Валерия Лихницкая - Хилер особого назначения. Книга 1

• Название: Хилер особого назначения. Книга 1
• Автор: Валерия Лихницкая
• Жанр: Эротика

«Я не псих… Я не псих…» – убеждает себя герой романа. В этом же убеждает себя и автор. Роман-эксперимент. Здесь есть что-то от детектива, от комикса, от боевика и от пародии – на разные жанры, а также на всю нашу жизнь. Главный герой – хирург с необычным даром, который попадает в нестандартные ситуации. Что из этого происходит наяву, а что – в фантазиях героя, не всегда понятно даже автору. Роман пишется постфактум, то есть сначала автор его пишет, потом читает. Не окончен (в процессе).

---

– Грэм, мне уже ставили…

– Заткнись.

Мне почему-то стало ужасно обидно. Причем, на Грэма я как раз не обижался, видимо, в глубине души я все-таки понимал, что он пытался меня спасти, спасти от того, во что сам до конца не верит. Это было так трогательно и по-детски, что я сразу все ему простил. Я внезапно осознал, что он сделает все, чтобы не допустить меня к операции, и совсем не из-за того, что это может навредить пациенту, а потому, что эта операция может навредить мне.

В принципе, он был прав – мне действительно сейчас не стоило оперировать. Каждое «погружение» отнимало у меня много сил, которые, впрочем, восстанавливались, но на это восстановление нужно было время. Обычно после операции я запирался в своем кабинете и отдыхал где-то полчаса, пил горячий шоколад, ел какие-то вкусности, купленные в нашем буфете, потом принимал таблетку успокоительного и засыпал. Ненадолго, но просыпался я вполне вменяемым человеком.

И сейчас, если бы не трое суток постоянных погружений без сна и еды, я бы легко провел эту операцию. Но… Черт, ну какого хрена я вкалывал как мудак все эти три дня?!

– Потому что была большая авария, и нам привезли много пострадавших, – спокойно ответил Грэм. Я что, вслух это сказал?! – Ты выполнял свой врачебный долг. И сейчас тоже собираешься его выполнить. Но я тебе не позволю.

– Тогда тебя уволят, – отозвался я. – Шеф сказал, что я не смогу оперировать, только если мне руки отрезать.

– Значит, отрежу, – равнодушно ответил Грэм. – Я же хирург, все-таки… Хотя могу и отломать. Тебе как больше нравится?

– Никак. А еще он добавил, что я и тогда что-нибудь придумаю…

– Ну вот и посмотрим. Можешь начинать думать, – мы «въехали» в палату. Грэм сгрузил меня на кровать. – Времени на раздумья у тебя до завтрашнего утра, – он сделал какое-то движение. Какое конкретно, я не видел, так как перед глазами у меня все плыло, но укол я почувствовал очень явно. – Спокойной ночи.

Глава 4

Вообще знаете, очень обидно, когда посреди разговора твой собеседник тебя просто-напросто «выключает». Случись такое один раз – я бы счел это досадным недоразумением. Но два раза – уже закономерность. Как бы это не переросло в традицию! Видимо, окружающие все-таки нашли средство от моего занудства…

Когда я очнулся на этот раз, к руке была прицеплена та же капельница. Это я почувствовал, даже не открывая глаз. Открывать их я побоялся – почему-то я был уверен, что если окажется, что я все в той же палате, а рядом сидит встревоженная Ника, то это будет означать, что крышняк у меня отъехал окончательно, и до последних минут моей жизни меня ожидает сплошной «День сурка» – цепь одних и тех же событий, повторяющихся с суровой периодичностью. А вот то, что если человек уже не первый раз теряет сознание – заметьте, находясь при этом в больнице, – и вполне логично, что очнется он в своей же палате, куда его уже поместил его же лечащий врач, мне как-то даже в голову не пришло. Вероятно, нормальный человек сделает нормальный вывод, что он болен. Одна проблема – для этого надо быть нормальным…

– Алекс, хватит в спящую красавицу играть. Судя по датчикам, ты уже проснулся.

Мне захотелось сорвать их с себя и заявить, что теперь судя по датчикам, я уже умер, но что-то меня остановило. И это что-то было банальной ленью.

Мне ужасно не хотелось просыпаться. По крайней мере, здесь. Вот если бы я открыл глаза и увидел перед собой безбрежный простор океана, вот это другое дело. Вот тогда я был бы счастлив. Даже если бы оказалось, что на самом деле я не на пляже, а в дурке…

– Если ты ждешь, что тебя кто-нибудь поцелует, – послышался игривый голос Ники, – то это будет Грэм – он мне желание должен.

– Какое странное у тебя желание, – не сдержался я. – Чтобы мужик с мужиком поцеловались… Милая, мы в 21-м веке, зайди в любой гей-клуб и смотри сколько хочешь! Хотя нет, это было в 20-м… Сейчас это можно увидеть вообще везде. Ромио, я бы на твоем месте насторожился…

– Он в порядке, – вздохнул Ромео, совершенно не собираясь настораживаться.

– Мы это определили два дня назад, – возразила Ника. – И вот к чему это привело. Что-то он не очень похож на человека, у которого все в порядке.

– Да ладно, Грэм вот, например, на хирурга вообще не похож, – поддержал разговор я. – Да и я тоже, если честно, не очень… И что, нас теперь увольнять, что ли?

Грэм фыркнул. Мне стало так интересно, что происходит с мимикой этого твердолобого неразговорчивого тиранозавра, что я заставил себя открыть глаза.

Тиранозавр хмуро улыбался.

– Доброе утро, – кивнул он.

– Как пациент?

– Жив.

– Подробнее?

– Ждем тебя. Ухудшений нет. Если и есть, то не просматриваются.

– Что шеф?

– Тоже жив, – ухмыльнулся Грэм. – Ждет тебя. Давить не будет, – добавил он через паузу, – сказал, чтобы ты лечился столько, сколько сочтешь нужным.

У меня по спине пробежал холодок.

– Грэм… Он точно жив?

– Угум. Живее всех живых.

– Вот это как раз меня и пугает.

– Не боись, я сегодня добрый.

– А вот теперь я вообще в панике, – признался я и завопил. – Люди! Кого уже успел сожрать этот улыбающийся крокодил?! Чьи недогрызаные кости застряли у него в зубах и в такой неестественной улыбке ему пасть растянули?

– Да ладно, мы с ним просто поговорили. По душам.

Мне сразу представился паяльник. И еще утюг. И наманикюренная рука шефа, прикованная наручником к батарее.

– И что ты ему сказал? – дурацкий вопрос, понимаю, но… вдруг в перерывах между пытками они обсуждали, например, результаты футбольного матча? Ну мало ли?

Грэм равнодушно пожал плечами.

– Я сообщил пациенту, что операция переносится, так как наш дорогостоящий рентген-аппарат вышел из строя, а без него оперировать бессмысленно. Шеф при этом присутствовал.

– Та-а-ак?

– А потом он вызвал меня в кабинет…

– Стоп! То есть, сам вызвал?

– Ну да…

– Вы не случайно встретились в коридоре, в лифте, на лестнице… Сам вызвал в кабинет?!

– Ну да, а что?

– Да ничего. Кроме того, что шеф либо напрочь лишился инстинкта самосохранения, либо разума. Либо изменил своим правилам и решил испытать судьбу. Я б так не смог.

– Он вызвал меня в кабинет, – флегматично продолжал Грэм, – спросить, насколько серьезна поломка этого рентген-аппарата. Я ответил, что поломка серьезная, и если его вовремя не починить, то он нае… – он покосился на Нику, – навернется к чертовой матери.

– И все?

– И все, – улыбнулся Грэм.

Утюг и паяльник потеснились, пропуская бензопилу, которая тут же заняла свое место в моем ассоциативном ряду.

– А он что?

– Сказал, чтобы ты лечился… Да что ты до меня доколебался, я его пальцем не тронул!

Я вздохнул, понимая, что правды мне никогда не узнать.

– А теперь кто мне скажет, сколько я тут еще буду прохлаждаться? – задал я вопрос в «общий чат». Вопрос повис в воздухе. Интересно как… – Слушайте, судя по вашей реакции, я либо умираю, и вы еще не посчитались, кто мне об этом сообщит, либо вы так обрадовались, что у вас появилась возможность от меня отдохнуть, что даже забыли поставить диагноз.

– Алекс, – потупила глаза Ника. – Успокойся. Ты не умираешь.

– Значит, второе. В принципе, я так и думал – если бы я умирал, вы бы сразу мне об этом сообщили. Радостно и хором.

Ника страдальчески закатила глаза.

– Алекс, никто ничего не забыл…

– А проверить, выключен ли утюг? А поменять рыбкам воду? А…

– Господи, лучше б он спал!

– Ника, я об этом думаю всякий раз после незащищенного секса с проституткой – лучше бы он спал! Ведь если бы он спал, а не вставал по стойке смирно каждый раз, как только…

– Меня не интересуют подробности твоей интимной жизни! – завопила Ника.

Черт, неужели я ей и правда нравлюсь?! Нет, не так. Неужели она и правда меня хочет? Проблема…

– Ника, вот чего было об этом орать? – нет, все-таки язык мне надо было ампутировать еще при рождении. – Теперь полбольницы в курсе того, что, во-первых, у меня есть интимная жизнь, и, во-вторых, что тебя это беспокоит.

– Алекс, я должен набить тебе морду, – засопел Ромео.

– Хочешь поговорить об этом?

– Нет, я не хочу говорить! Я хочу набить тебе морду!

– Ты сказал не хочу, а должен, это разница, – поправил его я. – То есть я оскорбил твою девушку, и ты, как честный человек, должен покарать обидчика. Но обидчик – твой коллега, что в принципе для тебя значения не имеет, и к тому же прикован к койке, что для тебя имеет принципиальное значение. Причем, прикован в койке в буквальном смысле, а не в том, который вы обычно вкладываете в эти слова во время своих сексуальных игр.

– Алекс, заткнись!

– А, значит, игры все-таки были? – подмигнул я.

– Не перебивай его, только хуже будет, ты же знаешь, – Ника положила руку на плечо своего верного рыцаря.