Андрей Романовский-Коломиецинг - Монархическое (учение). II том

• Название: Монархическое (учение). II том
• Автор: Андрей Романовский-Коломиецинг
• Жанр: Научная Фантастика

Политическая наука, которую следует знать для ориентации в социальном устройстве, понимании, что есть что и как оно на самом деле за завесой пыли, в глаза напущенной. Вместе приводится малая толика оставленного духовного наследия. Частные исторические сведения самозарождающейся монархичности в пример.

---

И это в стране с таким закономерно сильнейшим пророческим явлением, впрочем закономерно сильнейшим, в том числе сильнейшим и по противлению ему негатива. А что такое пророчествование, или пророк? – Это откровение с Богом, разговор и передача духа Его, как своего, вид слияния и даже становления единым с тем духом. Не нужно так болезненно воспринимать и более высший помазаннический дух, что и значит мессианский, с той лишь разницей что помазал и дал царствовать Сам. Почти тоже самое что и другим монархам, но не так явно, что говорил лично, а в некоторых случаях лично и не хотя, но только ради закона.

Очень символично оно пришлось на адресность самого мессианского понятия – в стране, где уничтожили царскую семью, и где как кажется помазанничество на царствие в силу вакуума-недостачи и начало возникать и оживать предрасположено: в силу и обратности от того, и сильной же предрасположенности. Ведь царствование было, и как бы оное не вытравлялось всегда остануться соответствующие последствия, могущие претвориться в предпосылки. Еще в детстве, в глухое советское время я слышал от бабушки (точнее её сестры), она говорила: что у неё целая жила царской крови! Вот только какой? – я жалел потом что не спросил, так как генеалогия, особенно моя: с князьями, да графами, меня очень интуитивно интересовала. Впоследствии знание о том, что у меня предки были породнены с царской фамилией, как бы на время закрыло вопрос о должности происхождения именно из царского рода и дома, как то написано в начале одного из Евангелий. И даже когда от одного из верующих-хасидов услышал вопрос: о каком конкретно царском роде имеется ввиду, сказал ему что это христианское утверждение, а он должно быть много не знается в иудаизме (только костюм натянул. Киев). Не о чем особенно таким образом не думая, даже узнавая о том что породниться одним с другим бывает трудно даже государям, ведь вообще все трудно и ни что не лежит на блюдечке, я уже однако отошел от той мысли что раз графы, да князья, то как бы само собой разумеется, что там в высших кругах князья Парамоновы как-то подженились на царской дочке или хотя бы родственнице. Более того, оказалось что Парамоновы вовсе и не князья, а купцы из дворянства, на тебе! – вышедшие. Хотя богаты они оказались поболее чем князья, были-то они хлебно-угольными королями. В знаменитом произведении: «Тихий Дон» Шолохова указывалось: 40 миллионов тонн, (пудов?) антрацита добывали, несколько процентов (возможно десятков) всего российского зерна мололось и вывозилось на экспорт собственным флотом (130 судов). Дон и Кубань с 20-ю пром. центрами с мельницами, элеваторами, пристанями, складами, хоть и частично могли считаться хлебными пром. районами, а вдобавок к множеству шахт Донбасса с электростанцией, заводами и прочим – мог по-настоящему считаться промышленной империей со столицей Ростовом – русским Чикаго 20-го века, который Парамоновым принадлежал более чем наполовину. И как подобает быть гигантам того времени – синдикатам и картелям, свои безраздельные рынки сбыта были столь же масштабные: Финляндия, балтийские порты, Турция, с её неуёмным хлебным рынком. Именно подобные масштабы не просто состояния, но владения куда значительней, чем нефтянка Нобеля, и дали мне возможность в спектре знатности утверждать, что дочь того владетеля была своего рода принцессой, ведь настоящего промышленного короля, раз королевство было настоящим и технически правилось. Я о цене слова и слова пророчеств так же, что как бы образным не было выражение, пусть даже и принято говорить со ссылкой на обобщенность, в том числе и мои ссылки, но и в образности фундамент исходящести должен быть приткнут, и должен быть прикован как можно точнее к тому же самому, пусть даже тому предрекаемому царю и предстоит быть правителем в республиканстве. Все-ж-таки надо установить что промышленное царствие так слабо от своего значения, еле-еле в своей ¼ указывает на искомое необходимое, что косвенность сия – скорее случайность. Она заиграла кое-какую большую роль, когда тот владетель стал во главе первого русского правительства, поднявшего казачество против красных с миссией борьбы за свое царствование… Ничего не стало, все забылось и потому неоформленное символически оно слабо тянет, хоть и тянет. А то и вообще обрывается, так как утверждала то, что её мать (и моя прабабушка) – Парамонова, незабвенная наша баба Соня, а это рассказчица та еще, царство ей небесное в аудиторию, так вот и на сайтах про ту семью я что-то не нашел имени старшей дочери, хотя на семейных фотографиях можно было увидеть более старшую сестру, а в словах одного из покидавших навсегда Россию остался допуск на тех кто остался в этой стране с красными. Все-таки все дошедшие до меня секретные родовые свидетельства, скрываемые от младших членов семей, в моё уже время разбалтывались мной восторженно и пугалось и бежало меня наоборот все красное. И те свидетельства в основании своем верны, это у меня Парамоновы получили княжеский титул только на основании того что были богаты, а имелось ввиду о матери, которая была княгиня (и что-то даже начало казаться о том что великая). Естественно я не соотнес её с матерью бедного капитана – мужем моей прабабушки, с которым они сбежали и тайно жить очень далеко от Ростова в Поволжье, в Мелекессе. Задумываясь над тем, откуда же у бабы Сони целая жила царской крови, думал что может быть из каких-нибудь других царей, помельче русских, ведь упоминались при дворе какие-то грузинские цари, может черногорские, что там у них? Как вдруг явственно вспомнил что однажды читал в журнальной статье, утверждавшей о том что у Романовых все-таки даже дочери выходили замуж только по своему желанию: вспоминалось перечисление всяких корнетов, уланов и чуть ли не поручиков, которые ими выбирались, и среди фамилий вспомнил свою знакомую фамилию Иньякиных, которую потом опять вспомнил, что очень удивился, так как не ожидал по этой бесперспективной ветви найти ту самую царскую кровь. Я до того был уверен что мне её доставили Парамоновы, что не вчитываясь в подробности, зажав то место пальцем, продолжил искать главное: ну а какую дочку цепанули князья-то Парамоновы?…Оказалось никакой! И в итоге этого удивления-разочарования я забыл и о той Иньякинской, все напрочь. А когда вспомнилось, то я в самого себя не поверил, не то что своему воспоминанию: как мог я, прочитав о том, что мой предок взял в жены принцессу – отнестись таким невнимательным образом, что можно сказать для генеалога: дошедшего до самого интересного в своей генеалогии вопроса и по-дурацки сделать как-то так чтоб не прочитать, то самое важное… такое у меня было разве что когда в период одиночества и скитания по стране, миловидная москвичка меня пригласила к себе, и я при всем своем желании забыл… Не буду спорить про свою одержимость, удержимость точно имеется. Может быть в жены предназначается настоящая официальная принцесса, чтобы принадлежать и царскому дому. А то чтиво ушло из виду чтобы затеряться как в бреду и я его вытянув надуманно, теперь уже кажется из памяти по методу выдавания желаемого за действительное, в неуверенности той не преполнился им как главным и не прилип бы к тому что выискал. А оно потом оказалось же еще и не главным! Поэтому-то потом сколько я ни искал тех журналов с выставки о династии Романовых – ничего не смог найти. Продолжая поиски далее я прошерудив всю царскую родову, так и не смог нигде ничего найти о своих графах, хотя все фамилии которые мне попадались были теми самыми знакомыми: Строгановыми например, и были теми самыми корнетами и адьютантами, так что наваждение, если таковое и было, касалось только одного слова на бумаге, в кое уже переставалось верить. В самом деле как я мог, вычитав такое, отпустить от внимания. В любое бы другое время библиотекарши не получили бы обратно такой журнал, хоть бы и очень захотели. Может была похожая фамилия и мне невольно тогда представилось? Но не было похожих фамилий. Я действительно себя помню приятно удивившимся тому чего не ожидал: я-то думал что безродный, бедный капитан Лев Иньякин только-то и молодец был, что женился на княгине, и потому-то и совершился тот соступ на одну ступень вниз до графского, о котором говорила баба Соня. Вспомнилось что завидуя ей – Иньякиной, когда она хвалилась своей жилой, и думая что до меня Коломийца уже вообще ничего не дошло, я спрашивал её все-таки: от какого царя? И она мне говорила что: не-то внучатая пра-пра… племянница, не то просто пра-пра… внучка, и называлось имя Николай. Я тогда полез на Николая II, но она меня остановила орезонив своим большим возрастом, значит имела ввиду Николая I, но дело в том, что это было так давно и где-то в детстве, что я за эти свои слова не ручаюсь и подписи не ставлю, хотя они простояли в моей памяти к данному времени вот уже четверть века. Что-то в этом роде и было и говорилось в той простой последовательности, в которой они переданы были мною. Тем более что у Николая I было очень много и внебрачных детей, целые семьи ими набивались, вполне могла быть такая передача крови, и причем поболее чем на жилу, жила это я узнал: даже не вена, а капилляр может быть крови. Родство – десятая вода на киселе. Я поник в этом вопросе, разузнав о всех трех дочерях, еще осталась последняя надежда на то что Мария Николаевна потеряв первого супруга – герцога Лейхтенбергского, пасынка Наполеона (или сына пасынка), вышла затем всупротив отцовой воли за графа Строганова, а затем за Иньякина, потому что где-то в том месте той пресловутой статьи говорилось о том, что жизнь у нее не заладилась, но это скорее всего о французе говорилось. Так что же это было, то что я читал, и была ли та статья? – Была несомненно, потому что это типично для писателя: брать нечто: утверждение о романовской внутрисемейной закабаленности принципу: жениться по-любви не может ни один король, по обратным результатам от того и выводить что такого как раз и не бывало, несмотря на жесткие законы этого дома, когда у наследников терялись даже права на престол. Есть от чего разувериться в сведениях той статьи, и отчаяться пробиться со своими малоизвестными Иньякиными в такой-то дом, где по-закону все двери наглухо закрыты. И мне все более обреченно жаль было той радости, которая меня охватила при воспоминании о статье и официальном родстве с Романовыми, пусть через женские линии, но у израильтян национальность передается по матери, и возможно и все остальное. Но невозможно было найти и того официоза, разве что была версия в том, что неудачно выданная вторая дочь Николая – Ольга, за короля Вюртембергского, бывшего гомосексуалистом, жила скрытно с Иньякиным, потому что самому мужу даже для развода детей она не понадобилась, она пригодилась ему лишь однажды во время подготовки той страны к обороне от нашествия французов. Все же о ней писалось что детей у неё не было. Тот граф или князь Иньякин становился все более неприкаянным, тем более что ни графов, ни князей под таким именем перечень дворянских фамилий не знает, не ведает, я помню и сама баба Соня вроде как отказывалась у меня от того что она графиня, и где те неведомые графья и князья в ветвях моего генеалогического древа были, я так же терялся найти. Вроде точно все родственники говорили о графском титуле, и даже воспоминание как в глубокое и опасное советское время над моей прабабушкой: одна черная недоброжелательница злословила: « – Хм! Графиня!». Я даже склонен одно время был думать про простое дворянство, раз в списках титулованных не значится, а ведь чтобы получить высшие дворянские титулы нужно было совершить дела как Суворов, Румянцев, Горчаков, Аракчеев, Витте, Канкрин, Меншиков, Потемкин, Орлов… всего-то 250 графов насчитывалось. За весь 19-й век почти княжеский титул жаловался около 20 раз. Жениться на принцессе – это тоже о-го-го что за достижение, а как-то так титул и получили оказывается. Статья оправдывалась титулом, титул статьей, и уже не так становилось жаль всей той генеалогии, что я огромной вилкой составил от императорской персоны Николая I, количеством в 160 предков, все в основном монархов северной Европы: 2-х империй – 10 государей, среди которых и Петр I, и Екатерина II Великая, первые Прусские императоры, на принцессе из которых был женат сам Николай I. Далее за теми шли государи по менее: цари русские, те самые герцоги Гольштейн-Готторпские, каковые и стали центральной мужской линией дома Романовых, если только отцом Павла I действительно не были Салтыковы, точно так же породненные с Романовыми-царями, хотя судя по внешнему признаку – менталитету, то были действительно немцы. Ведь Екатерине II – как узурпаторше у мужа, а затем и у сына, после его совершеннолетия, просто выгодно было пустить тлю сомнения в записках чтобы вернуть состояние бездинастийного перепутья, при котором её роль крепла, и грех преступления против мужа оправдывался его ненужностью. К тому же у Екатерины при жизни с Петром принцами был еще один ребенок – девочка, которая умерла, что говорит уже тогда о втором таком же случае, что и первый раз, или же более того говорит о нормальности ситуации с мужем, почему герцога все-таки не отправляли обратно.