Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография

• Название: Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография
• Автор: Юлия Кувалдина
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4365-0142-0

Настоящая работа представляет интерес как для теоретиков, так и для практиков. Автор попыталась разобраться в причинах не только интенсивного развития компромиссных моделей судопроизводства в современном законодательстве, но и в причинах разного отношения правоприминителя к подобным процедурам.

В работе предпринята попытка разработать концептуальные основы компромиссных уголовных производств, определить их правовую природу и место в системе уголовного процесса, разграничить основание и условия применения, определить процессуальный порядок и последствия использования, выделить категории дел, по которым которых возможно компромиссное производство, установить ограничения на их применение в зависимости о процессуального статуса лица, совершившего преступление, высказаны предложения по внесению комплексных изменений в уголовно-процессуальное законодательство, направленных на совершенствование компромиссных моделей судопроизводства.

Для студентов, аспирантов, профессорско-преподавательского состава юридических вузов, научных сотрудников.

---

Предпринятые в ходе судебной реформы шаги по совершенствованию уголовного судопроизводства, в том числе путем развития упрощенных процедур, принесли некоторые положительные результаты. Статистика рассмотрения уголовных дел федеральными районными судами и мировыми судьями за 2007 г. в сравнении с 2006 г. демонстрирует снижение количества поступивших уголовных дел на 7 и 1 % соответственно, числа уголовных дел, по которым нарушены установленные процессуальные сроки назначения на 50 и 30 % соответственно; увеличение доли лиц, дела в отношении которых были прекращены мировым судом в связи с примирением сторон на 5,2 %, а также числа уголовных дел, рассмотренных в особом порядке судебного разбирательства на 15 и 17 % соответственно; апелляционной инстанцией обвинительных приговоров отменено на 11,2 % больше, изменено – на 14,5 % больше, оправдательных приговоров отменено на 8,8 % меньше (доля отмененных и измененных приговоров от общего числа рассмотренных мировыми судьями уголовных дел с вынесением приговора составляет 4 %); в кассационной инстанции обвинительных приговоров отменено на 13,4 % меньше, изменено – на 9,3 % больше, оправдательных приговоров отменено на 18,3 меньше (доля отмененных и измененных приговоров от общего числа приговоров, вынесенных районными судами по первой инстанции, составляет 5 %); в надзорной инстанции обвинительных приговоров отменено на 13,8 % меньше, изменено – на 43 % больше[110].

Однако с принятием УПК РФ судебная реформа в части, касающейся развития компромиссных конструкций, не закончилась. Напротив, успешное применение закрепленных УПК РФ компромиссных процедур подвигло законодателя к закреплению новых процессуальных форм. Так, в 2009 г. в УПК получил закрепление новый процессуальный институт – прекращение уголовного преследования по делам, связанным с нарушением законодательства о налогах и сборах, который в 2011 г. был расширен как по кругу преступлений, так и по стадиям процесса, прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности. Поправки, внесенные Законами от 29.12.2009 № 383-ФЗ и от 07.12.2011 № 420-ФЗ в УПК РФ, вызвали неоднозначную реакцию со стороны теоретиков[111].

Выскажем свое мнение о месте, которое этот институт занимает в формирующейся системе компромиссных моделей судопроизводства.

Прекращение уголовного преследования в случае, предусмотренном ст. 28.1 УПК, поставлено в зависимость от характера посткриминальных действий лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления в сфере экономической деятельности. Государство особым образом реагирует на эти преступления, если лицом в полном объеме возмещен ущерб, причиненный бюджетной системе РФ налоговым преступлением (ч. 1 ст. 28.1), либо гражданину, организации или государству – экономическим преступлением (ч. 2 ст. 28.1). Так, для прекращения уголовного дела о налоговом преступлении (ч. 1 ст. 76.1 УК) обвиняемый должен возместить в полном объеме ущерб, причиненный бюджетной системе РФ преступлением. Под возмещением ущерба в данном случае понимается уплата в полном объеме: 1) недоимки в размере, установленном налоговым органом в решении о привлечении к ответственности, вступившем в силу; 2) соответствующих пеней; 3) штрафов в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом РФ. Прекращение уголовного преследования по делам об экономических преступлениях, указанных в ч. 2 ст. 76.1 УК, возможно, если лицо возместило ущерб, причиненный гражданину, организации или государству в результате совершения преступления, и перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в размере пятикратной суммы причиненного ущерба либо перечислило в федеральный бюджет доход, полученный в результате совершения преступления, и денежное возмещение в размере пятикратной суммы дохода, полученного в результате совершения преступления. При этом прекращение лицо не может быть принуждено к совершению поощряемых государством действий и достижению определенных им результатов. Такие действия лица могут носить лишь добровольный характер.

Некоторые авторы высказывают мысль о том, что компромисса в этой процедуре нет, поскольку обвиняемый ничем не поступается: поощрительная норма требует от него выполнить то, что он и так обязан сделать – заплатить налоги, возместить ущерб, причиненный экономическим преступлением[112]. Мы считаем, что в случае, предусмотренном ст. 28.1 УПК, уступки со стороны подозреваемого, обвиняемого выражаются в том, что он, во-первых, помимо ущерба, причиненного преступлением, уплачивает штрафы, пени, денежное возмещение, во-вторых, не оспаривает размер ущерба, суммы пеней, штрафов и денежного возмещения.

Обвиняемый, кроме того, соглашается на прекращение уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, т. е. отказывается от права на реабилитацию. Государство в лице соответствующих органов проявляет к обвиняемому снисхождение в обмен на позитивное постпреступное поведение. В этом случае получают удовлетворение, как интересы бюджетной системы страны, так и интересы общества и конкретного гражданина. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке.

Сказанное свидетельствует, во-первых, о компромиссном характере процедуры, описанной в ст. 28.1 УПК, во-вторых, о ее сходстве с институтами, предусмотренными ст. ст. 25 и 28 УПК. Для прекращения уголовного дела по ст. 28.1 УПК требуется признание вины, хотя законодатель об этом прямо не говорит, и возмещение ущерба, которое в данном случае понимается уже, чем в институтах, урегулированных ст. ст. 25 и 28 УПК.

В тоже время прекращение уголовного преследования по ст. 28.1 УПК необоснованно ограничено по сфере действия по стадиям: оно может иметь место только на досудебных стадиях уголовного процесса. Так, согласно ч. 1 ст. 28.1 УПК возмещение ущерба, причиненного в результате налогового преступления, признается основанием для прекращения уголовного преследования, если оно состоялось до назначения судебного заседания. Однако данное положение вступает в противоречие с примечаниями к ст. ст. 198, 199 УК РФ, которые подобного ограничения не устанавливают. Ст. ст. 25 и 28 УПК допускают прекращение дела, уголовного преследования в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием как в досудебном, так и судебном производстве.

В соответствии со ст. ст. 25 и 28 УПК прекращение дела в связи с примирением сторон и деятельным раскаянием применяется по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести, совершенных впервые. Прекращение дел в порядке, установленном ст. 28.1 УПК, законодатель допускает в отношении преступлений, среди которых есть и тяжкие.

По-разному урегулировано УПК и значение волеизъявления обвиняемого на прекращение дела. В соответствии со ст. ст. 25, 28, если стороны примирились или лицо деятельно раскаялось в совершении преступления, прекращение в отношении него уголовного дела или уголовного преследования относится на усмотрение следователя, дознавателя. Если же лицо возместило в полном объеме вред, причиненный экономическим преступлением, прекращение уголовного преследования является их обязанностью (ст. 28.1). Возможно законодателю именно норму ст. 28.1 УПК следовало бы взять на заметку при дальнейшей работе над конструкциями, закрепленными ст. ст. 25 и 28, конечно, при условии, что соблюдены все иные условия, установленные этими статьями.

В свете изложенного возникает непростой вопрос: к какому из институтов – примирению сторон или деятельному раскаянию – по своей процессуальной природе ближе прекращение уголовного преследования в отношении лица, совершившего налоговое преступление? Основной аргумент, который приводится в пользу создания нового основания прекращения уголовного преследования, – это особенность уголовного преследования по делам, связанным с нарушением законодательства о налогах и сборах. Но особенности в преследовании характерны для любого вида преступлений, однако это не значит, что для каждого из них в УПК должен быть установлен свой порядок прекращения производства по ним. На наш взгляд, не было необходимости вводить ст. 28.1 УПК, поскольку прекращение уголовного преследования по делам о налоговых преступлениях является не чем иным, как разновидностью института деятельного раскаяния. Достаточно было предусмотреть в ч. 2 ст. 28 специальные основания освобождения от уголовной ответственности.

Менее убедительным является сравнение ст. 28.1 со ст. 25. В случае прекращения уголовного преследования по делу о налоговом преступлении нет фигуры потерпевшего. Государство не мирится с неплательщиком налогов, не прощает его, а проявляет к нему снисхождение в обмен на самостоятельное возмещение лицом вменяемых сумм сокрытого налога. В этом случае получают удовлетворение как интересы налоговой системы страны – компенсация имущественного ущерба бюджетной системе, так и интересы общества – возмещение вреда, причиненного «неплательщиками» общественным отношениям. Предоставляя впервые оступившимся возможность достойно выйти из уголовно-правового конфликта, государство способствует ресоциализации субъекта без применения к нему наказания, поощряет лиц к добровольному заглаживанию причиненного преступлением вреда. Кроме того, органы юстиции избавляются и от работы по обеспечению имущественных претензий к обвиняемому, реализуемых в гражданском порядке. Все это в большей степени свойственно институту деятельного раскаяния.