Алексей Розенберг - Чистая сказка

• Название: Чистая сказка
• Автор: Алексей Розенберг
• Жанр: Русское современное

Представь, читатель: раннее утро. По полям и лесам стелется легкий туман, стараясь спрятаться от теплых лучей восходящего весеннего солнца. Трава и молодые листья деревьев блестят капельками росы, обращаясь на солнце в яркие изумруды. Золотые стволы сосен кажутся теплыми и этим своим теплом создают в душе легкий уют. Вертлявый ручей, весело прыгая по камням и разбрасывая сонмы брызг, рождает на перекатах маленькие волшебные радуги, в ледяной холод которых хочется погрузить пальцы…

---

Чистая сказка Алексей Розенберг

© Алексей Розенберг, 2016

© Татьяна Николаевна Чередеева, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо эпиграфа…

Представь читатель: раннее утро. По полям и лесам стелиться легкий туман, стараясь спрятаться от теплых лучей восходящего весеннего солнца.

Трава и молодые листья деревьев блестят капельками росы, обращаясь на солнце в яркие изумруды.

Золотые стволы сосен кажутся теплыми и этим своим теплом создают в душе легкий уют.

Вертлявый ручей, весело прыгая по камням и разбрасывая сонмы брызг, рождает на перекатах маленькие волшебные радуги, в ледяной холод которых хочется погрузить пальцы. А по берегам – тысячи ярких сверкающих на солнце драгоценных камней, то ли цветов, то ли бабочек, которые играючи колыхает легкий теплый ветерок, разносящий по округе разноголосый птичий концерт.

И вот присядешь ты, читатель, на какой-нибудь камень, заслушаешься, засмотришься, улыбнешься невольно, и… плевком отбросивши окурок папиросы, хлопнешь глоток самогону, встрепенешься и попрешь ворованные бревна дальше…

Сельская библиотека

О том, что в деревне была библиотека, большинство жителей узнало лишь после того, когда ее переделали в обычный кабак. И теперь среди мужиков стало популярным выражение «Пойдем, что-нибудь почитаем».

Хотя, против нескольких тысяч изданий, когда-то предлагаемых библиотекой, довольно скудный прейскурант кабака предлагал всего лишь три: сборник анекдотов «Пиво», поэтический сборник «Портвейн» и сборник трагикомических рассказов «Водка». Но, надо сказать, пользовались эти издания таким спросом, что мог бы позавидовать автор самого издаваемого бестселлера. Да и бывшая библиотека никогда в свою бытность не видела такого притока читателей.

Кроме того, некоторые читатели вообще приходили со своими рукописями, пряча их под пиджаками и рубахами, и таясь читали на троих, подсовывая листочки в сборники из прейскуранта, что, согласитесь, является делом невиданным в библиотечном мире. Библиотекари, конечно, пытались бороться с этим явлением вывешивая плакаты предупреждающие о чудовищном штрафе и лишении читательского билета за пронос рукописей, но безрезультатно. Самиздат в деревне находился на высоком уровне развития.

И поэтому, когда председатель на голубом глазу заявил, что его колхоз самый читающий в районе, то, как видите, нисколько не кривил душой.

Casus belli

– Семен!

– Здарова Петро! Как сам?

– Здарова Семен! Сам-то ничего. Вона Федька подсобил – дровишек прицеп привез. С обеда с братом колоть будем.

– Ну, добре! Надось тоже с Федькой поговорить. А то вон Павла не допросишься. То напьется, то пьяный…

– Я, Семен, чего тебя кличу-то? Твой сорванец Кузьминишне из рогульки все банки на заборе перекокал! Она их сушить на заборе понатыкала, да покамест курей кормила, от банок-то ничаго и не оставши. Все в хлам!

– А с чего это, Петро, ты решил, шо это мой Вовка? Шо в деревне ребятишек мало? Да и Вовка-то мой, хоть и озорник, но уж такого не стал бы делать.

– Мало – не мало, а только это твой Вовка побил. Кузьминишна успела заприметить, как он удирал по тропке.

– Ой ё, Петро, да мало чаго он драпал? Кузьминишна видала, как он с рогульки пулял? Не видала! Так шо ж наговаривать-то?

– А чаго ей наговаривать-то? Раз утекал, значит по всему выходит, шо виноват! И ты его, Семен, ишо покрываешь, за место того, шо б ремнем протянуть! Придется таперь вам Кузьминишне банки воротить. Аж десять трехлитровок!

– А черта ей лысаго! Не мой Вовка банки поколотил и все тут! И ты в чужое дело не лезь и этой гадюке не подпевай! Нашелся тут добродетель! Уй!

– А ты, Семен, мне не груби! Я не добродетель, а справедливости хочу! Раз Кузминишна говорит, шо твой Вовка, значит так оно и ёсь! И нечаго тут воду баламутить!

– Да иди-ка ты Петро лесом! Я тебе, соседушка, в сельсовете поинтересуюсь, за какие такие коврижки тебе Федька дровы с делянки возит! Вот и посмотрим за справедливость! А за банки я тебе так скажу – ешо будешь на моего Вовку поклепы наводить, я те не только банки, я те рожу твою лисью расколочу! И шо б к вечару должок возвернул, аспид! Хочите войны – заполучите! Тьфу!

Бесштанный мальчик

Маленький совершенно бесштанный деревенский мальчик лет трех от роду, старательно пробирался сквозь траву на соседский участок. Дело в том, что он услышал, как родители обсуждали приезд городских дачников и не разведать что и как мальчик не мог.

И вот, несколько раз обжегши голый зад крапивой и исцарапав об кусты смородины и крыжовника лицо и руки, мальчик, наконец, пробрался к дому летних соседей и остолбенел: перед ним предстало божественное существо в ослепительно белом платьице и с огромным голубым бантом на белокурой голове.

Это прекрасное создание с любопытством разглядывало необыкновенными большими глазами неожиданного гостя. А гостю, всей его детской душой, захотелось сделать какой-нибудь подарок от чистого сердца этому восхитительному существу.

Но вот незадача – все самое ценное, что имел мальчик, осталось в штанах, которые он совершенно позабыл одеть, спеша провезти разведку. И тогда ведомый каким-то пока еще непонятным чувством он сорвал огромный желтый одуванчик и робко протянул девочке. Девочка заулыбалась и шагнула навстречу мальчику, чтобы принять этот драгоценный дар. Она протянула свою изящную ручку и…

– Щеголять мудями перед малознакомой дамой – это несколько не эстетично, молодой человек. Не находите? Немедленно отправляйтесь домой, и соблаговолите привести себя в должный вид!

Вот так неожиданное появление взрослых разрушает прекрасные стремления души довольно паскудной мелочностью.

Героический эпос

Яркий свет озарил ночное небо, и дьявольский грохот целой колонны бронетехники ворвался в спящую округу – из деревни Нижние Коммунары в деревню Верхние Коммунары на совхозных тракторах и комбайнах ехали подвыпившие мужики бить тамошних обидчиков.

В тоже самое время на встречу им из Верхних Коммунар выдвинулась не менее внушительная колонна совхозной техники с подвыпившими мужиками, преследующими цели бить нижне-коммунаринцев.

И сошлись великие силы в бескрайнем чистом поле, и завязалась битва достойная героических эпосов, и к утру… план по сенажу был перевыполнен, без существенных потерь с обеих сторон…

Натуральное хозяйство

Борисыч, объехавши на тракторе бабке Нюше огород, теперь сидел на плуге и, посасывая папироску, обтирал черные от масла руки грязной тряпкой.

– Держи-кась, – сказала бабка Нюша, вынесши из избы бутылку мутного самогона и кусок сала с краюхой хлеба, завернутые в тряпицу, – Ты б мне, Борисыч, еще прицеп дровишек бы привез. Я в лесхозе леса-то купила, и Сенька Рыжий мне ужо и попилил. Да вывезти из леса нечем. А у тебя, слыхала, прицеп есть. Так удружил бы – в долгу не останусь. Знамо же.

Борисыч с сомнением посмотрел на бутылку и тряпицу с салом, но все же взял и неспешно спрятал в кабине.

– Удружить-то, конечно, можно. Только ты это, баба Нюша, – Борисыч плевком отбросил окурок, – Ты за дровишки мне лучше рубликом отдай. Самогонка, конечно, у тебя хорошая, да мне Глашка всю плешь проест – нам порося покупать надо, а рубликов не хватает.

– Так шо молчал-то? – сказала бабка Нюша, всплеснув руками, – Я ж тебе и за огород могу рубликов дать! А ну, постой…

– Да не, баба Нюша, – Борисыч рассмеялся и полез в кабину, – Расплатилась ужо. А вот вечером рублик готовь – Сеньку возьму, и дрова с лесу вывезем.

– Сколько готовить-то?

– А как за бутылку, баб Нюша. Бывай!

Борисыч задрал плуг и, лихо развернувшись, вырулил на загуменки, где вскоре скрылся в клубах пыли.

Старая гвардия

В деревне Козьино, когда-то славившейся колхозом-миллионером «Красный Партизан» случилось натуральное светопреставление. Однажды утром, не предвещающим ничего сверхъестественного, к сельсовету с непомерным грохотом подъехало несколько крытых грузовиков, из которых с шумом и гамом стали выпрыгивать люди в военной форме.

– Ох ты, ёлки зеленые! – вскричал председатель колхоза товарищ Лызин, выбегая из сельсовета – Старики же!..

– А что старики? – удивленно спросил мужчина в офицерской форме, но товарищ Лызин в ответ только чертыхнулся и, махнув рукой, куда-то убежал.

Тем временем, дряхлый столетний дед Федор, который обычно с превеликим трудом передвигался от дивана до уборной, а оттуда до скамейки в саду, неожиданно превратился в сталь.

– Вернулись, суки, немчура поганая! – зло прошипел он.

Отбросивши в сторону очки с линзами-телескопами, дед Федор довольно резво слазил на чердак, откуда спустился в старенькой потертой гимнастерке, с гранатами, заткнутыми за ремень, видавшей виды трехлинейкой на плече с примкнутым штыком, и ухоженным пулеметом Дегтярева в руках. Карманы галифе оттягивали наганы, а из-за голенищ кирзовых сапог выглядывали рукоятки «финок». Перемещаясь по саду, где короткими перебежками, а где по-пластунски, дед Федор занял оборону под пышным кустом смородины, совершенно слившись с окружающей местностью.