Владимир Дацышен - Очерки истории Монголии в XIX – первой четверти ХХ вв

• Название: Очерки истории Монголии в XIX – первой четверти ХХ вв
• Автор: Владимир Дацышен
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4475-2527-9

Данная монография является результатом многолетних исследований красноярского востоковеда-историка, автора около 350 научных работ по истории различных регионов Азии. В ней собраны и проанализированы как уже опубликованные документы, так и вновь выявленные материалы в различных архивах России, а для обобщении и выводов привлечены исследования отечественных и зарубежных исследователей. В центре работы – проблемы Монголии в системе международных отношений в Центральной и Восточной Азии. Представленные в данной монографии результаты исследований частично уже были введены в научный оборот в различных докладах и статьях, опубликованных в научных сборниках в Иркутске, Барнауле, Москве и Улан-Баторе.

Издание адресовано преподавателям вузов, научным сотрудникам, аспирантам и студентам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Монголии и международных отношений в Азии.

---

Монгольские кочевья занимали значительную часть провинции Синьцзян. Синьцзян вместе с Ганьсу и Шэнси входили в состав генерал-губернаторства с центром в Ланьчжоу, где находилась резиденция цзунду. На границах с Россией имелись два особых округа – Или во главе с цзянцзюнем, и Тарбагатай с хэбэй-амбанем (цаньцзань дачэнь, подчинявшийся Илийскому цзянцзюню). Илийский цзянцзюнь имел резиденцию в Хуйюаньчэне (Курэ), но историческим центром округа была Кульджа. Тарбагатайский амбань имел резиденцию в Дурбульджине, но экономическим центром округа был город Чугучак, находившийся в 20 верстах от русского пограничного укрепления Бахты. Цзянцзюнь и хэбэй-амбань в начале ХХ в. одновременно подчинялись сюньфу (губернатор в Урумчи), цзунду и Пекину. Вообще, формально статус цзянц-зюня был выше сюньфу, но реально его власть распространялась лишь на немногочисленное знаменное население Кульджинского края.

О монгольском населении Синьцзяна говорят данные штатной численности войск в провинции в конце

XIX в. Знаменных войск, укомплектованных по большей частью монголоязычными группами, было 15494 чел., а монгольской милиции – 5219 чел.21 По данным российского консульства в Кульдже в составе военно-служилого населения (взрослое мужское) Илийского края было 28 тыс. монгол (олеты и чахары)22. По другим данным в Илийским крае к началу XX в. имелось 16 сумонов по 200 юрт чахаров и 20 сумонов «калмыков-элютов»23.

Русский военный исследователь З.Л. Матусовский писал: «Илийский округ составляют монгольские и собственно Олётские поколения Старых торгоутов и хошутов…», указывая, что олёты образуют собою два сейма – Унэн-суцзукту (9 хошунов) и Бату-сэтхильту (3 хошуна)24. Другой военный исследователь в конце 1880-х гг. указал, что в общем числе населения Табагатайского округа 64 тыс. чел. – 25 тыс. составляли монгольские народы: каракалмыки, чахары, ольша-монголы и торгоуты25.

Говоря о кочующих южнее Тарбагайского круга монголах, исследователь писал: «Часть описываемой ныне Чжунгарской территории (т. е. по южному склону Монгольского Алтая) занимают три племени западных монголов и три племени Халха. О двух племенах западных монголов: о торгоутах… и об Уранга или Урянхайцах, кочующих севернее… уже было сказано выше. Теперь прибавим, что к кочевьям торгоутов к востоку примыкают родственный им хошун Цзахачинов. Сами себя жители этого хошуна называют олетами. Хошун расположен как по северной, так и по южной стороне Монгольского Алтая… Хошун управляется князем гунном… За цзахачинами вдоль Алтая живут в пределах Чжунгарии три хошуна племени Халха, принадлежащие к аймаку Дзасакту-хана, а именно: хошуны энке-дзасык, тачжин-урянхай и мани-дзасык…»26 .

Большая часть южно-монгольских земель объединялись под властью Суйюаньского (Суйюаньчэнского) цзянцзюня, имевшего резиденцию в городе Гуйхуа (Гуйхуачэн, монг. – Хух-хото). З.Л. Матусовский отмечал: «тот же порядок управления ведется и в Южной Монголии. При Кук-хотском цзянь-цзюне также точно состоят хэбэй-амбани, жительствующие в городах Калгане, Куку-хото и Синине, а при амбанях особые управления цзаргучеев и чжиса»27. Российские востоковеды писали: «Гуй-хуа-чэнские (Кук-хотоские) Тумэты разделяются на два Хошуна… Кочевья их располагаются к северу от гор. Гуй-хуа-чэн или Куку-хото провинции Шань-си»28.

Город Гуйхуа, лежавший в 590 верстах от Пекина, играл особую роль и в системе монголо-китайских торгово-экономических связей, и в структуре территориально-административной системы пограничной полосы между Внутренним и Внешним Китаем. Кроме административного центра монгольских земель, он еще являлся административным центром китайского приставства (чжилитин) в составе провинции Шаньси. Город имел значительное население, около 200 тыс. человек, был окружен крепостной стеной и имел цитадель с воинским гарнизоном.

Юго-восточные монгольские территории находились в ведении генерал-губернатора столичной провинции Чжили, которую в начале ХХ в. возглавлял Чжилийский цзунду (генерал-губернатор) Тин Юн. Этому цзунду подчинялись Жэхэский дутун Сэ Лэнъэ, Чахарский (Калганский) дутун Куй Шунь и Чахарский фудутун Куй Фу. Российские востоковеды в начале ХХ в. писали: «Чахарские Монголы отличаются от остальных монгольских племен тем, что совершенно утратили у себя родовое правление. Кочевья их располагаются по Великой Стене за границами областей Сюань-хуа-фу Чжилийской и Да-тун-фу Шаньсийской провинций. В административном и военном отношениях они разделяются на восемь Знамен…»29. Русский военный исследователь В.Ф. Новицкий писал: «Чахарские хошуны управляются не наследственными князьями, а монгольскими чиновниками, назначаемыми Кал-ганским «дутуном» на 6 лет, при этом непременно из чиновников другого хошуна»30.

Говоря о восточной части Внутренней Монголии, следует привести мнение одного русских военных исследователей «В действительности, восточная граница Монголии проходит на юг по бывшей когда то «ивовой изгороди»… граница проходит от г. Цинхэмыня… к г. Факумыню, отсюда граница идет на северо-восток и восток, пересекая реку Ляохэ у Тунцзяна и линию Маньчжурской железной дороги по середине между станциями Кайюань и Чантуфу; далее, граница, имея направление на северо-восток, проходит вдоль линии железной дороги, в 10—15—20 и 25 верстах восточнее ее до р. Сунгари и по этой реке почти до Харбина (Южный и Северный Горлосы)… Чжасатусский сейм расположен в южной части восточной Монголии и граничит на юге с Собственным Китаем, на севере с Чжоудасским и Чжэримским сеймами, на востоке с хошуном Сурук. Сейм состоит из 7 хошунов: 1) Мон-гольчжин-хошигу, 2) Барун-Тумэт-бэйсэин-хошигу, 3) Харчинван-хошигу… 7) Халха-хошигу… Чжэримский сейм, расположенный в северо-восточной части Монголии, занимает огромную площадь, граничащую… с севера – с Хэйлунцзянской провинцией, с востока и юго-востока – с Гиринской и Мукденской провинциями. Сейм составляют следующие 10 хошунов (с юга на север): 1) Бинту-ван… 10) Дурбет»31.

Алашаньские монголы на юго-западе были в ведении цзянцзюня Нинся. Город Нинся, расположенный в долине Хуанхэ, между Ордосом и Алашанем, одновременно был административным центром одноименной области провинции Ганьсу. Резиденция одного из амбаней – город Синин, была одновременно административным центром одноименной области в провинции Ганьсу.

Монгольское население Цинской империи до начала ХХ в. находилось в привилегированном положении по отношению к простому китайскому (ханьскому) населению страны. Значительная часть монгольского населения была включена в состав наиболее привилегированного военно-служилого восьмизнаменного сословия. К знаменному сословию были приписаны все монголы-чахары, отличавшиеся с XVIII в. преданностью маньчжурской династии. Все коренное монгольское население Хулуньбуирского округа состояло в знаменном сословии и составляло 17 хошунов. О бар-гутах русские писали: «Войска Хулунбуира, или как их принято называть в виду их свирепости в разговоре – баргутские войска, до последнего времени считались наилучшими из провинциальных войск Китая… Выдающиеся боевые качества хулунбуирские войска приобрели благодаря постоянному пребыванию под знаменами и участию в ежегодных общих смотрах в

Хайларе, где они тренировались… они существовали далеко не номинально, не на бумаге, как это целыми столетиями наблюдалось в провинциях Китая, в Монголии и в особенности в Халхе…»32.

В Синьцзяне, кроме переселенных туда чахар, в состав восьмизнаменного сословия были включены олёты или кара-калмыки. Восьмизнаменное население и армия делилось на 24 корпуса, по 3 (маньчжурский, монгольский и китайский) в каждом из 8 знамен. В конце XIX в. в монгольских частях цинской гвардии на действительной службе было около 20 тыс. человек33. Восьмизнаменные монголы несли службу в Маньчжурии, в Халхе и Кобдо, в Синьцзяне, а также в крупных городах почти всех провинций Внутреннего Китая, включая Пекин.

Не включенные в состав восьмизнаменных войск монголы, в том числе халха, так же находились на особом положении, имея самоуправление, отдельную систему гражданской и военной службы, особую судебно-правовую и налоговую системы. Современные исследователи пишут: «все мужское население Халхи, кроме лам, в возрасте от 18 до 60 лет считалось не только военнообязанным, но и находящимся на военной службе. Монголия, разделенная по военнотерриториальному признаку на аймаки, включала в себя более мелкие войсковые соединения – хошуны, объединявших несколько полков, каждый из которых состоял из пяти-шести сомонов – пятнадцать десятков конников…

В мирное время… хошунские военные формирования выполняли полицейские функции и лишь частично были вооружены стрелковым оружием. Полноценными же воинами являлись маньчжурские части…»34 .