Евгений Ильин - Психология надежды. Оптимизм и пессимизм

• Название: Психология надежды. Оптимизм и пессимизм
• Автор: Евгений Ильин
• Жанр: Философия
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-496-01680-3

Новая книга профессора Ильина посвящена одному из важнейших психологических феноменов – надежде, а также оптимистическому и пессимистическому взгляду на мир, на окружение и на себя. Тема раскрыта автором максимально полно, с использованием новейших научных данных. Показана роль оптимизма и пессимизма для здоровья и долголетия человека, а также успешности трудовой и учебной деятельности. В конце пособия приведены подробный библиографический список и методики.

Издание предназначено для психологов, социологов, философов, педагогов, студентов вузовских факультетов соответствующих профилей, а также для всех интересующихся.

---

Мечта является провокатором надежды, если она имеет действенный характер, то есть является, по Б. И. Додонову (1978), мечтой-планом.

Мечта-план – это порождение веры и воображения. Образ, формируемый такой мечтой, как правило, имеет следующие признаки: конкретность желаемого (многие детали и частности); слабая выраженность конкретных путей к реализации; эмоциональная насыщенность образа; соединение мечты с определенной верой в ее осуществимость, то есть с надеждой.

О связи надежды с мечтой писал и Т. Шибутани (1969): мечтания способствуют поддержанию слабых надежд.

Мечтания в сочетании с надеждой могут быть одновременно и наслаждением, и побуждением к действию, к преодолению своей лени и малодушия. По данным Б. И. Додонова, положительную, побуждающую силу мечты в его исследовании отметили 90 % опрошенных молодых людей.

Мечта и надежда

Притча от Александра Бэллы

Однажды кто-то пришел к Мечте, чтобы пожаловаться ей на Надежду, считая их подругами.

– Она обманывает несчастных, а когда те умирают, находит себе новых бедолаг!

Мечта ответила:

– Надежда должна быть такой, чтобы ею жили целые поколения… Ведь без нее они бы совсем не выжили.

– А не путаешь ли ты Надежду с Верой? – возразили Мечте.

Та лишь улыбнулась:

– Вера – это просто ее второе имя.

– Не может этого быть! – закричали ей в ответ.

Мечта удивилась:

– Неужели вы хотите сказать, что предпочитаете Веру… без Надежды?

После этого никто так и не нашел что возразить. Мечта же ушла, думая про себя: «Хорошо, что у меня столько имен! А ведь они еще не вспомнили про Любовь, которая для многих тоже так и остается Мечтой…»

По материалам Интернета [http://pritchi.ru/id_6706]

Мечта – особый вид воображения, заветное желание, исполнение которого часто сулит счастье. Это могут быть просто желания, по каким-то причинам не выполненные в момент их возникновения, но человек все же желает, чтобы они воплотились в реальность, то есть надеется. Объединяет действенные мечты и надежды то, что они направлены в будущее, которое еще не наступило.

Точка зрения

Мечты и надежды – это одни из самых опасных вещей в жизни. Дело в том, что большинство из них никогда не сбудутся, и чем больше надежда – тем сильнее будет разочарование, которое, в свою очередь, станет причиной болезней, так как болезни являются следствием разочарований. Находясь в своих мечтах, а часто даже не в своих, а в чужих, человек находится нигде.

Вот почему я все время учу тому, чтобы «убить» в себе надежду и мечту, ибо ничего, кроме проблем, от этого не будет. Нет надежды – нет и разочарования.

Сам факт того, что человек живет в мечтах, говорит о том, что он не справляется с обстоятельствами, и вместо того, чтобы заниматься своей жизнью, он «уходит» в мир надежд, то есть в никуда. Это особенно неразумно, так как человек тратит на грезы реальное время своей жизни.

По материалам Интернета

Особым видом мечтаний являются грезы, то есть мечты, которые в реальности не могут быть осуществимы. Люди грезят о чем-то приятном, радостном, заманчивом. Но как бы ни были ярки эти грезы, они не могут заслонить реальной жизни. Чаще всего грезы проявляются у детей и подростков, хотя могут быть и у взрослых. Вспомним, например, Бальзаминова из «Женитьбы» А. Н. Островского или Манилова из повести Н. В. Гоголя «Мертвые души», который пользовался бесплодной мечтательностью как завесой от необходимости что-то делать: вот он вошел в комнату, сел на стул и предался размышлению; незаметно мысли занесли его бог знает куда: «Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на берегу какой-нибудь реки, потом через реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву, и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах».

Часто к грезам относятся отрицательно как к пустой, бесплодной необоснованной мечтательности, расслабляющей человека, заменяющей ему жизнь в реальном мире жизнью в воображении, отрывающей его от созидательной деятельности. Однако в детском, подростковом и юношеском возрасте фантазии-грезы являются элементом духовной жизни развивающейся личности. Почти каждый человек проходит в своей жизни стадию наивного мечтательства.

3.2. Надежда и вера

Категория «надежда» тесно взаимосвязана с другой, не менее важной категорией – «верой». По Э. Фромму, надежда – это настроение, сопровождающее веру. Веру нельзя иметь без надежды, а у надежды нет иного основания, кроме веры. Вера – это не слабая форма убежденности или знания; вера – это отсутствие сомнения в реальной возможности недоказанного, творческое воображение. Верить – значит быть убежденным, что существует множество реальных возможностей и нужно вовремя их обнаружить.

В Словаре русского языка С. И. Ожегова «вера – это убежденность, уверенность в чем-либо». Вообще-то, по поводу понимания сущности веры как философского и психологического понятия можно написать не один трактат. Следует согласиться с А. Двойниным, что единого понимания этого феномена нет ни у философов, ни у психологов. Например, израильский философ Мартин Бубер (1995) постулирует двойственную природу феномена веры: как способ признания истинности чего-либо без достаточного основания и как отношение доверия также без достаточного для этого основания. Поэтому в любом варианте вера – это некритическое отношение к событиям, теориям, вымыслам, при котором они принимаются за достоверные и истинные без доказательства.

Вера есть знание смысла человеческой жизни, вследствие которого человек не уничтожает себя, а живет. Вера есть сила жизни. Если человек живет, то он во что-нибудь да верит. Если б он не верил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не жил. Вера есть понимание смысла жизни и признание вытекающих из этого понимания обязанностей.

Л. Н. Толстой

Э. Фромм различает веру рациональную и веру иррациональную. Рациональная вера – это «видение настоящего, чреватого будущим», или умение усматривать суть явлений. Вера рациональна, когда она относится к знанию о реальном, но еще не рожденном; она основана на способности знания и понимания, проникая внутрь и видя суть. Вера, как и надежда, по Э. Фромму, – это не предсказание будущего; это «видение настоящего в состоянии беременности». Рациональная вера исходит из внутреннего активного бытия человека, которое выражено в мыслях и чувствах.

Существенным элементом иррациональной веры является ее пассивный характер; неважно, будет ли ее объектом идол, лидер или идеология. То есть иррациональная вера является предзаданной, в ней отсутствует элемент свободного выбора. Существенное различие между рациональной и иррациональной верой состоит в том, что рациональная вера является результатом внутренней активности человека в мышлении или чувствах, а иррациональная вера – это подчинение чему-то данному, внешнему, что человек принимает за истину независимо от того, так это или нет.

Вера достоверна по отношению к реальной возможности, но недостоверна как неоспоримая истина. В этом парадокс веры: это уверенность в том, что точно не известно, что имеет отношение к человеческому видению и пониманию, а не уверенность в том, что имеет отношение к реальному исходу.

В сфере человеческих отношений, пишет Э. Фромм, «верить» в другого человека означает быть уверенным в его стержне, то есть в том, что на него можно положиться и что его фундаментальные установки не изменятся. В том же самом смысле мы можем верить в себя, не в постоянство наших мнений, но в основную жизненную ориентацию, матрицу структуры нашего характера.

3.3. Надежда и оптимизм

Тесная статистическая связь между диспозиционной надеждой и оптимизмом, а также трудности теоретического анализа сущности их различий привели к появлению двух подходов. Одни исследователи полагают, что их следует рассматривать как два проявления единой «ориентации на будущее» (Bryant, Cvengros, 2004), другие же пытаются доказать относительную независимость оптимизма и надежды (Snyder, 2002). По Снайдеру, например, надежда, в отличие от оптимизма, выполняет функции восприятия путей для достижения положительного результата и уверенности в возможности использовать эти пути.

К. Муздыбаев (1999а) пишет, что «надежда и оптимизм интуитивно кажутся тесно взаимосвязанными, а иногда и чуть ли не синонимами. Однако это впечатление обманчиво. Имеются между ними существенные различия» (с. 25). То, что надежда – не синоним оптимизма, можно согласиться, а с отрицанием их связи – нет. Отсутствие синонимичности не исключает возможной связи между ними, что и показано в ряде исследований, в том числе и самим К. Муздыбаевым (1999б). Во-первых, по его данным, между оптимизмом и диспозиционной надеждой имеется высоко достоверная корреляция. Во-вторых, лица с высокой диспозиционной надеждой смотрят на свою жизнь более оптимистично, чем те, кто имеет низкий уровень диспозиционной надежды (табл. 3.1).