Коллектив авторов - От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века

• Название: От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-8055-0262-1

В монографии прослеживаются изменения места и роли России в системах отношений между государствами на протяжении второй половины XVI – начала XX в. под влиянием совокупности различных причин, в том числе и субъективно-личностного характера. Работа основана на широком круге отечественной и зарубежной литературы, на опубликованных материалах, а также на документах из отечественных архивов, впервые вводимых в научный оборот.

---

13 июля после аудиенции у государя состоялось оглашение русского и литовского противней договоров[159]. Договор утвержден 15 июля 1582 г. крестоцелованием Ивана IV с одновременным крестоцелованием и приложением печатей польско-литовских послов[160]. Помимо договора в Москве были разработаны и заключены, по определению В. В. Похлебкина, «Записи к учиненному к Киверовой горе перемирию»[161]. Все они датированы 13 июля 1582 г.

Первая запись определяет порядок обмена и выкупа польско-литовских и русских пленных соответствующими сторонами[162]. Вторая запись была посвящена порядку выкупа из польско-литовского плена конкретных русских военачальников[163].

Особое значение имела третья запись о ненападении на спорные (т. е. контролировавшиеся Швецией, но считавшиеся в Речи Посполитой «своими») «ифляндские и новгородские города» до окончания десятилетнего перемирия, составленная в Москве в июле 1582 г.[164] Таким образом, действие Ям-Запольского договора распространялось и на шведские владения в Северной Эстонии. Нападение на эти земли со стороны Русского государства приравнивалось к нападению на территорию Речи Посполитой.

Как констатировал Б. Н. Флоря, данное соглашение «ставило Речь Посполитую по отношении к России в роль своеобразного гаранта сложившейся (и невыгодной для русских национальных интересов) системы русско-шведских отношений»[165]. Решение заключить договор с тремя дополнительными актами было принято русской стороной между 12 и 15 июля. Б. Н. Флоря полагает, «что после заявления от 12 июля царю и его советникам стало совершенно ясно, что дело идет в близком будущем к польско-шведской войне»[166].

В этих условиях Иван Грозный предпочел сосредоточиться на отвоевании оккупированных шведами Ивангорода, Ямы, Копорья и Карел, исходя из того, что Речь Посполитая сможет отвевать у шведов города «шведской Эстонии». Это мнение царя отражало недооценку военно-политического потенциала Швеции. В результате Русское государство самоустранялось от польско-шведского конфликта. Ход событий показал, что к военному столкновению со Швецией Речь Посполитая была не готова. Подписанный в Москве документ оставался в силе вплоть до заключения августовского договора 1587 г.

Обе стороны извлекли урок из переговоров о перемирии 1578 г. В дальнейшем практика заключения отдельных договорных актов, относящихся к «вифлянским городам» при продлении Ям-Запольского перемирия сохранялась. Позиция русской стороны была озвучена в двух речах (до и после «крестоцелования»), произнесенных на отпускной аудиенции 15 июля лично Иваном Грозным[167], в которых он выразил удовлетворение достигнутым результатом. Между тем ряд спорных вопросов так и не нашел разрешения.

В Ям-Запольском договоре был заложен долговременный конфликт, который являлся предметом острых споров по территориальному разграничению в течение десятилетий. Речь шла о г. Велиже, с областями уступленными Речи Посполитой. Не совсем ясная формулировка договора: «А земля Велижу по старым рубежом, как было Витебской земли с Торопецкую землею – Витебская земля з городом Велижем к Витебску, а Торопецкая к Торопцу» толковалась обеими сторонами по-разному. Представители Речи Посполитой требовали в дальнейшем уступки Велижа с прилегающими территориями, а русская сторона оспаривала это[168].

Польско-литовское посольство отбыло 16 июля 1582 г.[169] Первый этап ратификации Ям-Запольского договора был пройден. Политическая линия правительства Ивана Грозного при переговорах отражала реальную ситуацию. Страна была не готова к новой эскалации войны в Прибалтике в союзе с Речью Посполитой. Поэтому Москва обязалась учитывать (по крайней мере, в ближайшей перспективе) интересы Речи Посполитой в конфликте со Швецией. Однако предложение военного союза было отвергнуто.

Для ратификации договора королем Стефаном Баторием в Речь Посполитую в августе 1582 г. было направлено посольство во главе с князем Д. П. Елецким[170]. Переговоры в Варшаве в октябре 1582 г. выявили проблемы в сохранении перемирия. Формальной целью посольства являлась ратификация уже заключенного договора. На деле в ходе переговоров польско-литовская сторона стремилась увязать свою ратификацию договора с предъявлением новых требований[171]. Подобная практика при ратификации договоров сохранялась десятилетия.

Посольство прибыло в Варшаву 9 октября[172]. Аудиенции у короля и переговоры с комиссией объединенного сената шли с 13 октября по 20 октября. Следует учесть, что в это же время в Варшаве происходил сейм, на котором обсуждались серьезные внешнеполитические вопросы и прибытие послов было специально приурочено к этому событию. Это объяснялось желательностью для короля ратифицировать договор в присутствии сенаторов и послов шляхты, что вытекало из складывающегося в этот период в Речи Посполитой «конституционного обычая» утверждения всех межгосударственных актов сеймом. Русская сторона принимала такой порядок как непременную часть посольского обычая.

Кроме того, король стремился к тому, чтобы политическая элита государства была в курсе переговоров. Присутствие в Варшаве почти всех польских сенаторов и литовских панов радных ощутимо влияло на ход переговоров. Так, пир в честь послов у короля 18 октября носил откровенно демонстрационный характер. Хотя посольский обычай и был соблюден – поднята чаша за здоровье государя – король Стефан Баторий пил сидя[173]. На пиру на почетных местах по левую руку от короля рядом с канцлером Замойским усадили Филона Кмиту, старосту оршанского носителя уряда воеводы смоленского и Миколая Догогостайского воеводу, только что отвоеванного у Русского государства Полоцка. Посланный на пиру к послам от короля с извещением, что он желает выпить «за здоровье государя вашего» маршалок дворный коронный А. Опалинский пространно говорил о том, чтобы оба государя «стояли заодин на бусурман»[174]. В ответной речи, поднимая чашу за здоровье короля князь Дмитрий Елецкий осторожно не затрагивал эту тему[175]. Стремление столкнуть Москву с Крымом явно ощущалось и во время переговоров.

Ход переговоров подробно отображен в русской посольской документации[176]. Общую обстановку на переговорах послы оценивали как напряженную. Польско-литовская сторона увязывала ратификацию перемирия с территориальным разграничением в так называемых Велижских землях. В итоге решили направить на рубеж комиссии для разграничения. Существовали и проблемы политического порядка.

Стефан Баторий предполагал использовать в своих целях продолжавшийся русско-шведский конфликт. Затягивая его, он предполагал начать военно-политическое давление на Швецию, чтобы добиться территориальных уступок. В случае мирного исхода король опасался, что шведы получат крепости, на которые претендует Речь Посполитая. Планы короля целиком разделял и активно отстаивал во время работы сейма коронный канцлер и гетман Ян Замойский.

Помимо этого существовала крымская проблема. Отношения Речи Посполитой с Крымом после пребывания на ее территории мятежных «царевичей» Гиреев оставались крайне напряженными. На сейме королю не удалось провести финансирования набора наемников для укрепления южных рубежей Речи Посполитой от крымских нападений. Стефан Баторий и Ян Замойский стремились в этих условиях спровоцировать русско-крымский конфликт. Однако попытки обусловить ратификацию договора союзом с Речью Посполитой против Крыма были решительно пресечены послами. Только после напряженного обмена мнениями по общеполитическим вопросам встал вопрос о ратификации договора. Интрига заключалась в том, что польско-литовская сторона могла потребовать пересмотра уже заключенного в Москве договора, и действительно, начала предпринимать шаги в этом направлении, однако послы жестко стояли на полном соответствии утвержденных в Москве и ратифицируемых в Варшаве текстов[177].

Договор был ратифицирован в Варшаве 20 октября 1582 г. крестоцелованием короля Стефана Батория на аудиенции послов[178]. Король утвердил его в присутствии всего состава сейма. Как писал современник событий Р. Гейденштейн: «Клятва дана была королем при огромнейшем собрании всех сословий, при чем на месте где проходил сейм был поставлен алтарь, и архиепископ после того, как были прочитаны секретарями листы договора подсказывал ему слова»[179]. На самом деле, церемония чуть не была сорвана из-за очередных конфликтов протокольного характера. Послы потребовали, чтобы король «целовал крест» на обеих польско-литовских противнях договора – на записи послов и ратификационной грамоте. Баторий выполнил это требование после долгих препирательств. Это создало прецедент в посольском обычае, чем в дальнейшем русская сторона всегда стремилась воспользоваться.

Быстрое утверждение Ям-Запольского мира обеими сторонами, несомненно, связано с продолжающимся русско-шведским конфликтом. В Варшаве русские послы получили информацию о серьезных противоречиях между Речью Посполитой и Швецией из-за раздела «ливонского наследства». Эту информацию подтверждали и последующие русские посланники и гонцы направлявшиеся к Стефану Баторию. Совершенно очевидно, что в правящих верхах Речи Посполитой рассчитывали затянуть конфликт, надеясь при этом получить свободу рук для изменения в свою пользу территориального разграничения со Швецией. Однако эти расчеты не оправдались. В мае 1583 г. начались русско-шведские мирные переговоры.