Светлана Бестужева-Лада - Царская внучка

• Название: Царская внучка
• Автор: Светлана Бестужева-Лада
• Жанр: Альтернативная история

Прикоснувшись к неисправному вентилятору, Анна Алексеевна, редактор книжного издательства, которое специализируется на «альтернативной истории», внезапно обнаруживает себя в восемнадцатом веке, да еще в теле принцессы Мекленбургской, племянницы императрицы Анны Иоанновны.

Прекрасно зная, какая судьба ждет в реальной истории принцессу Анну, она делает все возможное, чтобы избежать всего этого.

---

Царская внучка Альтернативная история Светлана Игоревна Бестужева-Лада

© Светлана Игоревна Бестужева-Лада, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Книга первая

Глава первая. Перегрев

Москва плавилась не столько под лучами июльского солнца – они едва пробивались сквозь удушливую молочно-белую пелену смога и дыма от подмосковных пожаров – сколько под волнами беспощадного жара, даже ночью не отступавшего перед прохладой. Счастливчики с кондиционерами наслаждались прохладой и возможностью в любой момент простудиться. Подавляющее большинство горожан молча страдало, меньшинство – спасалось эвакуацией за город и за пределы России вообще.

Я принадлежала к подавляющему большинству. Кондиционеров не было ни дома, ни в издательстве, куда я должна была являться пять дней в неделю, уехать куда-либо было невозможно: свой отпуск я легкомысленно отгуляла в мае, в старом добром Крыму у осевшей там институтской приятельницы. Поэтому – тоже страдала.

А еще – тихо ностальгировала о молодых годах, когда погоду замечала постольку поскольку, а жару вообще любила самозабвенно. Очень любила сравнивать себя со змеей: мол, температура тела у меня идентична температуре окружающей среды, и ежели термометр за окном показывает тридцать шесть и шесть – это самое оно то. Как говорится в народе «зубов не стало – орехи принесли»: на улице (да и дома) как раз такая температура… Только я изменилась.

Пятьдесят – не двадцать пять и даже не тридцать восемь. Хотя мне некоторым образом повезло: я исхитрилась сохранить стройную фигуру и почти гладкое лицо, но существенно поумнела. Любовные переживания меня уже не волновали, одиночества я не боялась ни капельки – привыкла за пять лет вдовства, а работа чрезвычайно удачно сочеталась с хобби: всегда интересовалась историей и трудилась теперь редактором исторических произведений в достаточно крупном издательстве.

К тому – нынче все кинулись писать исторические романы, причем не абы какие, а – альтернативные. То есть: что было бы если бы… Об аксиоме «у истории нет сослагательного наклонения» забыли намертво, как, впрочем, и о самой истории. Большинство авторов, с рукописями которых мне в последнее время доводилось работать, изучали сей предмет, в основном, по произведениям не историков, а писателей. И вполне могли, зашвырнув своего героя в очень отдаленное (или просто отдаленно) прошлое, перепутать эпохи, правителей и вообще все на свете.

Первое время я пыталась протестовать и отклонять такие произведения. Но быстро поняла, что один в поле – не воин. Вызвавший меня для беседы директор издательства доходчиво объяснил, что читателям нужна фабула, а не историческая точность, и что мое дело – исправлять корявые фразы и следить, чтобы имена персонажей не менялись по ходу повествования. Что ж, больному, как говорится, легче. Но если молодые читатели будут составлять представление об истории по этим произведениям…

Нет, Россия совершенно точно страна с абсолютно непредсказуемым прошлым!

И сегодняшний день практически ничем не отличался от предыдущих. Если не считать того, что в порядке исключения всех редакторов на четверг и пятницу отпустили работать по домам: температура в офисе подбиралась к сорока градусам. У меня в квартире было ненамного прохладнее, а на лоджии, выходившей на юг, вообще, по-моему, маленький кусочек Сахары.

Выспаться не удалось, как, впрочем, и в течение всего предыдущего месяца – постель становилась мокрой уже через час. Заниматься домашними делами, как то – уборкой или стиркой – мог только потенциальный самоубийца. Оставалось только одно средство – продолжить редактирование очередного шедевра, расположив напольный вентилятор в максимальной близости от компьютерного стола и поставив ноги в тазик с прохладной водой. Что я и сделала.

Точно помню, что как раз перешла к описанию автором княгини Дашковой – «стройной, черноволосой красавицы с обольстительным ртом и порочными черными глазами». Возмутиться не успела, хотя причина была более чем веской: уж портреты-то Екатерины Дашковой давным-давно развешены по всему Интернету. Не была она ни брюнеткой, ни красавицей, ни, тем более обольстительницей. Потому что…

Тут вентилятор как-то странно заскрипел и заискрился. Тоже перегрелся, судя по всему. Не отнимая правой руки от «мышки», я потянулась у кнопке «Стоп» у засбоившего агрегата. И тут же ощутила, как очень неслабый разряд проскочил через мой организм на компьютер.

Я отключилась раньше, чем умная машина, хотя вентилятор все-таки успела остановить…

………………………………………………………………………………

Очнувшись через неопределенный промежуток времени я поняла, что случилось худшее: в квартире сгорело все, что как-то связано с электричеством. Во всяком случае, воздух был не просто спертым – смрадным. Пахло примерно так, как в метро – от разлегшегося на боковой скамейке бомжа. И прохладнее не стало – скорее наоборот: я просто задыхалась от жары. Удивляло одно: я задыхалась лёжа. Причем не на жестком ковролине, устилавшем пол в комнате, и даже не на собственной, изученной вдоль и поперек тахте, а на чем-то провально-мягком.

Судя по запаху, я попала в ад. По другим ощущениям – возлежала на плохо взбитом облаке, то есть теоретически находилась в раю. Прошло несколько очень долгих минут, прежде чем я решилась приоткрыть глаза.

Я обнаружила себя в помещении, размеры которого затруднялась определить, так как стены терялись в полумраке, окна (если они были) надежно прятались за портьерами и разглядеть можно было только потолок. Точнее, обильную лепнину в виде ангелочков, цветочков, гирлянд и прочих штучек, давно вышедших из современного обихода.

На больницу это было похоже не больше, чем музейная зала на мою квартиру. Куда меня занесло? Или просто очередной кошмар из-за перегрева?

Я поднесла руку к голове и обнаружила… косу. Вот тут мне стало поспокойнее: периодически я вижу себя во сне с пышной шевелюрой и персиково-гладкой кожей. Стало быть, сплю. Ну и славненько.

Снова закрыв глаза, я приготовилась окунуться в очередное сновидение, но этому помешало противное и назойливое жужжание над ухом. Комар! Причем, скорее всего не один, потому что я начала ощущать укусы. Вот это уже переходило границы разумных сновидений: комаров в них не могло быть потому, что все окна в квартире оборудованы сетками, а сверх того еще стоят электрические пугалки.

Я резко села. Жужжание не прекратилось, но хотя бы кусаться эти маленькие твари перестали. Руки, впрочем, уже зудели. Я поднесла наиболее пострадавшую конечность поближе к глазам и… почувствовала, что у меня четко заходит ум за разум.

Вместо ухоженной, с модным свежим маникюром руки женщины средних лет я увидела тонкую, бледную руку с коротко остриженными ногтями и безупречно-гладкой кожей. Красивую руку, должна заметить: с узкой ладонью и длинными пальцами, на одном из которых переливалось всеми цветами радуги кольцо. Похоже, с бриллиантом. Причем с таким бриллиантом, которые водятся только в кинофильмах или Оружейной палате.

Глаза уже достаточно привыкли к полумраку и я обнаружила, что возлежу на широченной кровати с невероятным количеством подушек и подушечек, но с простынями сомнительной свежести, хотя и шелковыми, судя по ощущениям. Вместо одеяла имелась перина такой толщины, что непонятно, как она вообще меня не придавила. Меня?

Я с некоторым усилием отбросила пуховое укрытие и обнаружила, что облачена в сомнительной свежести рубашку из тонкого и когда-то белоснежного батиста. А когда, наконец, приняла сидячее положение, то выяснила, что рука с бриллиантовым кольцом – это ерунда; я, оказывается, была еще и обладательницей двух маленьких ножек. Без педикюра и – увы и ах! – грязноватых. Приподняв подол батистового сооружения, я поняла, что конечности мои не мыты как минимум две недели. И что неприятный запах, поразивший меня при пробуждении, исходит от меня самой.

Голова работала ясно и четко, но… ничего путного не вырабатывала. Первичный осмотр моей персоны показал, что я помолодела лет на сорок, избавилась от таких примет цивилизации, как опрятность и соблюдение элементарных гигиенических навыков, нахожусь в роскошном, но порядком запущенном помещении – где?

Ответ на последний вопрос я получила, когда подкралась к портьерам и отогнула пыльный край. В лицо ударил дневной свет, так что я временно ослепла. Пришлось переждать немного и потихонечку восстанавливать зрение. За свои усилия я была вознаграждена открывшимся из окна видом на широкую темную реку без признаков набережной и… шпилем Петропавловской крепости, возвышавшемся на другом берегу.

Та-а-к. Стало быть, Санкт-Петербург. После Петра Великого, но до не менее великой Екатерины, ибо в противном случае Нева уже оделась бы в гранит. Неужели в той писанине, которую я так усердно редактировала, содержалось зерно истины и современный человек вполне может угодить в любую точку прошлого, как временную, так и географическую? Придется признать очевидное, хотя это и невероятно.