Сергей Чухлеб - Цивилизационные парадигмы российской истории

• Название: Цивилизационные парадигмы российской истории
• Автор: Сергей Чухлеб
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98604-103-2

Знание и понимание истории – это не всегда одно и тоже. Эта книга поможет читателю лучше понять логику российской истории и преодолеть ходячие мифы и штампы относительно ее. Авторы – профессиональные социальные теоретики – убедительно демонстрируют, что проблемы и реалии, с которыми Россия столкнулась в XX–XXI вв. не случайны, но укладываются в общую логику российской цивилизации. Также в книге осуществлен анализ современного российского общества и рассмотрены возможные сценарии его будущего.

---

Сергей Никитович Чухлеб, Дмитрий Евгеньевич Краснянский Цивилизационные парадигмы российской истории

ЧУХЛЕБ Сергей Никитович

кандидат философских наук,

доцент кафедры общегуманитарных дисциплин

Российской Академии музыки им. Гнесиных

КРАСНЯНСКИЙ Дмитрий Евгеньевич

кандидат философских наук,

доцент кафедры Связей с общественностью

МГТУ ГА

Рецензент

ОБЪЕДКОВ Иван Валентинович

кандидат исторических наук

Введение

Этот текст в первоначальном варианте существовал в качестве приложения к нашей книге «Комментарии к материалистическому пониманию истории». Но в процессе размышления и написания выяснилось, что небольшой текст разрастается до размеров брошюры, и в итоге складывается целостное представление о логике исторического развития нашей страны. В силу этого обстоятельства мы посчитали необходимым опубликовать этот текст в качестве отдельной работы. К тому же нас побуждает и ряд дополнительных причин.

Во-первых, поскольку «Комментарии к материалистическому пониманию истории» адресованы философам и социальным теоретикам, существует опасность, что кусок по русской истории окажется вне внимания профессиональных историков и тех, кто интересуется историей нашего Отечества. Это нас не устраивает, поскольку мы рассматриваем нашу работу, как достаточно любопытную и полезную. Правда, эвристическая ценность нашей работы имеет несколько относительный характер. Если оценивать ее относительно позиции авторов серьезных и просвещенных, то наше продвижение в области понимания российской истории окажется достаточно скромным. Если же оценивать ее с позиции той мифологии, что царит в головах наших соотечественников (от нее не свободны и многие профессиональные историки), то положения, сформулированные в нашей работе, оказываются революционными и ошеломляющими. Таковы парадоксы того чудовищного разрыва между общественным мнением и зрелым научным знанием, который наблюдается ныне в российском обществе.

Во-вторых, в современной исторической науке, специализирующейся на российской истории, сегодня существует известный вакуум в области общего понимания сущности российской цивилизации. Концепции, сложившиеся в советское время, уже не столь авторитетны, взамен же их пока мало что создано. В итоге образовавшийся теоретический вакуум заполняется самым странным образом. Одни, официально отбросив марксистскую парадигму, контрабандно воспроизводят ее вновь, пусть и в ослабленном варианте. Другие пытаются структурировать фактический материал, не пользуясь вообще никакой концепцией, что в итоге порождает жуткую эклектику. Третьи же пытаются позаимствовать ту или иную концепцию из сфер вне науки, как-то религия, политика, национализм, общественные мифы, что порождает мощнейшие искажения исторической истины. Соответственно, мы посчитали полезной нашу попытку внести свой вклад в разрешение этой проблемы.

Наш текст посвящен социально-философскому анализу российской истории. Иными словами, мы пытались, анализируя фактический материал, понять общую логику российской цивилизации. Очевидно, что наша работа оказывается на стыке социальной теории и исторической науки. Мы сочли возможным, будучи профессиональными социальными теоретиками, предпринять подобное исследование. И выражаем надежду, что возможные слабости нашей работы с точки зрения профессионального историка не будут строго осуждены.

Всякий социально-философский анализ опирается на то или иное направление. Наш социально-философский анализ российской истории исходит из социальной теории марксизма. Вернее сказать, социальной теории реформированного марксизма. Поясним. Марксизм как философская и социальная теория существует уже 150 лет – срок для научной концепции изрядный. Любая научная теория за этот срок должна существенно эволюционировать или, в худшем случае, погибнуть. Но современные марксисты пользуются всё тем же вариантом марксизма, который был в ходу в XIX в. Соответственно, в книге «Комментарии к материалистическому пониманию истории» мы предприняли попытку реформы социальной концепции марксизма с целью привести ее в соответствие с современными требованиями науки. Поскольку наша версия марксизма не является широко известной, мы посчитали необходимым предварить очерк о российской истории кратким изложением основных моментов социальной теории реформированного марксизма. При желании читатель может опустить эту главу и перейти непосредственно к изложению русской истории.

Основные моменты социальной теории реформированного марксизма

§ 1. Материалистическое понимание истории

Первое, что необходимо сделать при реформировании марксизма – четко отделить научную концепцию Маркса от его политической доктрины. Более того, мы полагаем, что коммунизм – это антимарксизм, поскольку он противоречит основным идеям социальной теории марксизма. Сам Маркс не замечал этого в силу глубоко ценностного вовлечения в вопросы политики.

Сама научная концепция Маркса также нуждается в существенной реформе. Она возникла в XIX в. и не свободна от множества ценностных и метафизических доминант – существующие тогда стандарты науки были нечувствительны к их присутствию. Кроме того, за прошедшие сто пятьдесят лет эмпирический фундамент науки радикально изменился и расширился.

Соответственно, основное направление в реформировании марксизма – привидение его в соответствие с современными требованиями науки. Можно сказать, что речь идет о перестройке или даже «достройке» марксизма в позитивистском духе.

Прежде всего, марксизм должен быть избавлен от пагубного влияния гегелевской метафизики. Это означает отказ от диалектики как абсолютно умозрительного учения. Но это отнюдь не означает отказа от идеи развития. Идея развития и диалектика – нетождественны, что признавали и сами классики марксизма.

Кроме того, марксизм должен быть избавлен от жесткого детерминизма. Когда мы говорим, что всё происходящее не случайно, но необходимо – это можно понимать в двояком смысле либо в смысле «достаточного основания», либо в смысле жесткой предопределенности. Гегель и Маркс понимают развитие и действительность во втором смысле. Но если у Гегеля к тому есть основания – его система абсолютного идеализма, то у Маркса эта идея присутствует в качестве некритического заимствования у Гегеля. Более того, весь позитивистский дух марксизма явно восстает против этой идеи предопределенности. Если прогресс существует, если все ступени исторического развития заранее предопределены, и однозначно ведут лишь в одном направлении, то это очень удивительное обстоятельство. На его основании идеалисты и теисты правомерно делают однозначный вывод о существовании Мирового Разума. Странно, что марксисты, являясь материалистами, постулируют это обстоятельство и совершенно не делают тех выводов, которые из него вытекают. Не говоря уже о том, что им как ученым до сих пор так и не удалось указать на механизм и материальный носитель этой «вселенской программы».

Таким образом, мы склонны рассматривать движение человеческой истории как естественноисторический процесс, свободно ветвящийся во времени и пространстве. Свободно в том смысле, что многообразие условий и ситуаций порождает бесконечное множество социальных форм, успех или неуспех которых зависит лишь от их внутренней структуры и наличной ситуации и никак не детерминируется мифической «логикой истории».

Идея жесткого детерминизма и предопределения конкретизируются у Маркса в понятии прогресса. Соответственно, отбрасывая Марксов провиденциализм, мы отказываемся и от идеи прогресса. Идея прогресса есть глубоко ценностная идея и в этом отношении совершенно несовместима с объективностью и непредвзятостью научного анализа. Прогресс – это не просто развитие, это устремленность к чему-то высшему и совершенному. И это высшее и совершенное вызывает у сторонников прогресса глубоко положительное принятие и энтузиазм. Грубо говоря, можно сказать прогресс – это развитие плюс ценностное отношение к этому развитию. Понятие прогресса лишено той объективности, которая присуща, пусть и отчасти, понятию «развития». В разное время и в разных обществах и даже в разных классах под прогрессом подразумевали и подразумевают различные вещи.

Вслед за Ю.И. Семеновым[1] мы рассматриваем отдельное общество как социальную особь или, точнее говоря, как социально-исторический организм (социор). Социальная теория по самой своей природе стремится к созданию обобщающей модели развития общества. Но всегда необходимо помнить, что эта теоретическая модель есть лишь предельное обобщение множества случаев и она не в состоянии напрямую описать судьбу отдельного социально-исторического организма. Она является лишь фундаментом для понимания этой судьбы, но на основании этого фундамента должна быть возведена специальная концепция, описывающая данный, частный случай.