Дмитрий Чепиков - Запертые двери (сборник)

• Название: Запертые двери (сборник)
• Автор: Дмитрий Чепиков
• Жанр: Короткие истории

Страх. Вечный спутник человека от зари времён. Веками менялась форма страха, но не его содержание. Люди по-прежнему боятся того, что находится за гранью их понимания. Во многих легендах есть отголоски правды. И порой эти легенды оживают…

---

– Ты прав, Саш. Что-то не стыкуется, – сказала Татьяна и схватила меня за рукав куртки. – Пойдём туда ночью? Ты же не боишься?

– Сумасшедшая. Это не законно. А если нас поймают монахи? – последние крохи разумности боролись с моим диким желанием попасть в заветную пещеру.

– Не поймают. А если поймают, извинимся и всё. Дадим денег на храм, – добавила она. – Видел «тойоту» последней модели у священника? Молитвами, думаешь, досталась?

Решение было принято. Выйдя на поверхность, мы сделали вид обычных туристов и начали фотографировать всё вокруг. Удалось сделать снимок интересовавшей нас двери. Во мне снова шевельнулось чувство, что там за дверью что-то есть.

– Поехали, перекусим, начинает темнеть, нам надо подождать, пока монахи улягутся спать, – разработала план действий Татьяна.

Мы добрались до местного магазина и под подозрительные взгляды местных бабулек купили батарейки, ещё один фонарь и с десяток хотдогов.

– А диктофон зачем тебе? – спросил я, вспомнив, что она всё время держала его в руке во время экскурсии.

– Мы на этом ещё заработаем – мой приятель из штатов платит по пятьсот баксов за звуковые записи подобного характера, – мотивировала меня подруга материальным аспектом.

– А если клад найдём, так вообще победа, – подыграл ей я, всё ещё немного нервничая по поводу нелегитимной экспедиции.

– Есть вещи, которые бесценны, дорогой мой, – она погладила меня по щеке, вызвав в моём беспокоящемся организме чувство невероятного восторга.

Машину мы бросили в деревне, порадовавшись, что мой обшарпанный зелёный «лимузин» абсолютно не привлекателен для угонщиков ввиду низкой стоимости. Татьяна предложила сделать круг, поднимаясь по холмам с противоположной стороны от примыкающей к монастырю дороги, так одиночные путники хорошо просматривались бы в свете дорожных фонарей.

Мы двигались по холмам не менее часа и, если бы не прекрасные способности моей интуристки в спортивном ориентировании, сбились бы с намеченной цели.

Половинка луны достаточно освещала безлесную поверхность холмов. Где – то далеко внизу мерцала огоньками деревня. Раздался отдалённый лай собак, где – то посигналила машина, потом всё стихло.

– Смотри, огоньки над кладбищем, – её глаза расширились, – это не фонари, они двигаются.

Над покосившимися крестами и столбами гранитных глыб и впрямь подсвечивались светлые пятна, причем одни почти белые, другие красноватые. Они то появлялись, то исчезали – небольшие шары, с нечеткими границами, хорошо видимые с расстояния в пятьдесят метров.

– Фосфоренцирующие газы, продукты разложения, – уверенно заявил я ей тихонько на ухо.

– А я уж собралась тебя попугать, – засмеялась она. – Осторожно спускайся, тут довольно круто.

В одном месте я всё-таки умудрился проехать на попе пару метров вниз, но довольно аккуратно – даже не измазался сильно.

Наконец мы добрались до нужного места. Судя по уверенным движениям подруги, я понял, что проникать на закрытую территорию ей не в первой. Одним махом Татьяна вытянула петлю, профессионально работая монтировкой. Дверь со скрипом открылась, мы вставили замок с петлей на место и прикрыли её за собой.

В охватившей нас безмолвной темноте зажглись лучи наших фонарей, выхватывая длинный белый проход теряющегося в темноте коридора.

– Пока всё, как нам рассказывали, – зашептала Татьяна. – Дойдём до конца коридора и обратно.

Но ещё до конца коридора я знал, что «обратно» не будет. Так и вышло. В конце прохода мы наткнулись на еще одну дверь, в этот раз железную и с массивным засовом.

– Зачем засов снаружи? – недоумевал я. – Может, запирали там кого-то?

– Смотри, там какая-то надпись над дверью, – показала мне спутница на выцарапанные слова почти под потолком.

– Сим мечом господь победил диавола и смерть! – прочитал я надпись, указующую на крест, выбитый на двери, пока моя подружка с упорством маньяка выталкивала из пазов тяжеленный засов.

– Подожди, у меня плохое предчувствие, – попытался её остановить я, ощущая что-то нехорошее за дверью с той стороны.

– Ну, уж нет, я не отступлюсь, – Татьяна, наконец, справилась с засовом и распахнула со скрипом дверь.

В лицо нам ударил затхлый запах из овального прохода, чернеющей пастью звавшего нас вовнутрь.

– А говорили, что прохода дальше нет! – жизнерадостно заявила она, освещая фонариком большой коридор с несколькими ответвлениями. Мы пошли в первое направо, Татьяна на своем смартфоне начала рисовать схему нашего движения, на случай, если заблудимся.

– Там впереди свет, гаси фонарь, – возбужденно зашептала она, в соседнем ответвлении справа дрожал слабый розоватый свет. – Иди потихоньку, я включила камеру.

В коридоре, куда мы свернули, никого не было. Источником розового света оказались какие-то светящиеся минералы в углублениях в форме кирпичиков.

«Это что за ерунда такая, проводов нигде не видно», – пронеслось у меня в голове.

Вдруг впереди раздалось не то пение, не то завывание – что-то монотонно колеблющееся. Мы прислушались и пошли на голоса, теперь нами обоими овладело чувство того, что нужно обязательно узнать, что всё-таки происходит.

– Наверное, у монахов здесь ещё храм, для внутренних служений, – предположил я. – Доберемся до храма, снимем камерой и уходим, пока нас не поймали.

Мы ещё раз свернули направо, идя точно на источник звука. На церковное песнопение молитв не было похоже. Татьяна, тщательно вслушиваясь, сказала, что очень похоже на латынь, но какую-то архаичную.

Квадратный зал с колоннами, в который мы неожиданно вынырнули, был точно таким же, как мы видели на официальной экскурсии, только нигде не было икон, и атмосфера, вместо умиротворяющей, была тяжелой и давящей на мозг.

Две фигуры в капюшонах стояли возле алтаря и, мерно покачиваясь, что-то пели. Они одновременно обернулись к нам, и я приготовился выслушать, какие мы безбожники и наглецы, раз посмели сунуться без разрешения настоятеля и вдобавок сломали замки. Даже приготовился к ответной речи, с коммуникабельностью у меня никогда проблем не было.

Только вымолвить я не смог ни слова, когда не увидел лиц под капюшонами. Просто чернота. Злая, вытягивающая жизнь на расстоянии, чернота. Мы были от них в нескольких метрах, когда они медленно потянулись к нам. Подсознанием я понимал, что если они нас коснутся, это конец, но был в оцепенении, не в силах сдвинуться с места. Вернула меня в нормальное состояние Таня, дернув изо всех сил за руку и втащив в то ответвление, из которого мы вышли.

Я бежал за её мелькающей в проёмах красной курткой. Мне чудились глядящие из каждого отверстия злобные взоры. Похоже, наше вторжение не было первым, в углу одного из коридоров моё зрение зафиксировало высохший труп человека. Ещё больше разогрело панику во мне, что он начал шевелиться.

Вот она, наконец, долгожданная железная дверь, за которой жизнь. Изрядно взмокшие, с выскакивающими из грудной клетки сердцами мы буквально вылетели за неё и заперли за собой.

И наткнулись на толпу монахов, молча смотрящих на нас с осуждением. Один из них, широкоплечий, на голову выше меня, держал наготове метровый крест с заостренным концом внизу. По внимательным взглядам через наши головы мы поняли, что они знают о том, что живет за дверью.

Главный из них показал жестом следовать за ним, и нам ничего не оставалось, как подчиниться. Остальные монахи принялись забивать поверх двери железные скобы, глубоко вонзавшиеся в меловую породу. Мы слышали этот стук, пока не вышли за дверь, окончательно выводящую из пещеры.

– Отец Михаил, – представился наш сопровождающий спокойным умиротворяющим голосом. – У вас, видимо, много вопросов. Пойдёмте, я отвезу вас к вашей машине.

Мы уселись в уазик отца Михаила на задние сиденья и придвинулись поближе друг к другу. Татьяна вся дрожала от ночной прохлады и пережитого.

– Разумеется, то, что вы увидели, не для огласки, да и вам всё равно никто не поверит. Вам очень повезло. Очень. Могли умереть и телом, и душой.

Если даёте обещание не разглашать сведения и больше не нарушать границ монастыря, я удовлетворю ваше любопытство, – пока отец Михаил всё это говорил, мы доехали к моей машине.

– Да, мы знали, что вы собираетесь совершить, – пояснил, глядя на мой недоумевающий взгляд, монах. – Только думали, что вы попозже пойдёте, и мы увидим вас на дороге. Но вы оказались умнее чешского журналиста.

Теперь было понятно, чъё тело я видел в пещере. Память выдала мне валяющуюся рядом с телом небольшую видеокамеру.

– Мы даём согласие не разглашать сведения в официальных источниках, – заявил я, моя спутница согласно кивнула.

– Хорошо, только диктофон выключите, пожалуйста, дети мои, – отец Михаил, не оборачиваясь, начал рассказывать после того, как Татьяна положила рядом с ним на сиденье выключенный диктофон.