Владимир Владыкин - Банный дух

• Название: Банный дух
• Автор: Владимир Владыкин
• Жанр: Русское современное

Роман «Банный дух» В. А. Владыкина написан в стиле сатиры, причём это смешение реализма и мистики. События происходят в далёкие семидесятые годы. В нём рассказывается о коллективе бани. Вновь назначенный директор И. П. Гвоздина пытается бороться с пьянством. Нелегко директору бороться и с таким злом, как воровство.

---

Уже сколько раз Гвоздина выговаривала Цветкову, чтобы тот не вёл со слесарями панибратски. Но это назидание не шло тому впрок, и почти ежедневно всё равно распивал с ними вино, даже иной раз в картишки перебрасывался, поэтому трудно было отличить подчинённого от их начальника.

– Александр Кириллович, когда у нас будет электрик, ну совсем в бане стало темно, хуже, чем в подвале, – они как раз проходили по затемнённому коридору, где светила посередине всего одна тусклая, донельзя грязная лампочка. А другие плафоны из матового стекла давно погрузились во мрак, и под потолком лишь мерцали белыми пятнами.

– Понимаете, я уже достаточно учёный, кого зря брать не хочу, – ответил Цветков. – А порядочного, сами знаете, сколь нелегко к нам заманить маленьким окладом.

– В таком случае, поручите слесарям работу электрика. Неужели так трудно вкручивать лампочки? А то скоро клиенты перестанут к нам ходить или хлынут на нас их жалобы. Вы хоть об этом подумали, кому нужны неприятности? Или вы только о своих машинах думаете? – и она, остановившись, так лукаво взглянула на Цветкова, что тот невольно крякнул, вобрав голову в плечи.

– Это, конечно, ваша правда, но слесарей просить на это я не вправе. Допуск нужен. Забудут выключить напряжение. Полезут под напряжение, да ещё током убьёт кого-то, а нам с вами потом перед законом отвечать! Так они, парни, не дураки. За десяток вкрученных лампочек просят отгулы, особенно Трухин. Ему, понимаешь, клубничкой надо поторговать или цветочками…

– Вот какая беда, всюду свои прерогативы, что ты сделаешь с такой жизнью! – сокрушённо посетовала Гвоздина.

– А вы бутылку им посулите, так мигом станет везде светло! – усмехнулся широко Цветков.

– Ну, за бутылку и поп, поди, от Бога отречётся, – мрачно пошутила она. – У нас без бутылки дела никак не идут, что за смазочное время настало? И вот вы с ними заодно…

– Да, вот такая жизнь пошла – не нами придумано!

– А тогда кем же? – бросила та с вызовом. – Ну ладно, вы идите, идите, а я пока загляну в буфет…

И Цветков грузно поковылял в одиночестве дальше к заднему выходу из бани, где во дворе около машине, гружёной стиральным порошком в бумажных мешках, сгрудились люди, поджидая Цветкова.

Когда он, наконец, показался из тёмного зева бани на солнечном дворе, к нему с ходу подлетел Крайнев:

– Кириллович, получилось, мама согласна? – протарахтел он, сверкая алчно плутоватыми глазами.

– Вот сейчас она сама подойдёт, и потолкуйте с ней ладком, – как бы недовольно проворчал Цветков. – Чего стоите – давайте носить, всё равно она с вас не слезет!

– На халяву я не буду, не дурак! – отрезал Трухин.– Сколько можно…

– Братцы, сейчас я попробую маму уломать! – вскричал Блатов сиплым тенором, и ретиво потрусил в баню, вобрав голову деланно в плечи, строя из себя некоего шута.

Этим временем, переговорив с буфетчицей Тасей, чтобы та ей оставила палку копчёной колбасы и кусок отварного мяса, Гвоздина попутно переговорила с банщицами, которые ей докладывали о своих возникавших каждый день проблемах… Наконец она потрусила дальше. И уже почти на выходе из бани, она чуть было не столкнулась с Блатовым, который мчался на неё, как ломовая лошадь.

– Фу, кто это прёт на меня буром? Ефрем, никак ты? – удивлённо возгласила она, и слегка попятилась назад.

– О, Платоновна, я за вами, извините, Платоновна, не зги не видать! – прохрипел тот сдавленно. – Только на солнце стоял, теперь в помещении совершенно ослеп! – и крутился вокруг Гвоздиной волчком.

– Да чего ты, как заводной? – засмеялась Инна Платоновна. – Да остановись, или тебя так винные пары взнуздали?

– Платоновна, за всё надо платить, сколько можно нас за дурачков держать, мы же тоже люди? – завопил нарочно тот жалким осипшим голосом. – А то у меня от этого порошка залысина появилась.

– Ах, какой нахал, я вам бесконечно делаю поблажки! Это вы на мне, как на дурочке едете верхом! Вас там пять мужиков, можно вагон разгрузить играючись. Вы же целыми днями бьёте баклуши, а если бы работали, наверное, так не пили бы?

– Верно, Платоновна, мы можем всё, но только плати бабки… Мы знаем какие должности входят в штатное расписание…

– На что ты намекаешь, Ефрем? – уставилась директор в оторопи на слесаря. – Ну, вот так всегда, с вами по-хорошему, а вы наглеете сверх всякой меры… Пошли, пошли, сейчас я раскрутку дам всем…

Во двор из прачечной вышли несколько женщин лет по сорок, пятьдесят, все в белых халатах.

– А где ваш слесарь Квасов? – спросила у них Гвоздина. – Чего он там засел, бездельник? – прибавила она.

– Я вот уже иду, Платоновна, – вяло проговорил, показавшийся в проёме дверей Квасов, рыжеголовый, со спокойными чертами лица, слесарь прачечной.

– Ага, лёгок на помине! Александр Кириллович, у тебя есть при себе деньги? – тот неохотно кивнул. – Вот и отлично! Дай этим гаврикам десятку, а с тобой я рассчитаюсь после…

– Я, разумеется, дам, но вы мне верните к двум часам, повезу движок на перемотку… везде надо платить наличными. А как вы думали? – и деланно развёл руками.

– Давайте лучше приступайте выгружать, я уже ничего не думаю! Чем меня можно удивить, поработав с вами? – засмеялась Гвоздина, прищуривая от яркого солнца глаза.

Кладовщица Земелина, довольно симпатичная, круглолицая молодая полноватая женщина, принимала мешки в своей кладовке, нацепив на лицо марлевую повязку. Укладывать мешки ей помогал Крайнев, её нынешний обожатель, с которым она самоотверженно разделяла совместный угол прямо в бане…

Когда Гвоздина ещё только подходила к складу, она стала той жаловаться, и в её тоне звучали нотки недовольства:

– Инна Платоновна, я вам недавно говорила, что ко мне нельзя, завтра у меня откроется аллергия, снова пойду на больничный, потом сами будите отчитывать, что я ничего не делаю, а деньги наравне с вами получаю?

– Ничего, Света, во-первых, я так говорю не всегда, а во-вторых, ты в кладовке не сиди, что надо выдай и уходи, – успокаивала добродушным, ровным тоном Гвоздина. – Кстати, почему это у тебя на табак нет аллергии, а он ведь отменный аллерген! – смеясь произнесла она, сияя глазами, и её лицо без того крупное, от смеха, – расширилось.

– Ну, как я могу это знать, ведь я не доктор! – обиделась Земелина, нахмурив широкие брови, собрав их к переносице.

Гвоздина, как бы извиняясь за свою солоноватую шутку, погладила Земелину по округлому плечу. Потом, расширив в неподдельном удивлении глаза, она произнесла:

– Света, если весь порошок отдать в прачку, его растащат, а потом нам с тобой отвечать, – говоря так, вовсе не для красного словца, а соблюдая справедливость, Гвоздина норовила делить ответственность поровну. Вот также и на овощной базе она приучала грузчиков радеть о каждом овоще и люди из уважения к ней, старались не подводить её…

Когда порошок разгрузили, и машина ушла порожняком, Гвоздина проглядела, куда успел исчезнуть Блатов, которому при ней Цветков дал из портмоне червонец.

– Это куда Ефрем подевался? – спросила у Трухина, который обмахивал свои брюки от въевшегося в ткань белого порошка. – Кажется, он сегодня дежурит? И почему на третьем этаже в душевой кабине до сих пор не исправлен кран, вода льётся беспрерывно! – но тут она повернулась к Цветкову: – Вот Александр Кириллович, я уже стала исполнять ваши обязанности, коли вы стараетесь ничего не замечать, – полусерьёзно заметила она.

– Что ты, Платоновна, сегодня дежурит Крайнев, вот с него и спросить пора. Я ему уже говорил. Вы зря нападаете на меня, а Ефрем как раз сменился вчера, – вмешался поневоле Цветков.

– А, ну тогда всё понятно, десятку отвалили, и Ефрем уже на посылке в магазине? – печально констатировала она.

– Платоновна, я поеду для котельной насосы получать. А то скоро у Шустрина на подмену не будет. И в прачку выпишу ещё одну машину…

– А двигатель когда повезёте? – лукаво улыбнулась директор, думая, что тот уже об этом позабыл.

– Это после обеда сделаю, Платоновна, – вяло махнул тот рукой, стараясь не встречаться с глазами директора.

3

На своём красном «Запорожце» Цветков укатил по своим служебным делам, а сантехники гуськом удалились в слесарку. Земелина прямо в кладовке уселась составлять отчёт для бухгалтерии, невзирая на то, что недавно жаловалась Гвоздиной на не переносимый ею стиральный порошок.

Сама же Гвоздина, не отступая от своего заведённого правила, опустилась в прачечную, где стояла вечная сырость, и скапливался мыльный пар. С улицы в маленькие полуподвальные оконца света пробивалась недостаточно, а электрического освещения было подавно мало. Сквозь парное облако, под самым потолком, в три ряда слабо мерцали жёлтым светом матовые стеклянные плафоны. В своём заданном ритмическом гуле вращались стиральные машины и, пронзительно визжа, крутились центрифуги. И сквозь этот монотонный сильный шум электродвигателей, какими запускалось всё это оборудование, пробивались звенящие медью голоса прачек в белых халатах.