Екатерина Мишаненкова - Фаина Раневская. Один день в послевоенной Москве

• Название: Фаина Раневская. Один день в послевоенной Москве
• Автор: Екатерина Мишаненкова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-090005-3

Фаина Раневская – самая смешная женщина в СССР У вас есть шанс познакомиться поближе со знаменитой острячкой поближе и прожить целый день в послевоенной Москве.

Почему не все могли позволить себе школу? Что ели на завтрак? Какие главные развлечения были у москвичей в 50-е годы? Какие сплетни муссировались в театральных гримерках? 24 часа в той Москве в самым циничным, умным и очень любимым гидом – Фаиной Раневской. Полное погружение в эпоху начинается.

---

Сели вечером пить чай, мать отвела сына на кухню и плачет: «На ком ты женился? На фронтовой… У тебя же две младшие сестры. Кто их теперь замуж возьмет?» И сейчас, когда об этом вспоминаю, плакать хочется. Представляете: привезла я пластиночку, очень любила ее. Там были такие слова: тебе положено по праву в самых модных туфельках ходить… Это о фронтовой девушке. Я ее поставила, старшая сестра подошла и на моих глазах разбила, мол, у вас нет никаких прав. Они уничтожили все мои фронтовые фотографии…

* * *

…Я пришла с фронта, у меня ничего нет: гимнастерка, шинель на мне, и все. Мне пришлось с этого начинать жизнь. У меня опять фронт – ты в шинели одной, шинель, как говорится, постели и шинелью накройся. Ну, и еще разговоры разные… Сорок лет скоро, а у меня все еще щеки горят…

Мужчина возвращался – так это герой. Жених! А если девчонка, то сразу косой взгляд: «Знаем, что вы там делали!..» И еще подумают всей родней: брать ли ее замуж? Честно признаюсь, мы скрывали, мы не хотели говорить, что мы были на фронте. Мы хотели снова стать обыкновенными девчонками. Невестами…

* * *

…Мы в восемнадцать-двадцать лет ушли на фронт, а вернулись в двадцать – двадцать пять. Сначала радость, а потом страшно: а что мы будем делать на гражданке? Подружки институты успели окончить, а кто мы? Ни к чему не приспособленные, без специальности. Все, что знаем, – война, все, что умеем, – война. Хотелось скорее отделаться от войны. Из шинели быстренько сшила себе пальто, пуговицы перешила. На базаре продала кирзовые сапоги и купила туфельки. Надела первый раз платье, слезами обливалась. Сама себя в зеркале не узнала, мы же четыре года – в брюках. Кому я могла сказать, что я раненая, контуженая. Попробуй скажи, а кто тебя потом на работу возьмет? И что говорить, у меня ноги больные, я была очень нервная…

Мы молчали как рыбы. Мы никому не говорили, что мы фронтовички. Так между собой связь держали, переписывались. Это потом чествовать нас стали, приглашать на встречи, а тогда мы молчали. Даже награды не носили. Мужчины носили, это победители, герои, женихи, у них была война, а на нас смотрели совсем другими глазами…

* * *

…Как нас встретила Родина? Без рыданий не могу… Сорок лет прошло, а до сих пор щеки горят. Мужчины молчали, а женщины… Они кричали нам: «Знаем, чем вы там занимались! Завлекали молодыми п… наших мужиков. Фронтовые б… Сучки военные…» Оскорбляли по-всякому… Словарь русский богатый…

Дорогой Климент Ефремович! Я прошу Вас уделить немного времени мне и моим подругам – бывшим фронтовикам, а сейчас инвалидам Отечественной войны.

Большинство из нас пошли на фронт добровольно еще в начале войны. Трудно было в то время на фронте. Отступали очень быстро. Много было паники. Ползли настойчивые слухи, что конец уже наступил, что Красная Армия разбита. Но наши девушки верили в то, что нас нельзя победить, а в то время это было самое главное. Ни на что не обращая внимания, они делали свое дело. Большинство тогда работали санитарками и сестрами…

…Около деревни Порожки передовой хирургический отряд получил от командира записку: «Нас обошли, через 10 минут у вас будут немцы – уходите». Что было делать? У нас было около 30 человек тяжелораненых, которые не могли двигаться. Бросить их на истязание немцем мы не могли. Врач ушел, говоря, что он еще нужен армии как специалист. Мы остались…

В феврале месяце 1943 г. я уехала учиться в офицерский полк… Когда я вернулась на фронт, обстановка изменилась. Шли большие наступательные бои. Женщин стало на фронте больше. Меня неприятно поразило то, что среди них были и такие, которые прилично «устроились», занимались нарядами, сплетнями, флиртом… В штабе артиллерии армии не нашлось такого человека, который бы не удивился моему желанию пойти командовать огневым противотанковым взводом. Все меня уговаривали, убеждали: «Что вам надо? Орденов? Вы их и здесь сможете получить за каждую операцию… Хорошо, если вас убьют, а если искалечат? Кому вы тогда будете нужны? И кому нужен ваш патриотизм?»

Все были еще больше того удивлены, когда я добилась этого назначения и пошла командовать в истребительный противотанковый дивизион. Так я прошла Польшу и вступила на немецкую землю… Я была тяжело контужена и потеряла зрение…

Выписали меня из госпиталя инвалидом второй группы… Положенного мне инвалидного пайка я добилась с большим трудом. Вернее, паек я не могу до сих пор получить, я добилась только разрешения, чтобы мне его выдали, но продуктов в магазине нет… С большим трудом я добилась получения паспорта, с большим трудом я выхлопотала направление к профессору-специалисту. Но он посмотрел на меня, на мою справку о ранении и написал: «Вторая группа – на год». А как лечиться, что делать, чтобы я скорее поправилась, я не смогла от него добиться, так как он очень спешил и пропускал за 30 минут 25 человек. Да разве обо всем напишешь? И везде, куда бы и по какому вопросу я ни обратилась, всего приходится добиваться с боем…

…Я говорила со многими женщинами – инвалидами Отечественной войны. Положение их везде одинаково… Я думаю, что к женщинам-инвалидам должен быть особый подход. Они все отдали, защищая Родину. Большинство из нас по состоянию своего здоровья и мечтать не могут о семейной жизни, о том, чтобы стать матерью, что основное в жизни женщины. Нехорошо, если девушки, которые героически боролись на протяжении всей войны на передовой наравне с мужчинами, раскаиваются в своих замечательных поступках, жалеют о своем чрезмерном патриотизме… Этот вопрос я поднимаю сейчас потому, что война окончена, настало время заботиться о людях, и в первую очередь о тех, кто больше всего пострадал… Ведь дело не в одной мне, а во всех женщинах, которые отдали все Родине. Мне одной ничего не нужно…

Более-менее быстро и безболезненно в мирной жизни удалось прижиться тем женщинам, что еще на войне или сразу после нее вышли замуж за мужчин, с которыми познакомились на фронте. Далеко не всегда это было таким уж легким и радостным решением, слишком уж тяжелые душевные травмы нанесла война. «Я была три года на войне… – вспоминала одна из бывших фронтовичек. – И три года я не чувствовала себя женщиной. Мой организм омертвел. Менструации не было, почти никаких женских желаний. А я была красивая… Когда мой будущий муж сделал мне предложение… Это уже в Берлине, у Рейхстага… Он сказал: «Война кончилась. Мы остались живы. Нам повезло. Выходи за меня замуж». Я хотела заплакать. Закричать. Ударить его! Как это замуж? Сейчас? Среди всего этого – замуж? Среди черной сажи и черных кирпичей… Ты посмотри на меня… Посмотри какая я! Ты сначала сделай из меня женщину: дари цветы, ухаживай, говори красивые слова. Я так этого хочу! Так жду! Я чуть его не ударила… Хотела ударить… А у него была обожженная, багровая одна щека, и я вижу: он все понял, у него текут слезы по этой щеке. По еще свежим рубцам… И сама не верю тому, что говорю: «Да, я выйду за тебя замуж».

Мужчины в свою очередь тоже хотели забыть войну, грязь и смерть, и это тоже ударяло по их прежним боевым подругам: «Это чаще всего были честные девчонки. Чистые. Но после войны… После грязи, после вшей, после смертей… Хотелось чего-то красивого. Яркого. Красивых женщин… У меня был друг, его на фронте любила одна прекрасная, как я сейчас понимаю, девушка. Медсестра. Но он на ней не женился, демобилизовался и нашел себе другую, посмазливее. И он несчастлив со своей женой. Теперь вспоминает ту, свою военную любовь, она ему была бы другом. А после фронта он жениться на ней не захотел, потому что четыре года видел ее только в стоптанных сапогах и мужском ватнике. Мы старались забыть войну. И девчонок своих тоже забыли…»

Женщины-санитарки едут домой после окончания Великой Отечественной войны. 1945 год

Екатерина Илларионовна Демина, бывшая санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты. Имеет Орден отечественной войны, медали «За отвагу», «За освобождение Белграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены». 5 мая 1990 года получила звание «Герой Советского Союза».

Такие настроения после войны погубили судьбы многих женщин – как брошенных мужчинами, так и тех, кто сам не сумел вовремя адаптироваться к новым, не фронтовым условиям. Но были и те, для кого шансов на нормальную жизнь сразу практически не было. И прежде всего речь именно о женщинах-инвалидах. В ноябре 1945 года в секретариат Ворошилова пришло письмо от одной участницы войны. Страшное письмо – в нем коротко и жестоко описывается судьба автора, а заодно и множества других девушек, ушедших защищать Родину и оставивших на войне не только здоровье и молодость, но и все свои надежды на будущее.

Но, пожалуй, трудно обвинять общество в жестокости к женщинам, инвалидам и кому бы то ни было еще. Жизнь налаживалась слишком медленно, чтобы люди могли себе позволить уделять много внимания чужим проблемам. Со своими бы справиться. Война закончилась, эйфория победы прошла, и люди остались один на один с обычными бытовыми трудностями, одолеть которые иногда оказывалось сложнее, чем любого врага.