Оксана Гаврилова - Розовый иней. Избранное

• Название: Розовый иней. Избранное
• Автор: Оксана Гаврилова
• Жанр: Русское современное

В данной книге собраны избранные прозаические произведения автора. Поэтический сборник можно приобрести, написав по адресу: [email protected]

---

Розовый иней Избранное Оксана Владимировна Гаврилова

© Оксана Владимировна Гаврилова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Три типа мужчин

«Мне когда-то казалось, что существует только два типа мужчин: принцы на белом коне и нищие. Причем основным показателем богатства я считала красоту, а бедности – уродство. Однако книги всегда влияли на мое сознательное и бессознательное. И в виде ли исключения (не могу сказать с уверенностью), но образ Квазимодо стал для меня идеальным. Ситуация же в целом поменялась. Теперь я насчитываю три типа мужчин: женатых любовников, свободных и желающих несвободы.

В силу своей наивности я верю каждому слову моего спутника и вношу его аккуратным почерком в хранилище памяти, чтобы в нужный момент достойное не заставило себя ждать.

– А ты симпатичная девушка, – так начинают свое знакомство ловеласы.

– Как все загадочно! – восклицают они. Впрочем, иногда от романтики может не остаться и следа. Чаще герои-любовники пишут вожделенные стихи в адрес прекрасного пола, но терпеть не могут поэтесс.

Проследим незамысловатую диалогическую картину:

– Ты меня интригуешь. Давай завтра встретимся? – начинают они продуманные действия, предугадывая дальнейший ход событий, – Поиграем в кошки-мышки, я тебя не съем.

– Они не такие пушистые, как иногда кажется! – появляются неожиданно доброжелатели.

– Нет, правда, почему пушистый?! – спрашивают сами ловеласы. И дождавшись ответа, восклицают снова:

– Ты интересная, но замороченная. Второго больше.

В моем архиве возникает гениальная идея:

– А почитайте мне стих, – говорю я.

– Не хочу, – отвечают они.

– Тогда до случайного свидания! – заключаю я.

– До случайного, романтично. Там и почитаю, – вторят они в один голос. – Может быть, все-таки увидимся? Мне захотелось называть тебя… (далее непонятное слово).

– Как угодно, конечно.

– Не пойму: ты развлекаешься или это ты так мыслишь? Боюсь, что второе.

– Может быть… А дружба между мужчинами крепка?

– Крепка, (мое имя). А тебя теоретически возможно соблазнить? – ловеласы всегда бесхитростны.

Роль свободных мужчин несколько отличается от роли героев-любовников. Предельная наблюдательность переполняет их обилием красок и едва уловимыми оттенками неосязаемой палитры эмоций. Любовь к изящному не позволяет им быть коллекционерами, собственниками. Они никогда бы не решились на близкое знакомство с обездвиженной и прикованной белянкой. Лаская взглядом ее упругие крылышки, они не пресыщаются, а налюбовавшись, всегда отпускают. Любовь их настолько возвышена, что оказывается вне зоны доступа.

Если мужья-любовники в большинстве своем категоричны по отношению к вере, а порой очень дерзки и нетерпимы («Твой протопресвитер – дурак. Хорошо, не твой, но фигню же ляпнул»), то свободные мужчины в этом отношении сдержаны, они взвешивают каждое слово, знают цену жизни, за что я их и люблю, разумеется, чисто теоретически.

Практически можно любить только третий тип мужчин. Они, как и второй, мудры, однако не ставят между собой и окружающими границ. В них меньше всего гордости. Господь наделил их возможностью чувствовать не только свою боль. Они живут во Христе и шествуют вместе с Ним на Голгофу. Они не идеалисты и знают, что трудности закаляют душу, а распятие очищает от страстей.

Когда-то он думал идти в монастырь. Говорит, что из гордости, потому что теперь уверен, что Бог дает каждому нужное для спасения, и ему дал болезнь тела. Он страдает от основного заболевания и одиночества. Его движения зависят от стимула, а тонус напрямую связан с успокоительным, которое он хочет бросить пить, чтобы удлинить сутки. У него дома красивый молитвенный уголок со свечами, маслицем и иконами. Он читает духовную литературу, которую покупает в лавке при церкви Николая Чудотворца, слушает духовные песнопения, ходит в храм на службы. Он крестился девять лет назад, так как почувствовал в этом необходимость. Его день Ангела – 8 октября. Он хорошо играет в шахматы, настольный теннис, занимается велоспортом. Раньше коллекционировал кассеты и старинные монеты. Его хобби – фотографирование. Он ходил крестным ходом с Чудотворной Казанской Жадовской иконой Богородицы и запечатлевал его на пленку, запечатлел он и Владыку, освящающего их храм, и батюшку, совершающего таинство, венчание… Фотографии он дарит и мне. Его сестра – учитель начальных классов, а племянница – студентка, как и я. Он говорит, что ему интересно со мной, что я милая, ласково называет по имени. Отношения между мужчиной и женщиной, если они чисты, для него – дар Божий, рай на земле.

«„Женскую поэзию не люблю. Мужчине хочется не только преклоняться перед женщиной духовно, но и владеть ею физически. В тебе есть тайная страсть. Нужно давать ей выход“. „Бойтесь кого-либо искусить, хотя бы и невольно. Вам нужно понимать, что женщина является причиной страсти для мужчины. Падение может подкрасться незаметно. На своих вершинах поэзия беспола“», – откликаются один и другой.

И я начинаю понимать… Начинаю понимать, что желающий несвободы меня недостоин, что свободному я ничем не могу помочь, что мужчины-бабники появляются не на пустом месте, что я женщина и могу любить. Безвозмездно и страстно»…

Первый снег

Она встретила его в городском парке на берегу реки. Он сидел на лавочке, около фонтана, с бутылкой пива в руке, помятый. Погрузившись в себя и хмель, он не заметил остановившуюся девушку и растерянно, но с большим любопытством уставившуюся на него. Хотя, казалось, в нем не было ничего такого, что могло бы привлечь к себе внимание постороннего человека.

Город давно утратил свою притягательность и силу, потускнел, истощился и почти завял, потому любознательных и любопытных практически трудно было найти. Да и чего ради? Гиблые и понурые горожане сновали туда и сюда будто бы в ожидании конца света. Друг до друга никому не было дела. «Вот подкоплю деньжат и махну на все четыре стороны, – думал каждый второй, – захолустье из руин не восстанет, не воссияет звезда Иосифа». Кто-то за год до начала поездки на Кубу уже начинал учить испанский, кто-то проходил курс духовной практики перед поездкой в Тибет, запасался лекарствами и собирал багаж. Наступало время, и многие, действительно, отправлялись в путь, с большой радостью и великим облегчением прощаясь с родными пенатами…

А девушка все стояла возле захмелевшего и наблюдала. Ее тоже никто не замечал, да и одета она была не броско, но выглядела очень даже опрятной и привлекательной. Десять минут назад она вышла из трамвая живая и гордая, сейчас же стояла растерянная и притихшая. Началась ее новая жизнь. Прошлое осталось далеко позади, километры решили ее судьбу. Она оставила дом, чтобы, может быть, однажды загореться той звездой, которая спасет город от многовекового заклинания. Она стояла в замешательстве: еще сутки назад жизнь виделась ей в других красках, но чьей-то волей, насильно и непредсказуемо, палитра смешала свои тона. Почему-то вдруг стало так невыносимо тяжко на сердце, что еще чуть-чуть, и слезы бы не замедлили появиться на полудетских глазах. Но этого не случилось. Девушка поправила на себе платьице, огляделась вокруг, еще раз посмотрела на мужчину и, подняв голову, быстро зашагала прочь. Здесь она была впервые. Чуждым и странным виделся теперь ей этот город, о котором она грезила во сне и наяву, на который возлагала все свои надежды и чаяния, куда стремилась душой и сердцем. Что ж?.. Оказывается, мечты могут сбываться, если очень-очень чего-то захотеть. А она очень-очень желала. Город распахнул навстречу ей объятья, неуклюже и холодно, но для начала и этого было уже достаточно. Ведь она не собирается стоять на месте, она будет двигаться и только вперед. В конце концов, у нее появилась новая мечта, и даже созрел план действий. Она перетерпит, переждет неудобства. А там, глядишь, и…

Она шла по мостовой, солнце почти село: осенние дни заметно короче летних. Стало прохладнее, она даже немножко поежилась. В трамвае ехать не захотела, решила прогуляться пешком. Затея оказалась бредовой: свежим воздухом, идя вдоль железнодорожных путей, не надышишься, а каблуки поотбиваешь запросто. Да и утомила себя до предела, пока дошла до съемной квартиры. Теперь предстояло жить в одной из комнат многоэтажки, впрочем, вполне сносной: фешенебельный номер – запрос будущего. Перезимую, а там, как Богу угодно. Хотела сказать: «Не впервые, и не то бывало, все будет Оkеу», но остановила себя в мыслях, не желая обнадеживаться: ведь впервые, и не бывало такого, чтобы без папы и мамы. Впрочем, с ранних лет она была предоставлена себе самой и от нянек отказалась с поступлением в первый класс средней общеобразовательной школы. Но все-таки было непривычно, да и скучновато. Вскипятила чай, попила немного с наскоро приготовленным бутербродом и конфетой со сливками, на большее не хватило сил: уж очень она утомилась сегодня.