Михаил Комлев - Доброе утро. Притчи нашей жизни, написанные самыми любимыми и знаменитыми

• Название: Доброе утро. Притчи нашей жизни, написанные самыми любимыми и знаменитыми
• Автор: Михаил Комлев
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-091704-4

Вопреки тому, как поется в известной песне, звезды все же ездят в метро. А порой они даже чересчур веселые и добродушные. Собранные в этой книге истории неожиданным образом раскрывают каждую знаменитость. Лишенные лоска и исключительности, в этой книге известные артисты, актеры и актрисы делятся самыми забавными и нелепыми ситуациями, в которые они попадали на пути к славе и успеху. Это самая настоящая энциклопедия русской жизни, полная юмора, казусов и мудрых советов.

---

Клава, больше не разбавляй

В советское время, сметана продавалась в разлив, только на вес, и в магазин «Молоко» меня отправили с литровой баночкой. Я пришел в этот магазин, мне налили чего-то, что напоминало больше кефир, а не сметану. Крышечек не было, они закрыли бумажкой сверху, резинок тоже не было. Надо было это аккуратно нести домой. Когда мама открыла баночку и перевернула бумажку, то там было написано: «Клава, сметану больше кефиром не разбавляй, я уже два раза разбавляла».

Я вас узнал

Как-то во Франции, пересаживаясь с поезда на поезд, когда я отправляюсь в свое имение, я хожу по пустынным станциям, где почти никого нет. Я вижу афрофранцуза, который улыбается во все белые зубы и смотрит на меня пристально. Я думаю – что случилось? Одет как-то странно или какая другая ситуация? Он мне сказал:

– Я вас узнал, вы телеведущий Первого канала.

Так что даже афрофранцузы, и те смотрят «Модный приговор».

Таксист

Однажды в такси в Екатеринбурге таксист долго и пристально на меня смотрел. Он мне сказал:

– Я вас узнал.

– Не может быть?! Ну и кто же я?

– Вы этот.

– Какой?

– Модельер Юдашкин. Дайте, пожалуйста, автограф для моей жены.

– С удовольствием.

Он мне протянул открытку, я так и написал: «Юдашкин». Ведь она же любит Валентина Абрамовича! Ну и получила его автограф.

Это этот пошел

Когда-то во Франции, гуляя по променаду на Лазурном Берегу, где очень много русских миллионерш, дамы, часто с красивым говором, кричат мне вслед:

– Это этот, этот пошел.

Я думаю: «Какой?»

– Ну этот, мой любимый, Александр Васильевич Зайцев.

Теперь я знаю, как меня зовут.

Икона

Когда мне было лет восемь и я учился во втором классе школы, я уже начал ходить по помойкам. В советское время выкидывали на помойку все то, что представляло собой наследие старого мира: альбомы с фотографиями, старинные кружевные блузки, зонтики, чугунные утюги. И вот как-то на помойке дома, где жил знаменитый клоун и актер Юрий Никулин, стояла доска, прикрытая половой тряпкой. Я ее отвернул. Это была икона Николая Чудотворца XVII века. Так в советское время относились к наследию прошлого. Эта вещь до сих пор у меня в коллекции, наверное, она чудотворная.

Черепаха

В советское время были зоомагазины, наверное, и сейчас они есть. Я просто туда не хожу. И там продавались так называемые степные черепашки. Это были черепашки, которых привозили откуда-то из степей Казахстана. Их сваливали в аквариум очень безжалостно, и они, барахтаясь друг на дружке, старались оттуда вылезти. Наша прислуга в Литве Полька никогда не знала и не могла выговорить слово черепаха, она называла это «чепараха». Но не в этом смысл.

В институте я был довольно хулиганистый, и когда нам преподавали историю русского театра, я всегда приносил черепашку, прятал ее в парту, она медленно ходила и шуршала. Педагог никогда не могла понять, кто же раздражает ее так сильно. Это было весело.

Диван

Как-то в Стамбуле на антикварном рынке, куда я часто езжу, я увидел очень красивый петербургский диванчик в стиле ампир. Этот диванчик был вывезен из Грузии и продавался там в очень непотребном виде. Он был черный, очень непривлекательный, но зато на нем была этикетка «Комиссионный магазин № 61, Тбилиси, проспект Шота Руставели». Я его потерял. Ровно через пять лет я его нашел, но уже отреставрированным и красивым. Я его купил, и сейчас эта обретенная вещь находится у меня дома в Париже. Я очень горжусь этим приобретением со стамбульского рынка.

Розыгрыш

Меня все время разыгрывают. Меня разыграть очень просто. Обычно разыгрывают меня злые люди. Они, например, звонят мне и говорят:

– Саша, у тебя сгорел дом. Саша, твою квартиру залило.

Я лично никогда никого не разыгрывал. Я даже боюсь подходить к телефону 1 апреля. Если подойдешь к телефону, то точно что-то будет. Я доверчивый человек, и самый веселый розыгрыш моего детства – это «у вас вся спина белая». Потом тот, кто разыграл, кричал: «Первое апреля!».

Я вам расскажу очень смешную историю, которую мне поведал один советский приятель.

Он сильно выпивал. Его жена никогда не пускала домой в пьяном виде. Ему приходилось сидеть и ждать на лестничной клетке. Жена была очень строгая. Какой-то друг-забулдыга ему посоветовал:

– А ты сделай так: разденься, позвони в дверь, вбрось всю одежду, она же тебя на холоде не оставит помирать?!

Он так и сделал. Разделся, позвонил в дверь. Дверь открылась, он вбросил всю одежду, а ему говорят:

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Библиотека имени Ленина».

Так этот человек оказался совсем голым в московском метро. Он перепутал метро и собственную квартиру.

Матильда

У меня никогда не было бабушек, а у моей сестры были. И вот эти древние старушки, родившиеся еще в далеком XIX веке, разговаривали между собой в 60-е годы. Одна другой говорит:

– Вера, отчего ты мне никогда не покупаешь шоколадные конфеты «Матильда»?

А другая ей отвечает:

– Шура, это все оттого, что с 18-го года их больше не производят.

Так бывает. Люди не помнят, сколько лет прошло.

Лошадка

Когда случилась революция, к нам домой пришли большевики с обыском, искать бриллианты. К счастью, ничего не нашли. А мой папа был тогда маленьким ребенком, ему было шесть лет, он подошел к ним и сказал:

– Большевики, я никогда вам не скажу, что спрятано в моей лошадке.

Им пришлось разбить лошадку и отнять наши бриллианты. Очень обидно.

Попугай

В Стамбуле в отеле, где я часто останавливаюсь, живет старый попугай. Он говорит на всех языках, изображает звонок мобильного телефона, но больше всего он любит мяукать, потому что в Стамбуле много котов, и он разучил мяуканье разных котов и подражает им.

Коты бесятся, особенно в марте, они ищут, где же та самая кошечка, которая их подзывает. А это старый, облезлый попугай, он сидит в клетке и говорит: «Мяу. Мяу».

Ослик

Когда я выезжаю со своей выездной школой, то мы придумываем много слов, чтобы избежать банальностей. Например, когда дамы должны отправиться в туалет, я говорю:

– Не писанные красавицы превратятся в красавиц писанных.

Им очень весело, и они этому действительно очень рады. Когда мне надо сходить в маленький уголок, я говорю обычно следующее:

– Сейчас я пойду обнять моего очень старого друга, с которым я вас сегодня, дамы, знакомить не собираюсь.

Дамам это очень нравится. На одной из остановок в Литве, где мы были с моей группой, был мини-зоопарк, в котором жил ослик. Он был очень кусачий. Он покусал очень многих студенток, в том числе маленькую студентку Люсю. И когда она услышала это от меня, она сказала:

– Не ходите туда, он кусается.

Она перепутала значение.

Комсомолец

Когда меня принимали в комсомол, я не знал ответы ни на один вопрос и за меня поручились три человека в театре «Современник», где я работал. Это были: Константин Райкин, Настя Вертинская и Стас Садальский. Он был тогда комсорг. Меня привели в райком ВЛКСМ и сказали:

– Товарищ Васильев, вы ведь у нас пролетариат?

– Типичный.

Почему они так решили? Потому что я работал бутафором.

– У нас к вам вопрос. Сколько орденов на знамени ВЛКСМ?

Я сказал:

– Четыре, – потому что не знал, что ответить.

– Нет, шесть, но вы хорошо подготовились, не волнуйтесь, сейчас мы пройдем в комиссию.

Эта дама с пучком-халой – там были спрятаны нейлоновые чулки, в такой красивой юбке-карандаш, привела меня к двери и ускользнула туда. Трое важных мужчин, наверное, комсомольских работников, спросили меня:

– Товарищ Васильев, сколько орденов на знамени ВЛКСМ?

– Шесть.

– Очень хорошо подготовились, – и выдали мне комсомольский билет.

Когда я его открыл, они с перепугу записали дату вступления – год моего рождения. Получилось, что комсомольцем я был еще в чреве моей матери. У меня огромный стаж.

Советская мода

В советское время мода постоянно подвергалась гонениям. Запрещали все, то мини, то макси, то брюки. Это считалось абсолютно недостойным образа советской женщины. И вот мини, которое в Лондоне пришло в 1961 году, в нашей стране появилось очень поздно, после 1967 года. Женщин в мини долгое время не пускали в присутственные места, на телевидение, на работу, в школу. Это считалось порочащим. В начале 70-х годов в моду вошли брюки клеш. Это совсем поразило долдонов из Советского Союза, они вообще не могли поверить, как это так получается – баба в штанах. К таким брюкам всегда полагался жакет, довольно длинный, приталенный, на пуговках. Одна моя приятельница пришла в Останкино на телевидение в брюках клеш и в жакете. Милиционер сказал:

– В таком виде не пущу. У нас запрет товарища Лапина, в брюках в «Останкино» никак нельзя.