Лернер Анатолий - Город двух лун. Первая книга романа «Завет Нового времени»

• Название: Город двух лун. Первая книга романа «Завет Нового времени»
• Автор: Лернер Анатолий
• Жанр: Альтернативная история

Древние артефакты, обнаруженные в российской глубинке, приводят героев романа к Мёртвому морю в Город двух лун, где были созданы свитки, два тысячелетия скрывающие величайшие тайны истории. На фоне рассказа о жизни ессеев, пронзительной нотой звучит лирическая история их воспитанников – Йешуа и Ребекки. Любовь, вражда, поиск несметных храмовых сокровищ, всё это не может оставить равнодушным любого читателя. Книга «Город двух лун» стала лауреатом премии «Литературное наследие» 2013 года.

---

Город двух лун Первая книга романа «Завет Нового времени» Лернер Игоревич Анатолий

© Лернер Игоревич Анатолий, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

…Им предстояло пролежать в пещерах и протомиться в кувшинах две тысячи лет, пока арабский подросток случайно не обнаружил то, что потом назовут «Свитками Мёртвого моря».

От метко брошенного камня кувшин рассыпался, издав подобие вздоха.

– Кто здесь?! – отпрянул от входа в пещеру пастух. В его руке сверкнул нож. Никого. Только со спины вопросительным знаком сгустилось зловещее тёмное облако, которое тут же поспешило смешаться с тенью. А у самого лаза, в робком луче солнца, подросток заметил, как сквозняк поспешно выдувает из пещеры дымок, и тот струится наружу и тут же исчезает. Подросток сунул нож в зубы, встал на четвереньки и скрылся в лазе.

Лёгкое присутствие дымка, замеченное пастухом в пещере, было ничто по сравнению с тем дымом и угаром, который производил обугленный человек, лежащий навзничь недалеко от входа. Истлевшая на нём одежда превратилась в лоскуты, и ветер содрал их, обнажив тело крепкого мужчины, которое дымилось и тлело под лучами солнца. В считанные мгновенья плоть истлела и просыпалась, а на согретых солнцем камнях остался скелет с большим крупным черепом, в котором не хватало лишь нескольких зубов. Лёгкий смерч, налетевший со стороны Мёртвого моря, смёл прах, и через мгновенье с чудовищной силой обрушился на прибрежные камни. А когда смерч унёсся прочь, то на камнях обнаружился не голый скелет, а тело с мясом и мышцами. Казалось, сам Ангел Жизни Вечной творил чудеса, и вот уже в каменном котле, созданном природой, закипала грязь, и вода над ней пыхтела и рвалась наружу. Маслянистые пузырьки в радужных разводах толкались, лопались, собирались вместе и потом снова распадались на мелкие колонии пузырьков, чтобы снова попробовать соединиться в единый общий пузырь. И, когда им это наконец-то удалось, огромный пузырь оторвался от котла, качнулся и стал осторожно подниматься в воздух.

Он на мгновение завис, а после переместился в сторону тела. Остановившись над ним, точно примеряясь, пузырь неожиданно лопнул! Раскалённая сковорода камней зашипела, и на ней, как омлет, испекся завершённый образ мужчины, только, пока ещё, неживого.

Утреннюю тишину нарушил грохот проезжающего мимо пикапа военного патруля королевской пограничной службы Иордании.

Смерчи в этих краях не редкость. Порой они возникают на сопредельных территориях, колеся и куража вдоль границы, набирая в свой гигантский хобот и мусор, и скотину… На местах, где рассыпались смерчи, случалось обнаруживать и трупы людей, и покорёженную военную технику…

Вот и неслись пограничники туда, где смерч рассыпался, где могло оказаться всё, что угодно. В догадках они провели весь путь, а, приблизившись, обнаружили голого человека, которого смерч уложил на каменный стол.

Кто и почему начал пальбу, было неясно, только, когда непродолжительная стрельба прекратилась, и пороховой дым рассеялся, голого человека уже не было. Он исчез. Офицер в ярости пытался выяснить: кто начал стрельбу без приказа?

Но тщетно, солдаты молчали, робко поглядывая в сторону каменного стола, и переминались с ноги на ногу.

Офицер дал знак укрыться за пикапом, отправив солдата, чтобы тот разведал: что да как. Остальные засели за машиной, целясь в сторону каменного стола, на котором только что лежал неизвестный.

Солдат Абдель, деревенская шпана и сын охотника, сразу смекнул: здесь что-то не так. За камнями он обнаружил тело, изрешечённое пулями. Но вот что странно, крови нигде не было. Ни следа, ни капли. Были входные и выходные отверстия, но даже в них всё оставалось сухо. Тело было неживым.

Они стреляли в мумию? Но и на мумию это не походило. Скорее, смахивало на большую, подброшенную кем-то игрушку.

Неожиданно Абдель всей своей интуицией охотника почувствовал опасность. Чьи-то невидимые глаза пристально наблюдали за ним. Струйка пота пробежала от затылка через всю спину. Абдель рухнул на колени, обращаясь к Аллаху, но вдруг в ужасе вскочил и побежал, закричав нечеловеческим голосом. Чьи-то нервы не выдержали напряжения, и новый самовольный выстрел опрокинул на землю Абделя. Он свалился за каменный стол, прямиком на того, от которого в ужасе бежал. А голем, почуяв кровь всей своей иссушенной плотью, сомкнул объятья на охотнике.

…Когда за Абделем поднялись солдаты с носилками, он, совершенно обескровленный, лежал на груди трупа с несколькими свежими огнестрельными ранениями. Раненого отнесли в пикап, а тело голема сфотографировали, наскоро сняли отпечатки пальцев и оставили труп на съедение шакалам.

Но, когда пикап умчался, запылив дорогу, веки голема, изрядно повлажневшие от донорской крови, дрогнули. Голлем медленно перевернулся на камнях, встал и, не открывая глаз, с наслаждением вдохнул запах свежего ветра.

Свежим ветром и неизвестностью тысячелетий пахла его новая жизнь. Он вдыхал ветер ненасытно, неистово. Его живот раздулся, а сам он стал напоминать воздушный шар, который вот-вот оторвётся от земли. Новоявленный житель пустыни был всё ещё слеп. Он приложил ладони сначала к глазам, потом поднёс ко рту и лизнул, затем протянул их к небу и произнёс первое слово:

– Слёзы.

Утерев со щёк обильно пролившиеся первые в его новой жизни слёзы, он сказал:

– Больно.

И произнёс это слово так, словно перед ним стоял кто-то невидимый. Веки его усиленно дрожали, и вот, наконец, они разлепились и обнаружили два глаза с зелёными зрачками, с надеждой и страхом устремившиеся в окружающий их мир.

Ворвавшаяся в сознание реальность ужаснула, сильно смутив дух. Голем видел вокруг только пустыню из камней, а впереди, насколько различали глаза, до самого горизонта – ни души. Он ощутил себя единственным человеком во вселенной, абсолютно никем и ничем не защищённым в мире каменных руин. И ему стало страшно. Он почувствовал свою полную беззащитность.

Некогда живой и страстный мир превратился в безжизненную пустыню. На месте оазиса теперь торчали обглоданные ветром черепа каменных глыб, ещё живых, но как бы уже вычеркнутых из жизни. Их пустые глазницы чернели страхом неизвестности. Никого, только камни, руины и зеленоватые проплешины травы. И козы, которые усердно пережёвывают траву и фыркают, стоя над пустыми чашами бассейнов, расколотых по злой воле людей.

Он оглядел взором сложнейшую ирригационную систему, делавшую когда-то это место раем. Всё было порушено людьми и временем. Бог давно покинул здешние места, оставив после Себя разор. И Голем, кажется, помнил, когда всё произошло!

С маской отчаянья и ужаса оглянулся он на пещеру.

– Свитки! – вспомнил он. И кинулся обратно, но, пробежав несколько шагов, остановился и присел на землю.

– Нет, я помню. Моя миссия хранителя завершена! Я не должен больше охранять свитки! Я сберёг, предъявил их к назначенному сроку, а теперь не хочу даже видеть того, в чьи руки они сейчас перейдут.

– Да, ревность! – соглашался он и протягивал к кому-то невидимому руку. – Кто бы он ни был, он мне никогда не понравится. Потому не смею ему мешать, и спешу поскорее исполнить все желания бывшего узника. И первое – оказаться как можно дальше от этого места.

Бывший хранитель отвернулся от пещеры. Он глядел в сторону Моря соли и наблюдал в себе борьбу двух желаний.

Одно было – броситься в пещеру, другое – уносить от неё ноги. Победило желание узника. Он выбрал свободу.

Но, едва хранитель бросился бежать в сторону Моря соли, как трижды споткнулся и упал. Это походило на умело подставленную подножку. Голем сел на каменистую землю, посмотрел в безоблачное небо и широко улыбнулся.

– Что ж, – согласился он с кем-то невидимым, – пойдём, посмотрим на того, кто овладеет этим сокровищем. Быть может, и нет никого вовсе? Может, это проделки коз, пасущихся неподалёку? Это верно, что в козах скрывается сатана?

Приближаясь к пещере, он перешёл на шёпот:

– Так или иначе, наши со свитками пути обязаны будут разойтись. Так почему не здесь? В этом самом месте, названном Перекрёстком судьбы. И всё же, я не могу себе представить жизнь без них. Особенно теперь. Я, конечно же, буду незаметно приглядывать за ними. Но мне уже становится тоскливо без них… Ангел Жизни Вечной! Ходящий пред Ангелами да научится воспарять превыше туч! – произнёс голем и вознёсся к небесам, и в них пропал. Точно унёс его тот самый Ангел Жизни Вечной. Но не прошло и мгновения, как хранителя вернули обратно, и он, вспомнивший обо всём, со всех ног кинулся к пещере. Он мчался к свиткам, в которых всё ещё существовал его мир. И был тот мир ещё живым и страстным, и в нём можно было ещё что-то изменить. Хотя бы в финале.