Алексей Козлов - Новый Чайльд Гарольд. Поэма

• Название: Новый Чайльд Гарольд. Поэма
• Автор: Алексей Козлов
• Жанр: Русское фэнтези

«Новый Чайльд Гарольд» – сатирическое сочинение о становлении личности тинейджера во времена приближающегося краха империи.

---

Новый Чайльд Гарольд Поэма Алексей Козлов

© Алексей Козлов, 2016

© Алексей Козлов, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-0587-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог на Небесах

Природы дух!
Над всей Вселенной
Твои простёртые крыла,
И доля каждой твари бренной
Невыносима и светла.
Какие жуткие старанья!
Природы Дух!
Кому дано
Рассеять звёзды мирозданья
По всей вселенной, как пшено?
Ты не был скуп без основанья,
Чем грешны лучшие умы,
И возводил мирское зданье
Из света и бездонной тьмы.
Любил ты яркие картины,
Сверкающим трезубцем гроз
Разверз бездонные пучины
И горы до небес вознёс.
Господь насупленный и строгий,
Я точно знаю – это ты
Носился, минуя отроги
В парах соляной кислоты
И вниз посматривал сурово…
Великий, хладный и немой,
Не выдержав, изрёк ты Слово…
Ты прав был, Боже! Боже мой!
Потом, сумняшеся ничтоже,
Бактерий бросил в тёплый ил,
Вотще кузнечиков размножил
И динозавров расплодил —
Благодаря себя за это
И за подобные дела,
Но тут огромная комета
Всех мастодонтов извела,
Предав кончине их голодной.
Лишившись от испуга ног,
Один дрожал в норе холодной
Какой-то бедный горбунок.
Он не ценил своей свободы
И на карачках ползал век —
Венец безжалостной природы —
Так появился Человек.
Господь, не ведая сомненья,
Обрушил человека ниц
И обозвал Венцом Творенья,
В смущенье ввергнув Рыб и Птиц.
И всё это подобно чуду,
Случалось это всё вчера:
Езекиил роди Иуду,
А тот, сглупив, роди Петра…

Я должен, экономя место,
Свой панегирик сократить,
В надежде, что Приап и Веста
Сблаговолят меня простить.
Бог из небесного рыдвана
Спустился вниз, в земную грязь,
Но под стопой его Гондвана
С тщедушным вслипом разошлась…
Навеки разделив команды,
Страшней в сто раз, чем Страшный Суд…
На этом острове – Атланты,
Там – Карлы страшные живут

Итак, мой друг, откроет книжку
Пусть чья-то пылкая рука!
Крыла Валькирии мальчишку
Несут, несут через века.
Как не пройтись стопой свободной
По списку интересных лиц —
Мужей с натурой благородной
И тьмой маньяков и убийц.
Не обойтись нам без Адама:
За то, что грабил огород,
Его изгнали. Эта драма
Волнует нас не первый год.
Вот – лот второй! Мы видим Ноя.
Его ковчег взметает грязь.
Его сразила паранойя
С названием водобоязнь.
Печально преставляя ноги,
Бросая херувимов в сплин,
Прошли слоны и носороги
И грозный царь зверей Пингвин.
В штанах найти сухое место
В минуты страха мудрено,
Пока вершина Эвереста
В ковчеге не просверлит дно.
Вот Соломон, известный ныне
Поэт, оратор, полиглот;
Турист, гонявший по пустыне
Свою команду лет пятьсот
В трёх пальмах… Сирые блуждали
Через пески, самумы чрез.
Улиток ели… Голодали…
Просили милости небес.
Всё это выглядело странно,
И был их путь весьма суров,
Пока обещанная манна
Не шла с небесных жерновов.
Школяр досужий восклицает:
– Ваш автор троечник-бурбон!
Совсем истории не знает
И тем позорит Вавилон!
Увы, мой бедный ум скисает
От наводнения имён.

Бог приказал рукой – из Сада
Убрать Великий Ханаан,
И вилку Тигра и Евфрата
Воткнуть двузубьем в Океан.
Боюсь при дамах суеверно
Спросить коллегию судей:
– К чему девчонка Олоферна
Казнила пилкой для ногтей?
Вот – Эхнатон! Он задал танец
Жрецам злокозненным вельми,
Был реформатор-вольтерьянец,
Не чуждый дружбы с дочерьми,
За что был предан остракизму
И весь ходил в укусах блох,
И жрец его Атону клизму
Занёс в рецепт. Атон издох,
Что повернуло дело к драке.
Летели перья. Пух поплыл.
Ан, глядь, уже Амон в Карнаке
Колонный к небу заструил.
Когда б спросил кто у Исиды:
– Что, не хватает вам …?
Зачем вам эти пирамиды? —
Она была б удивлена.
Да, утверждают: в самом деле
(Я это, впрочем, не видал)
Дочь фараона на панели
Раз сколотила капитал.

Вперёд! Вперёд! Поступим мудро,
В Афины залетев браво,
Заглянем мы к фиалкокудрой,
Очаровательной Сапфо.
Она прекрасна, как невесита,
Лущит сигару, цедит ром,
А как поёт – однако места
На ложе с ней не обретём.
Уж на рогах стоит команда.
Бутылок, чар, уключин звон…
Меж ног Родосского гиганта
Вползает в доки галеон.
И хор взмывает в вечной драме,
Идём, как амфора, ко дну,
Чтобы не вляпаться ногами
В Пелопоннесскую войну.
За зло фальшивого подряда
Нагого, с содранным венцом
В тюрьму проводим Калликрата
Вослед за Фидием – творцом —
Небесным гением ваянья…
Перикл сокрыт средь мрачных стен,
Сократ в цикуте топит знанья
И мокнет в бочке Диоген.
Походы, битвы, перемены
И смерть – итог сложенья сил,
Завоеватель Ойкумены —
Добыча крошечных бацилл…

Идут века, порою – немо,
Порой – взрывая воплем Рим
И вот на Палатине Рема
Мы видим, Ромул рядом с ним.
О Римский Волк!
Легко и звонко,
Когда сотрёт тебя беда,
Отдай последнего волчонка
В чужие руки навсегда!
Что значат смертных сны и стоны?
Бог-кулинар спалил дотла
Преторианские колонны —
Бобы из Каннского котла.
Вот воды Тибра стали алы.
Гиганты сомкнуты войной.
Три раза Карфаген на скалы
Арийской выброшен волной.
Валькирии в эфире реют,
В трубу времён трубит судьба,
В предгорьях Альп в траве белеют
Слонов немые черепа…
Орлы знамён сияют гордо,
Слепящ могучий символ зла.
На галлов римская когорта,
Гремя значками, поползла
Т вмиг смела и растерзала…
Но сам себя извёл тиран,
Червяк сомненья в мгле подвала
Уже заводит христиан
И отвращает их от блуда
И от порядка в три часа.
Тут предаёт друзей Иуда,
Их крест возносит в небеса,
И души улетают, рея,
И путник замирает, нем.
На громкий смех эпикурея
Они ответят кое-чем.
Фанатик в бешенстве глубоком
(Во власянице троглодит)
Летит крушить железным стеком
Нагих прелестных Афродит.
Разбито множество посуды,
А впрочем, видели ли вы
Нерона злобные причуды,
Смертельный блуд Калигулы?
Беда! Читатель вынул пальчик,
Грозит пииту (Не со зла):
– Ты всё сгустил! И был ли мальчик?
И не один, а несть числа!
Всё подсчитал латинский гений,
Знал цену жизни и любви
И индустрию развлечений
В грядущей искупал крови.
А это что ещё за штука?
Триумф спецов, смотри, земля:
Сороконожка акведука
Вкруг Рима иссекла поля.

Топор времён кромсает рати.
Презрев небес холодный смех,
Чей глас срывается в Сенате:
– Корнелий Вар, верни мне всех!
«От этих скал, Летейских Вод
Весёлый, молодой,
Любовь, я ухожу в поход!
Махни мне вслед рукой!»
А марс! Фортуна! Все планиды,
Идущие своим путём,
Под звуки римской Рио-Риты
Мы Богу души отдаём!
Звенят мечи. Визжат баллисты.
Ты слышишь этот жуткий вой? —
То в Каледонии холмистой
Легионер обрёл покой.
Аминь! На карте нету точки,
Где ты изрублен на куски.
Твоей Проперции по почте
Нет смысла посылать носки.
Под визг и крик толпы досужной
Душа невинная ушла
Стремительной струёй жемчужной
Из Колизеева жерла.
Быть честным – глупая затея!
Для государства проще вор!
Создатель Терм и Колизея,
Как раб казнён Аполлодор.
Как сладок воздух разложенья,
Сколь вездесущ плебейский сплин!
Народов мерное круженье
Дробило кости Апеннин.
И Рима старческая сила
Угнетена со всех сторон
И головой крушит Атилла
Прогнивший и смущённый трон.
Пусты, как черепа, лицеи,
Цепами зла побита знать,
Серпом выравнивая шеи,
Война не может не устать…
И ненависть корёжит лики,
Но утихает стали звон —
Лишь факела чадят, и крики
Слышны в глухой ночи времён.
Глаза Луны и звёзд кровавы,
Душа несчастная темна.
О люди! Времена! О нравы!
О нравы! Люди! Времена!

Вперёд! Всё выше нас возносит!
Что видим мы? Помилуй Бог!
Упадок тягостный ремёсел,
Торговли, права и дорог.
На небесах иссякла манна
И здравый смысл уже молчит,
Монаха чёрная сутана
Мирян забитых леденит.
В бесплодных бленьях тают силы,
Мечтает Папа, наш дружок —
На ноги стоиков унылых
Надеть испанский сапожок.
Что ты сутулишься, Равенна?
Уже какой-то сукин сын
Нас убеждает вдохновенно,
Что твердь земная – плоский блин.
Как изумительна картина
Освобождения от оков!
Фальцет святого Августина
И клац монарших индюков.
Мы слышим битв и воплей звуки.
Карга с клюкой бредёт сюда
И вот уж Барбароссенюгенд
Весь продан в рабство без следа.
Ожили древние картины.
Спесь наглецов взыграла вдруг.
Тевтоны двинули дружины
Железных рыцарей на юг,
Ища Грааль, но о Граале
В лесах столетних близ Днепра
Славяне бедные не знали.
Кто ищет от добра добра?
Росли готические арки
Вдали от нас, а здесь, рыча,
Мы бились насмерть, и в запарке
Нас одолела саранча.
Вперёд! Какие измененья!
Являют лучшие пример.
Дух благородный Возрожденья
Уже теснит, гнетёт химер.
Париж, Флоренция, Равенна
Цветут божественны, как хмель.
Рабле смешливый, Авиценна,
Ронсар, Сервантес, Рафаэль.
Вы – тайна мира и услада…
И Англию пронзает весть:
На дне Великая Армада
Испанскую хоронит честь.
Век восстающего Тантала.
Среди гармоний видим мы:
Смертельное блистанье жала
И очи гнойные Чумы.
Всепоглощающ вал событий.
Мне запах лёгкий бриз принёс
Географических открытий
Ханжей с крестом и детских слёз.
Мне внятны ветры молодые
Ума, гонящие челны.
Скелет безглазый, прописные
Твои мне истины тошны!
Господь! Даруй нам дни иные!
Как допустил ты эту гнусь?
Ханжи! Проклятые и злые!
Ужо! До вас я доберусь!
Разрушив каменные стены,
В извивах истончив глагол,
Шекспир, напившись с Джонсом Беном,
Как призрак в Лету отошёл,
Сказав о женщине сурово…
Нет, не могу избегнуть я
Сказать завистливое слово
О Потрясателе Копья.

Вперёд! Вперёд! Иная вера
Жеманных, еле видных вен,
Реформы хитрого Кольбера
И фаворитки Монтеспен;
Натуги, быстрых изменений,
Тщеты высоких, праздных слов,
Грядущих страшных потрясений
И обвалившихся столпов.
Тьма заполняет залы Лувра,
Кровавый близится Уран,
И бьётся тщетно в скалы Дувра
Мой мозг, как гулкий океан…

Вперёд! Вперёд! Построим строфы.
Чрез тишь могильную и гром —
И от подножия Голгофы
Весь мир в Воронеж приведём.
Вперёд!

У Мэри был барашек