Коллектив авторов - Польша в ХХ веке. Очерки политической истории

• Название: Польша в ХХ веке. Очерки политической истории
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91674-213-8

Фундаментальная монография на актуальную научную тему написана историками ряда институтов РАН, МГУ им. М. В. Ломоносова и Пермского государственного университета на базе современной отечественной и зарубежной литературы и документов, в том числе новых, из архивов России и Польши. В книге исследуется политическое развитие страны с конца XIX и до начала XXI в. Показаны процесс рождения польских политических движений и партий в борьбе за независимое государство, оформление и эволюция партийно-политической системы от парламентской демократии к режиму «санации» в межвоенное время; представлены политически многоликое движение Сопротивления 1939–1945 гг. – противостояние сил в определении границ и облика послевоенной Польши. Значительное внимание уделено роли СССР в решении польского вопроса, включению Польши в сферу его интересов; участию в подавлении подполья, содействию властной гегемонии коммунистов и созданию системы народной демократии. Рассмотрены монополизация власти коммунистами и особенности режима советского типа, попытки его демократизации, причины и итоги кризиса 1956 г., переход ПОРП к авторитарным методам управления, специфика курса партии в 60-70-е гг.; показаны рождение движения «Солидарность», его внутренняя эволюция, особенности продвижение Польши от государственного социализма к демократии западного образца в конце XX в.

---

Погром оппозиционных сил в 1930 г. положил конец господствовавшей на протяжении всех 1920-х годов дезинтеграционнои тенденции в крестьянском движении. В марте 1931 г. Крестьянская партия, «Вызволение» и «Пяст», преодолевая сопротивление сторонников сохранения статус-кво в политическом облике польской деревни, объединились в единое Стронництво людовое (Крестьянскую партию).

Сложные процессы приспособления к работе в новых условиях переживала ППС. Репрессии властей в отношении политических противников сказались на ее численности. Ряды членов ППС сократились с 51 тыс. в 1921 г. до 31 тыс. в 1931 г. Несколько ее руководителей – Н. Барлицкий, С. Либерман, С. Дюбуа – находились под следствием, И. Дашиньский по состоянию здоровья отошел от политики, X. Диаманд скончался. В ППС заметно усилилось левое течение, что стало заметным, в частности, на ее XXII конгрессе в мае 1931 г., когда представители левых настаивали на переходе к тактике революционной борьбы с властью.

В Национальной рабочей партии и среди христианских демократов, ощутимо терявших позиции в рабочей среде, росло понимание необходимости тесного взаимодействия друг с другом, а не с национальными демократами, в рядах которых все громче заявляли о себе откровенные враги демократии и парламентаризма.

В КПП в 1929 г., после длительной дискуссии об ответственных за «майскую ошибку» 1926 г., сменилось руководство. Во главе партии встали представители так называемого «меньшинства» во главе с Ю. Лещиньским-Леньским, полностью разделявшие курс Коминтерна на форсирование революционного процесса и создание единого пролетарского фронта снизу, без соглашения с руководителями ППС и социалистических партий национальных меньшинств. В результате наиболее активная в политическом отношении часть трудящихся оказывалась в стороне от борьбы за восстановление демократической политической системы, которую вели левые и центристы.

Ситуация в народном хозяйстве не внушала оптимизма. Польская экономика с конца 1929 г. вместе с другими капиталистическими государствами погружалась в небывало тяжелый и продолжительный кризис. Промышленность стала выходить из него в 1933 г., а сельское хозяйство лишь в 1935 г. Между тем аграрный сектор оставался основным в польской экономике, в нем было занято более 60 % населения и производилась львиная доля валового национального продукта (в 1929 г. 71 %).

Кризис имел не только экономическое, но и политическое измерение. Режим больше не мог приписывать себе успехи в экономике, как он это делал ранее, в 1926–1928 гг. Правительства, возглавляемые «чистыми» политиками, которые за время существования диктатуры приобрели богатый опыт борьбы с оппозицией, были бессильны перед обрушившимся на страну кризисом. Мешала принятию радикальных мер по стабилизации положения и зависимость Польши от иностранных капиталов. Например, до конца 1930 г. Польша не могла вводить валютных ограничений, поскольку по условиям стабилизационного займа она обязывалась не менее трех лет обеспечивать свободный обмен злотых на золото или на валюты с золотым обеспечением и их свободный вывоз за границу. Относительно характера возникших в польской экономике трудностей среди членов кабинета и правительственных экспертов не было единства. Долгое время они рассматривались как временные, легко преодолимые{61}, а призывы оппонентов и оппозиции выработать антикризисную программу игнорировались. Официально наличие кризиса было признано лишь в 1931 г., а комплексная программа борьбы с ним появилась годом позже и стала вводиться в жизнь только в 1933 г.

Пилсудский, отсутствовавший в стране более 100 дней, не сразу почувствовал изменение ситуации. Он был вполне доволен политическими действиями премьер-министра Славека. Тот достаточно легко провел через сейм бюджет и, добившись от парламентариев подтверждения законности превышения государственного бюджета 1927–1928 гг., закрыл неприятное для маршала «дело Чеховича». Правительство активно использовало полицию для взимания недоимок по налогам, в борьбе с выступлениями безработных, в преследовании радикальных левых партий. В конце 1930 г. были задержаны руководители Сель-Роб-левицы, в феврале 1931 г. арестованы делегаты II съезда ППС-левицы, а партия запрещена. В мае 1931 г. был арестован депутат сейма от Объединения крестьянской левицы «Самопомощь» Ф. Ткачев, а сама эта организация, возникшая после запрета Независимой крестьянской партии в 1927 г., поставлена вне закона. Диктатор мог констатировать, что его соратники вполне справляются с оперативным управлением страной. Наступало время для создания предпосылок успешного функционирования режима после того, как он уйдет из политики. 29 апреля 1931 г. на совещании в Бельведере с участием Мосьцицкого, Славека, Свитальского, Прыстора и Бека Пилсудский заявил, что за прошедшие после переворота годы он существенно изменил внутренние отношения в стране. Главное теперь, по мнению диктатора, конституционный вопрос, но его следует решать в рамках закона, для чего и были проведены досрочные выборы в парламент. В случае, если и теперь не получится, то он не остановится перед применением силы, но доведет дело до конца[384].

Окончательное решение этого вопроса Пилсудский поручил Славеку, освободив его с этой целью 26 мая 1931 г. от должности главы кабинета министров. Премьером стал А. Прыстор. Произошли изменения и в правительстве. Наиболее неожиданным стало назначение министром финансов Я. Пилсудского, не имевшего опыта государственного управления. На посту министра внутренних дел генерала Славой-Складковского заменил 36-летний полковник Бронислав Перацкий. В правительстве появились и другие новые люди, все без исключения из окружения маршала. Он явно считал, что подготовил достаточный собственный кадровый резерв государственного уровня, чтобы не прибегать к помощи людей со стороны.

На долю Прыстора выпало завершение «Брестского дела», доставлявшего режиму определенные неудобства. С этим нужно было спешить, пока общество, озабоченное выживанием в условиях кризиса, мало интересовалось политикой. В октябре 1931 г. в варшавском окружном суде начался процесс над 11 узниками Брестской крепости, обвиненными в намерении силой устранить законное правительство. Им запретили говорить об условиях содержания в Брестской крепости. Но обвиняемые, ободренные широкой общественной поддержкой, сразу же превратились в обвинителей режима за нарушения им конституции и законодательства. Процесс был проведен весьма оперативно, 55 заседаний завершились в январе 1932 г. Все обвиняемые, кроме одного, были признанны виновными и осуждены на различные сроки заключения. Окончательно разбирательство в судах разных инстанций завершилось лишь в октябре 1933 г. утверждением первоначального приговора[385]. Процесс показал, что режим подмял под себя и судебную систему. Пятеро из осужденных, в том числе В. Витое, не желая отбывать несправедливый приговор, эмигрировали.

В 1931 г. вновь дало о себе знать украинское националистическое движение в Восточной Галиции. 29 августа на курорте в Трускавце боевиками ОУН был убит Т. Голувко, один из идеологов «санации» и творцов Беспартийного блока, его вице-председатель, депутат сейма, эксперт по украинскому вопросу. Это политическое убийство свидетельствовало о переходе непримиримого крыла украинского национально-освободительного движения к физическому террору против представителей режима и полном провале акции «умиротворения» осени 1930 г. Символично, что жертвой террористов стал пилсудчик, настойчивее других искавший пути государственной интеграции украинцев в Польше.

На долю правительства Прыстора пришлись разработка и принятие ряда законопроектов, а также президентских распоряжений в социальной области с целью упрочить позиции исполнительной власти и уменьшить социальные обязательства государства. «Санация», пользуясь полученным большинством в сейме, как бы наверстывала упущенные возможности законотворчества в то время, когда существовала гибридная форма политической системы. Перечень законов и декретов был весьма пространен. В августе 1931 г. ввели новый тюремный устав, лишавший политических заключенных особых прав, а в сентябре декретом президента – ускоренную процедуру судопроизводства. В течение двух лет было приведено в исполнение 116 смертных приговоров, 40 человек были помилованы. В 1932 г. начали действовать закон о собраниях (властям предоставили право контролировать собрания и закрывать их по своему усмотрению), а также об обществах, затруднявший процедуру их регистрации. В том же году лишились независимости суды, министр юстиции получил право переводить судей с места на место, а также освобождать от должности председателей судов и их заместителей. Произошло подчинение адвокатских коллегий административным органам. Начал действовать новый уголовный кодекс, сохранявший смертную казнь. Реформы 1932–1933 гг. в области школьного и университетского образования затруднили получение высшего образования детям из крестьянских и рабочих семей, а также отменили вузовскую автономию. Изменения в системе социального страхования ущемляли интересы трудящихся. Увеличилась продолжительность рабочей недели до 48 часов, сократились в два раза оплаты за сверхурочную работу. Отсутствовал лишь прогресс в конституционном вопросе, хотя Пилсудский регулярно напоминал своим сотрудникам о необходимости его скорейшего решения[386].