Владимир Маталасов - Тайна Вселенской Реликвии

• Название: Тайна Вселенской Реликвии
• Автор: Владимир Маталасов
• Жанр: Научная Фантастика

Это научно-фантастическое, приключенческое повествование о дружбе, любви, творческих (научных и технических) изысканиях молодых людей, живущих и творящих на стыке второго и третьего тысячелетий нашей эры.

---

Глава третья. Необычные дела и заботы

1. Опять приключение!

Седьмой класс был закончен, успешно. Если бы не результаты двух первых учебных четвертей, то школа пополнилась ещё бы тремя отличниками. Но и этого было вполне достаточно, чтобы вызвать удивление некоторых из преподавателей, когда-то махнувших рукой на успеваемость троих подростков, и усомнившихся, к своему стыду и позору, в их умственных способностях.

На дворе стояло лето 1985 года. Саня с Кузей только что закончили собирать схемы радиоуправления моделями. На это у них ушло целые три недели. Сложными схемы не были, но требовали тщательной настройки и регулировки. Сапожков заранее оговорил габариты приёмника, его вес и способы крепления на моделях. Он должен был быть изготовлен с таким расчетом, чтобы его можно было разместить на любой из имевшихся в Митькином арсенале радиоуправляемой модели. К передатчику, обычно пребывающему на земле у оператора, подобные требования не предъявлялись.

Тёплый июньский день щедро одаривал землю нестерпимо яркими лучами солнца, проникавшими тонкими нитями сквозь листву деревьев, свежим дыханием реки и пьянящим запахом только что скошенных газонных трав. Друзья решили устроить себе небольшую передышку. Они молча брели по улице, погружённые каждый в свои мысли, изредка поглядывая на прохожих и витрины магазинов.

– Эй, вольношатающиеся! – донёсся до их слуха до боли знакомый голос.

Разом повернув головы в сторону раздавшегося возгласа, ребята узрели Сапожкова, на ходу спрыгнувшего с подножки громыхавшего по рельсам трамвая и бегом направлявшегося в их сторону.

– Ты чего с утра не пришёл, как договаривались? – спросил Малышев.

– По хозяйству задержался. А теперь ещё и в поликлинику надо сходить. Так что приду попозже.

– А что ты в этой поликлинике потерял, никак заболел? – спросил Остапенко, удивлённо округлив глаза: Саня явно издевался.

– Ничего не заболел. Просто вчера медсестра ходила по домам, агитировала явиться на профилактическую прививку. Ну, раз надо, так надо.

– Да брось ты всё это, смотри какой вон здоровый, а всё туда же, – стал иронизировать Малышев. – И не стыдно больным прикидываться?

– Но я же маме пообещал, что проверюсь.

– Проверюсь, проверюсь, – передразнил Остапенко. – Допроверялся один такой. Ты ещё не знаешь этих докторов: они из здорового кого хочешь больным могут сделать, только попади им в лапы. Даже анекдот такой есть. Приходит один вот такой же больной, как ты, на проверку, а врач и спрашивает его:

– Ну, что у вас болит?

– Да ничего.

– Как?.. Значит – здоров?..

– Как бык, доктор!

– Ну что ж, батенька! В таком случае будем лечить!..

– Или вот ещё, про рассеянного врача, – вмешался в разговор Кузя. – Приходит к врачу старенькая бабушка. Врач спрашивает:

– На что жалуетесь, бабуля?

– Да вот что-то маленько прихворнула, сынок.

– А-а!.. Ну что ж, … хворайте себе на здоровье!.. Следующий!..

Ребята громко и весело рассмеялись, особенно Митька.

– И то правда! А ну их! – махнул он рукой – «профилактическая обработка» завершилась успешно, – и зашагал рядом с друзьями.

Они уже подходили к Кузиному дому, когда ещё издали их внимание было привлечено непонятной людской суетой на противоположной стороне улицы, вокруг какого-то незримого события. Ребята подошли ближе. Толпа, человек в пятнадцать, полукольцом окружила узкий простенок – шириной сантиметров в двадцать, – между двумя близко расположенными, соседними домами, оживлённо о чём-то переговариваясь и энергично жестикулируя руками, указывая в сторону узкой щели и норовя заглянуть в неё. Отовсюду неслись какие-то вопросы, советы и даже перебранки.

– А машину пожарную вызывали? Нет? Ну как же так можно? Срочно надо вызывать, пока не поздно!..

– Товарищи, товарищи, расступитесь! Воздуха, воздуха дайте побольше!..

– Выход один: разобрать стену!

– Как это так – разобрать? У меня там как раз рояль стоит. Не позволю! Ишь ты, нашёлся один такой! Я т-т-те разберу!

– Да ведь дитя же погибает!

– Погибает? А где же родители были, куда смотрели? Их бы туда запихнуть!..

– Что там такое приключилось? – спросил Сапожков какого-то приземистого, коренастого мужчину с лихо закрученными кверху пышными усами, облачённого в джинсы и спортивную майку.

– Да пацан там какой-то застрял между стенками, – пояснил он озабоченно. – Минут пятнадцать уже как вытаскивают, никак вытащить не могут.

Пробившись сквозь утолщающееся, живое и колышущееся полукольцо, и оказавшись в центре событий, ребята попытались выяснить обстановку. Малышев сразу же сообразил, кто именно является виновником происшествия, увидев бабушку Феню с печным ухватом на длинной ручке, которым она тыкала куда-то в узкую брешь между домами и причитала надтреснутым, плачущим и дрожащим голосом:

– Вовик, внучек, хватайся, миленький, за ухват-то!.. Не хватается? Ах ты Господи Боже мой!

Кузя попытался заглянуть в щель, сбоку, и увидел застрявшего в узком проходе Вовку Метёлкина. Выяснилось, что он очутился там, пытаясь поймать чью-то курицу, проскользнувшую в этот злосчастный проём в поисках пищи насущной. Теперь несчастный Вовка стоял зажатый стенами не в силах сдвинуться с места и тихо, жалобно ныл. Его и толпу разделяло расстояние метра в четыре с лишним. Что только не совали ему: и длинную жердь, и доски, и верёвку, и металлическую трубу. Кто-то даже не поленился приволочь новенькую оконную раму. Всё было напрасно. Баба Феня металась, как угорелая, вся в слезах, охая и стеная. Толпа зевак росла. Откуда-то появился милиционер. Он принялся выяснять обстоятельства дела и наводить порядок, предлагая всем разойтись.

Примчалась пожарная машина с командой пожарных. Но и их отчаянные попытки вызволить невольного пленника из цепких стенных объятий, не увенчались успехом.

– Стенку, стенку с обратной стороны разбирать надо! – вновь послышался знакомый голос.

– Не позволю!

– А тебя, тётя, и спрашивать-то никто не будет!

– Хулиган!.. Нахал!..

– Чьей квартире принадлежит стена? – властным голосом спросил самый главный пожарник.

– Вот её! – раздался всё тот же настырный голос.

– Она не моя, она – государственная! У меня там рояль стоит и ковры на стене персидские развешены. Разбирать не позволю! – возмущалась какая-то женщина с ужасным негодованием в голосе: это, по всей видимости, была «хозяйка стены».

Друзья стали держать совет.

– Что делать-то будем? – спросил Малышев, обращаясь к друзьям. – Надо выручать, ведь и впрямь, на глазах погибает.

– Смазать его надо, – выдал вдруг Сапожков, – смазать, машинным маслом, с помощью огородного распылителя. У тебя, Кузя, он, по-моему, имеется.

– Всё понял! Я – мигом! – воскликнул тот и скрылся в толпе.

– Дяденька! – обратился Саня к главному, по его мнению, пожарному, дёрнув его за рукав.

– Чего тебе, пострел? – Пожарник посмотрел на того отсутствующим взглядом, а весь его вид говорил: «Ну что ты здесь всё крутишься под ногами? И без тебя хлопот не оберёшься!»

– У вас машинное масло есть?

– Есть! – машинально ответил главный, занятый своими проблемами.

– Нам бы целое ведро надо.

– Это кому же – нам? – словно опомнившись, в недоумении спросил он обращавшегося к нему подростка. – Да и на что вам масло-то?

– А мы смажем им пострадавшего, для уменьшения величины силы трения, – отрапортовал за друга вынырнувший из толпы Малышев, в руках которого поблескивал огородный распылитель.

– Ламинарной струёй его, без насадки, – добавил Сапожков. – От турбулентной струи придётся отказаться. – Митька, видимо, решил блеснуть своими познаниями в области гидродинамики.

Главный как-то искоса, недоверчиво посмотрел на ребят, смерив их строгим, озабоченным взглядом, а потом, в сердцах сплюнув и безнадёжно махнув рукой, приказал кому-то из своих подчинённых:

– Булдыкин! Ведро машинного масла сюда, да поживей!

Проём был погружён в зловещую тишину, изредка нарушаемую кряхтением и посапыванием бедного Вовки…

– Готово! – объявил Саня, выкрутив из подающей трубки распыляющую головку. – Качай!

– Поехали! – отозвался Малышев. – Только хорошенько целься, так, чтобы точно между прилегающими поверхностями пришлось.

Митя стоял рядом с длинной четырёхметровой жердиной наизготове. Толпа выжидательно притихла.

– Вовик! – окликнула дрожащим голосом баба Феня своего внука, заглядывая через Санино плечо в темноту щели. – Ты ещё живой? Ты меня слышишь, а?

– Слы-ы-ысу! – отозвался еле слышно натуженным голосом внук, обращаясь неведомо к кому: лицо его было обращено в сторону убежавшей курицы, развернуть голову он не имел возможности по причине малой ширины пролёта.