Владимир Сверчков - Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики

• Название: Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики
• Автор: Владимир Сверчков
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-509-2

В монографии рассматриваются основания освобождения от уголовной ответственности, прекращения уголовных дел (уголовного преследования), отказа в их возбуждении в доктрине уголовного права и процесса, законодательстве и практике его применения. Выявляются и анализируются следственно-судебные ошибки в связи с освобождением от уголовной ответственности, прекращением уголовного преследования и уголовных дел (отказом в их возбуждении), противоречия между конструкциями статей Уголовного кодекса РФ, Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов РФ, между законодательным закреплением правовой нормы и ее применением, предлагаются способы устранения причин и условий совершения этих ошибок, исключения указанных противоречий.

Работа основана на исследовании теоретических особенностей межотраслевого института освобождения от уголовной ответственности (наказания), на анализе и обобщении правоприменительной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, суда в регионах Российской Федерации, а также статистических данных, предоставленных Департаментом правовой информации Министерства юстиции России, Главным управлением организационно-правового обеспечения деятельности судов Судебного департамента при Верховном Суде РФ, Центром статистической информации Главного информационно-аналитического центра Министерства внутренних дел России.

Книга адресована сотрудникам научно-исследовательских учреждений, преподавателям, адъюнктам, аспирантам, курсантам, слушателям и студентам юридических вузов и факультетов, следователям, дознавателям, прокурорам, судьям, адвокатам, а также лицам, вступающим в уголовно-правовые отношения, участвующим в уголовном судопроизводстве, и всем интересующимся вопросами уголовного права и процесса.

---

Наибольший резонанс в классификации может вызвать деление оснований на реабилитирующие и нереабилитирующие. В юридической среде распространено мнение о том, что освободить от уголовной ответственности лицо, в деянии которого отсутствует состав преступления, невозможно. Можно лишь прекратить в отношении него уголовное дело (преследование), отказать в его возбуждении. Данная позиция становится неубедительной при рассмотрении двухаспектной (позитивной и негативной) природы уголовной ответственности. Причем позитивный аспект уголовной ответственности следует представлять не в будущем положительном поведении субъекта (как предлагается практически всеми авторами, обосновывающими позитивную (перспективную, проспективную, положительную) юридическую, в том числе и уголовную, ответственность). На самом деле позитивная ответственность – социально-психологическое явление, действительная, наличная, осознанная, реализованная, вытекающая из правомерного (должного, иногда переходящего в обязанное) поведения способность субъекта воспринимать объективное и/или субъективное воздействие одобрением. Как видно, в этой дефиниции позитивной ответственности не идет речи о чувстве ответственности в связи с отсутствием поведенческого факта, о безответственности в силу неопределенного предстоящего поведения субъекта. Позитивная ответственность является объяснением существования в УК РФ восьмой главы, оправдывает причинение такого вреда, который направлен на достижение общественно полезной цели, расширяет в соответствии с действительным положением дел предмет уголовного права как отрасли права, науки и учебной дисциплины (подробнее об этом см. § 2 гл. 6 настоящей работы).

Таким образом, лицо, совершившее предусмотренное уголовным законом деяние, может быть освобождено от негативной уголовной ответственности (по реабилитирующему основанию) в связи с привлечением его к позитивной уголовной ответственности, которая вполне может реализоваться в поощрении.

Предлагались отдельные классификации и для освобождения от наказания, например: а) по объему – полное или частичное (неполное) освобождение[105]; б) по содержанию – освобождение от назначения наказания, исполнения наказания или дальнейшего отбывания наказания[106]; от отбывания наказания, дальнейшего отбывания наказания или от уголовной ответственности и наказания[107]; в) по времени возникновения – освобождение от наказания (в узком смысле) с заменой или без замены его другими мерами, от отбывания наказания в момент его назначения (полное или частичное) или отбывания наказания в процессе его исполнения либо отсрочки исполнения (полное или частичное)[108]. Классификации Ю. Н. Емельянова и А. С. Михлина по последнему критерию выглядят несколько проще: освобождение от применения наказания или его отбывания[109].

Одно нормативное основание освобождения от уголовной ответственности/наказания одновременно входит в разряд нескольких видов. То, к каким видам оно относится, зависит от его юридического содержания. Например, такое нормативное основание освобождения от уголовной ответственности, как примирение с потерпевшим, одновременно является общим, факультативным, безусловным.

Вместе с тем представляется, что освобождение и от уголовной ответственности, и от наказания – разновидности процесса дифференциации и индивидуализации ответственности (наказания), поскольку собственно освобождение от уголовной ответственности (а тем более от наказания), как правило, не освобождает лицо от обязанности возместить или загладить иным образом причиненный преступлением вред (см., например: ст. 75, 76 УК РФ), придерживаться определенного позитивного поведения (см., например: ст. 79, 90 УК РФ), от применения иных принудительных мер, соответствующих общественной опасности лица, совершившего предусмотренное уголовным законом деяние, либо обеспечивающих общественную безопасность иным, индивидуальным для данного лица, образом (см., например: ст. 81, 97 УК РФ).

Уголовно-правовое принуждение, по-видимому, является далеко не самой эффективной восстановительной мерой[110]. Однако это признание – не повод для определения преимущества, например, превентивной функции наказания над подобной функцией иных принудительных мер. Адресаты данных видов воздействия различны. Если в первом случае предполагается влияние, как правило, на людей, совершивших умышленные преступления, причем преимущественно тяжкие и/или особо тяжкие, в исключительных случаях – неосторожные преступные деяния, на лиц, убежденных в необходимости преступного поведения, и т. д., то во втором – на лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести, в каких-то случаях по неосторожности, твердо покончивших с преступным прошлым, а также имеющих малолетних детей или страдающих тяжелыми болезнями, на лиц, называемых случайными преступниками. Думается, что «первую скрипку» в выборе мер воздействия должны играть особенности личности, а не общественная опасность ее деяния. По справедливому замечанию Н. С. Лейкиной, «личность преступника – не основание ответственности, а основание для индивидуализации мер воздействия как тогда, когда следственные органы решают вопрос об освобождении от ответственности, так и тогда, когда суд решает вопрос о назначении наказания»[111]. На этом положении основаны многие уголовно-правовые исследования, которые показывают степень целесообразности применения определенных мер воздействия к конкретным личностным категориям.

Между тем исследователи, решая вопрос об эффективности освобождения от уголовной ответственности, как правило, обращают внимание на рецидив наказания и освобождения от уголовной ответственности за однотипные деяния, не учитывая при этом опасное состояние совершивших их лиц[112]. Методика оценки опасного состояния совершившего предусмотренное уголовным законом деяние (осужденного) лица необходима, чтобы решить вопрос о безусловном или условном характере освобождения этого лица от уголовной ответственности/наказания; в последнем случае она позволит подобрать оптимальный набор обязанностей и ограничений в отношении данного лица на определенный испытательный срок, с тем чтобы обеспечить решение задач уголовного законодательства, достижение целей уголовной ответственности/наказания.

Недостаточное изучение преступившей закон личности, ее обычного поведения вряд ли способствует принятию эффективных решений в следственной, судебной и уголовно-исполнительной практике. Эта проблема обретает особую актуальность в случае криминологического рецидива преступного поведения лиц, которые ранее привлекались к уголовной ответственности, но были освобождены от ее реализации, а уголовные дела или уголовное преследование прекращены по нереабилитирующим основаниям. Так, в период действия УК РСФСР, с 1992 по 1996 г., доля лиц, ранее совершивших преступления, но освобожденных от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, а затем вновь совершивших преступления и осужденных за них, в числе всех осужденных в России лиц составляла в среднем 1,39 % (в 1992 г. – 1,15 %, 1993 г. – 1,39, 1994 г. – 1,35, 1995 г. – 1,57, 1996 г. – 1,47 %). Однако значительная их часть осуждалась за вновь совершенные тяжкие преступления. В течение 1992–1996 гг. доля таких лиц увеличилась почти в три раза (в 1992 г. – 23,26 %, 1993 г. – 25,66, 1994 г. – 60,58, 1995 г. – 68,25, 1996 г. – 65,72 %) и составила 2/3 от числа осужденных лиц, ранее освобождавшихся от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям.**

Преимущественное место среди лиц, вновь совершивших преступления после освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, заняли осужденные за корыстные, насильственные, связанные с незаконным оборотом наркотических средств/психотропных веществ преступные деяния. В частности, доля данных лиц, осужденных в 1992–1996 гг. за кражу чужого имущества, в среднем составила 52,15 %, за грабеж – 8,42, разбой – 2,47, мошенничество – 0,49, убийство – 1,2, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью – 2,31, причинение иного умышленного вреда здоровью, нанесение побоев – 1, изнасилование – 1,61, хулиганство – 8, наконец, за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств/психотропных веществ, – 3,16 %.**

В период действия УК РФ проблема отсутствия методики анализа «опасного состояния» лиц, освобожденных от реализации уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, сохранила свою остроту. Так, в 1997–2005 гг. доля лиц, ранее совершивших преступления, но освобожденных от реализации уголовной ответственности по указанным основаниям, а затем совершивших преступления и осужденных за них, в числе всех осужденных в России лиц составила в среднем 1,05 % (в 1997 г. – 0,79 %, 1998 г. – 0,66, 1999 г. – 0,58, 2000 г. – 0,9, 2001 г. – 1,41, 2002 г. – 1,47, 2003 г. – 1,25, 2004 г. – 1,07, 2005 г. – 1,1, 2006 г. – 1,25 %). Как и прежде, значительное их число осуждено за тяжкие и особо тяжкие вновь совершенные преступления. В 1997–2002 гг. доля таких лиц в числе всех осужденных, ранее освобождавшихся от реализации уголовной ответственности, составила в среднем 58,83 % (в 1997 г. – 63,81 %, 1998 г. – 57,97, 1999 г. – 56,11, 2000 г. – 59,12, 2001 г. – 58,03, 2002 г. – 57,91 %). В 2003–2006 гг. их доля заметно уменьшилась и составила соответственно 42,83, 37,51 и 36,3 и 35,74 %.** Данное уменьшение, несомненно, связано с частичной декриминализацией и депенализацией некоторых преступных деяний (см. Федеральный закон РФ от 31.10.2002 г. № 133-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»[113]), расширением возможности освобождения от реализации уголовной ответственности лиц в связи с совершением ими преступлений небольшой или средней тяжести (см. Федеральный закон РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ).