Михаил Качан - Размышления. Пособие для начинающего писателя

• Название: Размышления. Пособие для начинающего писателя
• Автор: Михаил Качан
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Размышления» могут быть тебе, читатель, интересны и полезны, потому что я здесь раздумываю – писать или не писать свои воспоминания, раздумываю, философствую и принимаю решение. Мои мысли вслух перед тем, как я решился писать о своей жизни и своём времени, скорее всего, будут созвучны и твоим мыслям? Ты наверняка думаешь: «А кому это будет интересно?», – не так ли? Прочти и отбрось сомнения, – не занимайся самоедством. Представляешь, сколько времени ты выиграешь? Прочти, – не пожалеешь!

---

Размышления Пособие для начинающего писателя Михаил Качан

© Михаил Качан, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Иллюстрация на обложке этой книги – Павел Филонов «Автопортрет» (1921).

Посвящаю все свыои книги моей любимой жене и большому другу Любови Николаевне Качан, с которой мы вместе живём уже почти 60 лет в атмосфере любви и взаимоуважения.Она постоянно подпитывает меня эмоциональной, интеллектуальной и духовной пищей.

Введение

Не стой под грузом собственных обид,

Не одевайся в мрачные тона —

Спроси, зачем душа твоя скорбит

И отчего смущается она.

И почему пошло все вкривь и вкось,

И как уменьшить горечь пустоты…

Спроси и слушай тишину: авось

В безмолвии ответ услышишь ты.

Борис Херсонский

Один из самых полезных жизненных навыков – это умение быстро забывать все плохое: не зацикливаться на неприятностях, не жить обидами, не упиваться раздражением, не таить злобу. Не стоит тащить разный хлам в свою душу.

(Приписывается Будде)

Мемуары – это второй раз прожитая жизнь, – я убедился в этом на собственном опыте. Прошлое вспыхивает в памяти, и ты заново переживаешь давно ушедшие события и те чувства, которые ты тогда испытал.

Иногда это радостно, порой – мучительно. Оказывается, они, эти чувства всё время были с тобой, в тебе, только глубоко спрятаны. Вытаскивая их из этой глубины, ты многим рискуешь. Переживания эти весьма сильны.

Надо ли это тебе? Ты ведь ничего изменить в прошлом не можешь?

Правда, ты можешь простить тех, кто причинил тебе боль. Или попросить прощения у тех, кого сам обидел. Но ни тем, ни другим это уже не нужно. Это, возможно, нужно только тебе самому.

Читайте, – пригодится!

Сразу предупреждаю: РАЗМЫШЛЕНИЯ (ПРОЛОГ) могут быть тебе, читатель, интересны, потому что я здесь раздумываю – писать или не писать свои воспоминания. Раздумываю и философствую. Взвешиваю все за и против, – принимаю решение. Наверное, каждый, у которого впервые мелькнёт мысль: «А не написать ли мне…», будет испытывать сомнения и заниматься самоедством. Поэтому для тебя эти РАЗМЫШЛЕНИЯ могут оказаться очень важными: а вдруг мои мысли вслух перед тем, как я решился писать о своей жизни и своём времени, будут созвучны и твоим мыслям? Представляешь, сколько времени ты выиграешь?

Ещё раз говорю: прочти, – пригодится!

Говорят, что мемуары – ущербный жанр?

Я не поленился, и поинтересовался, что люди думают о мемуарах. Понял, что хуже некуда. Вот образчики:

Джордж Бернард Шоу: Читая мемуары, помните, что правда никогда не годится к опубликованию.

Анна Ахматова: Всякая попытка связных мемуаров – это фальшивка. Ни одна человеческая память не устроена так, чтобы помнить все подряд. Письма и дневники часто оказываются плохими помощниками.

Владимир Фромер: …Мемуары вообще ущербный жанр, ибо человеку свойственно преувеличивать свою роль не только в жизни других людей, но и в мироздании.

Торвальд Галин: Если вы думаете, что в прошлом уже ничего нельзя изменить, значит, вы ещё не начали писать свои мемуары.

Лешек Кумор: Мемуары нередко повествуют о жизни, которую мемуарист хотел бы прожить.

Питер Устинов: Раньше зарабатывали на жизнь, публикуя свои мемуары; теперь зарабатывают ещё больше, угрожая публикацией мемуаров.

Донал Хенахан: Из всех видов художественной прозы наименьшее доверие вызывают объявления о продаже недвижимости и мемуары.

Александр Сухомлин: Чем больше ошибок в юности, тем интереснее мемуары.

Виктор Коняхин: Красивые мемуары встречаются чаще, чем красивые жизни.

Энтони Кидис: Всё, что не убивает тебя, делает твои мемуары длиннее.

NN: Мемуары и филантропия прикрывают множество грехов.

NN: Мемуары: публичная исповедь в грехах своих ближних.

Станислав Ежи Лец: Описание жизни человека, выдуманное им самим, является подлинным.

Варлам Шаламов: Секрет истины: просто кто долго живёт, тот и перемемуарит.

Томас Карлейль: Хорошо написанные мемуары так же редки, как и хорошо прожитая жизнь.

И как Вам это? Меня, признаться такое единодушие только подстешгуло!

Обо всём и ни о чём

До семидесяти не писал. Было некогда, – работал. Тем более, в Америке, куда я переселился, когда это стало не только возможным, но и необходимым, надо было выживать, ведь я приехал сюда немолодым. Но воспоминания жгут. Вспоминать, правда, иногда бывает еще тяжелее.

Человека, пишущего мемуары, часто спрашивают:

– Если бы можно было начать жизнь снова, выбрал ли бы он ее?

Я бы выбрал опять эту жизнь, хотя она была полосатая: взлеты и падения. Как в молодости нагадала мне цыганка, так всё и было в жизни.

Я бы выбрал эту жизнь снова, потому что:

– я ее прожил, и она моя;

– я боролся, терпел поражения и побеждал;

– я любил и любим;

– появилась и выросла замечательная дочь, а следом три прекрасные внучки и удивительная правнучка; а затем и долгожданный правнук;

– у меня были друзья; они и сейчас есть;

– я был счастлив в этой жизни и счастлив по сию пору.

А рассказать о ней надо, чтобы осталась в памяти у кого-нибудь частичка того мира, в котором я жил и живу.

По-разному жили люди в этот период времени в разных странах. Я 57 лет жил в стране, которая называлась СССР. Где хотели построить бесклассовое справедливое социалистическое общество, а создали монстра, искалечившего жизнь миллионов людей. Где утверждалось, что всё делается во имя человека и на благо человека, но человека не только не уважали, но даже и в грош не ставили. В стране, которая просуществовала 74 года и сама себя съела.

Так что, государство, именуемое СССР, в которой я прожил от рождения до 57 лет, исчезло, и этого названия нет на карте более 20 лет.

Но это чисто формально. На самом деле, я родился и жил в стране, которая только называлась СССР, а существует она уже 1000 лет, и название ей Россия. Поэтому, несмотря на то, что название СССР исчезло, остались поля и леса, реки и озёра, остались люди, живущие там. Осталась и моя душа, которая живёт в родных мне местах и упорно не желает покидать их. Там моя Россия, как бы и кто бы ее ни переименовывал, как бы к ней ни относились, как бы её ни ругали, что бы ей ни предрекали.

Я родился там, в России. Моё отечество. Сколько пережито вместе с ним! Она моя, Россия. Моя, пока мыслю и дышу.

Я родился в Ленинграде в 1934 г. И до 24 лет жил в этом замечательном городе, кроме 4 лет войны, когда был с мамой и маленькой сестрёнкой в эвакуации сначала в Куйбышевской области (теперь это место – в Ульяновской), а потом в Ростове Великом Ярославской области.

Об этих годах моей жизни я уже написал. Очерки в www.proza.ru на моём сайте о довоенном и военном детстве называются «Украденное детство. Это Первая книга воспоминаний.

После войны мы вернулись в Ленинград, а с фронта возвратился мой отец. Об этих годах я тоже написал в www.proza.ru. Эти очерки (Вторая книга воспоминаний) называются «Школа на Кирочной».

Окончив школу, я поступил в Ленинградский политехнический институт, где сначала учился на механико-машиностроительном факультете, а потом перешёл на физико-механический. В этот период своей жизни я встретился с судьбой, и мы поженились. В www.proza.ru эти очерки объединены в третью книгу под общим названием «Вокруг политехнического».

О своей любимой, её родных, о первых двух годах нашей совместной жизни и о рождении дочери я написал очерки под названием «Люба-Любовь»

Почти 33 года после окончания Политехнического института мы с женой и дочкой жили в Новосибирском Академгородке. Он поднялся с нуля на моих глазах, мы вместе росли. Взрослела и обогащалась моя душа, в нём я строил свою жизнь. И уже в 60-х мой Академгородок проявил себя. И не только научными результатами. Это само собой, – он для этого и создавался. Академгородок стал крупным центром культуры в стране.

Это не только моё мнение. Сейчас пишут, что Академгородок стал «…не только научным и образовательным центром, но и местом уникального социального эксперимента по эмансипации и созданию гражданского общества – пространством, где были легализованы неофициальная культура и сексуальное просвещение, где процветали самиздат и западная музыка».1

Не уверен относительно сексуального просвещения, с трудом принимаю глагол «процветали» относительно самиздата и западной музыки, не совсем понимаю, что такое «неофициальная культура», не догадываюсь, кем могли быть они легализованы, но то, что мы сами поставили «уникальный социальный эксперимент», по-видимому, верно.