Юрий Пуздрач - История российского конституционализма IX–XX веков

• Название: История российского конституционализма IX–XX веков
• Автор: Юрий Пуздрач
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 5-94201-336-5

Книга посвящена одной из наименее изученных проблем отечественной истории – становлению конституционализма в России. Читатель не только проследит историю Российского государства через призму анализа усиления самодержавия и попыток его ограничения, но, может быть, и согласится с автором в том, что общество так и не сумело позитивно для себя изменить порядок и режимы взаимоотношений с государством. А это значит, что Россия, к сожалению, до сих пор не может выйти из монархического периода своей истории, несмотря на то, что формально самодержавие в нашей стране не существует уже много лет.

Для преподавателей, аспирантов и студентов, а также всех интересующихся правовыми и историческими аспектами развития отечественной государственности.

The book is devoted to one of the least studied problems of history of our country – the formation of constitutionalism in Russia. The reader will not only retrace the history of the Russian State in the light of the analysis of strengthening the autocracy and attempts to restrict it, but, may agree with the author that society failed to change the order and regimes of relations with the State positively for itself. It means that, unfortunately, so far Russia has been unable to leave the monarchist period of its history despite the fact that formally the autocracy does not exist in our country for many years.

The book is addressed to professors, post-graduates, and students as well as to everybody who is interested in legal and historical aspects of the development of statehood of our country.

---

Истории Земских соборов, а ее можно изучать только в теснейшей связи с конкретно-историческими обстоятельствами,[403]посвящена, особенно в дореволюционное время, довольно значительная литература. «Ни один институт, ни один вопрос русской истории, можно сказать безошибочно, не вызывал такого глубоко жизненного интереса как среди специалистов историков и юристов, так и среди широкой публики, как московские Земские соборы… Нигде также не сказывались с такой силой и выпуклостью политические и общественные идеалы, философское мировоззрение, как при разработке истории Земских соборов».[404] Этот интерес понятен, так как в России начала XX в. шли поиски идеала государственного устройства и конституционного развития государства.

Скудость источников о Земских соборах позволяет полагать, что в XVI в. им не придавали серьезного государственного и политического значения, как это было позже, в XVII в.[405]

История Земских соборов – это история внутреннего развития этого учреждения. Прототипом Земских соборов,[406] по всей вероятности, были соборы (собрания)[407] русской церкви.[408] Они состояли главным образом из иерархов церкви и назывались поместными соборами.[409]

Заседания Боярской думы, как уже говорилось, могли происходить при участии высшего духовенства. Эти совместные заседания бояр и высшего духовенства называли в XVI в. «соборными» или «освященными собором»,[410] даже в том случае, если присутствовал только один митрополит.[411] Впрочем, некоторые источники говорят о том, что в собраниях чисто церковных соборов принимали участие представители боярства и государственного аппарата.[412] В смутные времена состав Боярской думы увеличивался за счет числа служилых людей, духовенства и земских представителей. И тогда заседания Думы носили характер Собора.[413] Таким образом, под Собором подразумевалось всякое собрание вообще, в том числе и совещание бояр – Собор боярский, и собрание только какой-то группы духовенства (например, всех архиереев государства, городского духовенства, монахов одного из монастырей и т. д.), и собрание, созванное государем для обсуждения каких-либо вопросов, и т. д.[414] Некоторые авторы называют такие собрания совещаниями соборной формы.[415] Однако в любом случае думный Собор составлял основу соборов, остальные же участники этих не упорядоченных по своему составу и не определенных по своим полномочиям совещаний собирались от случая к случаю.[416] Этим-то, вероятно, и можно объяснить, почему идеолог боярства Курбский ратовал за то, чтобы царь «искал… совета… и у всенародных человек».[417]

Следовательно, деятельность Боярской думы дополнялась Земскими соборами, более того, они находились в тесном соотношении с последней в ее распространенном составе.[418] По-видимому, современники рассматривали соборы как расширенные заседания Думы, которую им напоминали порядок проведения и делопроизводство соборов.

Слово «земский» могло означать и «общегосударственный», т. е. «всей земли»,[419] и «государственный» (в официальных летописях середины XVI в. «государьские дела» противопоставляются «земским делам» и «государьскому», т. е. лично касающемуся государя), и «общегражданский», «народный» (в этом значении употреблялись понятия «земский обычай», «земские люди»), и «светский» (в противоположность церковному), и «штатский» (в противоположность ратному). В связи с этим установить четкие различия между Земскими соборами и более или менее широкими совещаниями соборной формы, т. е. совещаниями «думных людей» или думного Собора (Боярской думы и освященного Собора) с представителями отдельных господствующих классов или даже посадского населения, не всегда возможно.

Обычно появление Земских соборов как центральных сословно-представительных учреждений России связывают с объединением русских земель и созданием единого централизованного русского государства; с попыткой политического и экономического ослабления положения боярства; возрастанием политического значения зависимого и лично преданного царю дворянства как менее знатной части общества, которое должно было служить противовесом в борьбе царя с боярством, кичившимся своей близостью с правящей династией. Кроме того, более широкое представительство подчеркивало всероссийский характер царской власти. Невозможно исключать еще и давление общественного мнения на власть, поскольку 40-е гг. XVI в. были временем «народных восстаний и возрождением вечевых собраний»,[420] что само по себе заставляло монархию консолидировать свои силы. Нельзя забывать и о том, что в это время особое влияние приобрела церковь во главе с митрополитом Макарием.[421] Его стремление вершить государственные дела и подменять собой в отдельных случаях государя – кульминационный пункт политической истории русской церкви XVI в.[422]

Все это так.[423] Однако история начала самостоятельного царствования Ивана Грозного и проведение первого Земского собора говорят о том, что, помимо вышеперечисленных, были еще и другие причины. Налицо противоборство традиционалистов и реформаторов,[424] в центре которого сохранение, развитие или изменение режима отношений между царем и его окружением. Вопрос стоял либо о возрождении персонифицированной власти, либо о сохранении установившегося за время малолетства Ивана IV боярского правления, либо о развитии отношений власти по западному образцу, т. е. в рамках разграничения верховной власти между царем и аристократами. При этом многие идеализировали уходящую старину, были недовольны новыми обычаями и опасались возможных перспектив развития. «Дотоле земля наша Русская жила в тишине и миру», если же «земля переставливает обычаи свои, то та земля недолго стоит». В то же время Ивану, воспитанному на порядках, установленных Софьей Палеолог, настроения сохранения старых традиций казались опасными.[425]

Около 1550 г. (по другим источникам – около 1548 г.) по указанию Ивана IV, который повелел «собрати от городов добрых людей по человеку», был созван первый в России Земский собор, в котором участвовали представители всех сословий и областей.[426] Речь, возможно, шла о представителях посада.[427] Конечно, это были не представители простонародья, а, скорее всего, менее знатная часть привилегированного класса. Однако со временем представительство расширяется, и советниками государя на соборах становятся не только члены Боярской думы – «думные люди» и близкие придворные, но и люди «государева двора», из которых формировались все руководящие кадры для военной, придворной и административной службы. Это верхушка уездного дворянства, постепенно входившая в состав правящих слоев Российского государства. Уже в середине XVI в. лица эти воспринимались как представители «земель».[428]

Посоветовавшись с митрополитом, Иван, «видя государство в великой туге и печали от насилия сильных, умыслил всех привести в любовь». На Соборе, заседание которого царь провел на Красной площади, он обратился к народу с обличением бояр и, перечислив их злодеяния, обещал положить им конец и царствовать справедливо и полюбовно.

Кроме того, Иван IV обещал народу, что отмежуется от старого боярства и станет искать опору в новом, молодом дворянстве; царь брал в свидетели своих намерений простой народ и, унижаясь перед толпящимися «людьми Божими» и призывая их к взаимному прощению, примирению, клялся, что сам чист от прежних дел боярских, что осознал невозможность вернуть былое, обещал всем быть судьею, неправды разорять и похищенное возвращать.[429] Тем самым царь сумел успокоить народ, усмирить волнения, которые имели место накануне.

Таким образом, ни о какой демократизации власти[430] речь не идет, мысль эта навеяна явлениями из истории западных представительных собраний.[431] Думаю, что все объясняется гораздо проще. Власть монарха за время малолетства Ивана пошатнулась, а он еще не мог крепко держать в своих руках бразды правления, как его отец и дед. Поэтому, исключительно в целях возвращения былой власти, царь начал созывать Земские соборы (это был первый столь масштабный случай привлечения «избранных от народа» к решению государственных задач). Сделать это было сложно, ибо реальная власть в государстве от царя перешла к московским боярским группировкам, которые контролировали те или иные территории государства. В этой ситуации народ стал противовесом Земскому собору, Собор – боярству, а организованная позже опричнина – Земскому собору.

Так заканчивалась юность Ивана и боярское правление.[432]

Еще раз царь апеллирует к народу несколько лет спустя, во время своего ухода в Александровскую слободу. Этот переезд, длительное пребывание вне Кремлевского дворца, трона и власти произвели громадное впечатление на современников, как русских, так и иноземных; у многих такое поведение Ивана IV вызвало недоумение.

В конце 1564 г. распространился слух, что царь собирается ехать неизвестно куда. Говорили, что ему стало известно, что многие его не терпят, не желают власти его и наследников, поэтому он отказывается от престола и передает правление всей земле. С этими словами Иван якобы сложил с себя корону, жезл и царскую одежду. Вскоре слух подтвердился, и по приказу Ивана в Москве были собраны дворяне с женами и детьми, дети боярские и приказные люди.