Галина Улетова - Проект Федерального закона Российской Федерации «Об исполнительной деятельности частных судебных приставов-исполнителей»

• Название: Проект Федерального закона Российской Федерации «Об исполнительной деятельности частных судебных приставов-исполнителей»
• Автор: Галина Улетова
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2005
• ISBN: 5-94201-452-3

В проекте ФЗ «Об исполнительной деятельности частных судебных приставов-исполнителей» реализуется авторская концепция института частного судебного пристава-исполнителя в России как наиболее эффективная модель принудительного исполнения юрисдикционных актов.

Адресуется научным работникам, преподавателям, аспирантам и студентам юридических вузов и факультетов, представителям законодательной, исполнительной и судебной власти, всем интересующимся вопросами исполнительного производства.

---

Галина Улетова Проект Федерального закона Российской Федерации «Об исполнительной деятельности частных судебных приставов-исполнителей»

© Г. Д. Улетова, 2005

© Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005

Пояснительная записка к проекту федерального закона «Об исполнительной деятельности частных судебных приставов-исполнителей»

Вопрос о форме организации Федеральной службы судебных приставов и в целом всей системы принудительного исполнения в России относится к числу наиболее дискуссионных. При выборе направления дальнейшего развития исполнительного производства и системы принудительного исполнения следует определиться с моделью работы органов принудительного исполнения – останется ли она основанной на прежних принципах либо необходим переход к иной модели системы принудительного исполнения, обеспечивающей более эффективное решение задач, стоящих перед органами принудительного исполнения.

В настоящее время в различных правовых системах сложились три основные модели организации принудительного исполнения: публично-правовая, частноправовая и публично-правовая с элементами частноправовой (смешанная). За основу классификации берется способ организации профессии судебного пристава-исполнителя, а также возможности и пределы участия негосударственных организаций в исполнительном производстве[1].

В чистом виде публично-правовая (государственная) организация системы принудительного исполнения сегодня уже не применяется, поскольку те или иные сегменты этой деятельности «приватизированы» и осуществляются на частноправовой основе. Например, в Испании вопрос о целесообразности ослабления роли государства в сфере принудительного исполнения в пользу несудебных органов, организаций или свободных профессионалов не относится к числу дискуссионных, тем не менее испанская система законодательства предусматривает возможность совершения определенных исполнительных действий лицами и организациями, не входящими в судебную систему, в частности, реализация арестованного имущества доверяется специалисту либо специализированной организации, принудительная реализация прав залогодержателя производится нотариусом и т. д.[2]

Частноправовая организация принудительного исполнения характеризуется тем, что профессия судебного исполнителя организована на либеральной основе, судебный исполнитель является свободным профессионалом, самостоятельно организующим свою деятельность и несущим при этом полную имущественную ответственность за результаты своей работы[3]. Примерами такой организации системы принудительного исполнения служат: Франция, Бельгия, Венгрия, Люксембург, Нидерланды, Италия, Греция, Литва, Польша, Португалия, Эстония и ряд других стран, воспринявших французскую систему организации либеральных юридических профессий, как правило, без каких-либо существенных изменений. Судебный исполнитель при такой модели организации системы принудительного исполнения наделяется полномочиями от имени государства, назначается на должность министром юстиции и действует в рамках законодательства, определяющего содержание и характер исполнительных процедур. Его деятельность находится под контролем суда (специального судьи по исполнению), прокуратуры, важную роль при этом играют профессиональные организации (объединения) судебных исполнителей. Преимущества данной системы заключаются в следующем. Такая система более приспособлена к потребностям функционирования общества и государства, осуществления хозяйственной деятельности субъектами гражданского оборота, гарантирует своевременное исполнение актов органов гражданской юрисдикции обязанными лицами и обеспечение их прав[4], что и обусловливает, на наш взгляд, ее привлекательность для многих стран, реформирующих свои системы принудительного исполнения (Беларусь, Литва, Латвия, Россия, Эстония, Украина и др.).

Несомненно, частноправовая организация системы принудительного исполнения заслуживает пристального внимания. При этом необходимо видеть как положительные результаты принятия такой модели организации принудительного исполнения, так и отрицательные. К числу первых, несомненно, можно отнести то, что государство снимает с себя бремя финансирования системы органов принудительного исполнения, и оно ложится исключительно на должников. Данная модель не предполагает оплату результатов деятельности судебного пристава-исполнителя за счет средств федерального бюджета, а ставит ее в прямую зависимость от результатов его деятельности по исполнению юрисдикционных актов. Возможны и отрицательные последствия: злоупотребления со стороны судебных приставов-исполнителей, поскольку стимулом их деятельности будет являться стремление к получению как можно большей прибыли; угроза криминализации этого сегмента правовой деятельности ввиду значимости деятельности судебного пристава-исполнителя и возможности получения через него информации о деятельности должника и его платежеспособности. Поскольку исполнение судебных актов – неотъемлемая составная часть механизма защиты нарушенных или оспоренных прав граждан и организаций, нельзя не учитывать, что переход к независимой профессии судебного пристава может привести к значительному увеличению доходов судебных приставов-исполнителей по сравнению с доходами других представителей юридических профессий, в частности судей, а это может повлечь за собой снижение престижа профессии судьи.

Одной из последних стран, внедривших французскую модель исполнительного производства, является Литва. С января 2003 г. литовские судебные исполнители перестали быть государственными служащими, получив статус «свободных профессионалов» на основе Закона о судебных исполнителях[5]. По мнению В. Некрошюса, необходимость реформирования государственной системы исполнения в Литве была обусловлена совокупностью факторов. Во-первых, действовавшая система не могла гарантировать заинтересованность судебных исполнителей в результатах труда; во-вторых, затраты государства были значительны, ежегодно около 15 млн лт; в-третьих, реально исполнялось только около 30 % судебных решений, в-четвертых, нарастало недовольство взыскателей в связи с неисполнением судебных решений: «Министерство юстиции было буквально завалено жалобами на бездейственность судебных исполнителей»[6].

В настоящее время судебный исполнитель в Литве по своему статусу является уполномоченным лицом, наделенным государством следующими функциями: исполнение исполнительных документов, передача документов, констатация фактов и др. Замещение должности судебного исполнителя проводится на конкурсной основе. Закон обязал судебных исполнителей иметь университетское юридическое образование, что, несомненно, реально повлияло на качество исполнения исполнительных документов. Повышению качества исполнения способствовало закрепление принципа полной имущественной ответственности судебного исполнителя за нанесенный им неправомерными действиями ущерб клиенту, минимальная сумма страхования от гражданской ответственности составила 200 000 лт. Помимо личного обязательного страхования гражданской ответственности предусмотрено страхование общим договором, которое осуществляется Палатой судебных исполнителей Литвы[7]. Корпоративная ответственность судебных исполнителей повышает уровень доверия к системе принудительного исполнения Литвы со стороны взыскателей и в то же время ложится дополнительным бременем на взыскателя, учитывая закрепление принципа платности деятельности по принудительному исполнению (расходы по исполнению являются расходами стороны и покрываются взыскателем авансом). Ввиду масштабности реформирования института судебных исполнителей Литвы сегодня еще сложно оценивать результаты реформы, однако, как отмечает В. Некрошюс, одна положительная тенденция уже ясно видна: «Если до реформы Министерство юстиции буквально наводняли жалобы взыскателей на бездействие судебных исполнителей, то теперь таких жалоб практически нет. Более того, резко увеличилось число жалоб, в которых высказывается недовольство по поводу слишком большой активности судебных исполнителей»[8]. К числу положительных результатов, по нашему мнению, можно отнести и тот факт, что в настоящее время объем работы по исполнению исполнительных документов выполняют 147 судебных исполнителей (численность судебных исполнителей в Литве, установленная министром юстиции, должна составить 150 человек), что в 2 раза меньше чем было в системе государственного принудительного исполнения, при этом качество исполнения значительно улучшилось. Повышение престижа профессии судебного исполнителя – не менее значимый результат реформы.

На наш взгляд, правильное решение реформаторов – полная ликвидация, а не реорганизация института государственного исполнения Литвы, поскольку именно такой подход позволил сформировать новый корпус судебных исполнителей, подтвердивших свой высокий профессиональный уровень в ходе конкурса, объявленного министром юстиции.