Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право

• Название: Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-546-6, 978-5-94201-542-8

Курс подготовлен известными российскими учеными в области уголовного права. В V томе рассматриваются понятие, система и виды преступлений против государственной власти, военной службы, мира и безопасности человечества, анализируются особенности их квалификации, исследуются приемы и способы отграничения от смежных составов. Изучаются вопросы Общей и Особенной части международного уголовного права.

Для преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов и факультетов, работников правоохранительных органов и судов.

---

С субъективной стороны виновный совершает деяние только с прямым умыслом. Он осознает, что законных оснований и условий к освобождению от уголовной ответственности подозреваемого или обвиняемого нет либо существуют процессуальные препятствия к прекращению уголовного дела, однако, несмотря на это, он выносит такое постановление и освобождает лицо от уголовной ответственности.

Мотивы такого поведения и его цели могут быть самыми разнообразными.

Субъект данного преступления – специальный: прокурор, руководитель следственного органа, следователь или лицо, производящее дознание (дознаватель).

Г. Незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК)

Свобода и личная неприкосновенность человека защищаются комплексом уголовно-правовых норм. Наряду с так называемыми общими составами преступлений, где свобода и неприкосновенность личности являются основным непосредственным объектом посягательства (ст. 126 и 127 УК), в уголовном законе существуют специальные нормы, которыми данная ценность охраняется в сочетании с защитой других общественных отношений.

Согласно ст. 22 Конституции РФ каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, а арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. Поэтому, совершая подобные действия, виновный посягает в первую очередь на интересы правосудия, так как нарушает процессуально упорядоченную деятельность по применению мер принуждения, что является основным непосредственным объектом данного преступления.

Кроме того, он посягает на гарантированную Конституцией РФ свободу и неприкосновенность личности (дополнительный непосредственный объект).

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 301 УК, выражается в незаконном задержании.

В уголовно-правовой теории и судебной практике под задержанием понимается мера процессуального принуждения, содержанием которой является лишение лица свободы на основании ст. 91–92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления. Поэтому административное задержание, произведенное заведомо с нарушением закона, при наличии необходимых признаков будет квалифицироваться либо по ст. 285, либо по ст. 286 УК.

Вместе с тем при незаконном уголовно-процессуальном задержании действия виновного следует квалифицировать по ч. 1 ст. 301 УК, а не по ст. 286 УК, так как в первом случае речь идет о специальной правовой норме, а во втором – об общей. Подобная коллизия правовых предписаний должна разрешаться путем применения специальной нормы.

С этих позиций следует признать ошибочной квалификацию действий следователя К., который был осужден по ст. 286 УК РФ за превышение должностных полномочий. Имея в производстве уголовное дело о кражах и подозревая в совершении преступлений несовершеннолетних П., брата и сестру, он задержал их, доставил в кабинет участкового, а затем в РОВД, где поместил в камеру для доставленных. Лишенные свободы по подозрению в совершении преступлений названные несовершеннолетние находились в помещении отдела милиции без составления соответствующего процессуального документа более трех часов. Представляется, что данные действия органами следствия и судом были ошибочно квалифицированы как превышение должностных полномочий[282]. Они подпадают под признаки ч. 1 ст. 301 УК как заведомо незаконное задержание.

Задержание следует считать обоснованным, когда факты и выводы, содержащиеся в процессуальном документе (в частности, в протоколе задержания), соответствуют собранным по делу доказательствам. Законным задержание будет в том случае, если вынесенный протокол по форме и содержанию безусловно соответствует требованиям уголовно-процессуальных норм. При этом данные понятия между собой тесно взаимосвязаны. Нельзя говорить о законности задержания, если оно будет необоснованным, и, наоборот, нельзя признать его обоснованным, если оно произведено с нарушением закона.

Из сказанного следует, что незаконным задержание необходимо признавать в двух случаях. Во-первых, если оно необоснованно, т. е. отсутствуют условия задержания, установленные ст. 91–92 УПК РФ. Во-вторых, если оно даже при наличии оснований осуществляется с грубым нарушением порядка, определенного процессуальным законом (например, отсутствие протокола задержания, фальсификация времени его составления и т. п.). Серьезность нарушения процессуальной формы следует определять в каждом конкретном случае применительно к нарушению интересов правосудия.

Так, прокуратурой Уссурийского района Приморского края привлекался к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 301 УК начальник Уссурийского РОВДС. (дело прекращено по амнистии), который в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий по раскрытию особо тяжкого преступления задержал в порядке ст. 122 УПК РСФСР (ст. 91 УПК РФ) гражданку С-ву, полагая, что она имеет информацию о данном преступлении. Установлено, что С. провел задержание при отсутствии оснований, предусмотренных процессуальным законом, не имея поручения от следователя на задержание потерпевшей, которая содержалась в изоляторе временного содержания УВД г. Уссурийска трое суток[283].

Если отступление от процессуального закона признано несущественным, то такое деяние, хотя формально содержит признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 301 УК, в силу малозначительности не представляет общественной опасности и не может быть признано преступлением (ч. 2 ст. 14 УК).

Часть 2 ст. 301 УК предусматривает самостоятельный состав преступления, объективная сторона которого заключается в незаконном лишении человека свободы, а именно: а) в заведомо незаконном заключении под стражу; б) в заведомо незаконном содержании под стражей.

По сравнению с диспозицией ст. 178 УК РСФСР 1960 г. объективная сторона рассматриваемого преступления уточнена. Ранее в уголовном законе речь шла о незаконном аресте. Поскольку данный термин обозначал в различных отраслях права свои институты принуждения (административный арест, арест как синоним меры процессуального принуждения – заключение под стражу), а в новом УК РФ это еще и самостоятельный вид наказания, то во избежание путаницы в диспозиции ч. 2 ст. 301 УК использовано процессуальное понятие «заключение под стражу». Это самостоятельная мера процессуального принуждения. Ее применение базируется как на общих основаниях избрания уголовно-процессуальных мер принуждения (ст. 97–101 УПК РФ), так и на специальных условиях применения данной меры, обозначенных законом (ст. 108–110 УПК РФ).

Анализ перечисленных уголовно-процессуальных норм позволяет сделать вывод, что применение заключения под стражу как меры пресечения зависит от характера совершенного преступления, личности виновного, его поведения. В связи с этим незаконным заключение под стражу будет в следующих случаях.

Во-первых, при отсутствии или явной недостаточности фактических оснований для избрания этой меры пресечения. Например, лицо совершило преступление небольшой тяжести, при котором заключение под стражу применяется только при наличии определенных условий, а этих условий нет (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).

Во-вторых, применение данной меры принуждения осуществлено с грубым нарушением процессуального порядка, например без согласия надлежащего надзирающего прокурора, а с 1 января 2004 г. – без судебного решения.

Незаконным содержание под стражей следует признать в том случае, если отпали основания к применению данной меры пресечения либо истекли установленные законом сроки (ст. 109 УПК РФ).

Поскольку в новом УПК РФ в качестве меры пресечения предусмотрен домашний арест (ст. 107 УПК), заведомо незаконное применение данной меры пресечения не подпадает под действие ч. 2 ст. 301 УК и при наличии соответствующих признаков состава может рассматриваться для должностного лица как превышение служебных полномочий (ст. 286 УК).

По конструкции диспозиций ч. 1 и 2 ст. 301 УК рассматриваемые преступления относятся к категории формальных составов. Преступления следует считать оконченными не с момента вынесения соответствующего процессуального документа (протокола, постановления), направленного на лишение человека свободы, а с момента его фактической изоляции от окружающих[284]. Именно так трактует понятие задержания подозреваемого новый УПК РФ. Согласно п. 11 ст. 5 УПК задержание подозреваемого – это процессуальное принуждение, применяемое органом дознания, следователем, прокурором на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления.