Элина Сидоренко - Отрицательное поведение потерпевшего и Уголовный закон

• Название: Отрицательное поведение потерпевшего и Уголовный закон
• Автор: Элина Сидоренко
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2003
• ISBN: 5-94201-171-0

Работа посвящена актуальным и сложным проблемам дифференциации уголовной ответственности и назначения справедливого наказания виновному в случаях, когда совершаемое им преступление носит ситуативный характер и обусловлено отрицательным поведением жертвы. В книге анализируется уголовно-правовые и криминологические аспекты личности и поведения потерпевшего, раскрывается механизм совершения виктимологически обусловленных преступлений. Основное внимание в работе уделено вопросам уголовной ответственности и наказания за преступления, вызванные аморальным или противоправным поведением жертвы.

Для студентов, аспирантов и преподавателей вузов, практических работников, а также всех тех, кто интересуется виктимологической проблематикой.

---

В тех случаях, когда «вина потерпевшего» была элементом преступной ситуации, допустима следующая, столь важная для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания конструкция: «Чем больше преступление было обусловлено „виной жертвы“, тем меньше свободы выбора было у преступника, тем меньше его вина, а следовательно, меньше должна быть мера ответственности и наказания».

1.3. Личность потерпевшего с отрицательным поведением

Изучение личности жертвы преступления важно как для науки, так и для практической деятельности. Объясняется это рядом обстоятельств:

1) события, произошедшие до самого преступления и напрямую связанные с мотивами и целями поведения преступника, подчас имеют непосредственное отношение к личности и поведению жертвы. Оставшись «незамеченными», они могут способствовать искажению картины преступления и повлечь ошибку в правовой оценке деяния;

2) виктимологические данные необходимы для определения эффективности тех или иных оперативных мер пресечения, применяемых к преступнику;

3) исследование и учет личностных и поведенческих характеристик жертв, поведение которых провоцировало совершение преступлений, необходимы для недопущения виктимологического рецидива.

Данный перечень не является исчерпывающим. И это обстоятельство лишний раз подтверждает, что назрела острая необходимость обращения государства к проблемам жертвы преступления.

Виктимология занимается данным вопросом чуть более пятидесяти лет. За это время сделано немало, но «запоздалость» отразилась на практике.

Как отмечает С. Н. Абельцев, «правоохранительные органы занимают в отношении жертвы весьма странную позицию – они клеймят ее. Нарушившего уголовный закон клеймят за преступление, а к жертве проникаются недоверием, сожалением или злорадством. При таком отношении к жертве она может подвергнуться вторичному посягательству. Преступники видят и понимают, что потерпевших никто не защищает»[112].

Действительно, на жертву преступления государство смотрит равнодушно. Не случайно на совещании в МВД России 14 апреля 1998 г. было заявлено, что следует усилить внимание к потерпевшим. Но если обратиться к официальной государственной отчетности министерства, то можно заметить, что в современной уголовной статистике почти забыты потерпевшие от преступлений. В этом вопросе практика существенно отстает от науки.

С. С. Остроумов был одним из первых, кто предложил создать виктимологическую статистику и отразить в ней количественную характеристику потерпевших[113]. Позднее Д. В. Ривман дополнил это положение, заявив, что «роль жертвы в возникновении, развитии ситуации преступления часто очень значительна, а следовательно, необходим анализ криминологически значимых ролей жертв и учет всех виктимологических обстоятельств как исходной базы для конкретных выводов частного (по отдельным делам) и обобщающего (тактико-методического) характера»[114].

В. С. Устинов пошел дальше и предложил выделить в виктимологических показателях «динамическую» и «статистическую» области. В первую он включил данные, характеризующие поведение потерпевшего в период, непосредственно предшествовавший преступлению, и в период самого события преступления (а также его посткриминальное поведение), а также связь этого поведения с поведением преступника (например, интенсивность нападения в связи с интенсивностью обороны, бегство от потерпевшего). «Статистическая» область, по мнению В. С. Устинова, должна содержать информацию о поле, возрасте, должностном положении, национальности и т. д., а также правовое положение (пропавший без вести, лицо, находящееся в розыске)[115]. Все эти данные автор предлагает объединить в рамках виктимологической статистики, под которой понимает «часть уголовно-правовой статистики, изучающей количественные характеристики личности потерпевшего и его поведения в целях профилактики, пресечения и раскрытия преступлений»[116]. Но это лишь планы на будущее.

На сегодняшний день личность потерпевшего изучается только на теоретическом уровне, но и здесь не обходится без проблем. Так, среди ученых нет единства мнений в вопросе элементов структуры личности.

Психологи все свойства человека делят на две основные подструктуры:

– психологическую, определяющую индивидуальность личности, и – социальную, определяемую социальными ролями и опытом деятельности в той или иной социальной среде.

Элементами психологической подструктуры являются черты личности, которые одновременно выступают и ее уровнями. При этом первый уровень – это тип нервной системы, возрастные, половые, препатологические и патологические свойства психики, темперамент; второй – индивидуальные свойства отдельных психических процессов, ставшие свойствами данной личности; третий уровень – социальный опыт, в который входят приобретенные знания, навыки, умения и привычки; четвертый – направленность личности, оцениваемая с позиции социально-психологического анализа[117].

Долгое время ученые-юристы изучали лишь преступника и выделяли в общей структуре личности так называемый криминологический уровень[118]. Однако для выделения самостоятельного уровня нет и не было объективных предпосылок, поскольку определенные особенности преступников вполне укладываются в целостную структуру личности. Выделение же дополнительного уровня как бы говорит о том, что преступник не как все, «недочеловек». То же самое относится и к личности жертвы.

На наш взгляд, изучение криминологической характеристики преступника и виктимологической характеристики потерпевшего необходимо, но раскрытие их сущности должно базироваться на структуре личности как таковой.

Н. Ф. Кузнецова и Г. М. Миньковский понимают под личностью «целостную систему»[119], включаюшую в себя три основных компонента:

1) социальный статус, определяющийся принадлежностью лица к определенному классу (социальному слою) и группе с социально-демографической характеристикой;

2) социальные функции (роли) личности;

3) нравственно-психологическую характеристику.

Заслуживает интерес выделение таких элементов[120], как:

– социально-демографические;

– образовательно-культурные;

– функционально-отношенческие;

– нравственно-психологические;

– социально-ролевые;

– ценностно-мотивационные.

Другие авторы[121] в структуре личности выделяют:

1) социально-демографические признаки (социальное происхождение, семейное и должностное положение, национальная и профессиональная принадлежность, а также уровень материальной обеспеченности);

2) такие биофизиологические признаки, как пол, возраст, состояние здоровья, особенности физической конституции и т. д. (причем имеются в виду социальные проявления этих признаков);

3) уровень умственного развития (знания, умения и навыки);

4) психические процессы, свойства и состояния;

5) нравственные качества, ценностные ориентации и стремления личности, ее социальные позиции и интересы, потребности, наклонности, привычки.

Несмотря на кажущееся разнообразие, все предложенные выше схемы по своей сущности одинаковы и основываются на психологической структуре личности. Именно поэтому в разработке виктимологической характеристики может использоваться любая из них. Мы предлагаем выделить два основных блока признаков:

– социально-демографические;

– нравственно-психологические.

Хотя в оценке личности они выступают в неразрывном единстве, их значимость в раскрытии субъективных причин неодинакова. Рассмотрение указанных признаков в отдельности обусловлено не столько научными целями, сколько известной ограниченностью эмпирического материала и стремлением как-то отделить количественный анализ от качественного.

Личность, выступая в единстве всех ее социальных, нравственных и психологических свойств и признаков, формируется в процессе жизни и деятельности человека. И в случае, когда ее нравственные ценности, правовые представления, система потребностей и основных интересов входят в противоречие с соответствующими общественными интересами, представлениями и ценностями, обычно говорят об антиобщественной установке личности. Именно так, по мнению большинства ученых, формируется преступник. Но, как показывает практика, антиобщественная направленность порой характеризует не того, кто совершает, а того, против кого совершается преступление, т. е. жертву.

Особый научный интерес представляют те случаи, когда преступление детерминируется отрицательными качествами не преступника, а потерпевшего. Как показывает анализ уголовных дел по убийствам, причинению тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, негативное поведение потерпевших в допреступной ситуации встречается довольно часто (см. табл. 1).

Для того чтобы понять причины отрицательного поведения жертв, необходимо изучить их виктимологическую характеристику.