Симолина Пап - Манная каша

• Название: Манная каша
• Автор: Симолина Пап
• Жанр: Современные любовные романы

«Манная каша» – последний из бестселлеров лавландской писательницы. Это роман о любви. Очень смешное, местами трогательное повествование с захватывающим сюжетом, полным неожиданных поворотов, невероятных, ужасных и забавных приключений. Образец лавландского постмодернизма.

---

Манная каша Роман-буффонада. Перевод с лавландского Симолина Пап

© Симолина Пап, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие переводчика

Мы мало что знаем о Лавландии, стране замкнутой и самодостаточной, а ещё меньше о её культурной жизни. Между тем, уже почти два десятка лет там совершенствуется мировая литература. На ежегодном конкурсе «Хеппи-енд» регулярно награждают автора самого удачного финала, специально созданного для какого-либо всемирно известного литературного произведения. За это время лавландскими писателями были усовершенствованы многие произведения мировой литературы, отличающиеся избыточной мрачностью и безысходностью. Из русской литературы были выбраны романы Толстого «Анна Каренина», Достоевского «Идиот», а так же все остальные.

Два года назад известная лавландская писательница Симолина Пап создала хеппи-энд для поэмы нашего соотечественника Венички Ерофеева «Москва-Петушки». По этому случаю скромная делегация нашего Союза Великих Писателей была приглашена в Шуры-Муром на церемонию вручения премии. Которая оказалась приурочена к Карнавалу по случаю урожая манной каши, по сему нам удалось воочию увидеть этот веселый праздник!

О Лавландии, как и о ее столице Шуры-Муроме, рассказывать не буду – об этом много и ярко рассказано в романе «Манная каша». А расскажу-ка я лучше об авторе, неизвестной для русскоязычного читателя и загадочной Симолине Пап, биография которой неотделима от истории ее страны.

Имя «Симолина» переводится, как «манка». Это – каприз ее отца, потомственного кашевара, основавшего крупнейшую фабрику по производству манной каши в Лавландии, стране с богатой манной культурой. Продукция завода экспортировалась под брендом «Симолина».

Однако дочь кашевара отказалась от проторенной манной стези и ушла в журналистику. Но Великий пожар не только уничтожил древнюю столицу Лавландии Санта-Клаус, но и резко изменил судьбу журналистки.

Чудом выжившая, потерявшая в огне своих друзей, Симолина больше не находила смысла в поиске сиюминутных новостей. Она уединилась на пепелище и написала роман о пережитом. Ее первая книга «Последний день Санта-Клауса» стала бестселлером. Та же участь постигла и последующие её девять романов. На сегодняшний день Симолина Пап – признанный классик лавландской литературы.

В этой книге представлен последний роман писательницы. Он называется «Манная каша», и в Лавландии стал книгой культовой. Здесь удачное сплетение по-лавландски романтического сюжета, колорита современной лавландской жизни, ярких, истинно лавландских характеров и неповторимой лавландской иронии.

До сих пор книги Симолины Пап не переводились на русский язык. Подозреваю, что это связано с чрезвычайной сложностью и образностью лавландского языка. Я сделала первый и лучший перевод.

Теперь российский читатель имеет возможность узнать, что такое «Манная каша», прочитать легендарный роман в блестящем переводе!

Приятного аппетита!

Переводчик Наталия Гилярова

Часть первая

1. Гретина скука

Думается мне, что скука – переживание вселенского значения. Если вспомнить, например, что и Творец мира со скуки создал все то, что мы имеем удовольствие видеть и осязать.

А Грета скучала, вынужденная занимать незванного гостя, Ганса. Именно скука заставила ее растревожить чувства гостя, но это – не оправдание. Девушка совсем не подумала об ответственности. Она не приняла во внимание переживаний впечатлительного юноши, потакая минутному капризу… Ах, Грета, Грета, поделом тебе! По справедливости пришлось расплачиваться за легкомыслие…

Наша Лавландия находится на краю земли, но и у нас в своё время отгремела сексуальная революция. Теперь у нас – свобода нравов, равенство полов. И новый менталитет. В ознаменование которого лавландцы стали называться ловарями. Грета, как истинная ловарка, не должна была поступать с Гансом столь небрежно. Я так считаю. Надеюсь, и вы тоже.

История вышла банальная и скучная. Грета гостила в деревне у тётки, Ганс свалился им обеим на голову. Грета повела гостя дышать воздухом. Они бродили по тропинкам-перелескам. А там небо вдруг оказалось по-праздничному усыпано звездами. Зелень к концу лета как раз достигла предельной густоты и сочности, а в воздухе уже слышался пряный запах желтых листьев. И Грета ни за что ни про что толкнула Ганса! Он упал в траву.

Надо заметить, что Гансу не понравилось ее бесцеремонное с ним обращение, он испугался и расстроился. Давно выпала вечерняя роса, валяться в траве показалось мокро, зябко, неуютно. Но когда Грета упала рядом и стала тормошить его и целовать, он немного утешился. Такое времяпровождение всё же немного интереснее, чем чинно сидя на веранде, распивать чаи с тетушкой Эугенией. Только веточки царапались. У нас в Лавландии весь грунт густо усыпан сухими веточками. Да травинки щекотали уши. А Грета смеялась над его несчастьями без всякого сочувствия! Ганс сел в траве, отряхнулся, счистил с себя все эти противные веточки, травинки, паутинки, и наивно поинтересовался:

– И давно ты того… в меня влюблена?

Тогда Грета и поняла, что зря не подумала. Ей сделалось стыдно – она совсем не была влюблена в Ганса, нисколечко! Всё одна лишь скука. Жалкое переживание, как полагала она. Ей не вспомнилось, что даже сам Творец со скуки напёк блинов. Она презирала скуку. И вот теперь надо было признаться, что скука овладела ею и даже руководила ее поведением! Её, Греты, которая всегда искала гармонии и пыталась, насколько возможно, развернуть события и расположить предметы ко всеобщему удовольствию, изо всех сил стараясь, чтобы всё было хорошо! К тому же вспомнилось изречение какого-то древнего восточного мудреца о том, что молодая девушка, мол, должна быть прекрасна – и лицом, и фигурой, и манерами, и даже мыслями. А тут – безобразная скука. Уж лучше наврать, что она хоть что-то чувствует к Гансу.

– Не очень давно, – соврала Грета.

Поделом тебе, Грета! И за эту ложь, эту рисовку, эту слабость потакать желаниям Ганса и неведомого восточного мудреца видеть тебя прекрасной ты сполна расплатишься – и в очень скором времени!

– А ты знаешь, я ведь тебя не люблю, – неожиданно признался Ганс.

– Конечно, знаю, – удивилась такому признанию Грета.

Мог бы сказать что-нибудь пустое и ни к чему не обязывающее. Или помолчать – тоже вариант!

– Просто это лучше, чтобы ты знала всю правду настаивал Ганс, – я не люблю тебя, и мне жаль, что ты так унизилась передо мной. Я не виноват, ты знаешь.

Ясно, что он не был истинным ловарем. Она знала его уже два месяца, знала, как неожиданного и странного юношу. Но не совершенно дремучего. В замешательстве случайно наткнулась рукой на мокрую склизкую шляпку гриба и спросила:

– А любишь ли ты жареные грибы?

– Хочешь обидеть меня, да, говоря о грибах в такую минуту? Ты, наверное, намекаешь, что я бесчувственный?

– Да! Ты не любишь меня, зато любишь хорошо поесть, видно сразу, – согласилась Грета.

– Это мое право! – отрезал Ганс.

– Записанное в Декларации о правах человека Клауса девятьсот девятнадцатого, я и не спорю, – успокоила его Грета.

Наша Лавландская земля кишит грибами, особенно в августе. Ганс высек пламя зажигалки. Такое обилие грибов удивительно даже для Лавландии! Их видимо-невидимо, кругленькие толстенькие шляпки соблазнительно лоснятся. Сощипывая шляпки с крепеньких ножек, Грета кстати вспомнила рассказ Розы о грибах – как будто бы они – воплощение сексуальности природы. На свете не было ничего такого, чего Роза не знала бы. И обо всем она рассказывала Грете, милая нянюшка! Действительно, есть что-то обнаженно-бесстыдное в плоти гриба… Грета поморщилась.

Ей казалось, что ещё ни разу, за все двадцать лет жизни, не было так скучно.

И ни в один из двадцати прошедших августов она не приносила домой столько грибов. В пакете, в узле, связанном из свитера, в кепке Ганса, просто нанизанными на веточки. Тетка удивилась:

– Столько грибов найти ночью в лесу? Такого не бывает. Всё вы врёте. Грибники, тоже мне.

Такая тётка. Мрачноватая. Грете порою хотелось убежать в лес, только не слушать ее карканье. Но красивая, с этим и Ганс согласился. Лицо – нежное, аккуратненькая ямочка на подбородке. А глазища такие безмятежные, как новенькие. И стройная, и движения хороши, точны. Но тётка была одинока. Вот откуда мрачность. Она одна вспахивала свой маленький огород на своём маленьком фермерском тракторе. Казалось бы, всё ясно. Но откуда взялось это самое её одиночество? Тут загадка. Грета часто размышляла над тетушкиной загадкой. Ведь больше у нее никого родных не было. Эугения ее и вырастила.