Эдуард Побегайло - Избранные труды

• Название: Избранные труды
• Автор: Эдуард Побегайло
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-507-4

В настоящий сборник вошли работы разных лет одного из видных представителей отечественной науки уголовного права Э. Ф. Побегайло. Это труды, посвященные уголовной политике государства, проблемам криминологии, в основном – связанным с насильственной преступностью, теоретическим вопросам уголовного права, принципам уголовного судопроизводства. Все они, независимо от времени написания, обладают огромной актуальностью.

Книга предназначена для преподавателей, аспирантов, студентов, практических и научных работников, а также для всех интересующихся вопросами уголовного права.

---

Уголовная ответственность за убийство, в порядке исключения, могла бы наступать с 12–13-летнего возраста. Ответственность в таком возрасте за тяжкое убийство возможна, например, по законодательству Франции, Англии, Ирландии, Узбекистана, некоторых штатов США и др.[68] Материалы специальных исследований, проведенных юристами, психологами, педагогами и представителями других наук, позволяют утверждать, что по достижении подростком 12–13-летнего возраста он реально в состоянии осознанно и взвешенно оценивать свое поведение и поступки, избирательно действовать в криминогенной ситуации[69]. Нельзя не учитывать и того, что последнее десятилетие XX в. ознаменовалось интенсивным ростом посягательств на человеческую жизнь, совершаемых малолетними и нередко сопровождающихся проявлением чудовищной жестокости. Это и приводит к выводу о необходимости изменения нижних возрастных границ уголовной ответственности за преступления исключительной тяжести.

Верхний предел санкции за убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК), а также за преступления, предусмотренные ст. 277, 295, 317, 357 УК, необходимо повысить до 25 лет лишения свободы с сохранением альтернативных наказаний в виде пожизненного лишения свободы или смертной казни. Верхний предел санкции за убийство без отягчающих обстоятельств следует повысить до 20 лет лишения свободы. В самом деле, весьма сомнительным является положение, когда такое особо тяжкое преступление, как убийство (ч. 1 ст. 105 УК), наказывается с учетом верхнего предела санкции наравне с особо квалифицированными видами разбоя (ч. 3 ст. 162), вымогательства (ч. 3 ст. 163), изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг (ч. Зет. 186), квалифицированным видом хищения предметов, имеющих особую ценность (ч. 2 ст. 164). При этом минимальный предел санкции за убийство без отягчающих обстоятельств ниже, чем за указанные корыстно-насильственные и корыстные преступления. Это противоречит концептуальной идее уголовно-правовой реформы о необходимости обеспечения приоритетной защиты безопасности личности от преступных посягательств.

Режим отбывания наказания для осужденных за преступления исключительной тяжести должен быть особым и в тех случаях, когда лишение свободы назначено на определенный срок (а не только пожизненно), что потребует внесения соответствующих изменений в ст. 58 УК. Целесообразно также установить, что наказание, назначаемое по совокупности этих преступлений (в случае специального рецидива), может превышать 25 лет, а по совокупности приговоров – 30 лет лишения свободы (соответствующие изменения следует внести в ст. 56 УК). По делам данной категории представляется необходимым вообще отменить условно-досрочное освобождение. Судимость за эти преступления должна сниматься только судом, а не автоматически погашаться по истечении восьми лет после отбытия наказания, как это происходит сейчас (ст. 86 УК).

Жесткость уголовной репрессии представляется здесь вполне оправданной. Библейская заповедь «Не убий» из религиозного догмата должна превратиться в табу; страх нарушить эту заповедь должен войти в «генетическую память» поколений. Исключительность ответственности за совершение криминальных посягательств на жизнь человека совершенно необходима.

В этой связи представляется криминологически обоснованным, политически и морально оправданным положительное решение вопроса о целесообразности сохранения в российском уголовном законодательстве и правоприменительной практике такой исключительной меры наказания, как смертная казнь.

Полемика вокруг проблемы смертной казни, ведущаяся в России с давних времен и резко обострившаяся с конца 80-х годов минувшего столетия, в последние годы вылилась в настоящее политическое противоборство[70].

Уголовный кодекс РФ исходит из необходимости сохранения возможности назначения смертной казни за особо тяжкие преступления, связанные с умышленным посягательством на жизнь человека (ст. 20 Конституции РФ). Однако перспективы дальнейшего применения этой меры социальной защиты достаточно неопределенны. В апреле 1997 г. Россия подписала в связи с вступлением в Совет Европы Протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека, предусматривающий отмену смертной казни. Он должен был быть ратифицирован в течение трех лет Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации, но до сих пор этого не произошло. Проекты законов о моратории на приведение в исполнение приговоров к смертной казни, вносившиеся в Государственную Думу, были ею отвергнуты.

Тем не менее такой мораторий, введенный Указом Президента РФ, фактически существует; с августа 1996 г. в России не был казнен ни один человек[71]. Другой по сути дела мораторий на применение смертной казни введен Конституционным Судом РФ. В своем постановлении от 2 февраля 1999 г. он постановил, что суды РФ не вправе приговаривать обвиняемого к этой исключительной мере наказания до тех пор, пока всем гражданам России не будет обеспечено гарантированное Конституцией РФ право на рассмотрение их дел с участием присяжных заседателей[72]. В настоящее время суды присяжных функционируют лишь в 9 из 89 регионов страны. Таким образом, в данный момент в России действуют два моратория: 1) на назначение и 2) на исполнение смертной казни.

Конечно, мнение о том, что с помощью смертной казни можно добиться серьезных успехов в борьбе с преступностью, является наивным. Еще нигде, никогда и никому не удавалось преодолеть ее посредством физического уничтожения преступников. Другое дело – устрашающее, превентивное воздействие этой меры общественной безопасности на лиц, склонных к совершению преступлений (пусть даже на сравнительно небольшой контингент, по экспертным оценкам – 14–18 %).

Как справедливо отмечает А. С. Михлин, «чем больше „запущен“ субъект в социально-нравственном отношении… тем сложнее воздействовать на него угрозой наказания. Таких лиц если и может что-либо удержать от совершения преступления, то только угроза сурового наказания»[73]. Как правило, убийства при отягчающих обстоятельствах в большинстве своем совершаются именно такими лицами. По отношению к ним более или менее эффективными в плане превентивного воздействия являются наказания, содержащие максимум кары. Смертная казнь как раз и содержит такой максимальный карательный заряд. Страх смерти – серьезный барьер для преступника, хотя и далеко не всегда.

Сторонники полной отмены смертной казни обосновывают свою позицию рассуждениями о неотъемлемых правах человека, об абсолютной ценности человеческой жизни, о гуманизме. Ценности эти действительно непреходящие. Но в то же время было бы неправильным представлять противников отмены смертной казни этакими ретроградами, людьми жестокими и нецивилизованными. Еще в 1867 г. профессор А. Ф. Кистяковский писал по этому поводу: «Почти все приверженцы смертной казни защищают ее не в принципе, а ради временной ее необходимости и полезности, ради того, что общество еще не доросло до отмены»[74]. Думается, что и в настоящее время российское общество до такой отмены еще не доросло. Результаты анализа криминологической ситуации в России лишний раз убеждают в этом.

Сторонники полной отмены смертной казни нередко ссылаются на данные зарубежной и отечественной статистики, которая не подтверждает того факта, что с введением этой меры наказания сокращаются соответствующие преступления. Мнение это представляется излишне категоричным.

Во-первых, никто ведь не подсчитывал, насколько могло бы возрасти число данных преступлений, не будь за их совершение установлена смертная казнь.

Во-вторых, во многих странах, в которых применяется смертная казнь, коэффициент убийств в расчете на 100 тыс. населения ниже, чем в странах, где она отменена.

В-третьих, не все в этом отношении однозначно и в нашей стране. В 1947 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об отмене смертной казни». Это отрицательно сказалось на состоянии преступности. В целом по стране резко возросло количество убийств, особенно неблагоприятная ситуация сложилась в исправительных учреждениях. Число убийств в местах лишения свободы возросло в десятки раз. До 1954 г., когда была восстановлена смертная казнь за убийство при отягчающих обстоятельствах (Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство» от 30 апреля 1954 г.), в ИТЛ свирепствовал бандитизм, убийства стали обычным явлением. Результаты Указа не замедлили сказаться, число убийств, особенно в ИТЛ, резко сократилось (примерно в три раза). Аналогичное общепревентивное значение имел и принятый в 1962 г. Закон об уголовной ответственности за действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений. Закон предусматривал возможность применения смертной казни за совершение этих преступлений при отягчающих обстоятельствах (при посягательствах на жизнь сотрудников ИТУ и осужденных, вставших на путь исправления). В результате данные преступления резко пошли на убыль. Подобные примеры можно продолжить.