, сие неважно, а важно то, что именно такая одежонка и соответствовала планам Михаила, и он направился прямо к выбранному им попрошайке.

Когда он подошёл к нему, то понял: не помни он краем сознания, что это всего лишь игра, то раз двадцать ещё бы подумал, прежде чем покупать такую вещь. Вся изодранная, пропитанная грязью и потом насквозь и наверняка завшивленная до безобразия, накидка представляла собой жалкое зрелище.

– Эй ты! – Обратился он к нищему.

Нищий поднял на него обезображенное оспой лицо с выцветшими глазами и загундосил:

– Подайте, милостивый господин, подайте Христа ради…

– Я не подаю. – Отрезал Михаил. – Нужны деньги – иди работай. Слишком вас сейчас много мошенников поразвелось! Я хочу купить у тебя одну вещь.

Нищий сильно удивился и ответил:

– Но у меня нет ничего, что могло бы заинтересовать милостивого господина…

– Нет есть. – Оборвал его Михаил. – Мне нужна твоя накидка.

У нищего, хотя он и был ещё в большом удивлении, глаза загорелись алчностью. И он начал набивать цену:

– Но милостивый господин должен понимать, что кроме этой накидки меня нечему согреть долгими зимними вечерами…

Михаилу совсем не улыбалось выслушивать нытьё программного неудачника, поэтому он сразу заявил:

– Я даю тебе за неё золотой.

Нищий от такого счастья чуть не потерял дар речи, а остальные его собратья по цеху стали внимательно прислушиваться к разговору.

– На этот золотой, – терпеливо продолжил Михаил, – ты сможешь купить себе гораздо более тёплую одежду и вдоволь выпивки, чтобы зимние вечера не казались тебе столь долгими.

– Но, милостивый господин…

– Никаких но! – Прошипел Михаил, уже начавший терять терпение. – Ты, каналья, прекрасно знаешь, что это царская цена за твои лохмотья! Но я буду даже щедрей царя – я дам тебе ещё один золотой за твою клюку!

– Милостивый господин… – просипел нищий, а глаза его стали совершенно безумными от осознания того, что прямо сейчас он может стать обладателем огромного богатства и от столь присущей человекам жажды иметь ещё и ещё больше.

Но «милостивый господин» больше не был настроен на разговоры. Михаил схватил нищего, приподнял его и проорал в самое ухо:

– С тебя – накидка и клюка, с меня – два золотых или пара основательных затрещин! Выбирай!

Нищий затрясся всем телом и стал торопливо скидывать лохмотья, приговаривая: «Конечно, конечно! Как скажет милостивый господин…» Как только он от них освободился, Михаил сгрёб их в кучу, отобрал у христарадца клюку и только потом залез в кошель, достал золотые и бросил их тому под ноги. После чего развернулся и пошёл прочь. А на паперти святой церкви завязалась безобразная и жестокая драка, но она его уже не интересовала. Только одна мысль промелькнула в его голове: «Как это типично…»