Борис Волженкин - Избранные труды

• Название: Избранные труды
• Автор: Борис Волженкин
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-506-1

В сборник избранных трудов одного из видных теоретиков в области уголовного права Б. В. Волженкина вошли научные работы, начиная от авторефератов диссертаций до отдельных работ монографического характера, теоретические положения которых остаются актуальными и представляющими интерес для современного читателя. Все работы приводятся с современными комментариями.

Книга предназначена для студентов и аспирантов, изучающих уголовное право, преподавателей, работников следствия, прокуратуры и суда, а также для всех интересующихся вопросами уголовного права и экономическими правонарушениями.

---

135

См. А. Н. Трайнин. Уголовное право. Часть общая, М., 1929, стр. 228–232. В ст. 8 проекта Общей части Уголовного кодекса РСФСР, разработанного в 1929 г Государственным институтом по изучению преступности и преступника (Е. Ширвиндт, Н. Спасокукоцкий, А. Трайнин, С. Тагер, Б. Утевский, М. Исаев, С. Мокринский, А. Пионтковский) указывалось, что суд «по всем обстоятельствам дела» может «прийти к убеждению, что данное лицо не может быть признано общественно опасным», несмотря на совершение им преступления. См.: «Проблемы преступности», вып. 4, 1929 г

136

Если руководствоваться смысловым значением слова «опасность» как возможность, угроза причинения, наступления какого-либо вреда, ущерба (см., например: С. И. Ожегов. Словарь русского языка, изд. 3-е, М., 1953, стр. 405), то этот термин следует применять лишь по отношению к общим составам преступления (опасность, которую вообще представляют – например, бандитизм, спекуляция, хулиганство и т. д.). Что касается конкретных совершенных преступлений, то правильнее говорить не об их опасности, а о вреде, который они причинили или о создании объективной возможности причинения вреда. Учитывая однако общепринятость употребления термина «опасность» применительно и к конкретным преступлениям, мы также говорим о конкретном общественно опасном деянии.

137

А. А. Пионтковский. Учение о преступлении по советскому уголовному праву, М., 1961, стр. 121.

138

А. А. Пионтковский. Усиление роли общественности в борьбе с преступностью и некоторые вопросы теории советского уголовного права // Советское государство и право, 1961, № 4, стр. 63.

139

В. Г. Беляев. Правовое значение характеристики личности преступника по новейшему советскому уголовному законодательству // Материалы второй научной конференции аспирантов, Ростов-на-Дону, 1960, стр. 195–196. См. также: В. Кудрявцев. Проект закона о повышении роли общественности и новые уголовные кодексы // Советская юстиция, 1960, № 6, стр. 19.

140

Некоторое исключение представляет работа П. С. Дагеля, где намечены правильные отправные моменты для определения понятия общественной опасности преступника. См.: П. С. Дагель. Роль уголовной репрессии в борьбе с преступностью в период развернутого строительства коммунизма. Автореф. канд. дисс, 1962, стр. 19.

141

И. И. Карпец. Индивидуализация наказания в советском уголовном праве, М., 1961, стр. 99–100; Н. С. Лейкина. Развитие уголовного законодательства и вопросы личности преступника (тезисы) // Межвузовская научная конференция «Советское государство в период развернутого строительства коммунизма», Харьков, 1962, стр. 183; В. Г. Беляев. Указ. соч., стр. 195–196 и др.

142

Нормы с весьма схожим содержанием имелись и в предшествующем советском уголовном законодательстве. См. ст. 16 Руководящих начал 1919 г., ст. 8 и ч. 2 ст. 51 (ред. 10 апреля 1930 г.) УК 1926 г.

143

Одно из крайне немногочисленных определений понятия общественной опасности преступника в советской юридической литературе дается в упоминавшейся работе Г. И. Волкова «Уголовное право и рефлексология». По его мнению, социальная опасность лица состоит в «предположении вероятности повторения такого же или какого-нибудь другого (но преимущественно все же такого, как первое) нарушения интересов со стороны нарушителя». См.: В. Г. Волков. Уголовное право и рефлексология, Харьков, 1928, стр. 98. Основной ошибкой здесь является трактовка возможности совершения преступником нового преступления, его социальной опасности, как субъективной категории.

144

О характере и степени общественной опасности преступника пишет А. Д. Соловьев в работе «Вопросы применения наказания по советскому уголовному праву». Однако он не раскрывает сущности этих понятий, указывая лишь, что «характер опасности преступника определяется видом преступления, которое им было совершено», а «степень общественной опасности преступника зависит прежде всего от конкретного преступления, совершенного виновным». См. указ. соч., стр. 94.

145

П. С. Дагель в качестве критерия общественной опасности преступника правильно указывает на «вред, который это лицо может причинить в будущем» (П. С. Дагель. Роль уголовной репрессии в борьбе с преступностью в период развернутого строительства коммунизма, Автореф. канд. дисс, Л., 1962, стр. 19). Необходимо однако учитывать и вероятность причинения такого вреда.

146

«Для того чтобы ликвидировать возможность нового повторения преступлений, нужно устранить не просто наклонность к совершению преступлений (абстрактной наклонности не существует), а источник, порождающий эту наклонность, то есть соответствующие пережитки прошлого. Какие это пережитки – помогает определить нам правильное установление объекта совершенных преступлений». – В. Д. Филимонов. К вопросу о понятии однородности преступлений // Сборник работ юридического факультета, Томск, 1961, стр. 150.

147

Ф. Энгельс писал: «Личность характеризуется не только тем, что она делает, но и тем, как она это делает». К. Маркс и Ф. Энгельс. Об искусстве, т. I, М., 1957, стр. 29.

148

Основы марксистской философии, М., 1956, стр. 222.

149

С. В. Познышев писал, что для оценки опасности личности преступника «необходимо учесть, с одной стороны, те элементы его личности, которые влияли на сделанный им выбор положительным образом, т. е., так сказать, склоняли к нему, а с другой стороны – те, которые служили источником мотивов, удерживающих или отталкивающих от преступления и подсказывавших иной выход из создавшегося положения. Иными словами, мы должны учесть все то, что, так сказать, криминогенно и криминорепульсивно в свойствах данной личности. Соотношением элементов этих двух категорий и определяется степень опасности, представляемой личностью для правопорядка». – С. В. Познышев. Криминальная психология. Преступные типы. Л., 1926, стр. 7. Ошибкой Познышева было то, что он основу общественной опасности субъекта видел в психической конституции, в значительной степени наследственно предопределенной. В учении о криминогенной и криминорепульсивной частях психической конституции и их взаимоотношении чувствуется влияние фрейдистских концепций.

150

Когда стоит вопрос об определении степени общественной опасности, то речь идет всегда о конкретном, уже установленном преступнике, в отношении которого нужно предпринять определенные меры.

151

Более подробно об этом говорилось выше.

152

Мы поэтому не можем согласиться с теми авторами, которые не допускают возможности признания алкогольного опьянения в качестве смягчающего обстоятельства (см., например: А. Д. Соловьев. Вопросы применения наказания по советскому уголовному праву, М., 1958, стр. 101–102; И. И. Карпец. 1) Отягчающие и смягчающие обстоятельства в советском уголовном праве, М., 1959, стр. 66–67; 2) Индивидуализация наказания в советском уголовном праве, М., 1961, стр. 119–120). Правильнее этот вопрос освещен в статье Н. Ф. Кузнецовой и Б. А. Куринова. Отягчающие и смягчающие обстоятельства, учитываемые при определении меры наказания // сб. «Применение наказания по советскому уголовному праву», изд. МГУ, 1958, стр. 136–137. Судебная практика обоснованно признает в отдельных случаях алкогольное опьянение в момент совершения преступления как обстоятельство, свидетельствующее о меньшей общественной опасности субъекта. Так, Выборгский районный народный суд г. Ленинграда осудил Филипповского к полутора годам лишения свободы условно за то, что последний в нетрезвом состоянии совершил хулиганские действия в трамвае, а затем в камере для вытрезвления пытался совершить акт мужеложства с лицом, находившимся в сильно опьяненном состоянии. В числе смягчающих обстоятельств, наряду с первой судимостью, безупречным прошлым, положительными характеристиками, раскаянием и осуждением своих поступков и т. д., суд указал, что Филипповский стал опасен для окружающих лишь потому и тогда, когда впервые в жизни в связи с призывом в армию под влиянием товарищей привел себя в состояние сильного опьянения (дело № 1–42/63).

153

Верна мысль С. В. Познышева: «Вероятность повторения в психике лица решимости совершить данное преступление зависит от повторяемости вложившихся в него мотивов и от того значения, которое по свойствам нравственной личности человека эти мотивы могут иметь в его душевной жизни при обстоятельствах, не представляющих ничего исключительного. Для того чтобы выяснить все это, необходимо рассмотреть, в силу каких условий возникли и приобрели господство выразившиеся в данном преступлении мотивы». – С. В. Познышев. Очерк основных начал науки уголовного права. Общая часть, М., 1923, стр. 165–166. Ошибочно однако его учение о преступном типе.