Григорий Кабанов - Ключ-Ясень

• Название: Ключ-Ясень
• Автор: Григорий Кабанов
• Издательство: Литагент «Ридеро»78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Короткие истории

На Луне припеваючи Шляпа жила,

На ней ярко-алая роза цвела.

Ей было комфортно средь лунных камней:

Сила тяжести меньше и звезды видней.

Ветра нет, не гонял он, как склочную шавку,

Эту гордую шляпу с ключом за подкладкой…

Но пришел за ключом Шамбрие в лунный рай,

И Шляпе покинуть пришлось этот край.

Теперь без присмотру осталась Луна,

И съедена будет наверно она…

Ирина Станковская

---

– Кто-то, узнавший ответ, – уклончиво отозвался Мистер Стик.

И в этот раз Цилиндр нашёл, что сказать:

Кто боится
Вдруг раскрыться?
Кто не хочет признавать?
Кто тут злится,
Убедившись,
Что ошибся он опять?

– И снова вопросы, – охнул мальчик.

– Не совсем вопросы, в каком-то смысле это ещё и ответы.

В этот раз слова Мистера Стика показались совсем уж банальными. Он всегда отвечал в одном и том же духе. Это даже начинало казаться подозрительным.

– Ты сказал, что убийцей двигали не совсем обыкновенные мотивы. Что это значит?

– Думаю, это значит, что какие-то его действия были преступно банальными, но он мог бы совершить и что-нибудь необычное.

– Что, например?

– Выдать себя.

– Например, как?

– Прийти на место преступления, заговорить с инспектором.

– Но если бы он себя выдал…

– Никто бы не стал его ловить, – возразил Мистер Стик. – Ведь это самое обычное действие. А полицейские, как и все остальные, обязаны подчиняться закону. Ничего обычного. Никаких ответов.

У мальчика закрались сомнения, но он в силу своего возраста ещё не обзавёлся недоверием к самым близким людям и успокоил себя тем, что друзья никогда не совершают преступлений. И всё же что-то заставило его спросить:

– А совершить убийство рядом со своим домом – это обычное или необычное действие?

– Как знать. Главное, друг мой, я уверен, что ты невиновен. Ты – единственный обычный мальчик среди всех в этом городе. В отличие от злодея, который, хоть и совершил до преступного логичное действие, но всё же поддался своей странной природе. Ты же совершенно обычен, но именно этим для всех жителей нашего города ты и необычен. Я верю, что ты не злодей. Даже так: я знаю наверняка ответ на этот вопрос.

Задумавшись, мальчик не заметил, как Цилиндр вновь начал петь:

Не тот
Умён,
Чей слог
Силён.

Не тот
Стрелок,
Кто жмёт
Курок.

Не тот
Злодей,
Кто бьёт
Людей.

А тот,
Кто убеждён,
Что прав лишь он
Во всём.

– Ну, не то чтобы совсем уж так во всём он прав, а скорее, может быть, напротив, и не прав он вовсе… – начал рассуждать Мистер Стик, даже не дождавшись, когда мальчик его спросит. Тот лишь тоскливо вздохнул, потому что спрашивать и не собирался.

Подумав немного, мальчик произнёс совершенно другое:

– Скажи, Мистер Стик, ведь это сон?

– Ну, не то чтобы просто сон…

– Значит, ты мне снишься?

– Не совсем.

– Значит, я скоро проснусь?

– Ну, я бы не сказал, что так уж скоро.

– Значит, я буду спать ещё очень долго?

– Мой друг, я и этого не берусь утверждать. С тобой никогда не было, чтобы, увидев долгий, почти бесконечный сон, ты проснулся и понял, что дремал всего пару минуток?

– Если честно, не припомню.

– Может быть, ты просто забыл, – произнёс Мистер Стик. – Или нет, не совсем просто забыл, – поправился он.

Тем временем в алое рассветное небо неторопливо восходила «белая королева»…

Анастасия Юдина

Старая французская сказка

Я в этот дом вошла, как в пустоту,
Окованную медными цепями.
У птиц сгорали перья на лету.
В саду росли деревья вверх корнями.
Откуда знать: где правда, где обман?
Ведь каждый камень тоже знает что-то.
Сестрица Анна, посмотри: кругом туман,
И голосам не выйти за ворота.
А мне казалось: стены, как стекло.
Я проходила стены, словно воздух.
И ветром в глубину меня влекло.
Меня держали за руки, но – поздно.
Не знаю я, виновна иль права.
В моей ладони уголь раскаленный.
Сестрица Анна, посмотри: растет трава.
И братья слышат голос отдаленный.
Весь этот дом – ни Божий и ни чей.
Прозрачен, но прозрачен только с виду.
Я завладела связками ключей,
Вошла туда, откуда я не выйду.
К ладони ключ прикован навсегда.
Меня накроет волнами прилива.
Сестрица Анна, посмотри: течет вода.
Коней седлают братья торопливо.
Я отыскала чашу под замком.
Ворвался дождь, пергаменты листая.
И в это миг мне был весь мир знаком.
И в этот миг он дрогнул и растаял.
Но в этой чаше был, наверно, яд.
Слепые воды течь не перестанут.
Сестрица Анна, посмотри: костры горят.
И скачут всадники. Но нас здесь не застанут.

Старая песенка

Город Палермо затоплен и хочет уплыть.
Дочка аптекаря плачет, чернее цыганки.
78 служанок и 43 няньки
Дружно хлопочут вокруг и не знаю, как быть.
Я буду летать. Но держит земля.
В дальней реке я порезала сердце осокой.
Я люблю короля.

Девочка плачет, служанки не могут помочь.
Старый аптекарь в солидной заштопанной шляпе
Вынул стакан и отмерил 14 капель,
Чтобы лечить свою очень капризную дочь.
Я буду летать. Но держит земля.
Я прикасалась губами к неведомой чаше.
Я люблю короля.

«Не журавля, а синицу ты, дочка, лови!
Ни умирать без причины, ни плакать не надо.
132 кавалера поют под окном серенады.
Выйди, послушай, забудешь о вздорной любви!»
Я буду летать. Но держит земля.
Я про далекие земли услышала песню.
Я люблю короля.

В Падуе падают, падают с яблонь цветы.
В светлой Флоренции тонут в цветах галереи.
47000 цветов и 11000 деревьев
В этом саду за окном, где хозяйкою ты.
Я буду летать. Но держит земля.
Я путешествую ныне иными садами.
Я люблю короля.

В небе журавль, не поймаешь его никогда,
Но отгоняют синицу надменные руки.
217 врачей, умудренных в науке,
Спорят и спорят без пользы, хотя без вреда.
Я буду летать. Но держит земля.
Мне остается лишь неисцелимая рана.
Я люблю короля.

Весь юго-запад качает, болит голова.
Мой телефон раскаленный гудит от натуги.
40 друзей и 124 подруги
Мне позвонили, узнав, что осталась жива.
Я буду летать. Но держит земля.
Я сочиняю смешные, наивные песни.
Я буду летать. Где скрылась земля.
Кошки гуляют по улице Софьи Перовской.
А я – люблю короля.

Где-то далеко отсюда

Корабль затонул. И еще один приступ гнева
Вмял на тысячу футов в землю сахарные дома.
И радугу выключили, и пальмы надрезали бритвой.
И всё как-то мимо. И даже нет закурить.
Но где-то во имя твое играют Моцарта.
Я пойду туда, куда убегают белые крысы.
Туда, где листьям давно уж смысла нет опадать.
Где пляшут ящерицы с сапфировыми глазами.
Где можно спать, спать, спать. И видеть простые сны.
Где солнце – ешь не хочу. Где дарят игрушки и ходят в светлом.
И где во имя твое играют Моцарта.

Происшествие в Шахматном Клубе

Попытка реализовать давнюю идею и написать детектив,

где преступником был бы читатель

И да простит меня Льюис Керролл

Пролог

Сложно сказать, кому из нас двоих пришла в голову идея поиграть в покер в «Шахматном Клубе». Наверное, все-таки тебе. Я всегда знал, что ты – большой любитель экстравагантных выходок. Нет-нет, я прекрасно понимаю, что единственная твоя цель – поразвлечься, слегка шокировать добропорядочных обывателей, вытряхнуть их из вечной клубной дремоты.

Но в тот раз ты слегка переборщил.

Пока мы сидели в тихом уголочке и перекидывались «стритами», «фулами» и «каре» меж двух чашек чая и блюдечком с бисквитами, все было нормально. Но когда ты торжествующе выложил на стол сыгравшие победный туш карты и провозгласил на всю гостиную «Флэш-рояль!», случилось что-то странное.

По комнате пронесся порыв ледяного ветра. Высокие, тонкие свечки качнули пламяными головками и, испуганно вздохнув, погасли. Раздался звон разбитого стекла.

Присутствующие, не исключая шахматных фигур, повскакивали с мест.

Глава 1

Я включил подсветку на смартфоне и, покопавшись в рюкзаке, достал планшет. Ты вытащил из портфеля еще один, и комната озарилась странноватым голубым светом – таким холодным и неуютным после нежно-золотистого сияния свечей.

К нам, прихрамывая, подошел владелец клуба – старый Додо.

Кажется, он единственный, кто сохранял спокойствие. Сгрудившись в дальнем углу гостиной, остальные посетители перешептывались, нервно всхлипывали, а кто-то (по-моему, Алиса) рыдал в голос. И все смотрели на нас с плохо скрытой неприязнью, смешанной с ужасом. Еще бы – мы были здесь чужаками. И мы не испугались. Наверное, потому, что ничего не поняли.

– Прошу прощения, джентльмены, – проскрипел Додо. – Поскольку вы – единственные случайные гости нашего клуба, придется вам придумывать, как выпутаться из сложившейся ситуации. Нам она представляется безвыходной, причем в буквальном смысле слова. Никто, и вы, в том числе, не может покинуть это здание.

– Но почему?

– Потому что пропала вывеска с названием. А безымянное заведение – заведение не_существующее в не_времени. Ни в одном из невозможных миров. Поэтому придется нам тут сидеть до скончания вечности, если мы не найдем вывеску.