Сборник статей - Декабристы. Актуальные направления исследований

• Название: Декабристы. Актуальные направления исследований
• Автор: Сборник статей
• Жанр: Публицистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4469-0483-9

В сборнике представлены статьи современных исследователей по проблемным направлениям актуальных разработок в области истории декабристов.

Публикуются работы, затрагивающие проблемы восприятия декабристами идей европейского либерализма, отечественной традиции «дворцовых переворотов», влияния на декабристов политики Александра I. Значительное внимание уделяется изучению тайных обществ, анализу политической деятельности их лидеров, отношению к декабристам представителей современного им общества, мало известным декабристским персоналиям. В сборнике впервые публикуются справочные материалы: полный свод данных о топографии и хронологии заключения декабристов в Петропавловской крепости, основанный на архивных документах, и уникальная историческая справка о Комендантском доме Петропавловской крепости. Заключает сборник раздел, посвященный проблемам декабристоведческой историографии. Издание адресовано специалистам по истории России XIX в. и всем интересующимся отечественной историей.

---

В марте того же года М. А. Фонвизин в письме А. Ф. Бригену фактически повторил измышления И. П. Липранди: «23 осужденных на смерть в декабре – лишь наименьшая часть массы социалистов, распространенной во многих губерниях. <…> Уверяют, что среди русских социалистов есть люди всех сословий, даже молодые священники, получившие образование в духовных академиях»[511]. С 1849 по 1851 г. Фонвизин работал над статьей «О коммунизме и социализме» и пришел к выводу, что в своем западноевропейском варианте «это несбыточные мечты-утопии, которые не устоят перед судом здравой критики», и что «самые попытки осуществить подобные мечты угрожают обществу разрушением, возвращением его в состояние дикости и окончательно самовластною диктатурою одного лица, как необходимым последствием анархии»[512].

«Милость к падшим» – не более, но и не менее – вот основной побудительный мотив помощи осужденным петрашевцам, оказанной как репрессированными, так и избежавшими репрессий декабристами.

Итак, прежние участники декабристских тайных обществ были причастны к делу петрашевцев фактически на всех этапах его развития. Министр внутренних дел Л. А. Перовский, выступивший в середине 1840-х гг. с рядом либеральных инициатив, оказался перед угрозой опалы в условиях ужесточения политического режима в 1848–1849 гг. Стремясь перехватить инициативу у III отделения и направить вектор репрессий в безопасную для себя сторону, Л. А. Перовский и руководитель его «контрполиции» И. П. Липранди преувеличили политическое значение кружков петрашевцев. Выбор М. В. Петрашевского «жертвою вечернею» был в известной степени случаен: на его месте могли оказаться, например, В. И. Даль или Н. И. Надеждин, если бы не служили в МВД. Следователи и судьи (в их числе Я. И. Ростовцев и В. А. Перовский) не проявляли особого рвения в «раскрутке» дела, по сути лишь потворствуя желанию монарха открыть политический заговор внутри страны. Они же способствовали смягчению участи как спасшихся от серьезных наказаний, так и уже осужденных петрашевцев. Для Л. А. Перовского было достаточно факта признания заговора, разоблаченного его агентами. В дальнейшем он почти не интересовался ходом процесса. Идею заговора продолжал истово отстаивать один И. П. Липранди, на которого общественное мнение возложило вину в фабрикации всего дела.

II. Декабристские союзы, власть и общество

«Для избежания нареканий злобы и зависти действия оного должны производиться в тайне»: мотивы конспирации в Союзе благоденствия

Е. В. Каменев

Л. Д. Троцкий, вспоминая один из эпизодов своей революционной деятельности, писал: «С паспортом отставного прапорщика Арбузова я приехал в феврале в Киев, где в течение нескольких недель переходил с квартиры на квартиру, сперва у молодого адвоката, который боялся своей тени, потом у профессора технологического института, затем у какой-то либеральной вдовы. Одно время я скрывался даже в глазной лечебнице»[513]. Подобная конспирация в действиях социал-демократа неудивительна – от ее продуманности во многом зависел успех его революционной деятельности. Объективные причины для конспирации революционеров рубежа XIX–XX вв. несомненны. Справедливо ли это утверждение по отношению к тем, кто стоял у истоков революционной деятельности в России, – по отношению к движению декабристов? Были ли у декабристов объективные основания для конспирации? Можно ли считать декабристские общества действительно тайными или же тайность являлась лишь данью моде рассматриваемого времени?

В советской историографии конспирация декабристов, обусловленная борьбой с монархией, не вызывала сомнений. По мнению М. В. Нечкиной, декабристские общества противопоставляли себя правительству и, развивая антисамодержавные идеи, являлись конспиративными в полном смысле этого слова[514].

Современные исследователи относятся к конспирации в декабристских обществах с известным скепсисом. Историки подчеркивают тесную связь тайности в деятельности декабристов с эпохой романтизма в культуре[515]. В современной историографии говорится о культурной основе тайности, о настоящей общественной моде на тайные объединения, страсти к таинственности[516]. Нельзя сбрасывать со счетов и социально-психологический мотив конспирации. По мнению Т. В. Андреевой, конспиративность как тип социальной связи давал декабристам чувство «соузности», защищенности, корпоративности[517].

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

См.: Декабристы. Неизданные материалы и статьи. М., 1925; Бунт декабристов. Юбилейный сб. Л., 1926; Декабристы и их время. М., 1928. Т. 1; М., 1932. Т. 2.

2

См.: Невелев Г. А. Замысел издания «Истории декабристов» в 1906–1907 гг. // Исторические записки. 1975. Т. 96. С. 381–382; Семевский В. И. Политические и общественные идеи декабристов. СПб., 1909.

3

Невелев Г. А. Замысел издания «Истории декабристов» в 1906–1907 гг. С. 382.

4

См.: Декабристы. Неизданные материалы и статьи. М., 1925; Тайные общества в России в начале XIX столетия. М., 1926; Бунт декабристов. Л., 1926; Декабристы и их время. М., 1928. Т. 1.; М., 1932. Т. 2; Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. М., 1931. Т. 1; М., 1933. Т. 2.

5

Модзалевский Б. Л., Оксман Ю. Г. От составителей // Декабристы. Неизданные материалы и статьи. М., 1925. С. XV.

6

Сандомирский Г. Предисловие // Декабристы на каторге и в ссылке. М., 1925. С. 6–7.

7

От редакции // Декабристы и их время. Т. 1. М., [1928]. С. 7.

8

От редакции // Декабристы и их время. Т. 2. М., 1932. С. 5.

9

Декабристы и их время. Исследования и материалы. М., 1951; Очерки из истории движения декабристов: Сб. ст. М., 1954; Декабристы в Москве: Сб. ст. М., 1963.

10

Дружинин Н. М. Предисловие // Очерки из истории движения декабристов: Сб. ст… М., 1954. С. 6–11. Точка отсчета для обозначенного автором «нового этапа» советского декабристоведения – начало 1930-х гг., ознаменовавшая собой завершение процесса простого накопления данных, а также преодоление ошибочных социологических концепций «школы М. Н. Покровского».

11

Сомнения в безусловной ценности революционного радикализма, критика радикальных политических идей стали проявляться все более заметно лишь в трудах следующего поколения историков «неофициального направления», – в частности, наиболее выдающегося его представителя Н. Я. Эйдельмана.

12

Нечкина М. В. 150-летний юбилей восстания декабристов // Исторические записки. Т. 96. М., 1975. С. 12–19, 23–25.

13

В этой связи, возвращаясь несколько назад, следует подчеркнуть, что и Н. М. Дружинин отмечал важность и необходимость, в рамках декабристоведческих исследований, введения в научный оборот «новых фактов и новых обоснованных выводов», видя в расширении фактографической базы одно из главных условий развития научного изучения темы (Дружинин Н. М. Предисловие // Очерки из истории движения декабристов. С. 14).

14

См.: Нечкина М. В. Движение декабристов. М., 1955. Т. 1. С. 29–38. М. В. Нечкина, как и Н. М. Дружинин, разделяла советское декабристоведение на два периода; новый, второй период начинается в середине 1930-х гг., после «преодоления» ошибочных схем М. Н. Покровского (Там же. С. 36).

15

Предисловие // Литературное наследие декабристов / Отв. ред. В. Г. Базанов, В. Э. Вацуро. Л., 1975. С. 3–5.

16

В этой связи необходимо упомянуть, что именно в этом сборнике была опубликована ставшая вскоре классической работа Ю. М. Лотмана «Декабрист в повседневной жизни (Бытовое поведение как историко-психологическая категория)», существенно повлиявшая на последующее изучение «исторического типа» декабриста, историко-культурные и биографические исследования (Там же. С. 25–74).

17

Речь идет, прежде всего, о трудах В. В. Пугачева и С. С. Ланды, посвященных главным образом истории и идейному облику ранних декабристских обществ, в которых новаторски для советской историографии ставилась проблема взаимосвязи декабристов с либеральным направлением в общественном движении эпохи, а также вопрос о соотношении «дворянской революционности» и либеральной идеологии внутри самого декабристского движения.