Марина Бойкова-Гальяни - Дни и ночи, сны и прочее…

• Название: Дни и ночи, сны и прочее…
• Автор: Марина Бойкова-Гальяни
• Издательство: Литагент «Ридеро»78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Поэзия

В этом поэтическом сборнике Марины Бойковой-Гальяни собраны стихотворения разных лет. Несмотря на обилие тем: здесь и религиозные, и философские, и мистические произведения – их объединяет одно – магическое чувство любви.

---

Дни и ночи, сны и прочее… Сборник стихов Марина Бойкова-Гальяни

© Марина Бойкова-Гальяни, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

В книге представлена небольшая часть написанного Мариной Бойковой-Гальяни. Её отличает узнаваемая манера плетения стихотворного текста: лёгкость изложения и парадоксальные концовки, яркие запоминающиеся образы, видимые и осязаемые. Есть у неё и «Страшные стихи»: «Карпатский сон», «Когда вспомянешь», «Над упрямой бездной».

В них причудливо переплетено приземлённо житейское и загробное бытие. Её лирические героини бросают вызов судьбе и делают шаг за грань, отделяющую жизнь реальную от потусторонней. Но жизнь продолжается и там, пока горит и бьётся, живёт и страдает, чувствует и надрывается маленькое человеческое сердце. Марина использует мистические и фантастические мотивы для привлечения внимания к трагической глубине сегодняшней жизни.

Пожелаем ей дальнейших творческих успехов и жизненных удач.

Людмила Лапина

В толпе

Бледно-розовые будни,
Чуть подкрашенные светом,
(Льющимся из подворотен)
Ярко-розовых гардин.

Мы под натиском прохожих,
Узнаем себя едва ли
В сутолоке тех случайных,
Близнецов сиамских, дней.

В черно-белых кинопленках
Остаются наши ночи ―
Мы кидаем их с досадой
В топку сумерек нагих.

Нам себя бывает жалко.
По утрам, едва проснувшись,
В пыльном зеркале усталом,
Мы лица не узнаем.

Во ржи

Теплый вечер спустился на крыши
Ветерок задремал в облаках.
Мы с тобой за околицу вышли
Погулять – и пропали в полях.

Вкруг кольцом обхватившие руки:
Если можешь держать – удержи!
Неужели же только от скуки
Мы с тобой затерялись во ржи.

На губах наших привкус полыни
От коротких украденных встреч,
Почему мне так совестно ныне,
Что себя разрешила увлечь.

Почему я бегу, озираясь,
От примятой недавно межи;
Неужели, от скуки спасаясь,
Мы с тобой затерялись во лжи.

Гавот

Проснулся, будильником пешим разбужен,
Побрился, умылся, оделся, и вот
Я вышел из дому, танцуют по лужам
Осенние листья, гавот.

Усевшись на мокрые плечи скамейки,
Дудит сонный ветер в трубу ре-минор,
Упрямо над улицей облако-лейку
Повесило небо – и весь разговор.

Сын

Я его узнаю всюду,
Будь он в рубище одетым,
Будь он даже в маске «вуду»
Или кем-нибудь еще.

Ошибаться Бог не может.
Ошибиться можно сыну.
Что ж отец? Тебя ли гложет
То, случившееся с ним?

Знаю, скажешь, ― все по плану
Шло, и разве план сорвался?
Спорить я с тобой не стану,
Ведь в чинах мы не равны.

Знаешь, в сумерках непрочных,
Под старинным покрывалом,
Входит гостем полуночным
И садится на постель.

Он молчит и дышит тихо,
Как младенец, беззащитен;
Ох, ты, лихо, мое лихо!
Пожалел бы кто его.

Я люблю его, как сына.
Я люблю его, как брата.
И прошу его надрывно,
Чтоб подумал о себе.

Он встает, главой качает,
Лёгкой поступью ― к порогу:
И спокойно осеняет
Меня благостным крестом.

И в распахнутые двери,
Сквозняком влетают звезды:
Будет каждому по вере
Отпущение грехов.

Призрак

В перекрестках темных окон
Нас пугает злая сила.
Не спасет защитный кокон,
Что вокруг себя чертила

Я мелком, рукой дрожащей;
Крест нательный взмок от пота.
Этот призрак – настоящий!
Он губами шепчет что-то.

«Отче наш… Спаси, о боже!» —
Рта его чернеет рана.
Он кричит. И что же? Тоже
Чертит круг мелком. Как странно!

Неизбежная потеря

Друзья уходят друг за другом,
Состарив лист календаря,
Тебя, с глазами декабря,
Бредущего сентябрьским лугом.
Мне не догнать; моя душа
Тебя коснулась слишком поздно.
Уже не вместе и не розно
Идем лишь рядом, чуть дыша.

Всё тяжелее этот путь,
И неизбежнее потеря,
Ужели, ты себе не веря.
Способен все перечеркнуть?
Ну, что ж, все зря? Да, видно, зря.
Остановлюсь, себя коря,
Что не иду с тобою в ногу,
Что на декабрьскую дорогу
Смотрю глазами сентября.

Мыс надежды

А в океане есть мыс надежды
И бухта грез,
Земля упреков и расставаний,
И остров слез.

Вот в лодку сяду, оставив компас
На берегу,
Покину всех вас, лишь от себя я
Не убегу.

И брошу весла, отдавшись только
На волю волн.
Судьба направит, куда захочет
Мой легкий челн.

Без пищи сколько, увы, не знаю
Но продержусь.
С фата-морганой, наверно, скоро
Уж подружусь.

Пристану к мысу и в бухте время
Я проведу.
Нашла ту землю, лишь океан тот
Все не найду.

Старый бог

Шар Земной, укутав одеялом облаков,
Баюкал Бог.
Светился лик, как много лет назад
И таяла свеча, роняя бликов россыпь.
Все было просто.
В ушах будил усталость чей-то душный шепот.
На заплеванном полу, колени жесткие и лбы,
Вбивающие в пол грехи – а вдруг, услышит?
Тише, тише.
Слышите? Запели ангелы, нас унося с собой
В прекрасный мир нелепых обещаний.
Покорны нищие, с глазами, как у Бога —
Они ждут рая.
Помилуй, боже! – ангелы поют.
Подайте, Христа ради, – юродивые за руки хватают.
А молотками забивают гвозди,
В гроб, со злостью.
Баюкает Бог Землю – глух и нем.
И слеп. Лелея лишь комочек грязи,
Где горсть людей друг друга жрет,
И мечет беспорядочно икру.
Бог стар и хочет отдохнуть.

Бездна

Над упрямой бездной,
Пылкий и глубокий,
Раздавался голос
Девы одинокой.

Ветер брови хмурил,
Облака сгоняя,
Все звала куда-то
Дева молодая.

Заплутавший ворон,
Камнем в пропасть падал,
Прижимая уши,
Волк скулил и плакал.

На груди у бездны
Призрак пел, рыдая,
О любви запретной,
О любви без края.

И влюбленный путник,
Потерявший разум,
Делал шаг… и бездной
Становился сразу.

Гадание

Я гадала на судьбу,
На ромашках самых разных,
В удивительном саду,
Где не счесть цветов прекрасных.

Было все, была беда,
Я стояла у причала,
Расставаясь навсегда.
Только принца не встречала.

Видно те не для меня,
Мне б чего-то неприметней;
Одиночество в груди
Поселилось незаметно.

Спутник мой всегда со мной,
Хоть его не видно глазом.
С этим сверстником – Бог мой! —
Распрощаться бы мне разом.

Я гадала на судьбу
На ромашках самых разных,
Только кучу лепестков
Изорвала понапрасну.

Дума

Ряской пруд зарос
Под моим окном,
Серебро волос
Повяжу платком.

От берез вокруг
Все короче тень:
Утро как-то вдруг
Переходит в день.

День, похлопотав,
В сумерки уйдет.
Ночь к себе в рукав
Солнце заберет.

Ожидаю тризн,
Не начав стареть;
Незаметно жизнь
Переходит в смерть.

Перекрёсток времён

На перекрестке двух времен
Мы задержались ненадолго:
Одна окончилась дорога,
Другой еще не начат путь.

Часы остановились в полночь.
Так странно – просто ноль часов.
Застыли чашечки весов
В каком-то сонном равновесье.

Уже устал осенний лист
Топтать растерянный прохожий.
Ни злости, ни любви, что тоже
Равно нулю, как «все равно».

Ни плюс, ни минус – просто ноль,
Ни «да», ни «нет», но и не спросим.
Еще не отпускает осень,
Уже зовет с собой зима.

Лабиринты снов

Блуждаю в лабиринтах снов
Я бесприютной незнакомкой,
И кажется головоломкой
Мой странный, мой нелепый путь.

Куда стремиться в темноте?
Руками бестолково шарить,
И бога звать, и бога славить,
Чтоб место застолбить в раю.

Но, вдруг, в отчаянии застыть,
Вдоль тела бросить руки-плети,
Поняв, что лабиринты эти
Ведь никуда не приведут.

Перезвоны

Перезвоны, перезвоны
На семь верст окрест.
Семь холмов – на каждом церковь,
И на каждой – крест.

Как начнет звенеть – устанет
Всяк поклоны бить.
Меж холмами посередке,
Старый скит лежит.

Вкруг скита – косые хаты,
В черных окнах смерть.
Бей поклоны, но не надо
На кресты смотреть.

Метель