Элеонора Кременская - Пьяная Россия. Том четвёртый

• Название: Пьяная Россия. Том четвёртый
• Автор: Элеонора Кременская
• Жанр: Русское современное

Последний четвёртый том серии книг «Пьяная Россия» завершает увлекательное путешествие по загадочному миру русской души. Как и в предыдущих томах небольшие повести перемежаются с юмористическими, психологическими, мистическими, научно-фантастическими рассказами. Жанр книг абсолютно разный, рассчитанный на любой вкус, но сходство с родными, соседями, коллегами по работе по-прежнему остаётся совершенно случайным!

---

Подтанцовывая, вернулся Денис Алексеевич поздно ночью домой и испытал замешательство, даже разочарование, увидав перед собой раздраженную его поздним приходом толстую жену.

– Ну? – громко и требовательно, произнесла она, но разглядев его почерневшие волосы, расхохоталась.

Оправдываясь, объясняясь, Овечкин по пути к ванной принялся снимать костюм.

– А это что? – указала пальцем жена на пояс тещи, натянутый Овечкиным до груди. – Пояс верности?

– Для пуза, – лепетал Денис Алексеевич, краснея и стягивая злополучный пояс, прошептал, – прошу тебя, только маме не говори!

Из комнаты тещи доносился богатырский храп.

– Иди, мойся, красавец! – делая ударение на последний слог в слове – красавец, с насмешкой сказала жена.

После, забираясь в супружескую постель Овечкин, было, пожалел о вернувшейся седине, но подумав, как следует, решил, что, пожалуй, дополнительное преображение потребует немало сил и стоит ли шкурка выделки, непонятно! Зевнул Денис Алексеевич, повернулся на бок и заснул, во сне ему слышались матерные частушки и треньканье балалайки. Кошка, улегшаяся к нему под бок, водила изредка ушами и нет-нет, да и взглядывала на хозяина с удивлением, может, она воспринимала его сны, кто знает?!

Скетчи на тему капитального ремонта

Немного о политике

Скоро никого не будут удивлять вооруженные столкновения возле того или иного дома, все будут знать – это управдомы территорию делят!

Потрясающий всякое воображение капитальный ремонт крыш многоэтажных домов уже не может поразить обывателей, вводит в сомнение другое, как власть имущие красуясь перед телекамерами и сообщая о своих «заслугах», не провалятся? Ну почему, «отремонтированная» крыша обваливается непременно после их ухода?!.

Раньше кирпичи на головы прохожих падали с домов от старости, изношенности зданий, теперь, после капитального ремонта!

Капитальный ремонт? Да не дай бог, суеверно крестится тот или иной обыватель, зная, что в подъезде его отныне ждут толпы неумех-таджиков с ведрами водоэмульсионки разведенной клеем, а в подвале как трубы текли, так и будут течь, покуда дом не рухнет.

Качество капитального ремонта зависит от качества исполнения этого ремонта самими жильцами дома!

Началось все с малого: платежи за капитальный ремонт дома, а продолжится платежами за придомовую территорию, прилегающие к дому автомобильные дороги, да чего там мелочится, всего района города!

Какое счастье иметь собственный домик в деревне, ни тебе жадных управдомов с превышающими в полтора раза всякое воображение ценами за так называемые коммунальные услуги, ни тебе гастробайтеров с косметическим ремонтом, ни едроссов норовящих выдать «косметику» за капитальный ремонт многоэтажного дома!

Довольно часто несчастным полицаям приходиться выполнять несвойственные для себя функции, а именно разнимать взбешенных жильцов многоквартирных домов с представителями строительных профессий. Дело доходит до оскорблений в адрес правительства и конкретно, депутатов Гос. дуры. И не мудрено, отчаявшись ждать милостей от государства, жильцы до «капитальные времена» сбрасывались, покупали строительные материалы, сами перекрывали крышу, сами красили стены подъездов, а иные умельцы чинили старые лифты – это факт! Поэтому, «специалистов» от едроссов, пришедших в дом, якобы с благими намерениями воспринимают соответственно…

Ремонт крыш зависит от многих обстоятельств, частенько оказавшись под открытым небом, жильцы под проливным дождем с запозданием понимают, что их ограбили! А кто? Думаю, ясно – чиновники, бригада подрядчиков и так далее, и тому подобное. Где же тут капитальный ремонт, восклицают горестно пострадавшие, подставляя ведра и тазики, спасая шерстяные ковры, диваны и мяукающих кошек, как хочется, вы не представляете, им гаркнуть в самые уши – нетути!

Охотник-пацифист

Чистейшее, первозданной голубизны небо, жаворонок, восторженно распевающий в прозрачном воздухе, напоенном цветочным духом весны, привели в восторг таксу и собака, будто кошка, ловко залезла на нижние ветви разлапистого дерева.

– Не понял? – глядя на звонко разлаявшегося пса, произнес Вадим Крушенков. – Такс, ты как туда взобрался?

– Извините, – кашлянул кто-то за спиной Крушенкова.

Такса кубарем скатилась с дерева и с грозным рыком, совсем неподходящим для такого маленького зверька, бросилась на непрошенных гостей.

– Такс, к ноге! – окликнул собаку Вадим и уставился на старика, мужика преклонного возраста, старуху и женщину средних лет.

– Вадим Васильич! – уважительно обратился старик. – Мы из деревни Закобякино и у нас беда!

Крушенков, было загордившийся при упоминании его отчества, известно, как в русских деревнях тяжело и почетно добиться от людей уважительного отношения, поглядел с опаской. Такса, чувствуя настроение хозяина, показала острые зубки.

– Что за проблема и чем я могу помочь? – думая о возможных вариантах ответа и придя к выводу, что речь идет о технических трудностях жизни деревенских жителей, спросил Вадим.

Тут надо сказать, с отсутствием государства и присутствием хаоса едроссовского капитализма, деревня совсем обнищала, выручают упрямые народные умельцы, не считающиеся с таким капитализмом вообще, они и фонарные столбы починят, и разбитую вдрызг дорогу гравием засыплют, и печку переложат, и колодцы прочистят…

– Так какие же вопросы я должен решить? – перебирая в уме свои умения и заранее определяясь с возможностями, наличием технических инструментов, спросил Крушенков, видя затруднение деревенских.

– Кабан нас одолел, – произнесла старуха глухим, надтреснутым голосом.

– Кабан? – чувствуя себя глупым, переспросил Вадим.

– Скачет гад по всей деревне, – с обидой в голосе, высказался мужик преклонного возраста.

– Крушит, – подтвердил старик.

– Надысь, сарай провалил, – заревела старуха.

– Безобразит, страсть как! – возвела глаза к небу, женщина средних лет.

– А причем тут я? – усмиряя рычащую таксу, возмутился Крушенков.

– Так вас, Вадим Васильич, видели с ружьем! – с горячностью воскликнула старуха и откашлялась, прочищая горло. – Стало быть, вы – охотник!

– Кроме вас охотников в округе нету! – подхватил старик.

Крушенков отступил, изумленно глядя на своих просителей.

– Я – пацифист! – выкрикнул он, и такса подтвердила заявление хозяина заливистым лаем.

– Тем более, – перекрикивая лай таксы, с воодушевлением сказал старик, – пофигист – это по-русски, это по-нашему!

– Убей кабана, а мы тебе три тысячи рублей заплатим! – проорала старуха.

– Да поймите же, оружие я беру для самообороны от зверья, ведь тут и волков встретить можно, а так никого не убиваю!

– Пять тысяч! – настаивала старуха.

– Не могу я убить кабана! – взвизгнул Крушенков, глядя на деревенских с ужасом. – Я обыкновенный городской житель, программист крупной кампании и здесь, у меня всего лишь дача!

– Ружье-то стреляет? – спросил тогда с подозрением, мужик преклонного возраста.

– Обижаете, заряжено патронами на медведя! – воскликнул Крушенков.

– Семь тысяч! – наступая на таксу, спрятавшуюся за ногу хозяина, гаркнула старуха.

– Но, – замялся Крушенков, впечатленный денежным вознаграждением, лишь чуток уступающим его зарплате программиста крупной кампании.

Тут надо пояснить, в капиталистической Едроссии работодателями принято обманывать работников и недоплачивать обещанных при найме денег, в ход идет все: испытательный срок с отсутствием всякой оплаты труда; лишение премий за опоздание на минуту; урезание зарплат из-за «экономического кризиса» в стране и так далее, вариантов много…

– Десять тысяч! – отчаялась старуха и вцепилась в Крушенкова мертвой хваткой. – Больше у нас нет, хоть зарежь! Со всех дворов едва-едва наскребем!

– У вас и собака есть охотничья! – указала на трусливую таксу, женщина средних лет.

Деревенские окружили Вадима.

Не выдержав натиска, Крушенков согласился.

Вечером он засел в деревне Закобякино, за поленницей той самой старухи, которой кабан разломал сарай.

Тихо опускалось солнце за покосившиеся столетние избы, и горестно подвывала такса, прижимаясь к Крушенкову.

Вадим крепче сжал в руках ружье.

– Не боись, Такс, – оглядывая опустевшую деревню, замершую перед нашествием кабана, произнес Вадим и напрягся, в сгущающихся сумерках послышалось яростное хрюканье.

Дальше, события развивались очень быстро. Крушенков выстрелил, но только потому, что кабан, затормозив посреди деревни, внезапно ринулся прямо на поленницу, за которой прятался он сам, и выла такса. Выстрел сразил кабана на месте и, повалившись на бок, он сразу перестал двигаться.