Павел Кенсовский - Легализация и признание документов иностранных государств

• Название: Легализация и признание документов иностранных государств
• Автор: Павел Кенсовский
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2003
• ISBN: 5-94201-212-1

В работе комплексно исследуется институт легализации, включая историю его развития, теоретические основы и методологические механизмы (универсальные и специальные) правового регулирования, а также моделируются структурно-логические схемы признания и легализации документов иностранных государств в Российской Федерации с учетом тенденций развития международного частного права. Анализируется роль легализованного документа в международном обороте.

Книга может быть использована представителями отечественных правоприменительных органов в процессе их деятельности; гражданами РФ и иностранными гражданами для защиты их интересов либо определения гражданских прав физических и юридических лиц; российскими гражданами и организациями, имущественные интересы которых отстаиваются в иностранных судах либо востребованы в иностранные органы публичной власти; специалистами, учеными, юристами для дальнейшей унификации, гармонизации, сближения и упрощения процедурных правил признания, удостоверения, установления эквивалентности, засвидетельствования, подтверждения подлинности иностранных документов в различных сферах деятельности.

---

Известно, что исторически международное частное право развивалось как коллизионное, на основе теории статутов, учения консилиаторов и постглоссаторов (Бартол, Бальд), французской школы (Демульен, д Аржантрэ), голландской теории «comitas» (Вут, Губер), территориальной доктрины (Дж. Стори, Дж. Биль) и др. Именно Дж. Стори предложил наименование «международное частное право», получившее мировое признание[25].

В России этот термин впервые ввел в научный оборот в своих работах Н. П. Иванов, который пророчески замечал, что посредством заключения международных соглашений образуется «единое частное, или гражданское, право Европы»[26].

Следует отметить, что проблема определения природы международного частного права, его места в глобальной правовой системе, нормативном массиве продолжает оставаться дискуссионной в отечественной юридической науке[27].

Новые средства общения между народами мирового сообщества требуют гармонизированного регулирования этих связей, так как принятие международно-правовой нормы материального права, определяющей права лиц частного права, влечет создание международной процедуры защиты этих прав и, следовательно, появление международных процессуальных норм.

Необходимо обратиться к историко-хрестоматийным источникам международного права, регламентирующим порядок признания официальных документов (свидетельств) иностранных государств, на основании которых развивались институт права международных договоров, международное морское право, частное международное морское право, торговое право, а также международный гражданский процесс как составная часть международного частного права.

П. Е. Казанский в работе «К вопросу о подготовке преподавания на юридических факультетах», изданной в 1901 г., констатировал: «Только тот, кто понимает право исторически… может верно оценить значение его различных начал, применять его в настоящем и содействовать развитию его в будущем»[28].

О. В. Воробьева справедливо замечает, что «трудно согласиться с теми авторами, которые выдвигают тезис о том, что заключение договоров влечет за собой разрушение единства регулирования, противоречит идее национальной кодификации в области международного частного права и что внутренние источники утратили то доминирующее положение, которое они традиционно занимали в системе источников»[29].

Дж. Чешир и П. Норт, рассматривая этот вопрос, отмечают, что унификация материально-правовых норм не сулит особых успехов, если учитывать принципиальные различия между правовыми системами разных стран, в особенности между англосаксонскими и континентальными системами, а также свойственные нашему времени националистические тенденции[30].

§ 1.2. Развитие института легализации документов как составной части международного частного права

Роль международного частного права как связующего правового комплекса в регулировании «усложненных» полисистемных общественных отношений значительна и в общем механизме правового воздействия на современные реалии различных трансграничных правовых явлений. Следует заметить, что сложности в определении вопросов природы международного гражданского процесса, содержательной части рассматриваемого института, отнесении его к той или иной отрасли права, системе права обусловлены общетеоретическими проблемами российской правовой доктрины.

Отнесение международного гражданского процесса к национальному гражданско-процессуальному праву и включение его в отрасль правоведения международного частного права – следствие советской (российской) господствующей доктрины. В трудах создателей этой концепции превалирует тезис, определяющий гражданский (административный) процесс как публично-правовую форму юридического отношения. Однако эта деятельность осуществляется и с целью защиты прав частных лиц.

Не вдаваясь в подробный анализ дискуссий по вопросу определения полисистемности либо моносистемности международного частного права (что не является целью исследования), можно отметить, что эти общетеоретические вопросы носят базовый характер, так как составляют основное противостояние концепций, взглядов в науке международного частного права, с учетом которых в дальнейшем рассматриваются подотрасли, институты и иные элементы международного частного права, включая господствующую доктрину различных государств.

Так, в ряде государств процессуальные отношения и соответственно нормы, регулирующие их, включались в международное частное право и ранее. Достаточно обратиться к кн. IV «Международный процесс» действующего в ряде государств Кодекса международного частного права 1928 г.[31] В то же время международно-правовые принципы воплощаются в национальных нормах с учетом правовых традиций, специфики законотворческой и правоприменительной деятельности и иных особенностей конкретной национальной системы права. По нашему мнению, решению рассматриваемого вопроса могли бы помочь средства сравнительного правоведения, которому международное частное право обязано своим происхождением.

Исходя из новых правовых реалий, современное международное частное право следует понимать как совокупность норм, регулирующих гражданско-правовые отношения (в широком смысле слова) с международным элементом, совокупность, в которую входят коллизионно-правовые, материально-правовые и процессуальные нормы[32].

Как пишет Л. П. Ануфриева, в настоящих условиях частное международное право состоит из следующих видов норм:

1) коллизионные нормы, унифицированные международным договором;

2) национально-правовые коллизионные нормы (автономно созданные национальным правом государств);

3) материально-правовые нормы, унифицированные международным договором;

4) национально-правовые нормы прямого действия, т. е. материально-правовые предписания, созданные в рамках национального правопорядка;

5) нормы так называемого международного гражданского процесса (как унифицированные, так и национальные).

При этом специфика международного частного права заключается в том, что оно оперирует множеством иностранных норм, которые не входят жестко в его состав как в других отраслях внутригосударственного права, а система соответствующих норм обладает изменчивостью[33].

Вывод Г. К. Дмитриевой о включении в международное частное право только двух видов норм – коллизионных (внутренних и договорных) и унифицированных материальных частноправовых – по нашему мнению, следует уточнить, так как он сделан без учета характерной закономерности исторического развития – «углубляющейся интернационализации всех сфер жизни человеческого общества, перерастающей в глобализацию – процесс, взаимосвязывающий государства в единую мировую экономическую и общественную систему»[34]. Подобный подход также не учитывает роль Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, действующей в России с 5 мая 1998 г.

Убедительна аргументация T. Н. Нешатаевой, которая считает «международное частное право… в целом объемной полисистемой, слагающейся из меняющихся, подвижных юридических комплексов, позволяющих статичному явлению – праву приспосабливаться к быстротекущей реке международной действительности»[35].

Согласно T. Н. Нешатаевой, развитие международно-правовой материальной нормы, определяющей гражданские права, влечет создание международного порядка защиты этих прав и, как следствие, – появление международных процессуальных норм, регламентирующих организацию защиты этих прав в международном институте, а также связь и взаимодействие национального и международного гражданских процессов. Это положение, на наш взгляд, выглядит убедительным.

В соответствии со ст. 46 Конституции Российской Федерации каждый вправе в соответствии с международным договором Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод граждан, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Логически верным и оправданным представляется тезис о перенесении процессуальных действий с национального правового пространства в европейское, а именно, Европейский суд по правам человека (далее – ЕСПЧ), причем связь и взаимодействие процессов начинаются с момента обращения в ЕСПЧ, но после того, как внутригосударственный гражданский процесс завершен. Суд ЕСПЧ расширяет пределы своей компетенции, вторгаясь в сферу национального процессуального права, автономность которого считалась до этого почти аксиомой, так как национальный суд должен принимать во внимание требование единообразного применения права сообществ и обеспечивать защиту фиксированных интересов сообществ.

Присоединение России в 1996 г. к Совету Европы (СЕ), вступление во Всемирную торговую организацию (ВТО) инициирует осуществление правовой реформы в стране, включая интеграцию в европейское политико-правовое и мировое экономическое пространство. Соответственно, это потребует разработки общенациональной программы совершенствования российского законодательства с учетом опыта и стандартов СЕ, ВТО, включая правоприменительную практику, а также принятия мер по постепенному обеспечению гармонизации отечественного законодательства с законодательством Европейских сообществ (ЕС)[36].