Владимир Любицкий - Век годами не измерить (сборник)

• Название: Век годами не измерить (сборник)
• Автор: Владимир Любицкий
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-000391-90-7

ОТ АВТОРА: Мы, люди, извечно воюем.

С природой, друг с другом, с проблемами, которые зачастую сами же создаём.

События, о которых рассказывает эта книга, разделяет больше полувека, но объединяет их то, что не измерить простой арифметикой лет. Мера им – человеческие судьбы.

---

– Корабельный кок! – с отчаянным достоинством отвечает Капинос, чем вызывает на палубе дружный смех.

– Отставить хохот! – командует вахтенный. – Желаю успешного прохождения службы! – козыряет он матросу: – Вот только… как у вас с аппетитом?

– Не жалуюсь, товарищ лейтенант.

– Ну-ну… Зовут-то как?

– Демьян Васильевич!

– Знатно! Будет нам теперь демьянова уха! – вполголоса замечает Негашев. И обращается к замыкающему: – А вы кто?

– Матрос Морозов, электрик. По совместительству назначен исполнять обязанности корабельного библиотекаря.

– Очень хорошо! А это что ж у вас – книги? – кивает вахтенный на картонную коробку.

– Никак нет. Патефон!

– Что-о? Вам известно, товарищ краснофлотец, на какой корабль вы прибыли служить?

– На подводную лодку, товарищ лейтенант.

– И по-вашему, если идти на дно – так с музыкой? Да в первый же шторм ваша музыка в черепки разлетится.

– Товарищ лейтенант, – просительно обращается к Негашеву Чаговец, – пожалуйста, разрешите патефон… Для настроения!

– Настроение я вам и без патефона обещаю! А впрочем… – говорит новичку Негашев, – доложите капитан-лейтенанту Братишко. Командиру виднее…

– Спасибо, товарищ лейтенант! – Морозов обрадованно подхватывает свой увесистый багаж, и все новоприбывшие спускаются внутрь лодки.

Сопровождая Анатолия, Чаговец басовито приговаривает:

– Курс молодого бойца проходил? Первым делом моряку что нужно?.. Не знаешь! Первым делом моряку нужны койка и матрац. Потому как матрос спит… А дальше? Не знаешь! …Матрос спит, а служба – идёт!

– Я, между прочим, доброволец! – Анатолий, похоже, обиделся за Яшу, с которым они успели сдружиться в учебном отряде, и теперь ждет подвоха для себя.

– А я что говорю? – невозмутимо соглашается Чаговец. – Не выспишься – любая служба неволей покажется.

Из хозчасти он помогает Анатолию перенести в кубрик койку, матрац и прочее нехитрое имущество. А после ужина в кубрике идёт знакомство с новыми товарищами – Петр Грудин по очереди представляет новичкам матросов:

– Коля Семенчинский – считай, ваш земляк. Из Загорска. Он у нас радист – можно сказать, ловец человеческих душ. Этому его еще в Троице-Сергиевой лавре научили. Вы думаете, почему он такой смуглый? Потому что сидит целыми днями верхом на боевой рубке с антенной. Все думают, что рыбу ловит, а на самом деле – радиоволну.

– Брось травить! – отмахивается Николай под хохот товарищей.

– Идем дальше, – продолжает Грудин. – Рядом с ним – старшина Серега Колуканов. Как видишь, нехилый юноша…

Колуканов действительно производит внушительное впечатление хорошо развитыми бицепсами.

– … Вообще-то он борец, хотя душа у него нежная – любит играть на баяне. Только хочу предупредить: не вздумайте просить этого волшебника эфира устроить концерт по заявкам. Он вам такую морзянку выбьет – точку с запятой перепутаешь!..

Кубрик снова взрывается хохотом, в то время как Колуканов, не обращая внимания, скрещивает руки с другим великаном – Виктором Бурлаченко, собираясь померяться с ним силой.

– А это у нас Витя-моторист. Вообще-то он штангист, но дай ему волю, наша подводная лодка останется подводной навсегда: он штангу толкает таким весом, что, если взять ее на борт, лодка потонет и уже никогда не всплывет. Негашев Донат Иванович, наш командир БэЧэ, – тот, что вас встречал, – просит его: ты, смотри, моторы свои нечаянно не толкни. Хорошо, что Серега всегда рядом – есть с кем размяться…

Под общий смех Грудин продолжает:

– Ну, Чаговец вам уже знаком. Он из Харькова…

Сергей Чаговец прерывает старшину:

– Петро, что мы всё о себе да о себе? Нескромно как-то… Надо бы и новичков прощупать – годятся к подводной службе или нет…

– И то правда, – соглашается Грудин, и все в кубрике скрещивают взоры на Стребыкине и Лемперте, явно предвкушая продолжение забавы. Чаговец успокаивает их:

– Вы, братцы, не волнуйтесь. Отгадаете три загадки – значит, подводники, нет – придётся подучиться. Готовы? Тогда – загадка первая. Без окон, без дверей, полна горница людей – что это?

Яков немного растерян – уж больно простой вопрос. Но делать нечего, все ждут ответа. И он произносит:

– Огурец.

В ответ – дружный смех. Анатолий, хотя и чувствует подвох, отвечает уверенно:

– Тыква!

Реакция та же. Чаговец удовлетворённо резюмирует:

– Неуд, ребята! Это вам не букварь, а флотская наука! Не огурец тут и не тыква, а самая что ни на есть подводная лодка… Ну что ж, задаю вторую загадку: кто для матроса главней – адмирал, капитан или старшина?

Новички снова в смятении, пытаются угадать:

– Если по званию, то адмирал…

– Старшина, наверно…

Чаговец огорченно цокает языком:

– Опять двойка!.. Для матроса всех главней другой матрос! Ближе него нет рядом никого… Наконец, третья загадка: почему салага ходит?

«Почему, почему… – почти вслух думает Анатолий, – потому что… потому что… Да нет! – осеняет его. – не «почему», а «по чему»!»

Радуясь, что на этот раз не даст себя осмеять, отвечает:

– По морю!

– Допустим, – соглашается Чаговец под хохот присутствующих. – А ты, Лемперт, что скажешь?

– По палубе…

– Это палуба под ним ходит! А салага ходит ПО ЗЕМЛЕ! Потому что море – тоже часть нашей матушки-Земли, и палуба – продолжение земли, и вообще… салага потому и салага, что на корабль ему еще рано…

В этот момент в кубрик прибегает дневальный Василий Глушенко и, перебивая смех, мягким украинским говорком не то передал приказ, не то пригласил:

– Дэ тут новэньки? Ходимтэ, будь ласка, до командыру!

Чаговец тут же отозвался:

– Вася, яка ж там ласка, если командир зовет?

Однако капитан-лейтенант Братишко встретил новичков приветливо. Каюта маленькая, как и другие помещения лодки, – моряки в ней едва поместились.

– Как устроились? Давайте знакомиться. Меня зовут Дмитрий Кондратьевич. Родом из Ростова – слышали про такой город на Дону?.. О вас я кое-что уже знаю. Думаю, служить будем дружно, так? Экипаж у нас хороший, ребята помогут. Сейчас надо постараться как можно скорее ввести лодку в строй. Она у нас – первая ласточка новой серии. Как говорится, головная. Первым всегда трудно, так что работы много. Но, пожалуй, еще важнее ввести в строй самих себя. Должен предупредить: будете уставать. И всё-таки надо находить время и силы учиться, изучать матчасть. Отрабатывать навыки до автоматизма. Помните – «тяжело в ученье – легко в бою»? А мы ведь люди военные. Как говорится, будь готов – всегда готов… И я на вас надеюсь. Вопросы есть?

– Никак нет! – четко, как учили, в один голос откликнулись новоприбывшие.

– Ну и ладненько! Будут вопросы, трудности – заходите… Мы теперь с вами не просто в одном строю – одной судьбой связаны. Помните об этом!

Иначались флотские будни. Еще недавно неразлучные, Анатолий и Яков теперь встречались только по вечерам – днем каждый был занят своим. Один пропадал у торпедных аппаратов, без конца шлифуя и смазывая пусковые механизмы, другой в сопровождении более опытных матросов до помутнения в глазах ползал по кораблю, зарисовывая в тетрадку каждый трубопровод и клапан. Вечерами, когда по лодке разносилась команда «По местам стоять! Начать тренировки по борьбе за живучесть!», Грудин и Чаговец завязывали Анатолию глаза, и старшина команды с секундомером в руке давал вводную:

– Перебита противопожарная магистраль в районе 35-го шпангоута! Товсь… Ноль!

Анатолий срывался с места и мчался к середине корпуса, по пути лихорадочно соображая, где и какие клапана нужно перекрыть, чтобы вода из перебитой трубы не затапливала лодку, но при этом во всех остальных отсеках на случай пожара в магистрали был необходимый напор. Едва он справлялся с первой вводной, тут же следовала новая:

– Пробоина в третьем отсеке по левому борту! Товсь… Ноль!

И надо было не только в считанные секунды оказаться в пострадавшем отсеке, но и спешно задраить переборки, в кромешной темноте отыскать в ледяной жиже увесистый пластырь – деревянный квадрат с кожаными валиками по бортам, чтобы заделать пробоину, а потом включить насосы и откачать из уже накренившейся лодки прорвавшуюся воду.

Сергей Чаговец повсюду сопровождал его, но вовсе не для того, чтобы подсказывать и помогать, – наоборот, он фиксировал каждый промах, каждое неверное движение Анатолия или попытку словно бы невзначай подвернуть повязку на глазах, чтобы сориентироваться в тесном пространстве. Сперва Стребыкин воспринимал это почти с обидой, но очень скоро понял: в море, где каждый из пятидесяти членов экипажа занят на своём посту, надеяться придется только на себя, чтобы не подвести команду.

После очередной тренировки Стребыкин и Чаговец выходят на верхнюю палубу и отправляются в корму, где разрешено курить, когда подлодка находится у стенки. Анатолий достает махорку и устало садится на палубу, спуская ноги за борт. Чаговец реагирует немедленно: