Ник Карпин - Приключения Нордика и его друзей

• Название: Приключения Нордика и его друзей
• Автор: Ник Карпин
• Жанр: Русское современное

Времена покорения Земли закончились. Оказалось, что человек всего лишь малая частица природы. Имеет ли букашка право на Земле? Ответ найдете в этой сказке…

---

Приключения Нордика и его друзей Волшебные сказки Карелии Ник Карпин

© Ник Карпин, 2016

© Анастасия Трифанова, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Легенда северного края

Рыбак Эйно рассказывал, как много лет тому назад с юга через горы к нам в северную равнину прорвался ураган по имени Кер. Тучи сплелись с клубами пыли, день смешался с ночью, горы качались и рушились, казалось, само время повернуло вспять, так силен был тот ураган. Он мчался на север, превращая скудную землю в пустыню. И много бед натворил бы Кер, не повстречайся на его пути Белая Ночь. Русоволосая красавица покорила буйное сердце силача. Громадный, он не посмел нарушить хрустальную тишину ночи. С той поры Кера будто подменили. Осторожно ступал он вслед за Белой ночью. От его горячего дыхания пышным ковром расцветала тундра. Птицы, звери, растения – всё живое радовалось их союзу.

В пути могучий избранник рассказывал северной красавице про море изумрудного цвета, про воздух, напоенный запахами морских водорослей и редких цветов, о ночном пении цикад.

Белой Ночи чудились те незнакомые звуки, запахи. Её сердце при этом билось учащенно.

Они все дальше уходили на север, и однажды Кер призвал Белую Ночь повернуть на юг, туда, где теплое море, где совсем не бывает снега. Северная красавица закрыла глаза, легкий вздох вырвался из ее груди. Они двинулись дальше на север.

В один из дней, проведенных в пути, внезапно раздались пронзительные крики чаек. По-разному отозвались они в сердцах влюбленных. Кер стал тих и печален. Он устал и вскоре уснул. Но куда подевалось спокойствие его милой подруги? Белая Ночь сидела рядом и плакала. Слезы алмазными россыпями повисали на паутинках, стекали на валуны, делая жесткий мох на них мягким и шелковистым.

Сквозь забытье Керу чудилось многоголосое гоготанье. Это и вправду гуси, утки огромными стаями покидали суровую родину с робкой надеждой вернуться вновь. Холод заставил Кера очнуться. Белой Ночи не было рядом. Тьма мириадами звезд равнодушно взирала на него сверху. Могучий ветер громко позвал свою любимую, и черное небо осветилось разноцветным полотнищем. Тайная посланница – Северное Сияние – явилась ему. Она рассказала ветру, что Студеный Океан силой заточил Белую Ночь в ледяную темницу.

– Я найду, я освобожу её! – Загремел Кер. Эхо повторило: «Найду… освобожу…».

Ураган проносился над ледяными полями старика-океана. Он выворачивал прибрежные скалы и глыбами камня крошил льды, навечно сковавшие холодные воды. В воздух вздымались осколки льда, огромные волны поднимались кверху. Но старик-океан молчал. Он спал, а когда проснулся, обнаружил изможденного Кера. Могучий ветер беспомощно плакал. Он не сдержал обещание, не нашел, не высвободил Белую Ночь из ледяного плена. Могучий Кер плакал, а Студеный Океан превращал его слезы в пушистый снег. Снег падал на землю и уже не таял.

– Зима, зима пришла! – кричали где-то внизу дети оленеводов.

Побежденный царством холода Кер отступал. Не замечая людской радости, он растворился среди бескрайних северных равнин.

А что же Белая Ночь? С первыми лучами солнца она вышла из ледяного плена. Сынок-ветерок Нордик сопровождал её повсюду. Они искали Кера. Чутко прислушивалась Белая Ночь, всей душой желая вновь уловить могучее дыхание милого друга. Но лишь унылая песня комара-зануды нарушала северное безмолвие.

Знакомство с Нордиком

Занятый делами, я забыл про ту легенду. Что ни выдумают люди ради красного словца. Однажды после трудового дня я наслаждался прохладой уходящего дня. Раскаленное солнце устало клонило к горизонту. Занятно было наблюдать из окна своей квартирки, как затаившаяся тьма осторожно протягивает сумрачные щупальца к домишкам, рассыпавшимся у подножия сопки. Словно боясь быть проглоченными ею, домики один за другим поспешно наполнялись изнутри электрическим светом. Комары, почуяв прохладу наступающей ночи, настраивали писклявые голоса. Затем вечерние разбойнички накинулись на меня. Раздосадованный их укусами, я собирался уже захлопнуть свое оконце, как вдруг почувствовал сзади чье-то присутствие. Кто-то невидимый кружил по комнате. В разных углах ее раздавалось легкое пофыркиванье. Я крутил головой, не понимая в чем дело. Наконец, мне надоел этот розыгрыш, и я строго прикрикнул:

– Кто здесь!

После яркого заката глаза с трудом приноравливались к полумраку комнаты. И все же, мои усилия увенчались успехом. Я не верил глазам. По комнате двигался мальчик. В слабых сумерках на нем виднелась простенькая рубашонка. Заправленная в штанишки, она пузырилась от непрестанных движений мальчика, светилась нежно-синим переливчатым светом. Я вскочил со стула, чтобы лучше рассмотреть необычное явление. Уверяю вас, в ту минуту я не бредил, а для верности даже ущипнул себя за ухо. Видение не исчезало. Мальчик бесшумно сновал по комнате. Я не смел шелохнуться и лишь наблюдал. Привлеченный занавесками, мальчик стал играться, закружил ими в воздухе. Занавески послушно надулись розовыми парусами, взлетели до потолка, сморщились и бесшумно опали. По комнате пронесся ветерок. А мальчик оставил их в покое и уже крутился над толстой энциклопедией на моем столе. Он все пытался перевернуть страницу здоровенной книги. Я усмехнулся его слабости. Словно в отместку он вцепился мне в волосы.

– Эй, приятель, поосторожнее! – не выдержал я, хотя мне не было больно. Мальчик не отпускал. Что за забияка, и откуда такой взялся? Но мелькнула слабая догадка. Я отказывался верить. Фантастика! Между тем проказник оставил в покое мои волосы и юркнул в узкую щель между платяным шкафом и стеной. Оттуда пуфкнуло. Невидимая пыль защекотала ноздри, я громко чихнул. Из-за шкафа показалась всклокоченная голова. Большие рыжие глаза сверкнули озорством.

– Я знаю, кто ты. – Выдохнул я, и даже протянул руку, чтобы схватить проказника, но странное сопение за окошком помешало сделать это. Окно оставалось открытым. Не сговариваясь, мы с Нордиком (а это был он) высунулись наружу.

Неподалеку на зеленом лужку, краснолицый дородный мужчина, пытался освободить бычка-сосунка. Несчастный бычок так запутался в длинной веревке, что упал на бок и лишь жалобно дрыгал в воздухе крепкими ножками. Хозяин неторопливо распутывал скрученную узлами веревку, ласково поругивая питомца. Наконец пленник освободился от пут и неуверенно вскочил на ножки. Мужчина почесал его за ухом и не спеша, повел во двор.

– Это Пронька, – произнес мальчик.

– Кто Пронька? – не понял я.

– Бычок Пронька!

– Ты его знаешь?

– Я всех в округе знаю, – важно заявил мальчик. – Хочешь, расскажу про него историю?

– Хочу! – воскликнул я.

Нордик, еще недавно казавшийся выдумкой, собирался рассказать мне историю. Как было не слушать его!

– Все это выдумки и враки! Чудес не бывает, – воскликнут одни.

– Всякое возможно, – возразят другие. Что ж, друзья, предлагаю набраться терпения и навострить ушки. Мальчик уже рассказывает. Его голос, словно весенний ручеек, журчит. Слушайте вместе со мной!

Что же рассказал Нордик

Первым на поляне в тот день проснулся он сам. Дуб Вековик еще спал, и его макушка тряслась от храпа. Нордик бесцеремонно ткнул соню в толстый бок и принялся трясти его за разлапистую ветку. Старый дуб приоткрыл один глаз, и некоторое время наблюдал за своим приятелем. Потом сграбастал проказника за шиворот и запихнул в самую гущу своей кроны. Нордик легко выскользнул оттуда. Раскинув огромные ветви, Вековик пытался поймать расшалившегося приятеля. Однако тот ловко выворачивался из широких объятий и тузил, щекотал друга за толстые бока. Вдвоем они подняли такой шум, что разбудили всех обитателей поляны.

Былинка, уютно расположившаяся под кроной Вековика, приветливо кивнула нарядной головкой и пожелала всем доброго утра. Дятел Желзна принялся за работу. Он лихо отстукивал барабанную дробь по стволу Скрипучей Ели. Золотистое солнышко поднялось над деревьями. Пригретые его ласковыми лучами, Нордик и Вековик наконец успокоились. На поляне установилась тишина, но ненадолго. Вскоре раздался громкий стрекот сороки. Сидя на еловой ветке, птица нервно подергивала длинным хвостом, и бросала любопытные взгляды на заросли кустов. В самой их гуще что-то сердито сопело, ворочалось, трещало. А верхушки кустов гуляли из стороны в сторону. Наконец заросли раздвинулись, и на поляне появился бычок Пронька. Настроение у Проньки было просто дрянь! Бычок больше всего на свете любил материнское молоко (свою маму он любил, конечно же, сильнее всех). После выпитого парного молока Проньку неудержимо тянуло бегать и бодаться. А бодаться было не с кем. Уже битый час бычок выискивал соперника, но лишь сонное спокойствие царило кругом. Забияка даже пытался боднуть свою тень. Но та ох и хитрая: то вперед бычка забежит, то сзади закружит. Пронька возмущенно крутился на месте, наконец его терпение лопнуло. Он бросился по кругу, зажмурив глаза, пока не оказался в колючих зарослях. Там бычок выдрал себе клок шерсти на боку и получил царапину под глазом… Будет тут хорошее настроение!