Анатолий Иванушкин - Президент Иосиф Пушкин. И Россия. Политический портрет

• Название: Президент Иосиф Пушкин. И Россия. Политический портрет
• Автор: Анатолий Иванушкин
• Жанр: Поэзия

Книга известного московского журналиста и поэта – это взгляд на сегодняшнюю Россию, политический портрет президента страны Владимира Путина. Автор хоть и не занимал каких-то высоких должностей во власти, но знает её изнутри, ибо как журналист соприкасался с ней. И по иронии судьбы даже имел когда-то приятельские отношения с некоторыми сегодняшними её высокопоставленными представителями. Книга, безусловно, заинтересует читателей своей правдивостью, патриотизмом, любовью к Отечеству.

---

Президент Иосиф Пушкин. И Россия Политический портрет Анатолий Иванушкин

© Анатолий Иванушкин, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не наши слова о поэтах, а слова поэтов – вот наиболее убедительные сведения о них, единственно достойные внимания читателей. И всё же я хочу сказать несколько добрых слов об Анатолии Иванушкине, потому что имею к нему искреннюю благосклонность, совпадающую с заведомой доброжелательностью ко всем моим молодым коллегам.

Стихотворения Анатолия Иванушкина убедительно извещают нас о том, что он подлежит тому счастливому возрасту, когда человек ещё молод, а рука его уже тверда, хорошо грамотна и сведуща в традициях и новшествах поэтической культуры. У Иванушкина есть драгоценный инстинкт гармонии, не стану судить о том, насколько он развит и воплощён, но он есть и явно руководит строку поэта в движении к желанному совершенству, к совпадению глубокомыслия и благозвучия.

Некоторые люди, пишущие стихи, спрашивают у старших: следует или не следует им писать, и, стало быть, имеют благую возможность не прибегать к перу и бумаге. У Анатолия Иванушкина нет такой возможности и причину, понукающую его к стихосложению сам он формулирует так: «О чём болит душа – о том писал в тетрадке».

Что ж, причина вполне убедительная, и давайте вместе пожелаем Анатолию Иванушкину труда и успеха.

Белла Ахмадулина, 1975 г.

Опус 1

Трудно быть Богом? Нисколько. Порою потешно.
Можно стать Стерхом – энергии выплеснуть пар.
В свите не пылкой никто не осудит, конечно,
Даже ухмылкой дешёвый, дурацкий пиар.

Клёво быть Богом – с охраною уединиться,
И по Земле не ходить – проезжать, как летать.
Бог – это небо, и ангелов бледные лица,
Сколько их рядом, порядочных, – не сосчитать.

Вышло быть Богом – спектакль! Курьёз или драма?
Главную роль предложили – прикол так прикол.
Русских не в силах ни Меркель понять, ни Обама,
Хоть посади их не в лужу, а в ложу на кол.

В ужасе мир – не от русских – от их феодалов.
Нету богаче страны и беднее людей.
ДАМ (или сторож) – в слюнях от цветных причиндалов.
С солнцем борец, и юрист и пророк… у детей.

Дамскою детскостью был даже Бог озадачен.
Слабость его он надул, будто шарик и сдул.
ДАМ, как сынок и как ангел, был замом назначен,
ВРИО не стал он – лишь грел его Божеский стул.

Нудно быть Богом – забота о ком-то, как мука.
Тысячи нитей и каждую дёрни хоть раз.
И эта мнимая преданность ближнего круга,
И эта дальняя, грубая ненависть масс.

Сложно быть Богом – творить – не в подъезде топтаться.
Опыт спецслужб тут скорее не благо, а вред.
Может, вначале хотел и мечтал – попытаться
Не наследить, а оставить в истории след.

Не удалось, потому что – слабак, и не дали!
В яме Отечество, люди – в обманном дерьме.
За результат – ни паршивой из дуба медали.
Мысль о спасеньи души – день и ночь на уме..

Страшно не Богом быть, а притвориться им, Богом.
Вечность отпущена Богу, притворщику – суд.
Чёрт он объявится или с кнутом, или с рогом,
И никакие от кары штаны не спасут.

30 августа 2115 г.

Опус 2

Написать Президенту нельзя, потому что он – Бог!
Он с экрана ТВ будто с неба божественно светит.
Напиши – и чиновник вам дней через тридцать ответит.
Прочитаешь пять строчек, и левый отнимется бок.

И Префекту нельзя написать – не ответит Префект.
А какой-нибудь зам и не сам, а десятый помощник.
Под стряпнёй этой ФИО поставить базарный лотошник
Постыдится… Теперь уже правому боку-Привет!

Ну а если в Крымле, в Префектуре – друг детства иль брат.
Хоть какой-нибудь зам или пом – может быть адресатом?
Неужели начальником став, он становится «гадом»?
И письму из далёкого прошлого будет не рад?

Не получит начальник письма – ни потом, ни сперва.
Охраняют его сто помощников. Может, и боле.
Даже в «зону» преступникам пишут послания с воли.
А начальник – без права… А друга и брата права?

30 января 2115 г.

Опус 3

Товарищ Пушкин, в курсе вы едва ли,
Хоть вы в Крымле и Президент, и власть:
Не существует вашей вертикали, —
Она из тех, кто врать привык и красть.

Ваш ближний круг имеет доступ к телу,
Ну то есть к вам – почти что Божеству.
Но круг – не друг, играя, лжёт по делу,
По существу и не по существу.

А вы не Бог – физически не в силах
Проверить тех, кто с вами тет-а-тет.
В Крымле – жизня, а в остальных Россиях
Одна фигня, но вас там, к счастью, нет.

Вам лжёт премьер во вторник и в субботу
По простоте по детской вновь и вновь.
Сынок, он имитирует работу,
Давя на жалость «папы» и любовь.

А олигарх, который из ЛондОна, —
Карман Чукотки, вам благодаря,
Он – если что, рубля не даст для трона,
И крышевали вы его зазря.

А губернатор, жулик и пройдоха,
Земляк и бабник, блеет, как коза,
Что у него народ живёт не плохо,
Что он – удвоит ваши голоса.

А вы, как лох, ловя лапшу на уши,
Увы, друзей не чуете нутром.
А у друзей мертвы сердца и души,
И запасной готов аэродром.

Да если что – сдадут они вас сходу.
А вертикаль – она бумажный тигр.
И горько терпеливому народу
От игр друзей… Или от ваших игр.

18 февраля 2115 г.

Опус 4

В рубашке с коротким рукавчиком, в джинсах протёртых.
Не с фирменным лейблом, а купленных фунта за два,
Не аристократ, а  «учёный» – из шустрых, не гордых,
На снимке стоит на могиле «великого» Льва.

Ещё не холёные руки – в дырявых карманах.
Хоть в Мексике, Штаты под боком, – ещё не крутой.
Ещё не погрязший в мошенничествах и обманах,
С короткой и рыжей причёской – Шубайс молодой.

Могила кровавого Троцкого – вряд ли случайна.
Он в партии Троцкого – с двадцати двух – поспешил,
Учителя, может… Уже никакая не тайна,
Что больше Давыдовича – дров наломал и грешил.

Не лично расстреливал – время другое и цели…
А снимок, что надо, февральский, в газете врага.
В «БУХНАНО» сегодня. Как будто притих. Неужели?
Что «НАНО», что НАТО – спецслужб в ЦРУ до фига.

И экс-кгбэшник И. Пушкин его не сажает,
А наоборот – миллиарды даёт «на прокорм»
Борисович – под Президентом, и не возражает.
В России у власти – ни чести, ни нравственных норм.

18 февраля 2115 г.

Опус 5

Брюханова ругал, причём, нередко,
Что мало видит в Пушкине грехов.
Хвалю – поскольку выстрелил он метко
В икону либералов и врагов.

Ей, Редькину – наследник (Стёб, как в «дурке»? )
Нет, неспроста, однако – не мудрец
На Родине, в Анти – Свердловске – бурге
Поставил крест, величиной с дворец…

Он выдал образ, чуть ли не поэта
В газете «Нынче» – хулиганский, жуть!
В передовой, что «Редькин – Гитлер это,
Его мечтаний, воплощений – суть».

«План Оста» был у Гитлера, план краха
СССР – народов и всего…
По воле не Христа и не Аллаха,
А Рейха. Мощной армии его.

Казалось бы – не удалось – и баста!
Но дикий бред, с поправкой временной,
Крымлёвская осуществила каста,
Расправившись с великой страной.

И Редькина, используя, как буфер,
Борьбы с коммунистическим «ярмом»,
Она распорядилась, – просто «супер» —
Его мужицкой плотью и дерьмом.

Разбогатела. А беспалый – спился.
Внук – даун, дочки – в западном «раю».
Тщеславный, царской власти он добился,
И пропасти очнулся на краю.

На пенсии, на даче. Напиваясь,
Наину посылая» коз пасти»,
В горячке белой воя, но не каясь,
Он превращался в Демона почти.

«Я – самый пьющий, вне стандартов ГОСТа,
Был голос – пил, а после падал с мОста…
Опохмеляет – теннис, а не гольф…
Со свечкой не стоял над планом «Оста».
Я – круче, чем Иосиф и Адольф»

24 марта 2116 г.

Опус 6

Конечно, в сравнении с Редькиным Пушкин – мастак.
И жить стало лучше народу, и жить веселее.
Но Редькина Пушкин в сто раз прагматичней, хитрее,
Его голова не похожа на старый чердак.

Дешёвая водка – понятно: не думай, а пей.
А транспорт – в три шкуры: смекните, мобильность – опасна.
А жизнь олигархов – незыблема, как и прекрасна.
О жизни во СМИ управляемых – только елей.

Где нужно – он чопорен, там где не нужно – простак,
Он беден с народом, среди богатеев – он барин.
Он Буша среди и Обамы среди – не дурак,
И им за понятие и за кивок – благодарен.

Во что превратилась Россия – в коррупцию сеть.
Чем хуже, тем лучше – вот принцип его по системе.
Конечно же, знает он всё, постоянно он в теме:
Недаром так рано он начал бледнеть и лысеть.

В сравнении с Редькиным – Пушкин и ганстер и лорд.
Был совестлив Редькин, обманут он был окруженьем.
И пала страна – поражение за пораженьем
Испытывал Редькин, а Пушкин – победами горд.

Но пирровы эти победы. Нищала страна,
Народ деградировал и умирал помаленьку.
Но русский народ не забыл Пугачёва и Стеньку…
Воскреснут, родятся, ведь чаша терпенья полна

У Пушкина только охрана – и туз и оплот.
«В сортире мочить» – стёб главы государства? Дурдома.
В друзьях у него, неспроста Дверимаска и Рома.
Его разлюбил и уже презирает народ.

Богат И. В.П, а в могилу не взять ничего.
Мог стать патриотом, подумать о русском народе.
Он – русский. Родился в Советской Отчизне он, вроде.
Неясен, опасен диагноз болезни его.

Что будет с Россией – не знаю и знать не могу.
Ах, Пушкин – какие с тобой мы растили надежды.
Мальчишки мы были. Мечтатели, просто невежды.
Россия – на этом, а он – на другом берегу.

22 апреля 2110 г.

Опус 7