Вадим Рубинчик - Врача вызывали?

• Название: Врача вызывали?
• Автор: Вадим Рубинчик
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-00039-066-5

Книга Вадима Рубинчика написана легким, живым языком и будет интересна широкому кругу читателей. Юмор, жизненный опыт, любовь к людям, – вот что отличает его талантливую книгу. Думается, что Вадим Рубинчик – один из самых интересных прозаиков русскоязычного Израиля.

---

– Ладно, не кипятись… Я пошутил, – успокоил Поручик.

– Ты не ходил с ней в кино? – в голосе Валеры слышалась смесь недоверия и надежды.

– Не ходил и не предлагал. Да не смотри на меня, как удав на кролика! Это я так… Чисто в воспитательных целях.

Валера облегчённо вздохнул и больше вопросов не задавал. А вечером купил букет замечательно красивых роз, чем удивил Лауру до беспредела. До сих пор он ничего, кроме вина, пусть и хорошего, ей никогда не дарил. Которое, кстати, тут же самостоятельно выпивал. И хотя Лаура ни о чём не догадывалась, был с ней предельно обходителен и нежен. От такого недостатка, как совесть, Валера избавиться так и не смог.

…Когда поздней ночью Бродяга вернулся в комнату, Поручик лежал и читал свою настольную книгу, бестселлер всех времён и народов: «Постановка нокаутирующего удара». Оторвавшись от чтения, он посмотрел на сияющее счастьем лицо друга и спросил:

– А теперь скажи, только честно – оно тебе было надо?

Валера задумался:

– Нет, пожалуй. Но как я мог это узнать, не попробовав… – И с умным видом добавил: – Omne ignotum pro magnifico (всё неведомое кажется нам великолепным, лат.).

– Демагог, – проворчал Поручик, выключил светильник и отвернулся к стенке.

Казинца 99

Лидия Павловна Сологуб совсем недавно работает в мединституте. Она перевелась из универа, и ей всё здесь в новинку, всё замечательно и жутко интересно. Студенты здесь изначально вроде ничем особенно не отличаются от сверстников. Но по прошествии многих лет упорной учёбы и практических занятий, постоянно погружаясь в человеческие страдания, безусловно, выходят из этой Alma mater святыми людьми и превращаются в мудрых и добрых докторов. (Альма-матер, лат. alma mater, буквально – кормящая мать), старинное студенческое название университета дающего духовную пищу.) Так или примерно так рассуждала Лидия Павловна. И вот теперь она будет лично причастна к благородному, можно сказать, священному делу. До мединститута Лида Павловна тоже преподавала, но больше занималась наукой. Милая женщина лет сорока пяти с детским доверчивым лицом, добросовестная и ответственная до безобразия. Несмотря на большой трудовой стаж – почти двадцать лет, студенты за глаза зовут её Лидочка. Она изо всех сил старается быть с ними строгой, однако в силу воспитания и особенностей характера ей это слабо удаётся. А ещё Лидии Павловне дали группу. Теперь она – куратор. Что-то вроде классного руководителя. Лидочка пробовала отказаться, робко заметив, что кроме детей и мужа никого никогда не курировала. Но декан даже слушать её не стал. «Всё всегда случается в первый раз, – веско сказал он. – Познакомитесь поближе со студентами, с их бытом». Лидочка поняла, что это вопрос решённый, и покорно согласилась.

И вот она в составе комиссии, или «сборной кураторов», как пошутил доцент Сухой, должна посетить общежитие студентов-медиков номер 2, что на Казинца 99. В целях экономии времени преподаватели после непродолжительного совещания единогласно решили, что каждый посетит только свою группу. А заодно проверит общее санитарно-гигиеническое состояние комнат, в которых живут подопечные. Лидия Павловна на своём веку повидала немало разных студентов. И наглых, и странных, и глупых, и вундеркиндов. В конце концов, сама когда-то была студенткой. В общежитии, правда, никогда не жила и немного волновалась, справится ли с возложенной на неё ответственной миссией, сумеет ли оправдать высокое доверие. Но её успокоили, сказав: проверяем общежитие элементарно – на наличие чистоты и отсутствия пьянства. «Кураторский час – лишний повод выйти из дома и немного проветриться», – объяснил Панкратов, зам. декана. И спокойная, ни сном ни духом не подозревающая о грозящей ей опасности, Лидочка смело направилась навстречу невероятным испытаниям, которые готовила ей суровая жизнь.

Выйдя из лифта, огляделась и спокойно шагнула в блок, где жили студенты санитарно-гигиенического факультета. На первой двери была написано большими печатными буквами: Кох-но, Слуцкий, Зеленцов, Дробышевский. «Мои сорванцы», – тепло, по-матерински подумала Лидия Павловна. Постучала, услышала какие-то звуки – что-то среднее между «Кого там чёрт несёт?» и «Добро пожаловать!» – и осторожно открыла дверь. К своему удивлению, Лидочка обнаружила перед собой тяжёлый брезентовый занавес. С большим трудом пробравшись сквозь него, она очутилась в огромной палатке. Под невысоким потолком тускло маячил туристический фонарь. Натыкаясь на тяжёлые камни медицинских книг, матрасы и рюкзаки, пустые бутылки, она медленно, но упорно, подобно первопроходцам в джунглях Амазонки, продвигалась вперёд. Неожиданно Лидия Павловна поняла, что заблудилась. Со всех сторон её окружала грубая ткань брезента. Выхода не было…

Вдруг стены заходили ходуном, раздалось низкое, глухое рычание, и Лидия Павловна пожалела о своём опрометчивом решении навестить это зловещее место в одиночку, без охраны. Она слышала, что ребята серьёзно увлекаются туризмом, но даже не подозревала, что настолько… Если бы сейчас откуда-то вдруг вышел бурый медведь средних размеров, она бы, конечно, удивилась, но не очень. «Боже, – думала она, – никогда бы не поверила, что можно заблудиться в одной комнате». В конце концов, утратив последнюю надежду на то, что самостоятельно найдёт выход, она закричала. Сначала тихо, а потом увереннее и громче: «Зеленцов, Кохно-о, Слуцкий, Дробышевский!» Вдруг кто-то осторожно взял её за локоть. Это оказалось для неё большой неожиданностью и явилось последней соломинкой. Остатки самообладания мгновенно улетучились, подобно неосторожно разлитому спирту, и Лидочка впала в элементарную панику. Она ужасно испугалась и закричала. «А-а-а!» Вопль получился натуральный и довольно дикий, несмотря на то что она никогда специально не тренировалась. Самка неандертальца могла гордиться далёкими потомками и не беспокоиться о том, что столь важный навык утерян навсегда. Правда, в конце вопля Лидочка, сорвавшись на визг, ломанула, не разбирая дороги, как испуганная антилопа, слегка подраненная стрелой древнего охотника. В ней было, как минимум, восемьдесят килограмм чистого веса, и она с лёгкостью завалила к чёртовой бабушке проклятый лабиринт.

Выбраться из-под груды тяжеленного брезента и ещё каких-то неизвестных Лидии Павловне предметов не представлялось возможным. Убедившись, что воздуха достаточно, она приняла мудрое решение: не бороться напрасно с пыльным брезентом, а успокоиться и без нервов подождать, пока её раскопают. И действительно, снаружи доносились чьи-то обеспокоенные голоса и велись бурные спасательные работы. Через пять минут, а может, и меньше, она стояла посреди пустой комнаты на жалких развалинах аттракциона страха. А перед ней стояли Толик Кох-но и Валера Слуцкий, с трудом сдерживая смех и стараясь не смотреть в глаза дорогой преподавательнице. Сологуб хотела отругать парней построже, но не смогла. Чисто по-женски, проявив мгновенную слабость и педагогическую близорукость, она неосторожно улыбнулась. Студенты поняли, что гроза прошла стороной, тут же взорвались смехом и буквально упали на брезент. Немного успокоившись, перебивая друг друга, они объяснили кураторше, что выбросили четыре кровати и разбили палаточный городок внутри комнаты по той простой причине, что это создаёт романтическое настроение турпохода. Лидочка сначала вошла в положение, проявила чуткость и понимание студенческой души, но потом неожиданно вспомнила о возложенной на неё миссии строгого куратора. Она тотчас приняла официальную стойку и на руинах туристической стоянки первобытного студента торжественно поклялась, что если ребята продолжат жить в этой чудовищной палатке-западне, то непременно добьётся их отчисления. Потом с чувством выполненного долга и кристально чистой совестью, слегка пошатываясь, вышла в коридор. «Ах, да, я же забыла проверить санитарное состояние комнаты», – вдруг подумала Лидочка. Но войти второй раз в ту же комнату было выше её сил. Она приняла единственно правильное разумное решение: сделать это в следующий раз. В глубине души, однако, знала, что больше никогда не войдёт в студенческое общежитие вообще и в это – в частности. Следующая комната была меньше, на три человека. «Тут я не заблужусь», – с надеждой подумала она и, собравшись с духом, вежливо, но настойчиво постучала. «Туристы», движимые исключительно добрыми побуждениями, хором закричали:

– Не ходите туда, там Борщ!

Так обычно кричат, предупреждая о смертельной опасности. К примеру, человек занёс ногу и почти наступил на спящую змею или хочет отпить из кружки, в которой находится серная кислота. Но, ещё не оправившись от шока и плохо соображая, Лидия Павловна опрометчиво открыла дверь и вошла в комнату. То, что предстало перед её взором, поражало воображение и могло привести в состояние лёгкого ступора человека и менее впечатлительного, чем Лидочка. Она стояла на пороге, широко открыв глаза и рот. На подоконнике беспорядочно валялись учебники, засохший огрызок бутерброда, пустая консервная банка, наполненная окурками, старые грязные носки, рваные газеты, фонендоскоп и ещё несколько абсолютно несовместимых между собой, а также с жизнью нормального человека предметов. В углу стояли высокие резиновые сапоги и две самодельные удочки. Потолок был окрашен в ядовито-фиолетовый цвет и явно символизировал ночное небо. Большие звезды, с кривыми лучами, вырезанными из фольги, подтверждали эту рабочую гипотезу.